Последним русским ученым, преподававшим на факультете, был В.Ф. Фрадинский – участник Первой мировой и Гражданской войн. Он стал единственным русским выпускником богословского факультета (1926), защитившим там докторскую диссертацию (6 марта 1939 г., тема «Святой Нил Синайский, его жизнь, литературная работа и морально-аскетическое учение») и ставшим в его стенах профессором. С 3 мая 1924 г. В.Ф. Фрадинский работал ассистентом-библиотекарем, с 30 мая 1939 г. – доцентом на кафедре общей истории Церкви, которую возглавлял в звании профессора с конца 1939 по 1961 г. (до своей смерти), с перерывом на годы войны (1941–1945)[940].
При всем значительном русском влиянии на деятельность богословского факультета, руководство Русской Православной Церкви Заграницей никогда не пыталось вмешиваться в его внутреннюю жизнь. В частности, когда летом 1938 г. русский студенческий кружок факультета обратился с ходатайством об установлении для выпускников – членов кружка нагрудного знака, Архиерейский Собор РПЦЗ на заседании 29 августа постановил: «Ввиду того что Белградский богословский факультет является сербским учреждением, просителям о том надлежит обратиться к сербским церковным властям, что им и сообщить»[941].
В 1920 г. при активном участии русских эмигрантов был открыт православный богословский факультет в Загребском университете (ректор Владан Максимович). В 1922/23 учебном году из 30 его студентов 17 были русскими и лишь 13 – сербами. Правда, в 1924 г. по финансовым и политическим причинам этот факультет оказался закрыт[942].
На открытом в 1920 г. философском факультете (филиале Белградского университета) в г. Скопле (Скопье) в 1920–1941 гг. работало восемь российских преподавателей, в том числе известный ученый – доцент кафедры византиноведения, будущий академик Македонской академии наук и протоиерей Владимир Алексеевич Мошин (1894–1987), преподававший историю Византии и Римской империи[943], историк культуры Петр Михайлович Бицилли, историк литературы Евгений Васильевич Аничков и др. Выпускник Московской духовной академии кандидат богословия Сергей Наумов до 1941 г. работал профессором рельной гимназии в Битоле, Виктор Петров был профессором скопленской гимназии, а Михаил Оленин до весны 1941 г. работал наставником в Великом медресе имени короля Александра I в Скопле[944].
Еще в большем количестве, чем на богословских факультетах университетов, русские эмигранты преподавали во всех пяти существовавших до начала Второй мировой войны сербских духовных семинариях, например в Карловацкой семинарии св. Саввы в разные годы 14 человек: Николай Георгиевич Дориомедов (преподавал греческий и латинский языки), Федор Федорович Балабанов (Священное Писание, патрология, философия, церковнославянский язык), Владимир Николаевич Халаев (русский, французский языки), Николай Александрович Акаемов (греческий и латинский языки), Сергей Матвеевич Муратов (церковное пение, теория музыки), Владимир Алексеевич Розов (общая история), Владимир Смолянинов, протоиереи Иоанн Сокаль (моральное богословие), Василий Виноградов (Ветхий Завет), Тихон Троицкий, Борис Георгиевич Волобуев (история Христианской Церкви, общая история, нотное и церковное пение), Нил Софинский, Нил Малахов (моральное богословие, апологетика, философия, логика с психологией, педагогика, церковнославянский язык) и Борис Селивановский (Священное Писание, библейская история, церковнославянский язык)[945].
В целом русские в 1920-е гг. составляли от трети до четверти преподавателей духовных семинарий, но в отдельных случаях даже подавляющее большинство. Так, многие известные русские церковные деятели преподавали в открывшейся в 1922 г. Битольской духовной семинарии св. ап. Иоанна Богослова. В сентябре 1921 г. епископ Битольский Иосиф (Цвийович) и епископ Охридский Николай (Велимирович) обратились к министру по делам религии с меморандумом, предлагая вновь учредить в Битоле семинарию (существовавшую там в 1897–1912 гг. при Болгарском экзархате), с целью подготовки для этого региона лояльного белградским властям национального духовенства и вытеснения, таким образом, болгарского и греческого влияния. Семинария начала свою работу уже в феврале 1922 г., и само ее существование было бы невозможно без русских эмигрантов, так как в первый год из пяти преподавателей, считая епископа Иосифа, четыре были русскими: иеромонах (будущий епископ Лондонский) Николай (Карпов), священник Иоанн Сокаль, Владимир Тимофеев и Сергей Михайлович Наумов. При этом о. Иоанн Сокаль, бывший в 1912–1919 гг. инспектором параллельных классов Курской духовной семинарии, в 1922–1931 гг. служил инспектором Битольской семинарии[946].
