ть то, что было создано при Советском Союзе. И то, что гражданская война в рамках бывшего Советского Союза развязалась через 23 года после крушения СССР (я имею в виду 2014 год), – настоящая, большая гражданская война, – это тоже достижение советского порядка и десятилетиями воспитывавшейся советской дружбы народов. А через сколько лет после крушения монархии вспыхнула Гражданская война в России?
– Уже через год…
Через год, совершенно верно, причем еще с интервенцией. Сейчас криптоинтервенция, тогда она была открытой.
– Вот что любопытно: обычно коммунистов осуждают за то, что ониде пытаются построить рай на земле… Но разве те же монархисты не о земном рае мечтают? Разве в их душах не рисуется картинка идеального общества с православным царем, верноподданным народом? Это ведь тоже модель рая на земле…
Да, и нередко монархисты являются куда большими идеалистами, чем те же коммунисты. Тем паче стоит вспомнить, что модель Кампанеллы была ведь монархической. Он считал, что именно испанская монархия должна создать идеальное общество. Но вот тут-то и стоит остановиться на следующей вещи: никакой социальный строй не дает рая на земле. Он существует для того, чтобы не было ада. В этом смысле Россия всегда являлась Удерживающим – и монархическая, и социалистическая. Действительно, существование России Советской пресекло очень много беззаконий на Земле. Могу сказать, что если бы не 1917 год и не русский социализм, мы бы сейчас существовали в содомократическом и сатанистском обществе.
Самым правильным строем я, безусловно, считаю монархию. Но вопрос: какую монархию? Разумеется, не тираническую по восточному образцу; разумеется, не бюрократически-абсолютистскую, каковая у нас была насаждена Петром I. Разумеется, не бюрократическую монархию последних Романовых. Мой идеал – это та народная монархия, о которой говорили Лев Тихомиров и Иван Солоневич. И эта монархия может проявлять себя по-разному. Монархом может быть де-факто и генсек, и несменяемый президент… Примеров тому много: и Уго Чавес, и Хосни Мубарак, и Александр Григорьевич Лукашенко… И Владимир Владимирович Путин.
– Этот список, видимо, должен возглавить Сталин…
Конечно. Думается, что правителям России есть чему поучиться у Иосифа Виссарионовича. Прежде всего тому, что он всегда стремился опираться на народ и в меру своих сил он старался народу служить.
Положительный опыт Сталина состоит и в выдвижении на государственное руководство людей способных, достойных – тот принцип, который должен лежать в основе любого сколько-нибудь уважающего себя государства. Нынешний принцип, олигархический, – это принцип клановый, принцип групповой, принцип мафиозных связей. Здесь речь идет не о совести, не о чести, не о глубинных интересах государства, а только о конъюнктуре.
Сталин умел мыслить стратегически, Сталин умел мыслить глобальными проектами и умел их исполнять. Вот этому у него поучиться стоит! И наконец, главное: он стремился выстроить государство Правды, в котором перед законом были бы равны все, начиная с наркома и кончая колхозником, начиная с генерал-полковника и кончая рядовым солдатом. Если мы не достигнем подлинного равенства всех перед законом, если у нас будут пастись тучные стада священных коров, то рано или поздно придут волки, которые перегрызут всех, в том числе и эти стада. И в этом смысле социализм будущей России – это не прекраснодушные мечтания о Городе Солнца, а насущная мобилизационная необходимость государства, которое почти сплошь окружено врагами.
Запад не жалует никого, кто не является ему подобным. Там всегда звучал лозунг Редьярда Киплинга: «Не заключайте мировой с медведем, что ходит, как мы». Но если медведь разоружится добровольно, если он сдаст свои клыки и когти охотнику, то вскорости охотник потребует у него и шкуру. Поэтому русскому медведю стоит мобилизоваться. А единственным способом мобилизации у нас всегда был коллективизм и соборность.
Нынешняя наша элитка боится народа. Наши звездульки народ презирают и втайне ненавидят. Для них – за исключением некоторых наших политиков, в том числе и нашего президента, – характерно то отношение к народу, что прекрасно выражено в известной сказке Леонида Филатова: «Там собрался у ворот этот… как его… народ!» Себя они мыслят на берегу Темзы, Сены или Гудзона. Да вот незадача получается: там-то они и не нужны. Там у них рано или поздно начинают отнимать активы, виллы, замки – и передавать в пользу «бедных угнетенных украинцев».
Или наша элита начнет служить своему народу, или ей предстоит исчезнуть. В нынешнем виде она нежизнеспособна, она бездарна, ибо за 30 лет так и не смогла предложить России ни одного серьезного, крупного дела, так и не смогла определить вектор развития страны, так и не смогла сформулировать внятную русскую идеологию. Это шушера. На их место должны прийти серьезные, крупные люди, и они должны прийти из гущи народа, из до конца не добитого среднего класса, из до конца не истребленного офицерства и инженерного корпуса, из патриотически настроенной интеллигенции, из духовенства, из верующих русских людей. На смену должны прийти живые люди, которые будут строить государство правды. И многое подсказывает, что это будут люди, прошедшие огонь СВО.
