.
Отношения итальянских властей и руководства Элладской Церкви ухудшались весной 1943 г. Причина заключалась в том, что политический отдел итальянской оккупационной армии (находившийся на острове Корфу) попытался, хотя и неудачно, сократить на 50 % пенсии и дополнительные пособия духовенству[170]. К тому же последовало принудительное удаление ряда православных иерархов в другие области Греции по решению итальянских властей.
В это время руководство Элладской Церкви заявило о существовании «беспрецедентного преследования… духовенства почти во всех областях» итальянской зоны. В послании Священного Синода от 18 марта 1943 г. говорилось, что многие клирики были подвергнуты гонениям, высланы, лишены их собственности, а некоторые приговорены к смерти и убиты. Незадолго до капитуляции Италии в сентябре 1943 г. архиепископ Дамаскин открыто выступил против итальянских оккупационных властей из-за действия итальянских войск против мирного населения. Итальянцы, однако, отклонили протест архиепископа, так как он отказался осудить греческих повстанцев[171]. Таким образом, отношение итальянских вооруженных сил к Элладской Церкви было более негативным, чем то, которое демонстрировало политическое руководство этой страны.
Несмотря на определенное сотрудничество с оккупационной администрацией, Элладская Церковь под руководством архиепископа Дамаскина действовала главным образом в интересах народа. Стремясь наладить благотворительную работу в столичном регионе, владыка Дамаскин даже пригласил к сотрудничеству своих давних недоброжелателей – религиозные братства. Устройством народных столовых и кухонь в условиях катастрофического голода зимы 19411942 гг., защитой греческих заложников, оказанием материальной и духовной помощи больным, беднякам, сиротам и другими социальными мероприятиями Православная Церковь приобрела большой авторитет у населения. При этом председателем осуществлявшего значительную благотворительную помощь «Христианского сообщества» был прежний архиепископ Афинский Хрисанф. Активно участвовал в открытии столовых для голодающих бывший секретарь Синода иеромонах Иероним (после освобождения Греции он организовал «Союз возвращения на родину» и возглавил движение по восстановлению разрушенных храмов)[172].
Интересен в этой связи доклад командира Восточно-Эгейского военного управления от 3 сентября 1944 г. о ситуации на острове Родос. В нем говорится, что созданная в Афинах специальная комиссия для помощи голодающему населению Додеканеса при осуществлении запланированной поставки продовольствия выдавала его только грекам. Однако Родосский митрополит в письме членам комиссии от 22 августа высказал мнение, что продовольствие должно быть предоставлено всему населению (то есть включая представителей католической и мусульманской общин)[173].
Большую благотворительную помощь оказывали греческие монастыри. Так, например, обитель Живоносного Источника в Лонговарде к концу оккупации принимала всех, ищущих прибежища и пищи. Монахи сократили свою дневную порцию еды, каждый день кормили 150–200 человек и даже помогали нуждающимся с соседних островов Сирос, Наксос и др. Братия этого монастыря спасла не только голодающих, но и 125 молодых мужчин, арестованных в мае 1944 г. в г. Ливадия на острове Парос в качестве заложников и приговоренных к смерти немецким комендантом острова. Местные приходские священники во главе с настоятелем монастыря о. Филофеем (Зервакосом) сформировали комитет по спасению заложников, но комендант отказался их освободить. Тогда о. Филофей сказал ему: «Пусть считают меня среди приговоренных к смертной казни», – и заложники были освобождены[174].
Германские военные власти неоднократно пытались привлечь Элладскую Церковь к борьбе с партизанами. Так, например, 29 июля 1944 г. немецкий комендант Крита генерал Мюллер созвал руководителей администрации критских городов, а также епископов на совещание в г. Ханья с целью сообщить его точку зрения на отношения оккупационной власти с населением в условиях активизации партизанского движения. Мюллер призвал греческих чиновников к борьбе с коммунистами и террористами, отметив, что в этой борьбе в первую очередь должна участвовать Церковь, так как она имеет огромное влияние на население. После консультаций участников совещания с губернатором они приняли итоговый документ, в одном из пунктов которого говорилось: «3. Во время своих поездок епископы должны произносить разъяснительные проповеди и передавать содержание этих проповедей подчиненным им священникам с целью распространения среди населения. Священники же не должны упускать ни одного повода, чтобы содействовать борьбе против коммунизма»[175]. Однако подобные резолюции особого эффекта не имели.
