В конце 1920 г. на территории русского лагеря беженцев также была устроена маленькая «походная церковь», утварь которой передали из упраздненных военных храмов распущенного Русского экспедиционного корпуса на Балканах. Первый иконостас был расписан учившимся в Санкт-Петербургской академии художеств подпоручиком Николаем Николаевичем Орловым. Настоятелем церкви с 6 декабря 1920 г. служил поселившийся в этом году в Салониках уроженец Полтавской губернии протоиерей Иоанн Николаевич Турский, а регентом церковного хора был Александр Белонин. К 1921 г. относятся первые записи в метрической книге церкви[1386].
Однако эмигранты мечтали о своем вместительном приходском храме и в конце 1920-х гг. образовали организационный комитет по его созданию, получивший благословение Салоникского митрополита и помощь русских свято горцев. В 1929 г. возглавляемый генералом Виктором Дмитриевичем Путинцевым комитет приобрел у Первого строительного общества один из бараков лагеря Харилау и перестроил его под церковь простой прямоугольной формы. В 1930 г. храм был освящен греческим Салоникским митрополитом во имя свт. Николая Чудотворца. Иконы для храма в основном подарили эмигранты, утварь и иконостас взяли из походной церкви Русского экспедиционного корпуса на Балканах, много образов, а также часть утвари и облачения пожертвовали русские афонские обители. С их помощью была собрана и приходская библиотека (позднее ее передали в Русскую богадельню в Афинах).
Помимо церкви в Харилау, эмигранты первоначально посещали небольшую каменную церковь св. вмч. Димитрия Солунского при русской больнице в Салониках, которая была построена вместо прежней домовой силами Русского экспедиционного корпуса в 1917 г. в больничном дворе под руководством протоиерея Павла Крахмалева. Отец Павел также на свои личные средства закупил в Москве для этого храма часть церковной утвари[1387].
После окончания Первой мировой войны больница имени св. вмч. Димитрия Солунского перешла в ведение Российского общества Красного Креста и содержалась им до августа 1923 г. В 1918 г. благочинный 2-й Особой пехотной дивизии протоиерей Павел Крахмалев был «командирован в русский госпиталь Димитрия Солунского для исполнения почетной обязанности госпитального священника и для приема там походных церквей, святынь, антиминсов и разной церковной утвари, присылаемой после расформирования полков и 10 маршевых батальонов»[1388].
До 1921 г. старшей сестрой в этой лечебнице работала княгиня Мария Александровна Святополк-Мирская (1878–1959), которая после того, как в 1906 г. овдовела, целиком посвятила себя служению Церкви. Затем княгиня переехала в Белград, где 30 декабря 1921 г. по ее инициативе было основано первое русское церковное сестричество в эмиграции – Мариинское Покровское, в котором М.А. Святополк-Мирская стала старшей сестрой[1389].
В первые послереволюционные годы в церкви св. вмч. Димитрия Солунского при русской больнице, помимо о. Павла Крахмалева, служили иеромонахи афонского Свято-Пантелеимоновского монастыря. В 1923 г. после принятия священного сана настоятелем Димитровской церкви был назначен выпускник Казанского университета священник Илия Голоколосов, служивший в ней до 1926 г.[1390], а в 1926–1929 гг. настоятелем храма являлся протоиерей Иоанн Турский. 27 февраля 1921 г. в русской лечебнице после продолжительной болезни от туберкулеза скончался известный насельник Свято-Пантелеимоновского монастыря иеросхимонах Андрей (в миру Андрей Степанович Жеков)[1391].
До 1921 г. старшим врачом (директором) больницы был приват-доцент К.С. Софотеров, с 1921 г. по 1923 г. – П.М. Ластовцев, а затем, с октября 1923 г. – доктор медицинских наук Н.Ф. Петров. В это время больница имела две палаты для бедных русских на 17 кроватей и 8 палат платных на 15 кроватей. Персонал лечебницы состоял из директора, восьми врачей, завхоза, трех сестер милосердия, пяти санитаров, повара с помощником, прачки, рассыльного и дворника. Только в 1923 г. в больнице обслужили 1973 амбулаторных больных, сделали 79 операций, 1336 перевязок и т. д. Братство русских обителей (келлий) во имя Царицы небесной Святой Горы Афон в феврале 1924 г. собрало на нужды больницы в Салониках 435 серебряных драхм[1392].
Узнав о предстоящем признании Грецией советской России и возможной национализации больницы св. вмч. Димитрия Солунского, бывший российский посланник Е.П. Демидов и его супруга С.И. Демидова пытались спасти русскую собственность. В результате их переговоров с Королевством сербов, хорватов и словенцев был предложен вариант существования больницы на условиях аренды на 8-10 лет сербской стороной при условии сохранения русского персонала при старшем враче-сербе и 15 бесплатных коек для российских эмигрантов. Но спасти русскую лечебницу от реквизиции не удалось. 15 ноября 1924 г., несмотря на наличие большого количества больных, она была закрыта и опечатана. После национализации больницы св. вмч. Димитрия Солунского все нуждавшиеся в медицинской помощи русские эмигранты отправлялись в английский госпиталь в районе Каламарья[1393].
