На этом пункте мы и приходим к границе, где кончается марксизм и открывается пространство для новой коммунистической теории, способной опираться не только на макросоциальные закономерности развития общества, но и на закономерности микро-социального уровня, всецело определяемые духовным самосознанием человека. Преодоление философской нищеты марксизма через мировоззренческое обогащение коммунистической идеи глубинными духовно-гуманистическими религиозными смыслами, есть важнейшее условие обновления социалистической теории.
III. Социальное христианство
Духовное измерение человеческого бытия – это прерогатива религиозного знания. Тысячелетиями, начиная с первобытных времен и до наших дней, человечество формировало и формирует свою высшую человеческую природу на основе религиозного идеала, борясь с животным началом, и взращивая собственно человеческое – духовное и разумное начало. Вся человеческая культура вышла фактически отсюда, отражая идеальные, духовные представления человека о самом себе и о мире. Отсюда же вышла вся социальная этика – начиная с первичных религиозных табу, и кончая «автономной этикой» Нового времени.
Русская цивилизация последнюю тысячу лет формировала свое ценностное мировоззренческое ядро (фактически собственную сущность) на основе православного христианства. Во многом именно христианская устремленность к правде, справедливости, братству и равенству, – и в конечном итоге к идеальному преображению мира – сделали возможной исключительную по своим масштабам историческую попытку отказа от «ветхого мира», и построения мира нового – коммунистического.
Однако догматический материализм марксистско-ленинской теории не позволил во всей полноте осознать и реализовать христианский потенциал коммунистической идеи, что и привело в итоге к затуханию исходного импульса и бесславному концу Советской эпохи. При этом сам восходящий цивилизационно-пассионарный рывок к пост-капиталистическому Будущему отыгран назад быть не может. История не знает обратного направления. Из вариантов у нас – лишь вторая попытка.
Отсюда следует, что очередная фаза русской цивилизации, продолжающей свое развитие от традиционной Руси, к Советской России, и далее – подразумевает возвращение в актуальную историю христианского социального императива в качестве идеологического драйвера Социализма XXI века. Именно в этом (пассионарном) качестве концепция христианского социализма обретает центральное место в построении Образа Будущего России, становясь идеологическим ядром Нового социализма XXI века.
В стратегической опоре на религиозные истины в моделировании общества будущего нет архаики. Религиозное измерение социального бытия всегда присутствовало и будет присутствовать в генезисе человеческой цивилизации в качестве фундаментального социо-образующего фактора. Именно на этом религиозном фундаменте и до ныне стоит общечеловеческая система ценностей, культурная и национальная идентичность, социальная этика. Все богатство человеческой Культуры исходит из этой колыбели – из продолжающегося в веках и тысячелетиях самопознания человеком своей духовной Божественной сущности.
Раскрытие этой сущности не только на внутреннем плане индивидуальной духовности, но и в пространстве социума – есть важнейшая задача современной религиозной эпохи. Человек должен проявить свое высшее Божественное начало не только в формате личности, но и в формате социума – в качестве одухотворенного социального субъекта и творца Нового мира.
Это единственный путь к подлинному преображению социума. Когда человек осознает свою личную духовную ответственность не только за собственный моральный облик, но и за саму систему социальных связей. Когда, по существу, социальные религиозные добродетели – любви, братства, сострадания, служения и жертвы – станут системными социо-образующими факторами общественной жизни. Именно в этой идеологической перспективе раскрывается главный антропологический ресурс Социализма XXI века – его морально-нравственная укорененность в духовном потенциале христианства.
Почему именно христианства, а не скажем, ислама, буддизма или иудаизма?
Во-первых, христианство – это наиболее социально ориентированная антропоцентричная религиозная традиция, ставящая в центр своего внимания непосредственно идеал человека в образе Иисуса Христа как предвечного Богочеловека. Причем не абстрактно и отвлеченно, а непосредственно и конкретно – как «Путь и Истина и Жизнь» (Ин 14:6). В этом качестве христианство максимально приближено к реальному человеку в его внутренней духовной и внешней социальной жизни, направляя то и другое к возможному совершенству. Поэтому коммунистическое преображение человека и общества – есть религиозное задание именно христианства.