Постепенно в Элладской Церкви сторонников компромиссной позиции архиепископа Дамаскина становилось все меньше. Референт германского МИД Колреп в своей заметке от 31 марта 1944 г. писал: «Хотя Афинский архиепископ посетил могилы в Виннице[176] и после своего возвращения в Грецию развернул сильную антибольшевистскую пропаганду, однако его можно назвать в этом отношении одиночкой, так как остальное духовенство настроено про-сергиански [т. е. положительно к Московскому Патриарху Сергию]»[177].
Вскоре после избрания в сентябре 1943 г. Патриархом Московским и всея Руси владыки Сергия (Страгородского) германский МИД предпринял активные усилия, чтобы добиться официального непризнания выборов со стороны Элладской Церкви. 9 октября представитель МИД в Афинах сообщил своему начальству, что у него не получается организовать эту акцию, и просил прислать для агитации резолюции и воззвания зарубежных русских архиереев, осуждавшие избрание Патриархом Сергия[178].
Подобные резолюции были присланы, но Элладская Церковь так и не поддалась давлению немцев. Проживавший же в Лондоне греческий архиепископ уже к 2 октября 1943 г. признал выборы Московского Патриарха. Интересно, что живший в Каире греческий король Георг по другим, чем германские ведомства, причинам также негативно отнесся к избранию Патриарха Сергия и в этой связи написал Константинопольскому и Иерусалимскому Патриархам послания об «обманных махинациях большевиков»[179].
В докладе отдела культурной политики германского МИД от 15 июня 1944 г. отмечалась «чрезвычайно неблагоприятная» церковная ситуация в Греции[180]. Часть священнослужителей, среди них и некоторые архиереи, активно поддерживали партизанскую борьбу ЭЛАС. Впрочем, и архиепископ Дамаскин к тому времени далеко не во всем следовал политике оккупантов и не раз вступал в конфронтацию с ними. 20 июня 1944 г. находившийся на оккупированной территории СССР Первоиерарх Белорусской Православной Церкви митрополит Минский Пантелеимон (Рожновский) отправил письмо владыке Дамаскину, в котором призывал «выступить единым фронтом народов Европы против безбожного большевизма», однако ответа не получил[181].
Многие греки, рискуя жизнью, помогали спасать евреев. На 1 января 2012 г. 313 жителей страны за спасение евреев были признаны институтом Яд Вашем «Праведниками народов мира». Среди них – принцесса Алиса фон Баттенберг, прятавшая в подвале своего дома Рахель Коэн и ее детей. После окончания войны в январе 1949 г. принцесса основала в Элладской Церкви орден сестер милосердия Марфы и Марии[182].
Свой вклад в спасение евреев внесла и Элладская Православная Церковь. Уже в 1942 г., скрываясь от немецких оккупантов, много еврейских беженцев из Салоник спасались на Святой Горе Афон с помощью местных монахов. Однако нацистам в конце концов удалось схватить и вывезти в лагеря смерти на территории Польши почти всех салоникских евреев[183].
Когда в 1943 г. нацисты начали преследовать еврейское население страны, заключая его в концлагеря (всего в лагеря смерти на польской территории было вывезено и там уничтожено около 64 тыс. греческих евреев), архиепископ Афинский Дамаскин решительно выступил против, указав, что расовая теория противоречит учению Православной Церкви и традициям греческого народа. В марте 1943 г. Первоиерарх Элладской Церкви отправился на прием к имперскому уполномоченному Гюнтеру Альтенбургу с протестом против унизительного указа от 25 февраля того же года, запрещавшего греческим евреям покидать пределы своих гетто и обязывавшего их носить желтую звезду Давида на своей одежде. На заявление владыки Альтенбург ответил, что решение об этом было принято в высших эшелонах власти и он не может отменить указ[184].
Подобную позицию занимали и некоторые другие греческие архиереи. Так, например, 1 апреля 1943 г. митрополит острова Корфу Мефодий (Контостанос) по просьбе местного раввина велел зачитать в церквах своей епархии указ об отлучении от Причастия всех занимающихся осквернением еврейских кладбищ. Через год владыка Мефодий сделал безуспешную попытку спасти евреев острова от уничтожения, но его заступничество не имело успеха, из 2 тыс. еврейского населения Корфу в живых остались только 120 человек[185].
В начале 1944 г. немцы потребовали от мэра греческого острова Закинфа Керрари представить список всех живущих на Закинфе евреев для депортации. Мэр обратился к местному архиепископу Хризостому, который на следующий