Для такого количества прихожан понадобился отдельный храм, и 15 мая 1942 г. Рейхсминистерство церковных дел обратилось к руководству еемецкой Евангелическо-лютеранской церкви с просьбой срочно подыскать подходящее здание для румынской общины. В ответе от 30 мая говорилось, что этому вопросу уделяется большое внимание, румынам уже предлагали одно помещение (которое им не подошло) и собираются предложить новые, но возможности поиска очень ограничены. Наконец 12 сентября румынской общине была выделено устроившее их здание евангелической Иерусалимской церкви, и 23 февраля 1943 г. после необходимых ремонтных работ был заключен договор о ее передаче в аренду румынам. Церковь была освящена к лету 1943 г. и действовала под руководством настоятеля о. Э. Василиши вплоть до конца войны[928].
В 1944 г. Румынская Патриархия под давлением немцев пошла на серьезный антиканонический шаг. Когда власти фашистской Хорватии обратились к Румынскому Патриарху Никодиму за помощью в хиротонии епископа для самопровозглашенной Хорватской Православной Церкви, в ответном послании от 4 августа патриарх ответил согласием и направил в Загреб делегацию из трех священнослужителей, в том числе митрополита Виссариона (Пую). 13 августа 1944 г. владыка Виссарион приехал в Загреб и 15 августа, вместе с главой Хорватской Церкви митрополитом Гермогеном (Максимовым), совершил Хиротонию во епископа Сараевского архимандрита Спиридона (Мифки), который еще 28 ноября 1936 г. решением Великого церковного суда Сербской Церкви был лишен священного сана за недостойную жизнь и моральные прегрешения[929].
В ответ Заместитель Сербского Патриарха митрополит Скопленский Иосиф (Цвийович) 11 сентября 1944 г. направил Румынскому Патриарху резкий протест, в котором писал, что до возвращения интернированного немцами Патриарха Гавриила и принятия окончательного решения Священным Синодом не может иметь общение с Румынской Православной Церковью и ее руководством. На заседании 27 ноября 1944 г. Сербский Синод согласился с протестом митрополита[930]. Позднее в своих мемуарах владыка Иосиф отмечал, что Румынская Патриархия совершила предательство в отношении Церкви-Сестры. Хотя она в 1940–1941 гг. просила у Белграда помощи против венгерских церковных захватчиков и имела договоренность с Сербской Церковью о едином отстаивании своих интересов в Венгрии, однако фактически действовала против Сербского Патриархата в Хорватии[931].
В феврале 1945 г. проездом из Москвы сербская церковная делегация останавливалась переночевать в Бухаресте, но возглавлявший ее митрополит Иосиф на предложение советского дипломата С.А. Дангулова встретиться с Патриархом Никодимом ответил категорическим отказом. В декабре 1946 г. в беседе с митрополитом Крутицким и Коломенским Николаем (Ярушевичем) Сербский Патриарх Гавриил заявил: «С Румынской церковью мы пока не имеем общения после того, как Патриарх Никодим во время войны посылал своего епископа (митрополита Виссариона) в Хорватию для хиротонии викария самозванцу Гермогену. И до сих пор он не принес извинения перед нами за то, что вмешался в нашу юрисдикцию»[932]. Свое письменное извинение Румынский Патриарх прислал Сербскому Синоду только в 1948 г.
В отношении евреев Румынская Церковь далеко не во всём пошла навстречу нацистским требованиям, хотя и в этом вопросе поддалась давлению Третьего рейха больше, чем другие Православные Церкви. Всего в Румынии (с Бессарабией и Северной Буковиной) к началу Второй мировой войны проживало более миллиона евреев. Еще в начале августа 1940 г. было принято так называемое Положение о евреях, в котором имелась статья, каравшая браки между румынами и евреями тюремным заключением сроком до пяти лет, но особенно активно антисемитскими репрессиями занималась упоминавшаяся «Железная гвардия»[933].
До своего разгрома в январе 1941 г. ее легионеры успели совершить большое количество еврейских погромов. В этой связи примечательна история румынского архиепископа Валериана (Виорела Трифы). В начале 1940-х гг. он еще был мирянином – издателем газеты «Либертата» и бойцом «Железной гвардии». Накануне так называемой кашерной резни в Бухаресте он по радио призвал к преследованию евреев, и вскоре несколько сот их было убито железногвардейцами в здании скотобойни. В 1950 г. Трифа выехал в США и в дальнейшем служил в сане архиепископа в Детройте. В 1982 г. в суде была доказана его причастность к убийству сотен евреев, и в 1984 г. архиепископ Валериан был депортирован в Португалию, где и скончался в 1987 г.[934]
После разгрома «Железной гвардии» репрессии евреев не прекратились, так, в Бессарабии после ее нового захвата Румынией их было убито около 100 тыс.[935] В сентябре 1941 г. на оккупированной румынской армией территории СССР евреев стали заключать в гетто и концентрационные лагеря. В это же время из приграничных с Советским Союзом районов Румынии евреев депортировали на запад страны, а мужчин моложе 60 лет заключили в концлагерь Тыргу-Жиу. 3 сентября был отдан приказ об обязательном ношении евреями отличительного знака – шестиконечной звезды Давида. Главный раввин страны А. Шафран обратился за помощью к Патриарху Никодиму, в результате ходатайства которого премьер-министр И. Антонеску 8 сентября отменил приказ об отличительном знаке.
