После окончания войны в Италии оказалось несколько десятков тысяч бывших советских военнопленных, беженцев и остарбайтеров, которые не хотели возвращаться в СССР (около 42 тыс. англичане и американцы все-таки выдали Советскому Союзу). Они были размещены в специальных лагерях Ди-Пи (перемещенных лиц). Почти все эти лагеря окормляли русские православные священники (состоявшие в основном в юрисдикции РПЦЗ). Так, например, архимандрит Симеон обслуживал лагерь Липари под Римом. Иеромонах (затем игумен) Каллист (Подзолов) регулярно совершал богослужения в лагерях Ди-Пи в Триесте, Латино и на севере провинции Пьемонт (вилла Оланда), распределял среди интернированных соотечественников пособия и пожертвования (следует отметить, что община при домовой церкви виллы Оланда в Вал-Пелли-че просуществовала до середины 1980-х гг.). В Риме некоторое время находилось представительство Православного комитета РПЦЗ, помогавшего русским беженцам[1111].
Несколько православных церквей было устроено в лагерях Ди-Пи под г. Триестом, где проживало много русских эмигрантов, бежавших из Югославии. Настоятелем одной из них в 1950–1952 гг. служил митрофорный протоиерей Пантелеимон Хапланов. Для другого храма в лагере Сан-Сабба (св. Саввы) архиепископ Иоанн (Максимович) 7 мая 1951 г. рукоположил в сан иеромонаха выпускника богословского факультета Белградского университета иеродиакона Спиридона (Ефимова). В 1951–1956 гг. о. Спиридон служил настоятелем храма и законоучителем русской церковной школы в том же лагере. Иногда он участвовал в богослужениях в сербском православном соборе Триеста свт. Спиридона Тримифунтского.
Служивший в 1946–1948 гг. настоятелем храма Христа Спасителя в Сан-Ремо протоиерей Евгений Аракин до 1950 г. также обслуживал православные церкви лагерей перемещенных лиц в Генуе и Турине. Затем он переселился в г. Портичи, вблизи Неаполя, и в 1953–1957 гг. был настоятелем церкви в лагере Ди-Пи Сант-Антонио[1112].
В Неаполе с 1945 г. проживали протоиерей Димитрий Кутенко, бежавший от коммунистов из Хорватии, и некоторые другие священники – беженцы. Только в окрестностях этого города были устроены походные церкви РПЦЗ в трех лагерях Ди-Пи: Аверсе, Капуе и Баньоли[1113].
В лагере Пагани провинции Салерно находилась православная церковь, которую до 1947 г. обслуживал приезжавший из Рима о. Антоний, а затем – проживавший в этом лагере сербский священник. В этом лагере несколько послевоенных лет прожил бывший узник Соловецкого лагеря Борис Ширяев, именно там написавший свою известную книгу «Неугасимая лампада» (позднее он перешел в католичество). Следует упомянуть, что в конце 1940-х гг. в Италии появилась еще одна известная личность – бывший секретарь митрополита Берлинского и Германского Серафима (Ляде) и военный священник власовских формирований на северо-западе России архимандрит Герман (Кивачук). К тому времени он уже был исключен из состава РПЦЗ и некоторое время состоял в Западно-Европейском русском экзархате, проживал о. Гермоген в Риме, где и скончался в 2002 г.
Помимо русских в Италии также существовали греческие, албанские и сербские православные общины. В частности, единственная до Второй мировой войны сербская община была основана в г. Триесте в 1793 г., в 1861–1869 гг. для нее был построен упоминавшийся собор свт. Спиридона Тримифунтского. В 1924 г. по поводу статуса этой общины было заключено специальное межгосударственное соглашение, а мирный договор 1947 г. между Италией и Югославией подтвердил ее каноническое единство с Сербской Православной Церковью[1114].
2. Казачий Стан в Северной Италии и его церковная жизнь (1944–1945)
Начало создания существовавшего с августа 1944 по май 1945 гг. в северо-восточной области Италии – Карнии (Фриули) Казачьего Стана относится к 1942 г. Вскоре после оккупации в июне этого года территории Дона и Кубани немецкое командование разрешило передать по радио обращение руководителей существовавшего в Германии Казачьего национального движения[1115]. Один из главных руководителей этого движения, проживавший в Берлине атаман Донского казачества, в годы гражданской войны 73-летний генерал-лейтенант Петр Николаевич Краснов имел довольно тесные контакты как с руководством Русской Православной Церкви Заграницей, так и со священнослужителями Западно-Европейского экзархата, возглавляемого митрополитом Евлогием (Георгиевским). В частности, решением Архиерейского Синода РПЦЗ от 30 июня 1938 г. П.Н. Краснов был назначен членом II Всезарубежного Собора в Югославии.
Создание одной из формируемых под эгидой немцев казачьих частей – пластунской сотни осенью 1942 г. возглавил начальник Штаба освобождения Дона полковник царской армии С.В. Павлов. Эту инициативу поддержал П.Н. Краснов, отправивший 11 ноября 1942 г. Павлову письмо, в котором дал ряд рекомендаций по формированию частей. В конце ноября С.В. Павлов приступил к созданию казачьего полка, военнослужащих которого стали окормлять местные православные священники.
