На территории собственно Румынии осталось лишь около 40 тыс. старообрядцев белокриницкого согласия, объединенных в четыре епархии, вместе насчитывавших 33 прихода и 5 монастырей (3 мужских и 2 женских). Епископ Иннокентий эвакуировался из Кишинева в г. Тульчи (Добруджа), и вскоре по поручению владыки Силуана возглавил Тульчинскую епархию. Измаильский же епископ Арсений, оставшись со своей паствой, оказался на территории СССР[1442].
18 января 1941 г. в Браилове скончался митрополит Силуан. Местоблюстительство митрополичьего престола было поручено епископу Иннокентию, который и оказался 8 мая 1941 г. в Яссах избран Белокриницким митрополитом Освященным Собором Старообрядческой Церкви[1443]. У него были большие планы: создать в митрополии центр просвещения, развернуть широкое школьное строительство во всех заграничных старообрядческих приходах, создать свою типографию, издавать журнал и разнообразные книги: богослужебные, поучительные, апологетические. Но этим намерениям не суждено было сбыться.
22 июня 1941 г. началась Великая Отечественная война и уже через несколько дней советские войска ушли из Белой Криницы. Здания мужского Белокриницкого монастыря и митрополии были почти полностью разрушены в результате ожесточенных боев, но женский монастырь Успения Пресвятой Богородицы и два сельских храма (летний и зимний) уцелели[1444]. Владыка Иннокентий вновь перенес митрополичью кафедру в Белую Криницу и хотел начать там восстановительные работы. Однако он был неожиданно, как иностранец и русский, выслан из г. Тульчи в Яссы, откуда настойчиво просил румынское правительство разрешить ему, как Белокриницкому митрополиту, занять свою кафедру. Эти старания не имели никакого успеха, находившемуся под надзором полиции владыке не разрешили даже выехать из Ясс в более безопасное место. Тем временем город оказался подвергнут советскими войсками сильнейшему обстрелу и бомбардировке, одинокий и бесправный митрополит был так потрясен своим безвыходным положением, что заболел психически. Только в таком состоянии правительство разрешило епископу Тихону перевезти владыку Иннокентия в старообрядческое с. Писк вблизи Браилова. Здесь митрополит более 40 дней не принимал никакой пищи и 16 февраля 1942 г. скончался. Он был отпет епископами Тихоном и Арсением и погребен в Браилове[1445].
Состоявшийся 10–12 апреля 1942 г. в с. Писк Освященный Собор Старообрядческой Церкви избрал Белокриницким митрополитом епископа Тихона (Качалкина), который не смог уехать на Дальний Восток и с 1941 г. занимал Тульчинскую кафедру. Собор также избрал кандидатов во епископы для Кишиневской, Транснистровской (охватывавшей Приднестровье и Одесскую область) и объединенной Васлуйско-Браиловской епархий. Тульчинская епархия вновь перешла под управление епископа Славского Савватия (скончавшегося в середине 1940-х гг.). 10 июня 1942 г. состоялась Хиротония во епископа Васлуйского священноинока Софрония (Климоуцкого). Так как владыка Тихон был румынским подданным, он получил разрешение выехать в Белокриницкую митрополию и устроить там свою резиденцию[1446].
При этом новому митрополиту пришлось столкнуться с гонениями румынских властей на старый церковный календарный стиль. Причем теперь им стали активно подвергать проживавших в Северной Буковине, Румынии и Бессарабии русские старообрядцы, о чем осенью 1942 г. писал Ф.Е. Мельников: «Воздвигнутое в Румынии гонение на старый стиль, закрытие церквей, прекращение богослужений, ссылки священнослужителей, в том числе и митрополита, в лагеря, действительно наносят вред всему христианству и запечатывают уста его апологетам»[1447].
Живя свыше 10 лет в Румынии, Ф.Е. Мельников осенью 1941 г. возбудил ходатайство о разрешении ему переехать в Тирасполь. Лишь 27 августа 1942 г. он смог, наконец, поселиться в этом городе, устроиться уставщиком при старообрядческой церкви и начать произносить проповеди по обличению безбожия. В то же время Мельников подал прошение о включении его в состав Румынской Православной Миссии в Транснистрии. Но неожиданно последовали репрессии. 18 октября 1942 г. в Тирасполе были запечатаны две восстановленные с большим трудом старообрядческие церкви, а 20 октября Ф. Мельникова вызвали в полицию, арестовали и без всякого допроса и обвинения заключили в концлагерь Новые Онешты. Перед праздником Рождества румынские власти повсеместно потребовали от старообрядцев перехода на григорианский стиль, сообщив, что в противном случае все их церкви будут закрыты, а священники отправлены в лагеря[1448].
