В 1916–1917 гг., в память о погибших, русские военнопленные вблизи своих бараков, расположенных в сосновом лесу на склонах Южных Альп, построили из бревен и толстых веток небольшую деревянную часовню. Она была выстроена в местном словенском стиле с двумя увенчанными куполами башнями. Всего с 1915 по 1917 гг., за время существования австро-венгерского лагеря для русских военнопленных, строивших дорогу на перевале Вршич, в условиях тяжелого климата на высоте более тысячи метров, от тяжелого труда, голода и холода погибли не менее пяти тысяч человек. После окончания Первой мировой войны за часовней ухаживали несколько словенских семей.
В конце 1918–1919 гг. почти все российские военнопленные вернулись на родину, но уже в августе – сентябре 1920 г. в Словению приехали первые 476 русских эмигрантов. В январе 1921 г. их число выросло до 1630, уменьшившись в 1931 г. до 1352, а в 1941 г. – до 588. Многие из русских эмигрантов каждый год в конце июля стали собираться у часовни св. кн. Владимира, чтобы почтить память своих погибших соотечественников. В 1920-е гг. останки русских военнопленных, погибших на перевале Вршич, были собраны и перезахоронены вблизи часовни в братской могиле, над которой был установлен небольшой пирамидальный обелиск с надписью «Сынам России». К тому времени дорога, которую строили русские пленные, потеряла былое значение. На картах ее обозначали как «дорогу через Вршич», а местные жители дали ей название «Русская цеста» (в переводе со словенского – «Русская дорога»)[860].
Из созданных эмигрантами в Словении учреждений наибольшую известность приобрел санаторий Русского Красного Креста в замке Вурберг, действовавший с 31 мая 1921 г. до закрытия немецкими оккупантами 6 июня 1941 г., и имевший свой домовый храм-часовню[861].
В г. Сараево в 1920–1929 гг. находился Первый русский кадетский корпус имени великого князя Константина Константиновича. Сначала храмом для его преподавателей и учащихся стал сербский соборный храм, на строительство которого в 1863 г. значительные средства выделил российский император Александр II. В марте 1921 г. специально для корпуса в здании бывших австровенгерских военных казарм была устроена домовая церковь св. кн. Александра Невского (ее настоятелем служил законоучитель корпуса), вскоре появился русский участок на военном кладбище. Многие преподаватели Русского корпуса проявили себя как неплохие иконописцы, написав для Александро-Невской церкви иконы, иконостас также был создан силами самих преподавателей и кадетов. Хор корпуса очень ценили в Сараево, кадеты пели на молебнах в дни славы Королевского Дома, в военном госпитале, некоторых общественных организациях и в местном православном соборе. Первым корпусным священником и преподавателем Закона Божия был священник Сергий Троицкий, потом его сменяли отцы Нил Софинский, Фрол Жолткевич, Василий Бощановский, Иоанн Федоров. Борис Молчанов, Георгий Фроловский и Антоний (Бартошевич). Духовником корпуса некоторое время был епископ Вениамин (Федченков)[862]. В 1925 г. в Сараево из Шанхая прибыли 34 воспитанника Сибирского кадетского корпуса имени императора Александра I. Они привезли с собой весь инвентарь духового оркестра и церковное имущество Сибирского и Хабаровского корпусов, которое украсило храм.
В г. Сараево также находились русские детский сад и начальная школа. Окончивший их будущий известный деятель Национально-трудового союза и Псковской Православной Духовной Миссии Р.В. Полчанинов вспоминал: «Законом Божьим занимались с нами учительницы, так как корпусной батюшка у нас в школе не преподавал. В детском саду мы разучивали молитвы. Одними из первых были молитвы до и после уроков, которые читались каждый день хором всей школой. В церковь нас всей школой не водили. В городе были две сербские церкви и одна русская – корпусная. Я ходил в корпусную церковь, но школьников там бывало очень мало. Только во время Великого поста нас водили всей школой в корпусную церковь исповедаться и причащаться. По достижении семи лет каждый из нас должен был выучить молитву перед причастием, хотя, конечно, читалась она не учениками, а батюшкой. Мы должны были не только ее выучить, но и уметь объяснить значение слов и смысл всей молитвы. Помню, что эта молитва произвела на меня тогда глубокое впечатление»[863].
После того как 5 сентября 1929 г. Русский кадетский корпус из Сараево был переведен в другой город (Белую Церковь), закрылся и Александро-Невский храм, но уже 1 марта 1930 г. в городскую больницу был назначен священник Алексий Федотович Крыжко (30.03.1885-26.07.1974), служивший также законоучителем русского начального училища в Сараево до его закрытия в апреле 1941 г. Он возродил русский приход, который в августе 1932 г. снял в центре города пустовавшее помещение бывшей мастерской на ул. Деспича, д. 6 (после 1944 г. – ул. Одиена Прице), где и была устроена новая домовая церковь. В это время в Сараево проживало 616 русских, но в приходе состояло около 100 семей. В 1934 г. при храме открылась воскресная школа, в создании которой главную роль сыграло сестричество во главе с Е.Н. Пелипец, регентом прекрасного церковного хора была К.П. Камат, казначеем – А.Н. Богатырев, а церковным старостой – Б.П. Викентьев[864].
