– Точь-в-точь как на Туринской плащанице.
– Какой ужас… Вы разрушили все мое мировоззрение, всю мою доктрину! Неужели Он действительно существовал?!
Баптист роет у себя во дворе глубокую яму. Прохожие интересуются, зачем он это делает.
– Братья, нам всем нужно жить буквально по Писанию. А ведь там сказано: «Из глубины взываю к Тебе, Господи!»
Перешедший в иной мир генсек Всемирного совета церквей решил отыскать своего ранее почившего предшественника. Приходит за справкой к апостолу Петру.
– Вроде был такой где-то, – говорит апостол. – Поищите в раю.
Генсек обошел весь рай, проверил все тамошние комнаты, коридоры, фойе. Не нашел собрата. Вновь – к апостолу.
– В раю, говорите, нет? Тогда посмотрите в аду.
Наш герой прошел по всем комнатам, коридорам, фойе – и опять безуспешно.
– Послушайте, – обращается он опять к святому Петру, – у вас тут полный беспорядок. В раю человека нет, в аду тоже, в чистилище я не верю…
– Постойте, постойте… Так кем, вы говорите, он был? Генсеком ВСЦ? Ах, точно! Он наверняка в баре!
В Католической Церкви кардиналы носят пурпурные сутаны, в менее торжественном варианте – пурпурные пояса. Впрочем, «повседневный» этикет сегодня предполагает простой черный костюм, рубашку с белым квадратиком, иногда – епископский крест. В этом случае сразу не разберешь, где простой епископ, а где – более высокий иерарх. Но вот однажды я видел, как некий кардинал с Ближнего Востока решил все-таки обозначить свой высокий сан. Из-под черных брюк у него выглядывали… ярко-красные носки. «Кардинальские»!
Говорят, что один видный норвежский лютеранин спросил за обедом Далай-ламу, который, как и все буддисты, личного Бога не признает:
– Расскажите мне о вашей религии.
– А у меня ее нет, – ответил знаменитый тибетский монах.
– А в Бога вы верите?
– Вряд ли.
– А молитесь?
– Ну, скорее размышляю внутри себя.
– Интересно… Все почти как у нас, – сделал неожиданный вывод норвежец.
1 апреля на ленте «Интерфакс-религия» прошло сообщение о том, что англикане собираются рукополагать верующих-нехристиан. Более того, некоему епископу Церкви Англии приписали слова о том, что и рукоположение атеистов в будущем не исключено. «Англиканская церковь, – “сказал” иерарх, – своим примером должна бороться с атавизмами ксенофобии в нашем мультикультурном, толерантном обществе и предоставлять равные возможности всем людям, вне зависимости от того, верят ли они в Бога, богов или какую-либо другую силу». Самое примечательное: мало кто понял, что это шутка. «Новость» воспроизвели многие церковные и светские сайты, один священник начал вполне серьезно интересоваться подробностями. Да, похоже, англикане окончательно убедили всех в том, что толерантность для них не имеет границ…
В католической традиции священник на исповеди обычно предлагает кающемуся прочесть «за покаяние» определенное количество молитв. Один американский православный батюшка рассказал мне такую историю. Едет он по трассе, превысив слегка скорость. Останавливает его полисмен, по виду ирландец, то есть наверняка добрый католик. Видит «клерикальную» рубашку с белым квадратиком на воротнике.
– Вы священник?
– Да.
– Штраф я с вас не возьму. Прочтите десять раз «Ave Maria», пять раз «Отче наш» и пообещайте ездить осторожнее.
В дискуссии с одним примирителем Православия и «современности» неожиданно для себя я произнес: «Человек – яко трава… Вот и все его права!» Мой собеседник хотел что-то ответить, задумался, да так и не произнес ни слова.
Этот век
В Москве появляется огромное количество молодых (и не очень) людей, одиноких или «перебивающихся» случайными связями, но предъявляющих крайне высокие материальные условия для создания семьи. Брак воспринимается прежде всего как способ подняться по имущественно-социальной лестнице, причем минимум ступенек на десять. Скажешь такому молодому человеку или девушке: «Обрати внимание на того, кто рядом», – реакция следует очень унылая. «Нет, это не тот вариант. Вот я видел(а) такого-то(такую-то) с машиной за сто тысяч, вот об этом еще стоит подумать». Результат – тоска, прожигание жизни, бесконечные поиски пары в богатых странах. Если и удается создать семью с человеком не своего круга, очень часто это в первые же годы заканчивается скандалами и разводом. Виновато же в огромной степени телевидение. Промывание мозгов картинами «шикарной жизни» убивает любовь. Делает человека неспособным глядеть в глаза, а не на модные дорогие примочки.