Неудачей закончилась и попытка сохранить за русским приходом храм при больнице. В конце 1929 г. администрация больницы передала Димитровскую церковь под помещение для рожениц, а иконостас, иконы, антиминс, священные сосуды, напрестольный крест, Евангелие, колокол и всю церковную утварь (всего свыше 100 предметов) поместила в больничный сарай. Прихожане обратились за помощью к протоиерею Павлу Крахмалеву, и тот 31 декабря 1929 г. написал митрополиту Афинскому Хризостому заявление, в котором просил владыку ходатайствовать перед правительством о возвращении ему всех этих предметов, так как они были куплены на его личные средства. Отец Павел также отмечал, что проживающие в Салониках русские «крайне нуждаются» в этих вещах[1394].
Эта просьба была удовлетворена, и большую часть убранства закрытой церкви удалось передать в храм свт. Николая Чудотворца в Харилау. В связи с этим он стал носить двойное посвящение – свт. Николая и св. вмч. Димитрия Солунского. Одной из основных особенностей прихода была тесная связь с русским монашеством на Афоне, по мере сил заботившимся о своих соотечественниках на чужбине. В церкви часто служили русские святогорцы[1395].
Еще 14 января 1930 г. председатель «Комитета по покупке барака для русской церкви в городе Салониках» протоиерей Иоанн Турский переслал настоятелю Свято-Пантелеимоновского монастыря игумену Мисаилу воззвание комитета с подписным листом и просьбой дать пастырское благословение на сбор пожертвований среди братии обители. Отец Иоанн отметил, что на сбор пожертвований дал свое благословение Архиерейский Синод Русской Православной Церкви Заграницей. Через пару месяцев братия передала через представителя монастыря в Салониках иеродиакона Андрея одну тысячу драхм, о чем комитет 28 апреля известил игумена Мисаила[1396].
В письме от 10 апреля 1935 г. церковно-приходской совет русского храма в Салониках выразил игумену Мисаилу благодарность за пожертвования священных облачений и церковных предметов. Так, в 1934–1935 гг. братия монастыря через своего представителя в Салониках иеросхидиакона Андрея передала общине две фелони, две епитрахили, два стихаря, два ораря, четыре пары поручей, два напрестольных покрывала, три покрывала для жертвенника, два илитона, четыре плата для аналоя и кадильный ящик для угля[1397]. Подобная помощь продолжалась и в дальнейшем. Так, 21 декабря 1938 г. и 6 апреля 1939 гг. церковно-приходской совет выражал игумену Мисаилу благодарность за пожертвования одежд для святого престола и плата для жертвенника, переданных через эконома обители иеромонаха Протогена[1398].
До 1944 г. настоятелем храма свт. Николая Чудотворца и св. вмч. Димитрия Солунского служил протоиерей Иоанн Николаевич Турский, как уже говорилось, живший в Салониках с 1920 г. (он скончался в начале 1956 г. и 26 февраля был похоронен на Русском кладбище Пирея). Отец Иоанн считал себя клириком Русской Православной Церкви Заграницей, хотя официально приход числился в составе местной епархии Элладской Церкви, и эта юдисдикционная двойственность сохранялась до 1960-х гг.[1399]
8/21 марта 1921 г. в лагере Харилау состоялось открытие первого, второго и четвертого классов русской гимназии, а также детского сада. С 1921 г. по 15 ноября 1924 г. директором гимназии являлся С. Зубарев, а затем – священник И.И. Голоколосов, одновременно бывший председателем Союза русских педагогов в Греции. Были также открыты самостоятельные вечерние курсы для взрослых. В первый год существования гимназии в ней состояло 78 учеников и 11 педагогов. Почетным попечителем гимназии была С.И. Демидова, законоучителем – протоиерей Иоанн Турский[1400]. В середине 1930-х гг. гимназия из-за невозможности ее легализации по греческим законам прекратила свое существование.
Российская эмигрантка Светлана Васильевна Бераха позднее так вспоминала о лагере и его церковной жизни: «Было очень много бараков, и во всех бараках жили русские. Целый поселок. Была церковь. Греки любили приезжать на праздники в Харилау. Это было большим шиком – праздники и крестные ходы в русской Свято-Никольско-Димитриевской церкви. Церковь была ближе к парку и гораздо меньше, чем нынешняя греческая. Греческая церковь сейчас расположена в бараке, где был наш театр в Харилау. Хоронили русских в разных местах. Сначала, еще в 1920-х годах, хоронили на союзническом кладбище в Зейтенлик, потом на городском греческом, затем в Каламарье»