С 30 мая по 6 июня 1952 г. в Болгарию по приглашению Священного Синода приезжал митрополит Крутицкий и Коломенский Николай (Ярушевич) в связи с присуждением ему ученой степени доктора богословских наук Софийской духовной академии. Во время визита владыка Николай неоднократно выступал с публичными лекциями и докладами в защиту мира, часть из которых транслировалась по радио, и фактически высказал пожелание о проведении в Болгарии миротворческой конференции представителей всех вероисповеданий (подобная конференция была проведена 5 октября 1952 г.). В беседах с членами Синода он старался усилить позиции митрополита Кирилла в качестве кандидата в Патриархи и ослабить оппозицию ему со стороны части архиереев[545].
Между тем кризисная ситуация в священноначалии Болгарской Церкви продолжалась, приобретя вялотекущий характер. Политические события, более значимые для руководства Болгарии – внутрипартийная борьба, политические процессы, реорганизация государственного аппарата – отодвинули для него на второй план церковную проблематику[546].
Это стало одной из причин того, что намеченные первоначально на сентябрь, а затем на вторую половину октября 1952 г. выборы Патриарха пришлось отложить, хотя было послано официальное приглашение на эти торжества в Москву, и там уже сформировали церковную делегацию во главе с митрополитом Ленинградским и Новгородским Григорием (Чуковым). Против созыва Церковного Народного Собора и выборов Патриарха выступили пять из девяти членов Синода: митрополиты Доростольский и Червенский Михаил, Варненский и Преславский Иосиф, Тырновский Софроний, Старо-Загорский Климент и наиболее активный из этой группы владыка Врачанский Паисий, публично заявивший о несвободе будущих выборов. Они же помешали избранию лояльного владыке Кириллу епископа Пимена Неврокопским митрополитом. Эти настроения объективно подпитывал своими действиями глава дирекции вероисповеданий П. Тагаров, который, по свидетельству Г.Г. Карпова, «не только администрировал, но запугивал и терроризировал угрозами ареста… прямо говорил, что если они [оппозиционеры] не будут голосовать за митрополита Кирилла, они будут арестованы»[547]. Фактический срыв выборов Патриарха побудил митрополита Кирилла снять с себя полномочия наместника-председателя Синода. В результате Болгарская Церковь временно осталась без первоиерарха.
Подобный провал привел к замене в конце сентября на посту главы дирекции вероисповеданий Павла Тагарова выпускником Софийской духовной семинарии, бывшим начальником отдела печати МИДа Михаилом Кючуковым (к этому времени дирекция подчинялась уже не Министерству иностранных дел, а напрямую Совету Министров). В письме Г.Г. Карпова секретарю ЦК ВКП(б) Г.М. Маленкову от 15 ноября 1952 г. отмечалось, что «создавшееся в Болгарской Православной Церкви и, прежде всего, в ее руководстве положение заслуживает внимания по соображениям политического характера». Обращалось внимание на то, что «захват руководства в Синоде группой Паисия может вызвать затруднения в привлечении Болгарской Церкви к общей внешнецерковной деятельности Православных Церквей СССР и стран народной демократии», и предлагалось привлечь внимание Болгарской коммунистической партии к создавшемуся положению «для принятия необходимых мер»[548].
В соответствии с распоряжением Совета Министров СССР от 23 декабря 1952 г. в Советский Союз на один месяц был приглашен глава дирекции вероисповеданий М. Кючуков, который с 5 по 31 января 1953 г. находился в Москве, Сталинграде, Киеве и Ленинграде (в частности, посетил Ленинградскую духовную академию). По поручению В. Червенкова он подробно проинформировал советских чиновников о положении и деятельности Болгарской Церкви и получил консультации по существующему в Болгарии закону об исповеданиях, а также по вопросу предстоящей реорганизации дирекции (учреждение института ее уполномоченных на местах и т. д.). В беседе с Г.Г. Карповым М. Кючуков заявил, что, в отличие от своего предшественника, он будет согласовывать все наиболее важные мероприятия с ЦК Болгарской коммунистической партии, где для руководства его работой выделен секретарь ЦК Тодор Живков[549].
Согласно письму архимандрита Мефодия (Жерева) Патриарху Алексию от 16 февраля 1953 г., митрополит Кирилл (видимо, пытаясь таким способом справиться с оппозицией в Синоде) в случае избрания Патриархом хотел оставить за собой Пловдивскую епархию, а на Софийскую кафедру вернуть бывшего экзарха Стефана, но тот, продолжая считать себя Предстоятелем Болгарской Церкви, в состоявшейся 17 января личной беседе отказался[550]. Следует отметить, что еще 24 июня 1952 г. полный состав Священного Синода на своем заседании отмечал, что владыка Стефан «продолжает незаконно считать себя митрополитом Софийским и экзархом Болгарским»[551]. Вероятно, в своем противостоянии с властями и большинством членов Синода бывший экзарх решил идти до конца.
