усским – никакой информации о Русской Православной Церкви не дают из боязни потерять свои приходы»[975]. 1 июня Г.Г. Карпов сообщил об этой ситуации в Совет Министров, предложив вмешаться в ситуацию, однако, вероятно, это не произошло.
17-23 мая 1950 г. Никольский храм в Бухаресте посетила делегация Московской Патриархии в составе протоиереев А.П. Смирнова (ректора Московской духовной академии) и П.Д. Филонова. Она была направлена по просьбе о. П. Статова для проведения ревизии церковного хозяйства и помощи в укреплении взаимоотношений между причтом и прихожанами. В своем отчете по итогам поездки, адресованном в Совет по делам Русской Православной Церкви, члены делегации отмечали, что к храму «начинают тянуться русские люди и среди них даже бывшие московские старообрядцы с Рогожского кладбища, занимая должности при храме в виде актива при продаже свечей и производстве тарелочного сбора». При церкви существовал церковный хор из 20 человек, состоявший в основном из русских эмигрантов, с которым о. П. Статов неоднократно выступал в Бухаресте и других румынских городах, «устраивая доклады о Русской Православной Церкви в борьбе за мир и сопровождая это музыкальными номерами хора». Сборы от этих концертов и лекций поступали в распоряжение церковного комитета на содержание и украшение храма[976].
Помимо русских и болгар Никольскую церковь стали посещать и румыны, которых окормлял протоиерей Иоанн Пароческу. Поэтому за богослужением была установлена следующая формула поминовения властей: «О богохранимых державах наших, о властех и воинстве их. О Великом Господине и Отце нашем о Святейшем Патриархе Алексии Московском и всея Руси, о Патриархе Румынии Юстиниане и о Болгарском Священном Синоде…» Части русских эмигрантов не нравилась «такая разноплеменная церковь» и в особенности говоривший о себе, что он – член коммунистической партии, священник К. Димитров. Поэтому русские прихожане предлагали включить в состав членов причти вместо него проживавшего в Бухаресте кандидата богословия Киевской духовной академии заштатного протоиерея Михаила Мадана. Это предложение полностью поддержали и члены делегации Московской Патриархии. В своем упоминавшемся отчете они, в частности, писали о необходимости «сделать русский Никольский храм в Бухаресте исключительно храмом нашей Московской Патриархии с отведением. болгарского священника Климента Димитрова, а также и с переводом румынского священника о. Иоанна в румынский храм»[977].
В справке о положении церкви свт. Николая, написанной о. П. Статовым 29 мая 1950 г., тоже подчеркивалось, что объединение русского и болгарского приходов «не принесло пользы»: «…священник Климент Димитров очень мало внимания уделяет к тому, чтобы привлечь болгар в русский храм. Почти все религиозные обряды он совершает на дому у болгар с целью, чтобы доходы не попадали в храм и не делились бы между остальными причтами». Деятельность же о. И. Пароческу оценивалась о. Павлом очень высоко: «… всегда был лоялен и хороший помощник и много сделал в интересах нашей русской церкви, если обратить внимание на то, что до приезда русского священника он поддерживал русскую церковь в Бухаресте лично сам и много содействовал в популяризировании русской церкви и русского священника среди верующих русских эмигрантов, эмигрантов-бессарабцев, также и румын, среди которых он пользуется достаточной симпатией»[978].
20 июня отчет делегации Московской Патриархии был направлен в МИД СССР с просьбой выяснить мнение советского посольства в Румынии. В ответе от 1 августа МИД информировал Совет по делам Русской Православной Церкви, что посольство, ввиду отказа прот. М. Мадана, считает возможным оставить помощником прот. П. Статова о. Иоанна Пароческу, но поддерживает предложение сделать Никольский храм исключительно храмом Московской Патриархии с отчислением о. К. Димитрова. 11 ноября 1950 г. о. Павел Статов прислал доклад Патриарху Алексию, в котором вновь поднял вопросы о прекращении дальнейшего сотрудничества с Болгарской Церковью, а также об отпуске ежемесячно 1500–2000 руб. на содержание второго священника, протодиакона, регента и псаломщика. Однако в ответе от 12 декабря он получил от Московской Патриархии отказ на обе свои просьбы. Департамент вероисповеданий Болгарии, не имея кандидата на замену о. К. Димитрова, предложил ему оставаться в Бухаресте и продолжать службу в русской церкви. В результате Совет по делам Русской Православной Церкви 30 ноября решил, что было бы «политически неверно ставить вопрос о ликвидации сотрудничества между представителями Русской, Румынской и Болгарской Церквей и давать повод враждебным элементам для злопыхательства по этому поводу в угоду части русских эмигрантов. Неверно нарушать сотрудничество и потому, что инициатором этого объединения был сам протоиерей Статов. В конечном счете, все упирается в неприемлемость болгарского священника К. Димитрова, но это не основание для расторжения заключенного договора о сотрудничестве»[979].