В сентябре 1933 г. русский храм посетил Сербский Патриарх Варнава, а летом 1938 г. – Первоиерарх Русской Православной Церкви Заграницей митрополит Анастасий (Грибановский). В связи с убийством в 1934 г. югославского короля Александра I Карагеоргиевича в церкви были устроены киот, увенчанный гербами России, Югославии и вензелем короля (в период оккупации югославский герб и вензель укрыли за широкой траурной черной тесьмой), и сень с иконами свт. Николая Чудотворца и св. кн. Александра Невского, сделанная в память убиенных государей: императора Николая II и короля Александра. 7 июля 1937 г. о. Алексий Крыжко был возведен в сан протоиерея, а 22 августа 1941 г. награжден золотым наперсным крестом с украшениями[865].
В г. Великом Бечкереке (Петровграде, ныне Зренянине) богослужения с 1920 г. проводились в одном из помещений кофейни Кригер, где был устроен переносной алтарь, а с 1922 г. – перед походным алтарем в гимнастическом зале средней гражданской школы. По субботним, воскресным и праздничным дням в зале устанавливался складной иконостас, балкон использовался для хора. Первый русский церковный совет составляли: Иван Смирнский, Борис Дубяго, Мария Кларэ, Всеволод Лихачевский, Варвара Любимова, Семен Павлов, Валентина Ремер, Александра Степанова, Ольга Смирнская, Афанасий Шелоумов и серб Милан Голубичич. До 1926 г. настоятелем русской общины здесь служил священник Владимир Мельников, которого сменил известный церковный писатель и проповедник протоиерей Владимир Игнатьевич Востоков (1868–1957).
В 1929 г. местный муниципалитет по просьбе общины эмигрантов во главе с о. Владимиром Востоковым разрешил перестроить под храм подвал Русского дома, размещенного в бывшей турецкой тюрьме Мункач. Здесь, в переоборудованном (по проекту инженеров Альфреда Кларэ и Константина Кроля) подвальном тюремном каземате и была устроена русская церковь св. Архангела Михаила, первое богослужение в ней состоялось 7 декабря 1929 г.[866] Посетивший ее в 1930-е гг. архиепископ Нестор (Анисимов) писал, что «низкие своды, узенькие решетчатые окна, каменный пол и толстые стены свидетельствуют о недавнем прошлом этого храма, и кажется, что тени замученных здесь исповедников имени Христова постоянно соприсутствуют в этом храме»[867].
Алтарные иконы для церкви св. Архангела Михаила создал местный изограф Афанасий Иванович Шелоумов, икону Тайной Вечери написал генерал Алексей Шестаков, немало потрудился для украшения храма и Сергей Иванович Шереметинский, соорудивший полиелей. Следует упомянуть, что о. Владимир Востоков, ранее бывший делегатом Всероссийского Поместного Собора 1917–1918 гг. и Учредительного собрания, духовником в армии генерала П.Н. Врангеля в Крыму и членом Высшего Русского Церковного Управления за границей, прибыл в Белград в январе 1921 г. и в 1925 г. был назначен митрополитом Антонием (Храповицким) разъездным священником-миссионером по Королевству сербов, хорватов и словенцев. В 1926–1940 гг. он служил настоятелем русского храма св. Архангела Михаила в Великом Бечкереке, где в начале 1941 г. его сменил протоиерей Владимир Ульянцев (ставший вскоре священником в Русском охранном корпусе)[868], а затем с 28 октября 1941 г. – священник Александр Терентьевич Мирошниченко, служивший в храме до своей высылки из Югославии в 1949 г.[869]
Русским церковным хором в Великом Бечкереке в межвоенные годы управлял известный регент Всеволод Николаевич Лихачевский, выступавший с широкой концертной программой на гастролях и по Белградскому радио. Церковный хор под его руководством также часто давал духовные концерты и ездил по окрестным деревням и городам Воеводины (Нови-Бечей, Конак, Элемир, Бегей, Свети-Джурадж, Меленци, Кумане и др.). По утрам он обычно пел на литургии в местном храме, а вечером давал концерт, состоявший из духовных песнопений и русских народных песен, участники хора выступали в русских национальных костюмах. Особенно выделялись солисты Ксения Ивановна Павлова и Иван Васильевич Ляшко. По поводу 10-летия этого хора рецензент газеты города Суботица отмечал: «Русский хор в Велика-Бечкереке качественно настолько вырос, что ему тесны стали стены храма. Люди требовали от них выступать в концертных залах. Хор поставил себе в обязанность знакомить местное население с русской музыкой, желая согреть их души»