Во-вторых, сами социалистические идеи зародились в рамках христианской европейской цивилизации. Именно христианство наиболее органично социализму по самому его нравственно-этическому генезису. Одно вытекает из другого. Это факт истории. И Россия, тысячелетие формировавшая свое национально-историческое кредо на основе православного христианства здесь не случайный первопроходец: коммунистическая стратегия России – это прямое следствие ее христианского цивилизационного выбора.
Историческая взаимосвязь социализма и христианства в цивилизационном отношении настолько глубока, что и дальнейшие судьбы социализма и христианства не могут не быть взаимосвязаны. Более того, обновление социализма обещает и обновление христианства.
Христианство как религиозный институт давно находится в затяжном и необратимом историческом кризисе. Этот кризис выражается в неспособности современного христианства влиять на направление развития человеческой цивилизации. Все негативные процессы современного глобального капитализма проходят при молчаливом соучастии мирового христианства, в первую очередь протестантской и католической его ветвей. Православная церковь в настоящее время тоже вписана в эти процессы, приняв существующий в России либерально-капиталистический режим в качестве положительного плацдарма для «церковного возрождения». Но это ложное возрождение – о чем свидетельствует неудержимое падение авторитета церкви в обществе. Сверкающая позолота куполов на фоне разрухи, деградации и вымирания вызывает общественное отторжение. Социальная правда христианства оказывается преданной, невостребованной и забытой.
При этом церковь остается асоциальной и аполитичной, ставя превыше всего собственные корпоративные интересы. Именно корпоративные интересы вновь, как и накануне 1917-го, привели нынешнюю РПЦ к ложной «симфонии» с антинародной властью, обеспечивающей для нее административное и финансовое покровительство, взамен получая религиозную индульгенцию.
Рано или поздно, как и в начале XX века, эта ложная «симфония» вновь обрушится, и освобожденная творческая социально-образующая энергия христианского духа направится на преображение социума. Ибо в этом и состоит главное цивилизационное предназначение религии. Произойдет то, что должно было, но не могло произойти в силу ряда причин в начале прошлого века – социалистическая революция осознает свое христианское содержание.
Это осознание, фактически и означающее идеологическое рождение христианского социализма, открывает совершенно новые возможности для раскрытия преображающего потенциала христианства в общественно значимых формах.
Наполнение концептуальной матрицы социализма христианским идеологическим смыслом способно с одной стороны вернуть понимание социализма к его гуманистическим истокам, а с другой, поднять его уровень на максимальную Богочеловеческую высоту. Где все социально значимые смыслы христианства не просто культивируются в индивидуальном сознании отдельных личностей, а непосредственно реализуются в формате социального пространства, организуя его на качественно новых принципах. Социализм здесь выступает как современное социально-экономическое выражение евангельской правды – как общественная форма осуществления любви к ближнему.
Социализм в его теократическом смысле становится для христианства новой житницей, способной вмесить и реализовать все его потенциальные социальные чаяния. Именно в формате социализма возможно еще не бывалое в истории аутентичное соответствие социальных задатков христианства реальному характеру социальных отношений. За две тысячи лет ни одна из формаций не открывала такой возможности: ни рабовладельческая, ни феодальная, ни капиталистическая.
Также и в советскую эпоху, несмотря на имманентное присутствие в социально-культурном строе социализма христианских нравственных идеалов, они не могли быть реализованы в полную силу ввиду атеистической модели коммунистической идеологии. В социалистическом обществе будущего эти имманентные христианские начала могут быть раскрыты в невиданном доселе общественно-созидательном качестве, став основанием новой модели коммунистической идеологии.
В социалистической актуализации христианства рождается новая эпоха – эпоха социального христианства. Эпоха индивидуального христианства, где главной религиозной задачей являлось личное спасение – объективно закончилась. Не случайно современный либерально-капиталистический мир уверенно называет себя «постхристианским». Индивидуальная победа над грехом в таком «постхристианском» мире, где безраздельно царствует мамона, где тотальный информационно-цифровой контроль превращает личность человека в легко управляемый «объект потребления», где разнузданное человеческое естество выходит из берегов и получает официальный «культурный» статус, – становится крайне проблематичной.
Лишь солидарное социально-организованное христианское противостояние греху, выраженное в альтернативных идеологических и социально-экономических формах новой социальной системы, способно остановить сползание мира к полной деградации человека и цивилизации. Мир ждет от России альтернативы – и эта альтернатива