Святейший Сергий – Патриарх Победы[21]
8 сентября 2023 года, в 80-ю годовщину Архиерейского Собора, избравшего митрополита Сергия (Страгородского) Патриархом Московским и всея Руси, Патриарх Кирилл совершил панихиду на месте погребения Патриарха Сергия. Обращаясь к народу, Святейший сказал: «Попрошу всех вас помолиться о приснопамятном Святейшем Патриархе Сергии, который в самую, может быть, тяжелую годину всей истории Русской Православной Церкви выстоял в верности к Церкви, сумев преодолеть идеологические и политические преграды, которые стояли между Церковью и властью, и установить новый тип отношений, благодаря которому стали открываться храмы, монастыри, были выпущены заключенные священники и епископы и возродилась наша Церковь».
Сегодня мы беседуем о нелегкой судьбе Святейшего Сергия с известным историком доктором исторических наук, профессором СПбГУ протодиаконом Владимиром Василиком.
– На ваш взгляд, какова роль Патриарха Сергия в истории Русской Церкви XX века?
Роль Патриарха Сергия огромна. В первую очередь следует напомнить, что именно он прокладывал дорогу для мирного сосуществования Русской Православной Церкви с советской властью. Как известно, в первые советские годы отношения Церкви и государства характеризовались взаимным ожесточением. С одной стороны, советская власть видела в Церкви лишь кусок ненавистного прошлого; бо́льшая часть советских вождей открыто исповедовала атеизм и считала, что священники только дурят головы рабочим, отвлекая их от классовой борьбы. С другой стороны, многие люди Церкви видели в советской власти лишь взбунтовавшихся холопов, представителей русского бунта, «бессмысленного и беспощадного», безбожников и демагогов, а многие – просто служителей антихриста. До определенного момента ни те, ни другие не пытались увидеть той правды, которая стояла за каждым: правды Божией за Церковью и правды человеческой за советской властью. Да, ибо советская власть, при всех своих грехах, при всей своей духовной слепоте, тем не менее пыталась на практике осуществить некие важные истины, – настолько важные, что они озвучены и в Новом Завете: «…если кто не хочет трудиться, тот и не ешь» (2 Фес 3:10) и т. д. Сама Церковь утверждает, что люди равны, потому что созданы по образу и подобию Божию; все люди имеют право на жизнь и на счастье. Земля, воздух, природные ресурсы являются общим достоянием, и зачастую собственность на средства производства греховна. Разве не об этом говорило Святое Писание? «Господня земля, и исполнение ея, вселенная и вси живущии на ней» (Пс 23:1).
Митрополит Сергий стал одним из немногих людей в России, кто прямо указал на эту сторону советской действительности, кто призывал верующих видеть в новой власти проводника воли Божией, – той воли, которая вела Россию на путь справедливости и милосердия ко всем униженным и оскорбленным. Не многие понимали, и не многие понимают до сих пор эту мысль. За нее святителю Сергию пришлось перенести многочисленные нападки, вражду, клевету – и, смотря на то, как кротко и смиренно он сносил все это, можно говорить о его мученическом подвиге.
– Мне приходилось слышать, что в своей знаменитой Декларации митрополит Сергий «слукавил» ради благой цели: сказал не то, что он действительно думал, – лишь бы была спасена Церковь. Как вы считаете, до какой степени владыка был искренен в этих своих словах? Или это действительно было «лукавством»?
Да, тут есть над чем подумать. Но мне бы хотелось обратить ваше внимание вот на что: если вдумчиво читать текст Декларации, нельзя не заметить, что митрополит Сергий стремился не просто уберечь Церковь от уничтожения. Его цель была более широкой. Во-первых, он стремился напомнить верующим, что Божий завет о повиновении властям предержащим, который мы читаем в посланиях апостола Павла, никто не отменял. «Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены» (Рим 13:1). Обратите внимание: апостол писал это в те годы, когда власть в империи принадлежала не какому-нибудь благочестивому правителю, но Нерону, который совершал такие злодеяния, которые большевикам и не снились.
Итак, по митр. Сергию, советская власть, как и любая другая власть, может требовать от своих подданных подчинения, и православный человек не в праве восставать против нее. Таким образом, митрополит решительно отмежевывался от всевозможных антикоммунистических движений, которых в ту пору было немало и которые превратились уже в откровенно бандитские, разбойничьи формирования. Банды Савинкова, пересекая границу СССР, стирали с лица земли целые деревни, с невиданной жестокостью расправлялись со всеми, сочувствующими Советам, не щадили ни женщин, ни детей. Церковь, по совести, не должна была показывать и тени сочувствия к этим террористам – и митрополит Сергий призывал православный народ стоять на стороне законной власти.