Путь капитализма страшен – это работорговля, это официальная наркоторговля, те же самые опиумные войны в Китае, когда английские капиталисты, получившие индийские поля и баснословные барыши от продажи наркотиков, выращенных на индийских плантациях, силой сбывали их в Китай и расстреливали китайцев, безуспешно пытавшихся защитить свое отечество от этой наркоты. Это работорговля, это торговля оружием, это торговля органами, это проституция, которая, кстати, официально была отменена в Советском Союзе. Я был потрясен, когда оказался в 1993-м году в Бельгии, и одно из первых, что увидел в Брюсселе – это женщина в витрине, как товар. Действительно, как самый настоящий товар. Меня удивила реакция местных жителей: «Ну так она сама выбрала!» Этот путь никто за нее не выбирал? Нашлись люди, которые организовали процесс – сутенеры и не только, которые ее в этот капкан загнали.
Это еще не все. Дело в том, что та же самая индустрия абортов, которая оказывается очень прибыльной, и не только для парфюмерной или лекарственной промышленности, а в целом, – та же самая мальтузианская идея о целесообразности уменьшения населения Земли, поскольку-де все равно всех не прокормим. Чисто капиталистическое подленькое выражение – плодить нищету. И вот отсюда те потери от абортов, которые вполне соответствуют потерям Первой мировой войны – ежегодно от семисот до миллиона человек. Та же самая мальтузианская идея об уменьшении числа ртов, уменьшении числа потребителей.
Так понятно, если капитализм – это общество потребительское, а не общество тружеников и творцов, как при социализме, то, значит, лишние рты надо истреблять. Сталин в 1936-м запретил аборты, потому что ему нужны были солдаты, ему нужны были рабочие, ему нужны были труженики, ему нужны были творцы. Как только Никита Сергеевич провозгласил создание потребительского общества в Советском Союзе и тем самым подписал смертный приговор нашему социализму, кровавое колесо аборта вновь покатилось по нашей земле. И в этом смысле аборт – это своего рода человеческое жертвоприношение, жертвоприношение младенца. Финикийские и ханаанские города, как известно, утверждались на скелетиках маленьких детей, которых убивали и замуровывали в глиняном горшке под стены домов и городов. И в Финикии, и в Тире, а равно и в Карфагене, Ваалу приносили в жертву ребенка – временами живого, временами убитого, – которого идол бога брал на свои руки, и затем с помощью известного приспособления этот ребенок вбрасывался в раскаленное медное чрево этого страшного божка.
С сокрушением должен сказать, современное капиталистическое общество с его культом уничтожения детей, с его культом child free, с его чрезмерной любовью к животным и ненавистью к детям недалеко ушло от ваализмадревности. И, конечно, это кровавые войны, которые ведутся… спросим – за что? За нефть, за зерно, за газ, за золото. А самое главное, за удержание федеральной резервной системы, за господство одной «империи добра» над всем миром и за финансовую эксплуатацию этого самого мира. И истоки нынешней войны на Украине надо искать именно там, в этой ваалистической системе.
1. Послание (Декларация) Заместителя Патриаршего Местоблюстителя митрополита Нижегородского Сергия (Страгородского) и Временного при нем Патриаршего Священного Синода об отношении Православной Российской Церкви к существующей гражданской власти (16(29).07.1927) // Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России, позднейшие документы и переписка о каноническом преемстве высшей церковной власти (1917–1943): Сб. в 2 ч. / Сост. М. Е. Губонин. – М.: ПСТБИ, 1994. – С. 509–513.
2. Свт. Василий Великий. Беседа на окончание четырнадцатого псалма и на ростовщиков // Свт. Василий Великий. Творения: в 2 т. Т. 1. – М.: Сибирская Благозвонница, 2009. – С. 335–340.
3. Цит. по изданию: Архиеп. Василий (Кривошеин). Преподобный Симеон Новый Богослов и его отношение к социально-политической действительности своего времени // Архиеп. Василий (Кривошеин). Богословские труды. – Н.-Новгород: Христианская библиотека, 2011. – С. 413–419.
4. Свт. Иоанн Златоуст. Беседа XXI // Свт Иоанн Златоуст. Толкование на Евангелие от Матфея: в 2 кн. Кн. 1. – М.: Сибирская Благозвонница, 2010. – С. 160–164.
5. Прот. Георгий Флоровский. Восточные отцы IV века / прот. Георгий Флоровский. – Минск: Изд. Белорусского Экзархата, 2006. – 303 с.
6. Свт. Иоанн Златоуст. Беседа LXIII // Свт Иоанн Златоуст. Толкование на Евангелие от Матфея: в 2 кн. Кн. 2. – М.: Сибирская Благозвонница, 2010. – С. 118–122.