Через несколько месяцев сопротивление оппозиции среди членов Синода оказалось в основном сломлено. Владыку Пимена избрали Неврокопским митрополитом, что укрепило позиции владыки Кирилла. По свидетельству родственников митрополит Кирилл сказал им: «Пришел указ из Москвы – через месяц я буду Патриархом». В этой связи якобы имелось личное указание Сталина об избрании его Патриархом в связи со вступлением Турции в НАТО и антикоммунистической политикой Константинопольской Патриархии, чтобы прекратить любую формальную зависимость от нее Болгарской Церкви[552].
С санкции болгарского правительства 8 мая 1953 г. был созван III Церковный Народный Собор, который принял, с небольшими изменениями, новый устав Православной Церкви и провозгласил восстановление Патриаршества. Священный Синод определил в качестве претендентов на Патриарший престол митрополитов Пловдивского Кирилла, Видинского Неофита и СтароЗагорского Климента, кандидатуры которых были одобрены правительством. 10 мая 104 из 107 участников Собора избрали Болгарским Патриархом митрополита Кирилла (Маркова), который возглавлял Церковь до своей кончины 7 марта 1971 г.[553]
На торжествах интронизации Патриарха Кирилла присутствовали делегация Московского Патриархата во главе с митрополитом Ленинградским и Новгородским Григорием (Чуковым), представитель Грузинской Православной Церкви (епископ Батумский Гавриил), представитель Антиохийского Патриархата, Румынский Патриарх Юстиниан, главы Чехословацкой и Польской Православных Церквей, но не было представителей Константинопольской Церкви. Вселенский Патриарх Афиногор отреагировал резко негативно. Он не только послал протест против установления Патриаршества в Болгарской Церкви, прервав все контакты с ней, но и пытался склонить к этому глав других Церквей. С этой целью были направлены представители Фанара к Александрийскому, Антиохийскому и Иерусалимскому Патриархам, но эта миссия успеха не имела. Как уже говорилось, Антиохийский Патриарх прислал своего представителя на интронизацию в Софию, а два других Патриарха отправили свои приветствия (формально Александрийская Церковь признала Болгарский Патриархат в конце 1954 г., а Иерусалимская в 1962 г.). Протест Константинопольской Патриархии был получен и в Москве, но Патриарх Алексий отклонил его, как несостоятельный. 10 мая 1953 г. он отправил Патриарху Кириллу приветственное послание, а 6 июня известил, что Русская Православная Церковь признает Болгарскую Православную Церковь в ранге Патриархата[554].
III Церковный Народный Собор также избрал членов Верховного церковного совета при Священном Синоде: четырех постоянных (председатель Союза священников священноэконом Иван Юлиев, протоиерей Мефодий Милчев, профессор Станчо Чолаков, доктор Тодор Зыбов) и четырех дополнительных, которые в основном должны были заниматься хозяйственной работой. При этом 40-я статья устава была изменена таким образом, что председателем этого органа должен был быть не Патриарх или его заместитель, а один из митрополитов – членов малого состава Синода. В июне 1953 г. Синод избрал председателем Верховного церковного совета митрополита Варненского и Преславского Иосифа[555].
30 декабря 1953 г. Священный Синод установил совершать во вторую Неделю по Пятидесятнице празднование Собора Всех святых, в земле болгарской просиявших (Всих святих иже на земли болгарстей просиявщших). В Софии первое праздничное богослужение в честь Всех болгарских святых было совершено Патриархом Кириллом 27 июня 1954 г. в храме святых Седмочисленников.
По настоянию владыки Кирилла 14-я статья устава Болгарской Церкви была дополнена предложением: «Если Патриарх по собственному желанию уйдет в отставку с Патриаршего престола, то он займет свою митрополичью кафедру, если она будет свободна». По мнению главы дирекции вероисповеданий М. Кючукова, Патриарх Кирилл хотел «обеспечить себя, в случае отставки, епархией, имея при этом в виду “историю” со Стефаном, который, уйдя в отставку “остался ни с чем”». Посольство СССР в Болгарии полагало вполне возможным, «что Пловдивская епархия некоторое время останется без главы»[556].
По обоснованному мнению болгарской исследовательницы Даниеллы Калканджиевой, содействие болгарских властей избранию Патриархом митрополита Кирилла было в значительной степени обусловлено предсказуемостью его поведения и той степенью лояльности государственной власти, которая делала владыку ее «послушным орудием»