Как ни странно, в «Байзере» над Алиной никто не смеялся. Напротив, здешним работникам, судя по всему, вкалывали на входе лошадиную дозу серьезности. Ни суеты, ни беготни. Люди в серых костюмах ползали по коридорам туда-сюда, как пыльные машины по МКАД. И Алине предстояло пойти на планерку, взять свою папочку и тоже почесать в указанном направлении.
– Простите, а можно идею? – перебила она главного менеджера по московскому региону, когда тот переключил очередной слайд с графиком продаж вагинальных суппозиториев.
У того будто программа засбоила. Моргнув, он посмотрел на Алину так, словно вообще не понимал, как и почему он оказался в этом кабинете.
– Да? – выдал он наконец, и на Белкину воззрились десятки глаз.
Кашлянув, она поднялась из кресла и обошла стол, чтобы встать поближе к экрану.
– Смотрите, у нас проседание идет с октября. График повис, как… – Алина хотела было пошутить и даже представила, как посмеялся бы над этим Глеб, но вовремя вспомнила: больше она не в «Празднике на выезде». – В общем, провис. Нужно как-то расшевелить его, так? Встряхнуть… – Соберись, Белкина! Эти люди не слышали о чувстве юмора. – И я подумала, скоро же Восьмое марта, так? Почему бы не провести акцию по женским консультациям? Поздравим гинекологов, предложим какой-нибудь специальный мерч…
– Простите, этим у нас занимается отдел маркетинга, – пресек излив креатива московский менеджер.
– Так давайте позовем их сюда! Можно ведь еще устроить флешмоб в соцсетях. Приз за лучшую народную рекламу важифлексина…
– Алина, можно вас на пару секунд, – менеджер улыбнулся одними губами и указал на дверь.
Пришлось, уныло склонив голову, последовать за ним в коридор.
– Я знаю, где вы работали раньше, – с плохо скрытым недовольством произнес он, оказавшись с Алиной наедине. – Но здесь серьезная компания. И планерки мы проводим не для мозгового штурма. Так что давайте вы будете держать предложения при себе, хорошо? На будущее – у нас есть отдел перспективного развития, все идеи можно присылать им по электронной почте.
– Да, но…
– Вам лучше пока освоиться на новом месте, – осадил ее менеджер. – Идите к себе в кабинет, разберитесь, что к чему. В корпоративном ящике вы найдете фильм о деловой этике и правилах работы в «Байзере». Займитесь. А на планерку придете завтра.
– Они тут что, каждый день? Но какой смысл, если все равно…
– Фильм, – с нажимом повторил менеджер и похлопал ее по плечу. – Приятного просмотра. – И он скрылся в переговорной, предоставив Алину самой себе.
Киношедевр она осилила только наполовину. После тридцатой минуты позитивных мотивационных кадров со статистами, жмущими друг другу руки, сознание Белкиной отключилось, и она задремала, покачиваясь в удобном эргономичном кресле. А когда проснулась, монитор компьютера уже погас, и по нему плавал, поблескивая, сине-белый логотип «Байзера».
Решив, что главное она уже увидела, Алина оттолкнулась от стола и подумала было, что пора уже оценить местный общепит, но в дверях столкнулась с той самой девушкой, которая пригласила ее на планерку.
– Вас там спрашивают на проходной, – торопливо пробормотала она, пока Белкина не обрушила на нее новую порцию непонятных упреков. – Очень настойчиво.
Обычно Алину раздражало, когда ее отвлекали от работы, но сейчас небольшое разнообразие пошло бы ей только на пользу. В этом заколдованном месте каждая минута тянулась вечность, и даже после сна Алина чувствовала себя уставшей и разбитой. Спускаясь на первый этаж, она развлекалась, строя теории и догадки о том, кому же она могла понадобиться так срочно. Версию с Глебом Белкина отмела сразу же – слишком уж упорно он пытался от нее избавиться, чтобы теперь околачивать пороги ее нового офиса. Родители? Эти могли бы, да. Чтобы убедиться, что она больше их не обманывает и трудится на благо мировой фармацевтики. Или, что маловероятно, Жорж. Ну а что? Мог же он соскучиться и принести в подарок за показ какое-нибудь из своих платьев?
