К сожалению, новый Русский дом находился далеко от церкви свт. Николая Чудотворца и св. вмч. Димитрия Солунского и его престарелым обитателям было сложно посещать богослужения. В конце 1980-х гг. Салоникская митрополия назначила настоятелем церкви греческого священника и службы на церковнославянском языке прекратились. Таким образом, Никольско-Дмитриевская церковь стала греческой, хотя на картах г. Салоники она до сих пор обозначается как русская, и горожане по-прежнему называют ее «экклезия руссики», то есть «русская церковь».
5. Русские общины в Румынии
27 марта 1944 г. советские войска вступили на территорию Румынии. Когда немецко-румынский фронт в Молдавии в результате разгрома в ходе ЯссоКишиневской операции окончательно рухнул, юный король Михай в союзе с представителями ряда политических партий и частью армейского командования 23 августа 1944 г. сверг И. Антонеску, маршал и министры его правительства оказались арестованы. В тот же день было создано коалиционное правительство национального единства, вскоре объявившее войну Германии[961].
В этой связи Патриарший Местоблюститель Русской Православной Церкви митрополит Алексий (Симанский) в конце августа выпустил обращение «К духовенству и верующим румынского народа»[962]. Интересно упомянуть, что после вступления Румынии в войну с Германией глава Средне-Европейского митрополичьего округа Русской Православной Церкви Заграницей митрополит Берлинский и Германский Серафим (Ляде) заступился за румынского священника Михаила Штефирцу, служившего в часовне Баден-Бадена. 20 сентября 1944 г. он отправил в Рехсминистерство церковных дел письмо с просьбой не снимать о. Михаила с должности, и 26 сентября эта просьба была удовлетворена[963].
30 августа 1944 г. советская армия вступила в освобожденный в ходе восстания 24–29 августа Бухарест. 12 сентября в Москве произошло подписание соглашения о перемирии между Румынией и СССР, в результате которого была восстановлена советско-румынская граница по состоянию на 1 января 1941 г. Таким образом, Бессарабия и Северная Буковина вновь вошли в состав СССР, и на их территории была восстановлена юрисдикция Московского Патриархата.
Отношения между Румынским и Московским Патриархатами были восстановлены еще до окончания Второй мировой войны. Румынская делегация во главе с епископом Арджешским Иосифом участвовала в заседаниях Всероссийского Поместного Собора 31 января – 2 февраля 1945 г. в Москве. Вскоре в газете «Известия» были опубликованы послания Патриарха Никодима[964]. 12 мая того же года в Румынию приехала делегация Русской Православной Церкви во главе с епископом Кишиневским и Молдавским Иеронимом (Захаровым), которая была принята руководством страны. В 1945 г. в Румынии также дважды побывал проездом епископ Кировоградский Сергий (Ларин)[965].
К этому времени единственная не старообрядческая русская церковь в стране – бывший российский посольский храм свт. Николая Чудотворца в Бухаресте – находилась в чрезвычайно запущенном состоянии. В своем отчете от 17 мая 1945 г. осмотревший этот храм 7 апреля епископ Сергий (Ларин) писал председателю Совета по делам Русской Православной Церкви Г.Г. Карпову: «Мы посетили две церкви, одну румынскую, одну русскую (бывшую посольскую). Последняя в полном беспорядке, чудная живопись в “васнецовском” стиле, но покрытая копотью, я подумал, хорошо было бы снова создать русскую церковь в порядке церковного подворья русского (представительства) в Бухаресте»[966].
Во время второго посещения Бухареста 22 апреля 1945 г. епископ Сергий встречался с русскими эмигрантами, в частности, с бывшим полковником Генерального штаба Российской империи игуменом Митрофаном (Рудовым), служившим в период войны в составе Румынской Миссии в Одессе: «Рудов очень хотел посетить СССР и даже остаться на постоянное жительство, если бы ему это разрешили, выражал большую тоску по Родине, как и большинство эмигрантов». Однако далеко не все эмигранты стремились вернуться на родину. Так, проживавшие в это время в монастыре св. Георгия под Бухарестом эвакуированные из Крыма епископ Мелитопольский Серафим (Кушнерук) и протоиерей Иоанн Наговицын хотели остаться в Румынии, и еп. Серафим просил Патриарха Никодима, чтобы его не отправляли в СССР, на что тот, якобы, ответил: “Вы русский, я первый раз встречаю русского, который не хочет ехать на Родину”[967].
