Манипуляции, которых Алина боялась в детстве, сегодня приносили только радость. Да, ей поставили гайморит, да, пришлось вставлять в ноздри эти длинные металлические палочки с адреналином, а потом пережить знаменитую «кукушку». Ну и что? Зато как приятно вдруг почувствовать, что кто-то готов прийти на помощь, не спрашивая при этом, есть ли от тебя хоть какая-нибудь польза.
Впервые за последние несколько дней Белкина дышала так легко и глубоко, что, казалось, в груди сквозняк. Может, этого ей и не хватало? Немного кислорода, чтобы подзарядиться?
– Какая смелая девочка, – привычно приговаривал Арам Давидович. – Ничего не боится! Горжусь тобой!
И сразу плечи расправились, а проблемы показались ничтожными. Ведь если сам профессор Карапетян назвал ее смелой, то это, считай, не просто слова, а самый настоящий диагноз. Что ей какой-то детский праздник? Устроит его играючи, тем более – с подтаявшей ириской за щекой.
Алина вдруг с удивлением поняла, как сильно ей недоставало обычной похвалы. Она всегда думала, что старается ради зарплаты, повышения, кабинета с пресловутой табличкой. А ведь насколько проще и легче бы жилось, говори ей кто-нибудь почаще, какая она смелая девочка! Пожалуй, даже новогодним премиям Алина радовалась меньше, чем одной-единственной конфете в руках старого ЛОРа.
Из кабинета Алина не вышла – вылетела. Да, Арам Давидович вставил ей в нос турунды с мазью, и дышать снова приходилось ртом, но все равно по телу разливалась приятная и чуточку пьянящая бодрость, будто ей сделали капельницу с шампанским.
Подумаешь, сломанный экран! А для кого придумали голосового помощника? И вообще, зачем мотаться в какой-то пейнтбольный клуб, если сейчас все что угодно можно заказать через интернет? Тем более Арам Давидович строго сказал: «Никакого переохлаждения».
Завернувшись в шарф, Алина скомандовала своей без одной буквы тезке:
– Алиса, найди мне инструктора по пейнтболу!
Точнее, с ватой в ноздрях, это прозвучало скорее как «дайди бде идструктора по педболу», но ведь современные технологии – это вам не хухры-мухры, и послушный искусственный интеллект поспешил исполнить приказ.
– Найдено шестьдесят два специалиста, – вежливо отчиталась Алиса. – Ближайший в двух километрах от вас.
Алина не помнила ни одного пейнтбольного клуба в районе Садового кольца, но справедливо рассудила, что Москва меняется стремительнее, чем погода в Питере, и велела телефону немедленно набрать инструктора. Если уж клуб появился здесь недавно, да еще и в самом центре, то они с радостью возьмутся за любого клиента и из кожи вон вылезут, лишь бы заработать очки для рейтинга.
На звонок ответила приятная девушка. Она, правда, удивилась, что Алине нужен инструктор на выезд, да еще и со всем реквизитом на двадцать человек, видимо до сих пор на праздники у них еще заказов никто не делал. Это Белкину приободрило еще сильнее, чем «кукушка» Арама Давидовича. Кому ж не понравится быть первопроходцем? Если пейнтбольные вечеринки войдут в тренд, то Алина получит известность и станет модным законодателем в сфере праздников. И тогда о ее промахе на конференции забудут гораздо быстрее.
– Да, двадцать человек, – подтвердила Белкина. – Двадцать третьего февраля, да Дедь защитдика отечества. Дадеюсь, у вас еще де все забито да эту дату?
Девушка растерялась, что у них, мол, никто не заказывал инвентарь в аренду. Хитрая! Хотела, наверное, заставить Алину купить эти несчастные ружья, но не тут-то было. Человек, который знает, как работают механизмы продаж изнутри, никогда не поведется на дешевые трюки.
– Я спрошу у руководства, можем ли мы пойти вам навстречу. – Девушка явно тянула время.
– Спросите, я подожду. – Алина держала оборону, как кремень.
И результат не заставил себя ждать: уже через пару минут бронь на двадцать третье была фактически у Алины в кармане. В телефоне, если точнее.
После такой внушительной и разгромной победы починить сломанный гаджет было проще простого. Как будто Арам Давидович своими длинными железными палочками залез в Алинин мозг так глубоко, что сумел наладить какие-то сбитые настройки и вернул Белкину в режим истинного терминатора.
Убедившись, что список дел перечеркнут до последней строчки, и забрав телефон с новеньким дисплеем из ремонта, Алина позволила себе наконец выдохнуть. И зря Глеб талдычил, будто она не умеет расслабляться. Все хорошо в специально отведенное для этого время.
Включив наконец экран, Алина увидела, что Глеб писал ей. Несколько удаленных сообщений. Интересно, он извиниться пытался или позлорадствовать? Белкина хотела было узнать у него, в чем дело, а потом решила не тратить драгоценное время на всяких раздолбаев, которые и сами толком не знают, чего хотят.
До самого дня рождения мини-Глеба Алина болела в свое удовольствие. Да-да, в кои-то веки Белкина поняла, зачем ее одноклассники грели градусники о батарею. Сколько лет Алина просто не торчала дома целый день? Без того чтобы сочинять для Пуджари очередной доклад, печатать отчет или висеть на телефоне, бронируя индусам билеты на рейс до Москвы? Она уже и не помнила. Словно увидела квартиру заново со всеми отметинами на обоях, ворсинками от кисти, намертво прилипшими к покрашенной батарее. Оторвавшись от монитора, Белкина вдруг вспомнила, что и вокруг него тоже есть жизнь. Такое простое и такое ошеломительное открытие! Может, ради этого люди и увольняются из крупных компаний и начинают работать на себя? И, может, Рудаков не так уж сильно испортил ей все, и грандиозное падение было лишь этапом перед вступлением на новую взлетную полосу?
