26 апреля протоиерей Иоанн Сокаль в письме Патриарху Алексию сообщил эти новости, отметив, что югославское правительство старается изолировать митрополита Иосифа от Патриарха Гавриила, а затем и вообще от влияния на церковные дела. В письме также указывалось: «Что касается поездки в Москву, то Патриарх хочет, но не знает еще до Собора, пустят ли его или пошлют делегатов без него, т. к. боятся, что он, как черногорец, может изменить интересам сербского шовинизма и стать на сторону правительства и Москвы, а они свой челнок уже отвязали от русского дредноута и пытаются пристегнуть к английскому пакету с американскими долларами и атомной бомбой»[359]. Здесь о. Иоанн имел ввиду группу сторонников митрополита Иосифа, несколько сгущая краски и преувеличивая их прозападные симпатии.
23-27 апреля в Белграде находилась возвращавшаяся из Албании делегация Московской Патриархии во главе с епископом Мукаческим и Ужгородским Нестором (Сидоруком), который был несколько раз принят Патриархом Гавриилом. В состоявшейся беседе Сербский Первосвятитель заявил, что, если ему позволит здоровье, он приедет на Московское совещание сам, а в противном случае пришлет делегацию[360]. 15 мая 1948 г. Священный Архиерейский Собор Сербской Церкви принял обещанное постановление о передаче Чехословацкой Православной Церкви в юрисдикцию Московского Патриархата[361].
Однако вскоре советско-югославские отношения начали быстро ухудшаться (возник известный конфликт Сталин – Тито). В июне 1948 г. на совещании Коммунистического информационного бюро в Бухаресте югославское руководство было подвергнуто резкой критике, обвинено в «пересмотре марксистско-ленинского учения о партии», «проведении ошибочной политики в деревне», «переходе партии на путь национализма» и т. п. Все это излагалось в принятой на Бухарестском совещании резолюции «О положении в коммунистической партии Югославии»[362].
В результате 3 июля Л. Джурич, посетив Патриарха Гавриила, объявил ему, что правительство Югославии против поездки в Москву на совещание делегации Сербской Церкви, и подчеркнул: «Если же делегация поедет, то правительство обнародует, что это сделано против воли правительства и народа. Москва против нашего правительства и народа, и если Вы поедете, то это будет означать, что Вы солидарны с Москвой. Москва незаслуженно критикует КПЮ и этим самым оскорбляет югославское правительство и югославский народ». Никакие доводы Патриарха не были приняты Джуричем во внимание, указавшим, что его заявление официально, и пригрозившим лишением Патриаршества и права возвращения на родину[363].
Только после вмешательства Министерства иностранных дел СССР Святейший Патриарх Гавриил с сопровождающими лицами смог вылететь в Москву специальным самолетом, предоставленным советской стороной[364]. Таким образом, в июле 1948 г. представительная сербская делегация все-таки приняла участие в проведенном в СССР под благовидным предлогом празднования 500-летия автокефалии Русской Церкви совещании глав Православных Церквей. Целью совещания была попытка объединения Православных Церквей под эгидой Московского Патриархата или, как минимум, окончательное оформление европейского «Православного блока». В Москву приехали делегации 11 автокефальных Церквей из 13, правда, две делегации – Константинопольская и Греческая (Элладская) прибыли только на празднества и в работе совещания непосредственно не участвовали, пытаясь своим воздействием на некоторых глав Церквей сорвать принятие ряда решений[365].
Празднества и заседания проходили в Москве почти две недели, все решения совещания заранее получили санкцию партийного руководства[366]. В результате предварительной работы удалось достичь единства позиций участников, хотя без борьбы не обошлось[367]. Особую позицию по отношению к экуменическому движению (в котором было решено не участвовать) занимал Болгарский экзарх Стефан, но на него, в конце концов, повлияло сильное давление со стороны Московской Патриархии и Сербского Патриарха Гавриила. В своей докладной записке в Совет Министров СССР и ЦК ВКП(б) от 3 августа 1948 г. председатель Совета по делам Русской Православной Церкви Г.Г. Карпов отмечал: «Успешной работе совещания содействовало доброжелательное отношение к Русской Церкви Сербского Патриарха Гавриила, особенно выделявшегося своей прямотой, откровенно дружеским расположением.»[368].
В результате на совещании были единогласно приняты постановления «Ватикан и Православная Церковь», «Экуменическое движение и Православная Церковь», направленные против Римского Папы и «гнезда протестантизма» Америки, а также схожее по характеру «Обращение к христианам всего мира». В резолюции «Об англиканской иерархии» ей, хотя и в мягкой форме, фактически отказывали в признании действительности[369]. Конфронтация бывших военных союзников повлияла на межцерковные связи, Англиканская Церковь рассматривалась уже как претендент на европейское лидерство.