В ходе визита в октябре 1946 г. Румынского Патриарха Никодима в Москву была достигнута договоренность, что Русской Церкви передадут храм в Бухаресте для организации подворья[968]. Ответный визит Патриарха Московского и всея Руси Алексия в Румынию состоялся в мае-июне 1947 г., делегация Русской Церкви была принята румынским королем Михаем. Результатом этого визита стала полная нормализация отношений Румынской и Русской Церквей, тогда же было достигнуто соглашение о возвращении Московскому Патриархату здания русской посольской церкви свт. Николая. 28 июля 1947 г. Патриарх Алексий I написал председателю Совета по делам Русской Православной Церкви Г.Г. Карпову, что он согласен выделить на ремонт находившегося «в состоянии крайнего упадка» храма 8 870 инвалютных рублей. В дальнейшем выделялись и другие суммы, что в общей сложности составило около 100 млн лей[969].
Уже 3 июня к Патриарху Алексию с прошением о назначении его настоятелем Никольской церкви обратился проживавший в Бухаресте 72-летний русский протоиерей Петр Мураневич. Однако на соответствующий запрос Совета по делам Русской Православной Церкви посольство СССР в Румынии 29 сентября сообщило, что вследствие преклонного возраста и плохого состояния здоровья о. П. Мураневич «с работой настоятеля, не справится» и лучше подобрать священника в Советском Союзе[970].
В декабре 1947 г. настоятелем храма, по рекомендации епископа Кишиневского и Молдавского Венедикта (Полякова), был назначен направленный Московской Патриархией в Румынию протоиерей Павел Константинович Статов. Он родился в 1906 г. в Бессарабии, в 1927 г. окончил Кишиневскую духовную семинарию, служил настоятелем собора в Бендерах, благочинным Бендеровского округа Молдавской ССР, хорошо владел румынским языком и знал Румынию (в Бухаресте проживали его родственники). В апреле 1948 г. о. Павел вместе с семьей приехал в столицу Румынии, где его жена Т.В. Статова стала заведовать секцией преподавателей русского языка в местном Институте имени Максима Горького[971].
За относительно короткий срок находившийся в запустении храм был полностью отремонтирован (росписи реставрировал художник Кудинов). Большая заслуга в этом принадлежала его попечителю (почетному старосте) Владимиру Исидоровичу Запорожченко, который также передал в дар церковному причту свой двухэтажный дом с усадьбой, оставив себе одну квартиру в нем. Саму церковь после ремонта о. П. Статов торжественно освятил 21 ноября 1948 г. в присутствии нового Румынского Патриарха Юстиниана и представителей посольства СССР[972]. А в декабре Совет по делам Русской Православной Церкви по просьбе Патриарха Алексия выделил еще 140 тысяч лей на обеспечение содержания храма.
В том же году храм свт. Николая стал, по выражению Г.Г. Карпова, «славянско-православным центром», так как 6 октября 1948 г. произошло объединение русского прихода и болгарской общины Бухареста, не имевшей в то время своей церкви. Это добровольное и равноправное объединение получило одобрение Священного Синода Болгарской Церкви. После этого в храме стал служить окормлявший болгарскую общину священник Климент Димитров (студент юридического факультета Бухарестского университета). Предпринимались попытки привлечь к посещению русской церкви и сербское население Бухареста, но они оказались безуспешны из-за негативного отношения властей Югославии. По сообщениям в Москву о. П. Статова, открытие храма-подворья Московской Патриархии на первых порах встретило недоверчивое отношение многих русских эмигрантов, считавших, что это делается «в пропагандистских целях для заграницы». Однако затем положение изменилось. К середине 1949 г. начался и «перелом среди эмигрантов-бессарабцев, которые за годы румынской оккупации отвыкли от Русской Церкви»[973].
На страницах «Журнала Московской Патриархии» торжественное открытие русского Никольского храма в Бухаресте расценивалось как «пример христианского православного сотрудничества на равных правах без желания главенствования одной братской Церкви над другой»[974].
Согласно справке Совета по делам Русской Православной Церкви от 21 мая 1949 г. (составленной на основе сообщения о. П. Статова) в это время в Румынии еще проживали 223 тыс. русских и украинцев (вероятно, не считая старообрядцев): в Добрудже – 23 тыс. русских и 67 тыс. украинцев, в Южной Буковине – 81 тыс. украинцев, в Марамуреше – 37 тыс. украинцев и в Банате – 15 тыс. украинцев. В справке отмечалось, что «несмотря на жестокие преследования до Отечественной войны даже за разговор на родном языке, русское и украинское население сохранило полностью свою родную речь. Буржуазное правительство принимало все меры к тому, чтобы денационализировать украинцев и русских. В этом им активно помогало румынское и католическое духовенство. Народно-демократическое правительство Румынии издало закон, предоставляющий украинцам и русским возможности к национальному развитию. Несмотря на то, что новый закон о свободе вероисповеданий дает право каждой церкви совершать обряды на родном языке, в украинских приходах также остались те же священники-румыны и совершают богослужения на румынском языке. Украинское духовенство, которое осталось в очень малом количестве, не может получить перевода на украинские приходы, т. к. этому противятся местные епископы. Румынские православные священники прихожанам – украинцам и р