Осенью 1941 г. правительство Антонеску издало указ, запрещавший евреям переходить в другую веру, в котором были предусмотрены меры наказания для священнослужителей, совершивших их Крещение (однако крещеных в прошлые годы евреев Церкви не запрещалось окормлять). И в июне 1942 г. Румынская Патриархия отклонила ходатайство около 50 тыс. местных евреев о принятии их в православие[936].
Следует отметить, что в Румынии при Антонеску были приняты довольно жесткие антиеврейские законы и учреждена должность специального уполномоченного по еврейскому вопросу. В январе 1942 г. в стране еще проживало 342 тыс. евреев, из которых часть в дальнейшем погибла. Всего за годы Второй мировой войны немецкими и румынскими службами безопасности были убиты более 400 тыс. евреев, в том числе 211 тыс. в Румынии и еще около 200 тыс. на территории Бессарабии, Северной Буковины и так называемой Транснистрии (в междуречье Буга и Днестра)[937]. Объясняя подобную политику, И. Антонеску заявлял: «Когда я принял меры против евреев, я принял их не против индивида, а против сообщества, которое грабило румынский род. Я защищаю нацию. Еврейское сообщество должно заплатить.»[938].
В июле 1942 г. руководство нацистской Германии добилось от румынского правительства обещания начать в сентябре депортацию евреев из Южной Трансильвании в расположенные на территории Польши «лагеря смерти», прежде всего в Освенцим. Но в результате активных действий Патриарха Никодима, папского нунция А. Кассуло и швейцарского посла в Румынии де Века удалось добиться отмены депортации. Однако публичного осуждения антиеврейской политики со стороны руководства Румынской Церкви не последовало.
В июле 1943 г. редактор кишиневской газеты «Раза» («Заря») священник Василе Цепордей в статье, посвященной второй годовщине начала войны с Советским Союзом, даже попытался оправдать молчание румынских иерархов по поводу уничтожения евреев, выступив с позиций открытого шовинизма: «Жиды никогда не любили нас. Всё румынское было ненавидимо сынами Израиля. Это правда, что они ненавидят всё, кроме иудейской расы. Потому что в основе Талмуда – ненависть и месть. Но большей ненависти, чем к нам, румынам, они не питали ни к кому. Иногда даже большую, чем к гитлеровским немцам.»[939].
В целом позиция руководства Румынской Церкви по отношению к евреям в годы войны была настороженно-недоброжелательной, но без одобрения их уничтожения (иногда даже противодействия репрессиям). Это видно, например, из отчета руководителя оперативного штаба ведомства А. Розенберга доктора Цейса о поездке в Бухарест в июне 1944 г.: «Православная национальная Церковь занимает содействующую позицию. Она враждебнее к евреям, чем Римская Церковь, но с другой стороны также отстаивает не нашу точку зрения. Два года назад она запретила Крещение евреев, что, конечно, не исключает отдельных случаев Крещения евреев с помощью подкупа. Сельское население настроено определенно антиеврейски. Население Бухареста индифферентно»[940]. Еще в июле 1944 г. в ежемесячном докладе Внешнеполитической службы нацистской партии указывалось, что Румынская Церковь позитивно настроена по отношению к европейским идеям и противоположным образом – к масонам и евреям[941].
Весь период войны наблюдалось явное стремление органов государственной власти с одной стороны «огосударствить» Румынскую Православную Церковь, сделав ее послушным орудием своей внешней и внутренней политики, а с другой – ограничить или вообще запретить деятельность других конфессий. В начале осени 1941 г. маршал Антонеску, приняв отставку министра по делам религии генерала Розети, даже временно взял на себя руководство соответствующим министерством.[942] Генеральное общество клира было распущено властями, хотя вначале и оно выступало за войну с Советским Союзом.
В ноябре 1942 г. министр внутренних дел генерал Д. Попеску распорядился, чтобы состоявшие на государственной службе чиновники обязательно каждое воскресенье посещали богослужение. В данном распоряжении подчеркивалось, что христианская вера служит моральным основанием нации и государства и в то время, когда войска и весь народ ведут борьбу не только за румынскую землю, но и за веру предков, для каждого христианина является моральной обязанностью посвятить один час богослужению. При этом православному духовенству были даны указания для ведения бесед по актуальным вопросам государства и общественной жизни