В дальнейшем в ней в разные годы преподавали еще семь русских эмигрантов: Николай Шуба, священник Алексий Моргуль, иеромонах Иннокентий (Анисимов), профессор Виктор Квачадзе, профессор Виктор Волобуев, святитель о. Иоанн (Максимович), будущий архиепископ Шанхайский и Сан-Францисский, а также известный богослов архимандрит Киприан (Керн), первый русский эмигрант, закончивший в 1925 г. богословский факультет Белградского университета[947].
Начав преподавать в Битольской семинарии, Константин Эдуардович Керн 30 января 1927 г. принял монашеский постриг с именем Киприан, 17 апреля того же года был рукоположен митрополитом Антонием (Храповицким) во иеродиакона и 21 апреля – во иерея. За годы преподавательской работы в Битоле (1925–1928 и 1931–1936) о. Киприан, возведенный 7 июля 1928 г. в сан архимандрита, опубликовал несколько статей в сербских богословских журналах, в 1928 г. частично напечатал свои лекции по литургике в книге «Крины молитвенные» и начал изучать наследие свт. Григория Паламы. В этот период он дважды отказался от архиерейской хиротонии – вначале от предложения митрополита Антония (Храповицкого), а затем, в 1933 г. от предложения Сербского Патриарха Варнавы[948].
Сербский протоиерей Урош Максимович писал в статье «Святой наших дней» о святителе Иоанне (Максимовиче, по происхождению русском дворянине с сербскими корнями), начавшем преподавать в семинарии в 1928 г. церковную историю и пастырское богословие и на следующий год рукоположенном во иеромонахам: «Без сомнения, по Божиему Промыслу, он был необходим в то время Битольской семинарии, которая в своем интернате имела от 400 до 500 учеников. Многие стипендиаты жили в интернате до 4-го класса гимназии, пока им была дана возможность выбора или кончать семинарию, или идти в какую-нибудь другую школу, оставаясь стипендиатом. Таким образом, было много учеников разных школ, а всех больше – семинаристов. Было много албанцев, меньше русских и чехов. С утра до вечера гудело, как в улье. Среди этих юношей и мальчиков стал работать этот святой человек, который подвигом, молитвами и теплотой христианской любви творил новых людей… Охридский епископ Николай (Велимирович) часто заезжал в семинарию и разговаривал с преподавателями и учениками… Один раз при расставании обратился к небольшой группе учеников… с такими словами: “Дети, слушайте о. Иоанна, он – ангел Божий в человеческом облике”. Мы сами уверились, что это правильная его характеристика. Его жизнь была ангельской… Он питался только тем количеством пищи, сколько необходимо было для поддержания тела. Одежда его была скромная, а в постели он не нуждался. Комната его находилась в подвальном этаже, была с одним окном, без занавески, выходящим вглубь двора. В комнате был обыкновенный стол со стулом и кровать, на которую он никогда не ложился. На столе всегда лежало св. Евангелие, а на полке стояли богослужебные книги. Это было все. Во всякое время ночи можно было видеть его за столом, читающим Библию. Он желал привлечь учеников, чтобы больше всего обращали внимание на св. Евангелие как источник всего богословского знания. Какие прекрасные объяснения он давал по предмету пастырского богословия и истории христианской Церкви!.. Он был среди нас как посланник Божий, которому определено работать на широкой ниве Его. Он честно совершил эту свою миссию в моем понимании»[949].
По другим свидетельствам, епископ Охридский Николай (Велимирович) в конце 1920-х гг. давал такую характеристику иеромонаху Иоанну (Максимовичу): «Если хотите видеть живого святого, идите в Битоль к о. Иоанну»[950]. Святитель Иоанн работал преподавателем и воспитателем в Битольской семинарии около шести лет – до 1934 г., оставив самую добрую память у сербских и русских воспитанников.
В находившейся в древней столице Черногории г. Цетинье Духовной семинарии св. Петра Цетинского преподавали иеромонах Филипп (Иван Алексеевич Гарднер), Иннокентий Анисимов, Владимир Стадницкий, Иван Якубов, Владимир Николаевич Халаев и профессор Николай Георгиевич Дориомедов. В Призренской духовной семинарии в разное время читали лекции русские эмигранты: игумен Иоанн (Кухтин), протоиерей Иоанн Сокаль, священник Тихон Троицкий, профессор Василий Круликовский, библеист Федор Федорович Балабанов, филолог Пантелеймон Хапланов, историк Иван Чернявский, филолог и заведующий семинарской библиотекой Иван Якубов, а также преподаватели церковного пения Василий Анисенко и Степан Георгиевич Гущин. Они преподавали не только основные богословские предметы и церковное пение, но и латынь, церковнославянский, древнегреческий и русский языки. В Сараевской духовной семинарии преподавали: бывший чиновник Российского Святейшего Синода, один из ближайших сотрудников обер-прокурора К.П. Победоносцева профессор Василий Скворцов (скончался и похоронен в Сараево в мае 1932 г.) и с 1938 г. священник Борис Константинович Селивановский