Протодиакон Владимир Василик, Алексей БакулинГород Солнца или Держава Правды?[20]
Наш сегодняшний разговор с протодиаконом Владимиром Василиком, д.и.н., профессором СПбГУ, начался несколько неожиданно: на днях исполняется 455 лет со дня рождения итальянского монаха знаменитого утописта Томмазо Кампанеллы, и, вспомнив эту не слишком актуальную для православной газеты дату, мы задали о. Владимиру такой вопрос:
– Как вы относитесь к идеям Кампанеллы? Не ко всем его идеям, конечно (он много ереси наговорил), а к самой главной – идее об идеальном государстве, о Городе Солнца? Вообще возможно ли построить идеальное государство? Ведь это то же самое, что строить рай на земле…
Конечно, если мы будем равняться на Кампанеллу с его представлением о том, что семья является грехом, поскольку она обосновывает частную собственность, то, естественно, мы придем к тем человеческим зоопаркам, где Гитлер планировал после войны размножать немецкий народ (с помощью эсэсовцев).
Но, в конце концов, дело не в именах и теориях. «Можно ли выстроить Царствие Божие на земле?» – вот главный вопрос. Ответ нам дает Спаситель: «Царствие Божие внутрь вас есть» (Лк 17:21).
Но если в душе каждого христианина живет Царствие Божие и если христиане составляют сообщество, то что плохого, если не только в душах, но и вокруг этих христиан будет господствовать Царствие Божие? Что в этом дурного? Зачем нам заранее становиться пессимистами и антиутопистами? Неужели мы будем считать, что христианское сообщество должно быть сообществом лицемеров, полужуликов, полунегодяев, которые лишь иногда раскаиваются? Как это у Блока:
Грешить бесстыдно, непробудно,
Счет потерять ночам и дням,
И, с головой от хмеля трудной,
Пройти сторонкой в Божий храм…
Неужели нам нравится жить в таком сообществе, где христианство доказывается только справкой о причастии и исповеди? Или мы все-таки алчем чего-то большего? А если мы алчем, то, как говорит св. ап. Иаков, «вера без дел мертва» (Иак 2:26). Внутренние, душевные сокровища рано или поздно переходят во внешнюю, общественную среду, и внутренние плоды рано или поздно проявляются вовне.
Христианство требует от нас не только внутренней праведности, праведности для себя, но и праведности общественной, праведности для ближних. Другое дело, что ныне мы видим порой, что суетливая внешняя церковная деятельность в духе католического аджорнаменто, стремление сделать Церковь чем угодно – туристическим агентством, учебным заведением, ночлежкой и т. д. и т. п. (при этом без всякой опоры на внутреннее духовное делание) – является построением дома на песке. И, как сказал Спаситель, «было падение его великое» (Мф 7:27).
Да, Церковь не может быть прибежищем индивидуумов, одержимых эгоизмом личного спасения, как говорил Константин Леонтьев (пусть даже эти слова любят повторять иные раскольники). У классической Церкви святоотеческой эпохи были и свои ночлежки, и свои больницы, и свои детские дома. Скажем, подобный комплекс на свои кровные деньги выстроил в Каппадокии святитель Василий Великий. Святитель Иоанн Златоуст создал в Константинополе больницу на 7 тыс. человек и создал лепрозорий.
Все это показывает, что органичное развитие церковной жизни должно соответственно преобразовывать и мир вокруг. Иоанн Златоуст любил монастыри, но при этом он говорил, что если бы все христиане вели себя достойно, по-христиански, то не было бы нужды в монастырях, мир стал бы одним огромным монастырем. А что характерно для монастырской общины? Общность имущества. Св. прп. Венедикт Нурсийский запрещал своей братии говорить «мое», «твое», а велел всегда говорить «наше». И, соответственно, в настоящих общежительных монастырях твое и мое не существовало.
Христианскому обществу (не только монастырскому!) необходима общественная собственность на средства производства, на основные активы недвижимости, на землю. В особенности на землю, ибо только это сможет поднять наши земли, которые сейчас зарастают бурьяном и чертополохом: ведь они оказались добычей рыночных хищников, которые предпочитают сельхозземли не обрабатывать, а строить на них коттеджики, в результате чего в стране практически уничтожен пояс продовольственной безопасности.
Что же касается основных средств производства, то, безусловно, недра, леса, природные богатства должны быть собственностью общенародной и не сдаваться в аренду никаким хищникам, тем более на 49 лет.
В свое время мы уже наступали на эти грабли. Замечательный экономист В. Ю. Катасонов говорит о том, что в ведущих отраслях русской дореволюционной промышленности 80–90 % активов принадлежало иностранцам, а замечательные успехи в вывозе русского продовольствия за рубеж отнюдь не означали сытости русского народа! Русский человек потреблял гораздо меньше, чем любой европеец. К сожалению, в дореволюционной России работал рыночный принцип: «недоедим, но вывезем», – ведь на внутреннем рынке за хлеб давали куда меньшую цену, чем за границей. А в результате немощная русская промышленность и сельское хозяйство не выдержали испытания Первой мировой войной.
Зато испытание куда более страшное – Великую Отечественную войну – наше социалистическое народное хозяйство выдержало! Прочность социалистического порядка показывает и следующее: более 30 лет не могут до конца разворова