29 августа 1921 г. он вместе с женой Анастасией Васильевной (вдовой профессора А.П. Лебедева, урожденной Нечаевой) окончательно покинул родину и 13 сентября поселился в финляндском г. Выборге при содействии своего ученика по духовной академии Константина Репо (секретаря православного Финляндского Церковного Управления). Профессор оставался в Финляндии до мая 1922 г., активно включившись в жизнь Финляндской Православной Церкви. Свои впечатления от пребывания в стране и о русских беженцах он запечатлел под псевдонимом Н. Проворов в статье «Кому живется весело, счастливо на Руси?»[1023].
С первых месяцев пребывания Н.Н. Глубоковского за границей в русской и иностранной печати стали появляться его статьи о трагическом положении Православной Церкви в советской России. Страдания русского народа он считал бедствием общехристианским. Ученый подчеркивал, что опасность эта «не частная и временная, а универсальная и принципиальная», поэтому необходимо объединить всех христиан в общем историческом подвиге, чтобы защитить мир «от антихристианского нашествия» и обеспечить «благодатно-живоносное христианское влияние», так как отсутствие христианской солидарности усугубляет мировую катастрофу (война и социалистический погром в России)[1024].
В мае 1922 г. Н.Н. Глубоковский прибыл в Германию, а 14 июня прибыл в Прагу, где состоял профессором Русского университета и членом Учебной коллегии по обеспечению образования русских студентов в Чехословакии. 3 августа 1922 г. он переехал в Королевство сербов, хорватов и словенцев, где был избран профессором Белградского университета. В июне 1923 г. ученый вместе с профессором А.П. Доброклонским написал «Мнение богословского факультета по вопросу подлинности хиротонии Англиканской Церкви» – официальный ответ факультета на запрос Сербского Синода представить экспертное мнение по данному вопросу, в связи с переговорами, которые велись тогда между Православной и Англиканской Церквами. Из-за тяжелых условий жизни в Белграде Н.Н. Глубоковский собирался переехать в Польшу, куда его приглашал митрополит Георгий (Ярошевский), однако убийство владыки 8 февраля 1923 г. помешалоа этим планам[1025].
В дальнейшем Н.Н. Глубоковский стал одним из создателей богословского факультета Софийского университета им. Климента Охридского и основателем новозаветного богословия в Болгарии. В мае 1923 г. он принял приглашение Софийского университета занять должность ординарного профессора. Ученый приехал в Софию из Белграда 11 июля 1923 г. (1 октября подал в отставку в Белградском университете) и с этого времени до своей кончины возглавлял кафедру Священного Писания Нового Завета. Вместе с ним в Софии работали и многие его бывшие ученики по Петроградской духовной академии, в том числе четыре митрополита.
В период эмигрантской деятельности Н.Н. Глубоковский опубликовал свыше 100 научных книг, статей и заметок, вышедших в Софии, Белграде. Праге, Стокгольме, Париже, Варшаве, Берлине, Женеве, Токио, Сремских Карловцах[1026]. В основном его работы издавались в «Ежегоднике богословского факультета Софийского университета», «Православной мысли», «Пути» (Париж) и различных других периодических изданиях. Среди научных трудов Н.Н. Глубоковского, изданных в эмиграции, следует отметить: «Tract on Ortodox Church and the Reunion of Christians» (1924); «Православната църква и християнското църковно единение» (София, 1924); «Die Kirchengemeinscheft» (Берлин, 1925); «Граматика на грецкия библейски език Ветхи и Нови Завет» (София, 1927); «Бог-Слово» (Париж, 1928); «Русская богословская наука и ее историческое развитии и новейшем состоянии» (Варшава, 1928); «Christentum und Kirche» (Берлин, 1929); «Евангелия и их благовестие о Христе Спасителе и Его искупительном деле» (София, 1932); «Св. апостол Лука, евангелист и дееписатель» (София, 1932); «Славянская Библия» (1933); «Дидаскалия и Апостольские постановления по их произхождению, взаимоотношению и значению» (София, 1935); «Благовестие християнской свободы в послании св. Апостола Павла к Галатам» (София, 1935); «Петербургская академия во время студенчества Патриарха Варнавы» (Сремски Карловцы, 1936); «Послание к евреям и историческое предание о нем» (София, 1937) и др. В 1933 г. Николай Никанорович завершил насчитывавший более 2500 страниц и так и не изданный «Объяснительный библейский словарь», над составлением которого трудился с 1905 г.[1027]
Н.Н. Глубоковский активно интересовался вопросами, касающимися церковной истории Болгарии. В частности, по этой тематике им была написана целая серия статей в Богословской энциклопедии: «Йоан, экзарх Болгарский», «Йоан Рыльский», «Йосиф Первый, экзарх Болгарский», «Кириллица и глаголица. О древнеболгарской письменности», «Св. Кирилл Философ», «Климент Словенский», «Климент, митрополит Тырновский» и другие.