Если уж начистоту, Алине нравился ее новый стиль существования. Без длинных названий препаратов, без попыток доказать кому-то, что она тоже крутой провизор, без постоянной варки в комплексах неполноценности. В мире праздников она была одна-одинешенька, но это ни капли ее не пугало. Алина словно заново родилась, и это чувство белого листа дарило надежду, что все еще впереди.
Забавно, как внутреннее мироощущение меняет не только тебя самого, но и мнение о тебе окружающих. Даже мама как будто стала меньше донимать Алину своими подколками и претензиями. Видно, как-то подсознательно поняла, что противник окреп и так легко по болевым точкам уже не попасть.
– Ну, как дела в «Байзере»? – поинтересовался Пал Семеныч вечером двадцать второго февраля, когда Алина готовила себе какао. – Они тебе больничный-то хорошо оплачивают?
– А она что, теперь в «Байзере» работает? – Марина Олеговна по старой доброй традиции не дала дочери ответить. – Почему я не знаю?
– Потому что ты ее делами не интересуешься, – гордо парировал Пал Семеныч.
– Ничего ж себе… – Марина Олеговна похлопала дочь по спине, отчего та расплескала какао. Впрочем, оно того стоило: в последний раз мать хлопала ее по плечу в день поступления в медицинский. – Поздравляю. Совсем другое дело!
– Да, – улыбнулась Алина. С одной стороны, совесть слегка завибрировала, подсказывая, что хвалят, в сущности, не саму Белкину, а ее ложные достижения. Но с другой стороны – если надо немного приврать, чтобы тебя ценили в семье, то почему бы и нет? – Правда, и ответственности много, и коллектив – как стая волков… Так что уж и не знаю, может, мне уйти в другую сферу…
– Даже не думай! – отрезала мама. – Это лучшее, что вообще есть. Работа мечты! Держись за нее руками и ногами!
– Вот-вот, – Пал Семеныч неожиданно встал на сторону супруги. – Ради «Байзера» можно и потерпеть! Пусть хоть ночью тебя вызывают…
Обычно Алина не верила в кармические бумеранги, в порчу, сглаз и прочие сказки для параноиков. Но сейчас, когда телефон зазвонил секунда в секунду после слов отца про ночные вызовы, какие-то нехорошие сомнения в голову Белкиной все же закрались.
– Добрый вечер! Это Мария, менеджер магазина «Веселая идея», вы у нас делали заказ на оформление праздника двадцать третьего февраля…
– Да-да, все в силе. – Алина прикрыла динамик ладонью на всякий случай и поторопилась выйти из кухни.
– Видишь, – донесся до нее голос отца, – ничего без нее не могут.
– А я всегда говорила, что у нее способности. Это ты ее пихал в педиатрию… – отозвалась Марина Олеговна, но Алина ее уже не слушала, потому что над ней нависла проблема посерьезнее.
– Дело в том, что у нашего курьера сломалась машина, – огорошила Белкину Мария, менеджер магазина «Веселая идея». – И мы утром не сможем доставить шары и украшения. Только после обеда. Или тогда заберите заказ самостоятельно. Разумеется, стоимость доставки мы возместим…
Алина зажмурилась. Нельзя было расслабляться, бесцельно валяясь на диване в объятиях сладких сериальных красавчиков. Нельзя было врать, уж сколько раз ей твердили об этом в детстве! Вот, пожалуйста. Расплату за грехи подвезли моментально, получите и распишитесь.
Сотня зеленых шаров. Не десять и не двадцать – сотня! В масштабах загородного участка не так уж много, но тащить их самой? Даже если взять по дюжине в каждую руку, рискуя взлететь в воздух, то все равно придется бегать туда-сюда не один раз. Нет, хорошо, конечно, что Алине удалось найти магазин неподалеку от Переделкина, но пешком она бы это расстояние несколько раз не осилила. Просить отцовскую машину? Во-первых, придется объяснять, зачем, во-вторых, в багажник все равно много не влезет. И потом, папа так ревностно относится к своей «пантере», что вряд ли разрешит. И уж точно заметит на ней следы подмосковного бездорожья. Нет, тут нужна машина побольше, если не фургон, то хотя бы…
– Алло, Глеб? – Алина собрала волю в кулак, готовая к любым унижениям. Расплата, говорите? Что ж, она всегда платила по счетам. – Мне нужен катафалк.
Глава 9
Глеб знал, что она позвонит. О’кей, может, не так чтобы на сто процентов, но уж надеялся – это точно. Вести дела самому оказалось занятием утомительным.
Взять этих журналистов, которых Глеб пытался пригласить на презентацию. «Что за Елена Минина?» – спрашивали они в один голос. «А у нее есть «Нацбест» или хотя бы «Русский букер»?» Чертовы снобы. Или зал в Экспоцентре. Почему никто не предупредил Глеба, что там требуется огромный задаток? И почему, интересно, сама Минина не дала никакого аванса? Илона Ивановна сказала, что теперь уже просить о деньгах будет невежливо, мол, надо было договариваться заранее. А как бы он это сделал, если на встрече Веригина чуть не кляпом затыкала ему рот? Словом, не бизнес, а геморрой с кедровую шишку.