В ходе празднества и совещания Святейший Патриарх Гавриил неоднократно говорил об исключительной роли Московской Патриархии в современном Православии: «Мы и ныне видим в величии России надежную гарантию счастливой будущности всего Православия и славянских народов, гарантию мира и правды, и свободы всего человечества»[370]. Первосвятитель считал, что связи югославского правительства и народа с Москвой должны быть крепкими, так как «Балканы – это пороховой погреб, и нам надо ориентироваться на Восток, разрывая связь с Западом и Ватиканом без всяких оговорок». Он также обратил особое внимание на взаимоотношения, существовавшие между Московской Патриархией и государством в лице Совета по делам Русской Православной Церкви, находя эти отношения «вполне правильными», в отличие от Югославии, где существуют притеснения и преследования духовенства. Святитель Гавриил не скрыл того факта, что его выезду в СССР пыталось препятствовать правительство Югославии, а «адъютант Тито» генерал Джурич даже «угрожал репрессиями в случае поездки»[371].
В середине июля сербская делегация посетила Совет по делам Русской Православной Церкви. В беседах в Совете и с членами Синода Московского Патриархата Патриарх Гавриил заявлял, что он считает линию, занятую Москвой по отношению к югославскому правительству, правильной, выражал свое недовольство по отношению к Тито, говоря, что «мы хотели бы иметь во главе правительства не хорвата, а серба». В своем донесении о ходе совещания от 12 июля советскому руководству Г.Г. Карпов писал: «Сербский Патриарх Гавриил на приеме в Совете высказал недовольство отношением к Православной Церкви югославского правительства, которое усилило репрессии. Во главе Комиссии по вероисповеданиям стоит католик, а заместителем его является мусульманин. По словам Гавриила, последнее время арестовано много православных священников, в том числе один младший викарий, осужденный на 11 лет каторги за то, что заявил с амвона, что не пятилетка поднимает благосостояние народа, а Бог. Этого викария в тюрьме обрили и угнали на каторжные работы, а в тоже время католический епископ Степинац, осужденный по процессу, пользуется в тюрьме особыми привилегиями, имеет две комнаты и прислугу. Патриарх Гавриил высказывает также свое недовольство лично Тито.». В другом донесении от 20 июля Г.Г. Карпова приводилась следующая оценка, данная Сербским Патриархом: «У вас вождь – всему народу известный Сталин, а у нас – откуда явился Тито, никто не знает, что это за человек и куда он поведет»; Сербская Церковь из-за политики югославского правительства «не может найти свое место в государстве»[372].
Из всех членов сербской делегации лишь митрополит Скопленский Иосиф порой позволял себе недружественные высказывания. Так, касаясь достижений советского правительства и благоустройства Москвы, он заявил, что «все это построено на крови и страданиях народа»[373].
В дни работы совещания была достигнута договоренность об открытии московского подворья Сербской Православной Церкви – при храме святых апостолов Петра и Павла (Петропавловский пер., д. 4/6), с условием полного содержания этого храма и причта Московской Патриархией (соответствующее решение было принято Советом министров СССР еще 16 декабря 1947 г., а «Положение о храмах, передаваемых Автокефальным Православным Церквам» введено в действие распоряжением Совета министров от 7 января 1949 г.)[374].
Вскоре после возвращения делегации в Белград, 9 августа 1948 г. митрополит Иосиф посетил советского посла А.И. Лаврентьева и от имени Святейшего Патриарха Гавриила и всех других приезжавших в Москву представителей Сербской Церкви «выразил сердечную благодарность за теплый прием, оказанный им. как Патриархом Алексием, так и министром Карповым». Владыка Иосиф также сообщил, «что в составе югославской делегации было единогласие по обсуждаемым в Москве вопросам»[375]. После этого регулярные межцерковные связи из-за влияния конфликта Сталин – Тито надолго прервались.
7 февраля 1949 г. Святейший Патриарх Алексий направил письмо святителю Гавриилу, в котором просил информировать о мероприятиях Сербской Церкви по реализации решений Московского совещания. Патриарх Гавриил получил это послание только 22 апреля через советского консула Иванова и 4 мая передал для отправки ответное письмо, в котором сообщил о публикации решений Московского совещания с комментариями в журнале «Гласник», отметив: «Мы не только что готовы, но и горячо желаем с великою Русскою Церковью верно и тесно держать единство и ей оказывать всякое возможное сотрудничество в интересах Православия и Славянства. Но в таких условиях, когда нас держат в крепком оцепенении и постоянном третировании, мы не в состоянии выполнить наши обязательства, которые по вызову и положению имеем»