[848]. Сохранились и воспоминания владыки о Георгиевском храме и жизни в Белой Церкви: «В алтаре прислуживала престарелая, преданная Церкви раба Божия Евдокия. По праздникам прислуживали в алтаре кадеты, сыновья старосты, полковника и преподавателя русской литературы П.С. Савченко. Русские ходили по городу в своих военных одеждах; институтки гуляли парами, в белых пелеринках, и кадеты проходили по городу строем с оркестром, игравшим марш. Белая Церковь была чертой под Белой Россией»[849].
Вскоре после приезда в Белую Церковь иеромонах Иоанн открыл в приходе издательство «Борьба за Церковь» (Православное русское зарубежное миссионерское подворье), которое выпускало газету «Борьба за Церковь», миссионерские «Белоцерковские листки», духовные книги и брошюры: сборник статей о. Иоанна «Церковь и мир», «200 глав прп. Иоанна Лествичника», «Пламень вещей» прп. Исаака Сирина, «Сборник для сознательного участия мирянина в богослужении», «Моя первая Священная история», «Из дневника о. Иоанна Кронштадтского» и др. Он же стал инициатором постройки на собранные по всей Сербии пожертвования отдельного каменного храма св. ап. Иоанна Богослова. «Жена одного из. русских офицеров, Г.И. Балицкая, с подписным от Церкви листом, пошла пешком по стране, по сербским деревням, со сбором на этот храм. Таков был ее подвиг»[850].
Церковь была построена в псковском стиле по проекту архитектора Андрея Павловича Шевцова (1890–1944) в 1930–1932 гг. и освящена 9 октября 1932 г. епископом Курским и Обоянским Феофаном (Гавриловым). Над входом возвышалась псковская двухарочная звонница с одним колоколом, украшенная главкой, черепичную крышу венчал высокий барабан с куполом; с южной стороны, в шпице, под главкой, была помещена икона благословляющего Спаса. В одноярусном белом деревянном иконостасе (его вырезал церковный староста Петр Севастьянович Савченко), украшенном балясинами, находилось восемь образов с полуциркульными завершениями. Их написали в академической манере художники Иван Павлович Трофимов и Евгения Лукинская. На стенах были развешены подносные иконы, вывезенные из России эмигрантами или переданные из существовавших в городе русских учебных заведений[851].
Вспоминая свое пастырское служение в конце 1920 – начале 1930-х гг. в Белой Церкви, архиепископ Иоанн (Шаховской) отмечал: «Оставаясь единой в своих корнях и в своем цветении, церковная жизнь русских за рубежом расслаивалась… Для одних она стала новой радостью свободы и очищением от всех, не только прошлых неправд, но и от второстепенных ценностей сего мира. Для других церковная жизнь еще детски определилась памятью о родине, ее обычаях, воспоминаниями детства»[852].
Отец Иоанн служил настоятелем прихода в Белой Церкви до 9 апреля 1931 г., а затем перешел из Русской Православной Церкви Заграницей в Западно-Европейский экзархат митрополита Евлогия и уехал во Францию (в 1932 г. в Германию), опубликовав острую брошюру «Почему я ушел из юрисдикции митрополита Антония?». После этого издательство «Борьба за Церковь» прекратило существование[853].
В письме графу Г.П. Граббе от 14 апреля 1931 г. митрополит Антоний (Храповицкий) так описал свое потрясение от ухода о. Иоанна: «А теперь у нас горе по Белой Церкви. Печатные предсказания об Иоанне Шаховском оправдались в полной мере. Ни с того ни с сего, без всякого выступления с моей стороны, он мне под самую ночь Воскресения Христова прислал дерзкое вызывающее письмо, укоряя меня за окружное послание против М.(итр.) Евлогия, и заявил, что он выходит из моей юрисдикции и переходит в Сербскую. Точно бомба взорвалась подо мною. Теперь он уже хлопочет о визе для переезда в Париж. Конечно, скатертью дорога, но он должен прежде сдать церковь прот. Бощановскому, и тут опять пойдет затяжка и мученичество.»[854].
В дальнейшем настоятелем Ионно-Богословского храма служили архимандрит Мелитон, протоиерей Василий Бощановский, с 1939 г. – протоиерей Борис Молчанов, награжденный решением Архиерейского Синода от 21 июня 1941 г. палицей, а с декабря 1942 по май 1949 гг. – пожилой священник Никон Веселовский[855]. В разное время в храме служили также протоиереи Иоанн Федоров, Владимир Корецкий, Виталий Тарасьев и Лев Шепель. Долгое время законоучителем в реальной гимназии Белой Церкви работал протоиерей Владимир Голунский, к маю 1942 г. уже имевший звание профессора[856]. В 1921 г. в городе проживало 394 русских эмигранта, а в 1939 г. – около 600.