Возрождение почти уничтоженной в 1930-е гг. церковной жизни в казачьих областях происходило очень активно, в течение второй половины 1942 – начале 1943 гг. в Ростовской области открылось 243 церкви, в Краснодарском крае – 229 и в Ставропольском крае – 127. В ходе начавшегося в январе 1943 г. отступления немецких войск часть казаков с семьями и их духовных пастырей также двинулась на Запад. В середине 1943 г. в Кировограде С.В. Павлов приступил к формированию двух полков, а в конце года получил разрешение немецкого командования собрать в двух городах казаков-беженцев. Создание Казачьего Стана началось в соответствии с декларацией германского правительства от 10 ноября 1943 г., определившего место для размещения сначала в районе с. Балино Каменец-Подольской области. Прибывающих казаков распределяли по станицам: донским, кубанским и терским, к которым причислялись и священники. Избранные станичные атаманы и правления подчинялись занявшему пост походного атамана Казачьего Стана Павлову.
По приказу командующего добровольческими войсками генерала Э. Кестринга от 31 марта 1944 г. в Берлине было образовано Главное управление казачьих войск (Hauptverwaltung der Kosakenheere) во главе с генералом П.Н. Красновым. Заместителем начальника управления стал его племянник генерал-майор С.Н. Краснов, в число руководителей также вошли генерал-майор В.Г. Науменко, полковник С.В. Павлов и подполковник Н.Л. Кулаков. В начале июня 1944 г. по распоряжению немецкого командования Казачий Стан был передислоцирован в Западную Белоруссию. 17 июня 1944 г. полковник С. Павлов погиб в бою с партизанами. Походным атаманом Стана был назначен начальник штаба Т.И. Доманов, бывший белогвардейский сотник[1116].
На территории Белоруссии произошло упорядочение церковной жизни Стана. Эту работу возглавил происходивший из донских казаков протоиерей Василий Григорьев. Он фактически организовал из приходов отдельных станиц Казачью епархию, установил контакт с управлявшим Барановичско-Новогруд-ской епархией Белорусской Православной Церкви епископом Витебским и Полоцким Афанасием (Мартосом) и был назначен этим владыкой уполномоченным по управлению Казачьей епархией. Сам епископ Афанасий неоднократно совершал службы для казаков и оставил у них добрую память.
Служивший в 1938–1944 гг. настоятелем Никольского храма Бреста о. Митрофан Зноско-Боровский (позднее епископ Бостонский РПЦЗ) также окормлял летом 1944 г. казачьи части, став духовником 3-го Донского полка. Уже после войны владыка вспоминал: «Духовное окормление полка заключалось во встречах с офицерским составом полка для духовных бесед. Офицерский состав – от 19 лет и выше. Все это были молодые люди, пытливые русские ребята. С такой молодежью не погибнет Россия, так думал я. Темы бесед давали мне сами офицеры. В зале, когда я говорил, полная тишина, слушали с напряженным вниманием. После беседы – чашка чая, вопросы и ответы на них. Атмосфера дружеская, искренняя и сердечная[1117].
Следует отметить, что епископ Митрофан был большим подвижником, выдержавшим допросы с пристрастием как со стороны НКВД, так и гестапо. В статье, посвященной скончавшемуся в 2002 г. владыке, отмечалось: «Спасал он и евреев, укрывая их от фашистских палачей, подвергая себя при этом смертельной опасности»[1118].
В начале июля 1944 г. Казачий Стан был переведен на территорию Польши в район г. Белостока, где некоторые части находились около трех месяцев – до октября – ноября. Здесь, в г. Здунска Воля, протоиерей В. Григорьев провел собрание всего духовенства Стана и назначил благочинных (вместе с казаками из Новогрудка ушло немало белорусских священнослужителей). В дни тысячекилометровых переходов священники не превращали окормления своей паствы. Позднее служивший в 8-м полку протоиерей Тимофей Соин вспоминал: «На всех остановках тяжелого и многострадального пути духовенство совершало богослужения под открытым небом. У кого были святые антиминсы – совершали литургию, у кого таковых не было, служили обедницы и молебны»[1119].
Остановка в Польше оказалась временной. Уже 6 июля 1944 г. было принято решение о переброске Казачьего Стана в северо-восточную Италию. Осенью 1943 г. после падения фашистского режима в этой стране немцы организовали в данном районе провинцию (операционную зону) «Адриатическое побережье» (Adriatisches Kuestenland), но их положение было шатким из-за постоянных ударов со стороны коммунистических партизанских бригад. Успехи последних и вынудили германское командование послать в Италию казаков (планировало акцию Министерство занятых восточных территорий). В конце июля – начале августа 1944 г. на железнодорожных станциях Карнии и Понтеббы высадились первые несколько тысяч под командованием походного атамана генерал-майора Т.И. Доманова