Порой удивляет, как дети, несмотря на все общественные перемены, копируют образ жизни родителей, их поведение в семье и социуме, да и вообще всю их судьбу. Брежневские времена, с их жалкими эмоциями, воспроизводятся среди вроде бы «продвинутых» наших современников, которые повторяют кое-как проживших жизнь папу с мамой. Только наиболее сильные личности способны сказать себе: «Нет, я не хочу быть как они, я не стану повторять их пороков!»
Позднее взросление серьезно меняет характер нашего общества. Один сикхский религиозный лидер как-то сказал, что в его традиции формирование личности должно заканчиваться в десять лет, после чего человек уже сам отвечает за свою судьбу. В традиционном русском обществе юноша или девушка становились взрослыми лет в 14–15. Сейчас образование заканчивается в лучшем случае лет в 25. В худшем – человек превращается в «вечного студента». Я знавал одного раба Божия, который окончил институт, семинарию, академию, поучился в Англии и Америке, а сейчас – приближаясь к шестому десятку – подрабатывает на Западе в качестве внештатного «молодого ученого» (это что-то вроде старшего аспиранта). Что ж, осталось протянуть еще лет пятнадцать – и можно будет поступать на курсы для пенсионеров…
Впрочем, бывает и так: человек устроился на работу, вступил в брак, родил детей – и все это будто бы свалилось на него как снег на голову, не встретив серьезного отношения и чувства сопричастности. Инфантилизм порождает массу проблем и одновременно побуждает обвинять в них родителей, общество, духовника, правительство, американский империализм и жидомасонский заговор. Взять в свои руки собственную судьбу инфантил не хочет и боится. Порой единственное, что может изменить его, – это перемена привычной среды и образа жизни, разрыв с застойным спокойствием и с теми, на кого он привык возлагать свои «бремена», в первую очередь бремя ответственности.
В мире да и в России образование все чаще предлагается понимать как товар или услугу, как средство перекачивания полезной информации из одного мозга в другой. При этом упор все больше делается на узкую профессиональную специализацию в ущерб созиданию целостной, всесторонне развитой личности. Зачем учить литературу или древние языки – тебе это не пригодится! Гораздо полезнее информатика, менеджерские приемы, английский язык! А воспитание – это вообще наследие мрачного прошлого. Что ребенку нравится – то для него и хорошо. Чем больше он «раскрепостится», чем скорее избавится от «комплексов», навязанных темными родителями, тем лучше для его свободной личности.
За всеми этими лозунгами – хорошо нам знакомое «просвещенческое» учение о человеке как изначально «хорошем» существе. Однако жизнь это учение совершенно опровергает. Опровергают его и плоды образования, отделенного от воспитания. Да, без практически полезных знаний и навыков человеку не обойтись. Но только их одних мало. «Человек-функция», которого сегодня предлагают формировать, становится внутренне беден и несчастен. K тому же жизнь наверняка покажет ему, что функции часто приходится менять, и «заточенность» лишь под одну из них делает человека несвободным и беззащитным перед переменами. Так было с миллионами советских специалистов, которым после перестройки пришлось с их «точечным» образованием торговать на рынках и прозябать в нищете. Не зря все-таки в старые времена старались учить всему – и воинскому делу, и точным наукам, и этикету, и музыке. При этом давали знания об истории, культуре и мысли своего и других народов. И, конечно, не забывали о воспитании, без которого все «полезные» знания человек запросто обратит себе во вред. Не говоря уж об окружающих.
Целостное образование, между прочим, сохраняется на Западе – для элиты, потомственной и новой. Но нельзя укрыть даже самых «избранных» школьников и студентов от клипового сознания, порожденного масскультурой, от модного стереотипного поведения «человека-функции», которое иногда уже отождествляют с простотой и искренностью. В результате следующие поколения «элиты» запросто могут превратиться в людей, начисто лишенных целостного видения мира, а значит, не способных принимать самостоятельные, нестандартные решения в непривычных для себя областях. И что мы получим в итоге? В отсутствие лидеров миром будут управлять компьютерные программы?
Отсутствие реального знания, передача его узкой группе людей, которая будет снабжать «несмысленных» автоматически работающими технологиями, вряд ли сделает мир лучше. Представим себе такой мир на церковном примере. Кто-нибудь когда-нибудь создаст программу для чтецов и певцов: все тропари, все стихиры, все каноны на каждый день года можно будет качать по мобильной связи прямо на клирос. Удобство будет необыкновенное! Но через двадцать лет понимать, что нужно петь и читать в храме, будут только составители этой программы: все остальные утратят «бесполезные» знания. Какое-то время «избранные» специалисты будут благоденствовать, считаясь великими авторитетами и собирая приличные гонорары монополистов. Но уже очень скоро их будет некем заменить. А новое их поколение, не желая вгрызаться в гранит науки, пойдет по пути упрощений и натяжек. И что тогда – придется отказаться от богатства нашего богослужения?