Чтецами в период немецкой оккупации Белой Церкви были Петр Алексеевич Шевцов и военный инвалид Павел Иванович Погодин (1882–1951, он же староста), псаломщиком – Ефрем Гордеев. С 1924 г. в храме пел смешанный хор под управлением регента Ивана Алексеевича Гусева, в 1938 г. его сменил Поликарп Емельянович Скриль, а в 1948 г. – Павел Михайлович Поршнев. Церковь св. ап. Иоанна Богослова оставалась русской до середины 1950-х гг.[857]
По личной инициативе Александры Павловны Гартвиг – вдовы бывшего российского посланника в Сербии Н.Г. Гартвига (скоропостижно скончавшегося в июле 1914 г. в кабинете австро-венгерского посла в Белграде, в дни перед оглашением венского ультиматума Сербии) в г. Цриквеница, на побережье Адриатического моря (в Далмации, вблизи г. Риека), в 1926 г. была возведена небольшая русская церковь свт. Николая Чудотворца. Строилась эта одноэтажная каменная церковь в русском стиле с главкой и отдельно стоящей колокольней по проекту архитектора Сергея Петровича Биркина. Освятили ее в 1926 г. Настоятелем общины в Цриквенице (ныне Хорватия) в 1920-е гг. служил священник Митрофан Виноградов[858].
На городском кладбище Мирогой главного хорватского города Загреба был создан русский участок, где в 1928 г. построили православную каменную часовню Воскресения Христова – храм-памятник «Их императорским высочествам императору Николаю II Мученику, Его царской семье и с ними вместе убиенными». Часовня была возведена в стиле знаменитого владимирского храма Покрова-на-Нерли с одной главкой на высоком барабане по проекту архитектора Андрея Павловича Шевцова и на средства, собранные возглавившим инициативную группу вице-адмиралом Федором Алексеевичем Вяткиным. На мраморных плитах, установленных на ее стенах, выгравированы имена захороненных на кладбище русских эмигрантов (так как деревянные кресты через 30 лет сгнивали)[859].
При часовне существовала довольно большая русская церковная община. В 1926 г. в Загребе проживали 2137 русских эмигрантов, а в 1941 г. – 1324. По мере адаптации к новой жизни они основывали столовые, больницы, дома престарелых, русские школы и детские сады. Так, в Загребе, кроме детского сада и начальной школы, в 1921 г. Комитетом русских беженцев была открыта первая русская гимназия с преподаванием Закона Божия, а в 1922 г. основан первый русский детский дом. В дальнейшем был открыт общий «очаг» для различных эмигрантских организаций – Русский дом с библиотекой и Русской драматической студией.
4 ноября 1928 г. храм-часовню Воскресения Христова освятил ее протоиерей Александр Константинович Волковский (22.04.1858 – не ранее 10.1944). Он родился в Самаре в семье священника, в 1883 г. был рукоположен в сан диакона и почти сразу же – в сан священника. Сначала о. Александр служил в церкви Самары, затем – помощником инспектора Духовной семинарии в Мариуполе, в 1909 г. был возведен в сан протоиерея. В Югославии он служил священником в с. Блиня (Хорватия) и был частым гостем русской колонии в Загребе, где в Обществе попечения о духовных нуждах православных русских ежемесячно проводил беседы с желающими услышать слово Божие. После освящения храма-часовни Воскресения Христова он до 1941 г. был ее настоятелем, продолжая службу и в с. Блиня. В своем священническом доме о. Александр принимал летом на отдых детей из бедных русских семей. В 1942 г. он перешел в Хорватскую Православную Церковь, окормлял паству в Хопово, Ириге, Ривице. Место и дата кончины о. Александра неизвестны.
В 1936 г. в Загребе митрополитом Досифеем (Васичем) был основан сербский православный монастырь св. Параскевы (Svete Petke), в котором, с момента его создания и до начала Второй мировой войны, пребывали русские монахини: игумения Таисия (Прокопюк), бывшая ранее преподавателем философии, монахини Сава (Е.Н. Войнович), Леонида (Иванова), Евдокия, Саватия и Милева (Живкович). В другом сербском монастыре в Хорватии – Липавине на средства, пожертвованные в 1885 г. русским меценатом Тимофеем Степановым, в 1931 г. была возведена часовня свт. Тихона Задонского. Останки ктитора после его смерти захоронены на территории монастыря.
В Словении появилась русская часовня св. равноап. кн. Владимира на высокогорном перевале Вршич в Юлийских Альпах – на северо-западе края, вблизи г. Краньска Гора (Ruska kapela na Vrsicu). Часовня была построена российскими военнопленными в последние годы Первой мировой войны. В июле
1915 г. у Краньской Горы (на стыке современных границ Словении, Австрии и Италии) был организован лагерь для нескольких тысяч военнопленных, которые строили стратегическую дорогу через перевал Вршич, соединившую центральные районы Словении с западными. Большинство из них были православными русскими солдатами, так как Австро-Венгерская империя, в состав которой тогда входила Словения, воевала в основном с Россией. 12 марта
1916 г. одну из групп военнопленных, расчищавших от снежных заносов дорогу на перевале Вршич, завалила лавина, которая унесла жизни более 300 человек. Местные жители-словенцы, с сочувствием относившиеся к братьям-славянам из России, захоронили погибших в братской могиле.