Рассказывает Василий Михайлович Балаев, житель села Дракино Торбеевского района республики Мордовия
Я еще с малых лет часто бывал в храме
Село у нас мордовское, большое – свыше тысячи домов и тысяча шестьсот жителей. Сельчане наши выращивают на приусадебных участках и огородах клубнику, которую и продают, и варят варенье, и делают компоты.
Село большое, и церковь очень большая. Возвышается посреди Дракино, заметна за несколько километров, а возвели ее более ста пятидесяти лет тому назад. По историческим меркам, конечно, она не такая уж и старинная, но все же. Со дня постройки церковь практически постоянно была открыта, даже в тяжелые времена гонений, когда большинство храмов закрывали. Я еще с малых лет часто бывал на службах, так как водил туда свою бабушку, совершено слепую, а потом, после службы, приводил ее домой.
Все жители нашего села всегда принимали паломников
В пятидесятые годы открытых церквей в Мордовии были единицы. На несколько районов могла быть одна церковь. Ближайшая находилась в Пензенской области, в городе Беднодемьяновске, ныне Спасске. Добирались издалека, как могли, – кто креститься, кто венчаться.
В праздничные дни народу прибывало со всей округи столько, что все близлежащие к храму дома были переполнены паломниками. Некоторые приезжали за несколько дней до праздника, и все жители нашего села всегда принимали их и кормили, чем могли.
Нас, детей, было пятеро, и росли мы в тяжелых условиях
Как я помню, у нас постоянно ночевало до десяти, а то и больше человек, хотя и своя семья была большая.
Отец у меня инвалид, вернулся с фронта без одной руки и половины легкого. Нас, детей, было пятеро, и росли мы в тяжелых условиях. И еще в 1952 году наш дом сгорел, тогда сгорели дома целой улицы в Дракино. Представьте, как тяжело было выжить, когда в стране царил голод.
Пришли полный развал и запустение
Настало время, и нашу церковь закрыли: сельская власть, по-видимому, получила от начальства указание. Нашлись разные причины: грозились обрушением, да всякого там хватало. Как говорит пословица: смерть причину найдет. Одним словом, закрыли. Церковную утварь расхитили, но большинство икон разошлось по сельчанам до лучших времен.
Некоторые годы церковь стояла в запустении, но потом колхоз приспособил ее под зерновой склад. Фрески и лики святых на стенах и на потолках начали разрушаться, крыша течь, купола гнить. Пришли полный развал и запустение. Все это происходило на моих глазах. Сельчане только жалели, но никто не мог ничего сделать: время было очень тяжелое, запрет на исповедание своей веры.
После смерти отца решил возвратиться в родное село
Я окончил железнодорожное училище, потом отслужил три года в железнодорожных войсках. В 1969-м вернулся из армии и устроился на работу в городе Рузаевке. Дома остались только родители, сестры уже разъехались. А через два месяца после моего возвращения из армии скончался мой отец. Он был очень грамотным и уважаемым в селе человеком, еще не старым – пятьдесят шесть лет. После его смерти я решил возвратиться в родное село.
Было обещано открытие церкви
В этом же году наши сельчане задумались об открытии церкви, и это дело возглавили Ольга Васильевна и ее подружка Анюта (так ее все звали). Ольга Васильевна высшего образования не имела, была простая женщина, но умная, грамотная, настойчивая и умевшая вести разговор по душам как с простым человеком, так и с начальниками. Она организовала сход селян. Избрали группу – двадцатку, в которую вошли энтузиасты, больше всего болевшие душой за открытие церкви, в том числе и моя мама.
Начались у Ольги Васильевны с Анютой хождения по мукам: ходили они по всем инстанциям, от районной власти до столичной. Несколько раз добивались встречи с правительственными чиновниками Москвы. И это продолжалось не один год, но Ольга Васильевна, как я уже говорил, была очень настойчива и не отступала ни перед какими отказами. Наконец затеплилась надежда. Было обещано открытие церкви, но когда – непонятно, в туманном будущем.
Начали тракторами заталкивать в церковь многотонные станки
Колхозные дела у нас шли кое-как, сельчанам работать было негде, и в эти же годы наметилось в селе открытие филиала Рязанского станкостроительного завода. Народ обрадовался: это же работа и деньги. Стали набирать рабочих, и я также вошел в их число. Станки везли вагонами, оборудование – машинами из Рязани. Выгружали рядом с церковью, потому что завод строили прямо за ней. Здесь же находилась старая деревянная школа, довольно большая. Ее переоборудовали в цех, поставили несколько станков, но этого было недостаточно для заводского филиала.
И вот как раз когда нам пообещали, что откроют наконец нашу церковь, местное сельское начальство с районной администрацией решили использовать храм под филиал завода. Не знаю, как они сговорились с заводским начальством и что решили: отдать нашу церковь в аренду или просто продать ее. Но в один прекрасный день привезли рабочих и начали тракторами заталкивать в церковь многотонные станки. Сельчане уже знали про их намерения и организовали дежурство у ворот. Дежурные тут же начали бить в колокола, благо они были целы, хотя и не все: самый большой сбросили с колокольни в 1941 году и использовали на нужды фронта.