В прежнем качестве русско-болгарско-румынской церкви Никольский храм действовал еще несколько лет. 1 июля 1953 г. в ней произошла смена настоятеля, вместо отозванного в СССР о. Павла Статова исполняющим обязанности настоятеля был назначен священник Константин Иванович Томенко. В последнем отчете от 25 июля 1953 г. о. Павел отмечал: «Русская Православная Церковь в Бухаресте пользовалась авторитетом среди всех культов в Румынии. Святейший Патриарх Юстиниан всегда уделял ей свое внимание. На все знаменательные дни Румынской Церкви приглашал и представителя Русской Церкви. На знаменательные дни Русской Церкви направлял делегацию со стороны Румынской Церкви, делегация которой принимала участие в богослужениях. Русская Православная Церковь в Румынии пользовалась авторитетом и среди гражданской румынской власти, которая уделяла ей большое внимание. Окормлялись духовно в Русской Церкви в Бухаресте верующие русской эмиграции, бессарабской эмиграции и болгарское население. В последние годы – 1952–1953 – популярность ее возросла настолько, что повысилось ее материальное положение, и она последние два года существовала без каких-либо пособий извне»[980]. В дальнейшем о. П. Статов служил секретарем Епархиального управления Кишиневской и Молдавской епархии.
В 1967 г. Никольская церковь была в последний раз отреставрирована – бригадой живописцев под руководством Евгения Профеты. Однако в конце 1960-х гг. после резкого сокращения численности проживавших в Бухаресте русских эмигрантов храм снова стал принадлежать Румынскому Патриархату и в 1980-е гг. был передан Бухарестскому университету, в настоящее время он является университетской часовней св. Саввы[981].
По-иному сложилась судьба проживавших на территории Румынии русских старообрядцев. После окончания Второй мировой войны Белокриницкая митрополичья кафедра вновь была перенесена в г. Браилов (Брэила), сохранив прежнее название, а проживавшие в Бессарабии и Северной Буковине старообрядцы вошли в состав старообрядческой Церкви белокриницкого согласия на территории СССР, возглавляемой архиепископом Московским и всея Руси Иринархом. В октябре 1946 г. только на территории Молдавской ССР были зарегистрированы 22 старообрядческие общины с количеством верующих – 9 680 человек, женский монастырь с 15 насельницами, один епископ, 16 священников, один диакон и 26 псаломщиков[982]. При этом женский Куничский Казанский монастырь в Молдавии оказался единственным старообрядческим монастырем в Советском Союзе (он был закрыт в 1958 г.). На территории же Румынии в послевоенный период имелось 40 приходов и 4 монастыря (2 мужских и 2 женских) Белокриницкой митрополии[983].
В завершающие месяцы войны и первые послевоенные годы у советского руководства существовали планы включить проживавших в Румынии старообрядцев в состав Московской архиепископии, преобразовав ее в митрополию. Для этого предполагалось использовать полученное архиепископом Иринархом в начале 1945 г. письмо от проживавшего в румынском г. Тульча совместно с митрополитом Белокриницким Тихоном и епископом Савватием епископа Сергия (Терентьева) с просьбой организовать ему встречу для совместного решения вопроса об установлении связи с Московской архиепископией.
По согласовании с владыкой Иринархом председатель Совета по делам религиозных культов при Совете народных комиссаров СССР И.В. Полянский посчитал необходимым направить в Тульчу делегацию архиепископии, поставив перед ней следующие задачи: «1) Выяснить положение старообрядческой Церкви в Румынии и подготовить вопрос о подчинении существующих там епархий Московской архиепископии. 2) Пригласить епископов Тихона, Савватия и Сергия на старообрядческий Собор, который предполагается созвать в Москве летом текущего года. Целью указанного Собора будут являться: а) учреждение в качестве старообрядческого центра митрополии, вместо ныне существующей архиепископии, с избранием митрополита Московского и всея Руси; б) решение вопроса о принятии старообрядцев Румынии в юрисдикцию Московского митрополита. 3) Установить связь с одним из наиболее влиятельных и авторитетных старообрядцев, начетчиком Федором Мельниковым, проживающим в Браилове, и выяснить его точку зрения на возвращение его в Москву для принятия участия в работе старообрядческого центра». 8 марта 1945 г. И.В. Полянский сообщил эти предложения заместителю председателя Совнаркома В.М. Молотову, но тот 14 марта указал на необходимость согласовать дело с министром иностранных дел А.Я. Вышинским, и решение вопроса затянулось[984]