14 июня 1925 г. в Софии состоялось публичное заседание Русской академической группы в Болгарии, посвященное 35-летию научной деятельности Н.Н. Глубоковского. Почетным председателем собрания был ректор Софийского университета профессор В.Н. Златарски. В своем обращении, посвященном научной деятельности юбиляра, протопресвитер Георгий Шавельский отметил, что все экзегетические труды Николая Никаноровича имеют историко-генетический и филологически-истолковательный характер, они основаны на познания подлинного текста тех или иных священных писаний, в результате чего выясняется их место в историческом процессе и их идейная ценность. Отец Георгий также подчеркнул, что все труды ученого по Новому Завету отличаются огромной широтой исследования и детальности проработки, точностью и проверенностью выводов, новизной мысли и охватом всей литературы, делающим каждый его труд своего рода энциклопедией по трактуемому вопросу; и в России, и в Болгарии в области новозаветной экзегетики труды Н.Н. Глубоковского создали целую эпоху, а в мировом богословии они дали автору почетнейшее место[1028].
К своему юбилею ученый получил более 200 приветствий от различных организаций, священнослужителей, ученых и общественных деятелей. Официальный печатный орган Архиерейского Синода Зарубежной Русской Церкви журнал «Церковные ведомости» отмечал, что празднование 35-летия научной деятельности юбиляра «превратилось во всеславянское торжество, нашедшее отзвук во всех концах мира»[1029]. 40-летию научной и церковно-общественной деятельности Н.Н. Глубоковского был посвящен специальный юбилейный номер журнала «Православная мысль» (1930. Вып. 2)[1030].
В 1929 г. ученый был избран дописным членом (членом-корреспондентом) Болгарской академии наук. Николай Никанорович пользовался исключительным авторитетом в церковных, научных и общественных кругах, поражая современников широтой научных интересов, всесторонним образованием, блестящим владением языков – как классических (иврит, греческий, латинский и церковнославянский), так и новых (немецкий, французский, английский и болгарский), поразительной эрудицией и огромной работоспособностью. Многие известные иерархи Болгарской, Сербской и некоторых других Православных Церквей были его учениками.
Он в значительной степени влиял на церковную политику Болгарии – как внутреннюю, так и международную, выступая официальным представителем непризнанной автокефальной Болгарской Церкви и ходатаем за Болгарское государство перед знакомыми ему зарубежными политическими деятелями и организациями. Во многом благодаря усилиям Н.Н. Глубоковского удалось спасти от закрытия богословский факультет Софийского университета при сокращении государственных ассигнований на образование в первой половине 1930-х гг.
В эмиграции Н.Н. Глубоковский сотрудничал как с Русской Православной Церковью за границей (РПЦЗ), так и с отделившимся от нее Западно-Европейским экзархатом митрополита Евлогия (Георгиевского), но с середины 1920-х гг. относил себя к юрисдикции Болгарской Православной Церкви. При этом он проявлял интерес ко всем событиям в жизни русского церковного зарубежья. Так, например, в 1929 г. Николай Никанорович опубликовал в Софии брошюру «“Война и мир” в Финляндской Православной Церкви». Работа представляет собой своеобразную рецензию на книгу будущего настоятеля Валаамского монастыря иеромонаха Харитона (Дунаева) «Введение нового стиля в Финляндской Православной Церкви и причины нестроений в монастырях. Аренсбург, 1927.». Это была первая попытка дать каноническую и богословскую оценку церковно-исторической ситуации в Финляндии, причастным к которой оказался и сам профессор. В своей брошюре 1929 г. Н.Н. Глубоковский, не оправдывая обособленческих тенденций финляндского клира, тем не менее считал, что руководители «молодой Финляндской Церкви», перейдя на григорианский календарь, действовали в рамках канонической законности, и советовал валамскому монашеству в вопросе о календаре держаться разумного подчинения местному церковноначалию и признавать его законность[1031].
Большое внимание Н.Н. Глубоковский уделял подготовке нового поколения русских священнослужителей. В сентябре 1925 г. он участвовал в III Съезде Русского христианского студенческого движения (РСХД) в Хоповском монастыре (Королевство сербов, хорватов и словенцев), состоял куратором этого студенческого движения в Болгарии, а в дальнейшем сотрудничал как со Свято-Сергиевским богословским институтом в Париже, так и с Ученым комитетом, учрежденным в Сремских Карловцах при Архиерейском Синоде Русской Православной Церкви Заграницей (в 1934 г. он стал его членом). В основанном митрополитом Евлогием Свято-Сергиевском институте ученый неоднократно читал лекции (летом 1925, осенью – зимой 1928–1929 гг.), а в 1935 г. был избран его почетным членом. Н.Н. Глубоковский поддерживал личную переписку с Первоиерархом РПЦЗ митрополитом Антонием (Храповицким), по приглашению Сербского Патриарха Варнавы (Росича), его бывшего ученика, в первой половине 1930-х гг. регулярно посещал Сремски Карловцы