Молодых силой заталкивали в машины, а пожилых волокли по земле
Услышав колокольный набат, все сельчане собрались к церкви и встали перед ней живой стеной. Трактор почти въехал внутрь храма, но там остановился у самого входа: его гусеницы скользили по паркетному полу, оставляя лишь зазубрины и царапины. Пол выдержал – не вылетела ни одна паркетная доска. Это было Божье чудо. Так и не получилось у начальства втащить станки внутрь храма трактором.
Тогда начальники угрозами стали заставлять рабочих тащить станки в церковь вручную, но сельчане встали стеной на проходе. Вмешалось местное и районное начальство, начались угрозы, увольнения школьных преподавателей и других работников, но и это им не помогло. Тогда они вызвали из района милицию, приехали милиционеры на машинах. Они начали растаскивать людей, но сельчане ложились на пороге храма. Молодых силой заталкивали в машину и увозили, а пожилых волокли по земле, но на их место ложились другие, и все это сопровождалось криками и плачем.
Жаль, что не было в то время таких фотоаппаратов, как сейчас, чтобы запечатлеть всю эту сцену для истории. Но снимать тогда было опасно: можно было угодить надолго за решетку. Это противостояние властей и милиции со стариками и женщинами длилось долго. В конце концов милиционеры устали. Они могли убить пожилых сельчан, но не осмелились. После двух-трех дней милиционеры перестали приезжать, сдались, а люди еще долго дежурили у входа, сменяя друг друга даже по ночам. Видя провал своей затеи, завод отстал, успокоилась и местная власть.
Наша церковь стала возрождаться
А в скором времени пришли хорошие вести из Москвы: разрешение на открытие храма. С этого времени наша церковь стала возрождаться и восстанавливаться. Старостой выбрали Ольгу Васильевну, Анюту – ее помощницей, и начались у них другие хождения, теперь уже по восстановлению. Услышав весть об открытии храма, народ начал потихоньку идти на помощь. Церквей в ближайшей округе не было.
Будничные дни начались с чистки и уборки, и эта работа продолжалась несколько недель. Со всех сел и деревень понесли в храм иконы, которые сберегали все эти годы. Народ помогал, кто чем мог. Потом начались ремонтные работы, средств требовалось очень много. В первую очередь сделали ограду и начали ремонт крыши, потом нужно было восстановить основной купол, так называемую луковицу: она полностью сгнила. В то же время мы с моим другом Николаем (сейчас ему семьдесят шесть лет, живет, как и я, рядом с церковью) начали монтаж котельной храма и сделали отопление (раньше были печи).
После ремонтных работ нам прислали батюшку, и начались службы. Люди со всех деревень и сел приходили к нам в церковь. Завод рядом возводил большой цех, и рабочие шли на работу под звон колоколов. Жить стало веселее.
Покровский монастырь села Дракино
Священники периодически менялись. Но в 1992 году прислали в наш храм иеромонаха Пахомия (Куцина), молодого, но очень хорошего, и с тех пор он у нас постоянно служит вот уже двадцать два года. Немного позже приехал его брат, тоже иеромонах, отец Амфилохий, и в 1998 году на базе нашего приходского храма был основан Покровский монастырь села Дракино. Сейчас наши батюшки – игумены.
Многое за эти годы наши батюшки сделали для церкви. Расписаны внутренние стены и потолки храма, полностью восстановлена крыша, сооружены новые купола. На колокольню вместо сброшенного колокола подняли новый, огромный – его звон слышно за пять километров. Старое здание школы рядом с монастырем, которое раньше использовали для заводского склада, батюшки тоже восстановили, и теперь там воскресная школа и крестильня.
Отец Пахомий и отец Амфилохий построили скит монастыря, восстановили заброшенные пруды, разводят рыбу для пропитания братии и тружеников обители, организовали большое пчеловодческое хозяйство. Сделали новую территорию под кладбище, в строительстве которого и я принял участие – был главным по сварочным работам (хотя мне уже шестьдесят восемь лет). Много всего хорошего они сделали для селян и пользуются у нас большим уважением.
Батюшка Амфилохий возродил воскресную школу, его слушатели – несколько сот человек от малых до старых. В воскресной школе проходят семинары для учителей со всей епархии. С воспитанниками воскресной школы отец Амфилохий объездил все святые места Центральной России, побывали они и на Валааме.
Мой сын со школьных лет начал посещать храм, а потом и воскресную школу, был алтарником, а после окончания школы поступил в московскую Сретенскую духовную семинарию. Сейчас он учится на третьем курсе.
Все у нас на Родине возродится, как возродилась наша церковь
Вкратце о нашем заводе. В девяностые годы он обанкротился, людей уволили, цеха разобрали, осталось разоренное административное здание. Благодаря батюшкам, которые смогли отстоять это здание в пользу монастыря, после капитального ремонта оно превратилось в настоящий жилой комплекс. Здесь находится все: и кельи для братии, и спортивный зал для мальчиков, учащихся в воскресной школе, и просторная трапезная со всеми удобствами, и классы для занятий. Думаю, что благодаря умным, честным, верующим людям все у нас на Родине возродится, как возродилась наша церковь.
Покровский мужской монастырь. Село Дракино