Это требование было с негодованием отвергнуто, и репрессии усилились. В заключении оказался даже Белокриницкий митрополит Тихон. Кишиневский архиепископ Ефрем (Тигиняну) испытывал к нему личную ненависть и в июне 1942 г. уже попытался организовать убийство владыки. По настоянию румынского архиерея 11 января 1943 г., накануне Нового года по старому стилю, митрополит Тихон был взят под стражу «вследствие его враждебного отношения к официальному календарю». Согласно докладу полиции, целью ареста было стремление «окончательно ликвидировать липованский стилизм»[1449].
Вскоре Белокриницкий митрополит, как и Ф. Мельников, написал обращение к маршалу Антонеску: «Правительство Румынии принуждает нас, старообрядцев, во что бы то ни стало принять в церковную практику новый календарный стиль. Принятием этого стиля мы подпадаем под грозные проклятия и анафемы целого ряда Священных Соборов Вселенской и Русской Поместной Православной Церкви, мы нарушаем и разрушаем Апостольских и Вселенских Соборов каноны и вековечные уставы Святой Церкви о службах церковных, о постах и мясоедах. Кроме того, местные власти запрещают нам совершать богослужения даже в такие праздники Богородичные и святых Божиих, каковых нет в румынских календарях, но которые имеются в русских богослужебных книгах, и которые мы до сих пор совершали свободно»[1450].
Стойкость старообрядцев заставила румынские власти летом 1943 г. временно смягчить свою религиозную политику, были освобождены многие арестованные священнослужители и миряне. Владыка Тихон вышел из тюрьмы немного раньше. В апреле 1943 г., стремясь наладить отношения с русскими старообрядцами, начальник Православной Миссии в Транснистрии митрополит Виссарион (Пую), ссылаясь на их просьбы, обратился к маршалу Антонеску с ходатайством об освобождении Белокриницкого митрополита, и в мае духовный лидер липован был освобожден[1451]. По другим сведениям, владыка Тихон находился в концлагере до 1944 г. и был освобожден только после вступления на территорию Румынии советской армии (он возглавлял Белокриницкую митрополию до свой кончины в 1968 г.)[1452].
После окончания войны Белокриницкая митрополичья кафедра вновь была перенесена в г. Браилов (Брэила), сохранив прежнее название, а проживавшие в Бессарабии и Северной Буковине старообрядцы вошли в состав Старообрядческой Церкви белокриницкого согласия на территории СССР, возглавляемой архиепископом Московским и всея Руси Иринархом. В октябре 1946 г. только на территории Молдавской ССР были зарегистрированы 22 старообрядческие общины с количеством верующих – 9680 человек, женский монастырь с 15 насельницами, один епископ, 16 священников, один диакон и 26 псаломщиков[1453]. На территории же Румынии в послевоенный период имелось 40 приходов и 4 монастыря (2 мужских и 2 женских) Белокриницкой митрополии[1454].
4. Российская церковная эмиграция в Греции и Турции
К началу Второй мировой войны в Греции, помимо русских афонских обителей, существовали три русские церкви: в Афинах, Пирее и Салониках. Все они находились в юрисдикции Элладской Православной Церкви. Самая большая община существовала при бывшей российской посольской Свято-Троицкой церкви в Афинах. В 1920-1940-х гг. значительную помощь ей оказывали последний императорский посланник в Греции Е.П. Демидов, князь Сан-Донато и его жена – уполномоченная Российского общества Красного Креста С.И. Демидова. С образованием в 1924 г. СССР и его официального признания 1 июня того же года Грецией в Афинах была закрыта прежняя Российская миссия и открыто дипломатическое представительство СССР. Русская община в Афинах была официально отделена от посольства и вошла в состав Афинской архиепископии со статусом парекклисиона (прихода без полных юридических прав); также был образован приходской совет (в ведение которого перешел Свято-Троицкий храм), немедленно признанный Элладской Церковью[1455].
Настоятелем русской афинской церкви с конца 1925 г. около 14 лет – до осени 1939 г. служил протоиерей Георгий Карибов (Карипидис), следующим ее настоятелем – с 12 октября 1939 по конец 1952 г. был происходивший из российских (одесских) греков архимандрит Николай (Пекаторос). Он воспитывался под влиянием своего дяди, профессора Санкт-Петербургской духовной Академии, и был рукоположен во иерея в 1922 г. В 1929 г. о. Николай эмигрировал в Грецию, где вскоре принял монашеский постриг. В 1930-е гг. он служил в церкви Пресвятой Троицы в Афинах вторым священником, а в 1939 г. был принят в клир Русской Православной Церкви Заграницей[1456]