Однако реальность превзошла самые смелые фантазии Белкиной. У ресепшен, недовольно барабаня коготками по столешнице, стояла Веригина.
– Вы?! – опешила Алина. – А что вы здесь?..
– Думала, я не найду тебя, да? – Илона Ивановна недобро прищурилась. – Но у меня везде свои связи.
– Вам Глеб, что ли, сказал?
– Ну, Глеб, – наносной пафос слегка осыпался с Веригиной, но она тут же снова нацепила маску всемогущества. – Я требую, чтобы ты письменно отказалась от своей доли в уставном капитале «Праздника на выезде».
– Вы меня извините, конечно. – Алина скрестила руки на груди. – Но к вам это какое отношение имеет?
– Я собираюсь вложиться в этот бизнес. Да-да! Войду в совет акционеров!
– Так мы с Глебом вроде ООО оформляли… – нахмурилась Белкина.
– Ты даже имя его не произноси, предательница! – Глаза Илоны Ивановны загорелись священным гневом. – Знаю я таких, как ты! Но ничего, пока я жива, тебе не удастся обмануть моего мальчика.
– Вашего?! – Алина с трудом сдерживала смех. Чокнутая ведьма напилась каких-то своих настоев и сотворила себе параллельную реальность. – Но Глеб…
– Даже видеть тебя не хочет, – злорадно закончила за ней Веригина, и Алине резко расхотелось смеяться. Все остальные слова Илоны Ивановны звучали как бред, но вот в том, что касалось Глеба, пробивался росток истины. – Так-то! – добила Алину поэтесса. – Прямо сейчас ты поедешь ко мне и все подпишешь. Я пригласила нотариуса.
– Слушайте, я все подпишу, но потом. Заеду с Глебом в любую нотариальную контору и… И вообще, я работаю!
– То-то у тебя такой вид, будто ты только что проснулась, – осклабилась Веригина. – Глеб сейчас слишком занят подготовкой к свадьбе, ему не до формальностей. А я сделала ему одолжение и взяла на себя документацию. – Она вытянула тонкую руку, унизанную браслетами из почерневшего серебра, и качнула перед Алиной ключами от катафалка. – Едем. Иначе я затаскаю тебя по судам.
С одной стороны, Белкина ни на секунду бы не поверила, что найдется хоть один судья, готовый пойти на поводу у этой полоумной. С другой – Алина не сомневалась, что Веригина сделает все, чтобы отравить ей существование. Будет караулить ее каждый день на работе, у дома, еще и в кошмарах преследовать начнет – с этой станется. Да и потом… Если Глеб по уши в свадебных хлопотах, то, пожалуй, не стоит его дергать лишний раз. И ему беспокойство, и ей больно. Неудивительно, что за десять дней он ни разу не позвонил.
– Едем, – обреченно вздохнула Алина.
Вряд ли в «Байзере» заметят ее отсутствие. Пусть думают, что она пересматривает мотивационный блокбастер по второму разу.
В пути Веригина, вопреки обыкновению, была немногословна. Алина уже готовилась, что до прибытия в Переделкино Илона Ивановна успеет довести ее до мигрени своими патетическими балладами о людской неблагодарности, но поэтесса, судя по всему, была не самым опытным водителем, а потому держалась за руль обеими руками, а за дорогой наблюдала, чуть подавшись вперед. Отвлекать ее вопросами про Глеба, поставив на кон собственную жизнь, Белкина не рискнула. Просто пристегнулась покрепче и для надежности ухватилась за ручку над дверью.
Насчет свадьбы Илона Ивановна Алину не обманула. Весь переделкинский особняк был завален образцами белой ткани, фотографиями цветочных композиций, тортов и шатров. Похоже, Глеб ждал дня икс с нетерпением. Готовился так, как не готовился ни к одному другому мероприятию. Досада кольнула Алину под ложечкой. Снова. Любит он, наверное, свою Настю, раз так хочет на ней жениться.
– Слушай, как думаешь, под первый танец лучше что-то из классики? Виолончельный дуэт есть, Платон Барабаш и… – Глеб с карандашом за ухом вышел из гостиной и застыл, увидев Алину. – Ты? Что ты здесь?.. – Он перевел взгляд на Веригину и помрачнел. – Илона Ивановна! Я же просил вас не лезть!
– Не волнуйся, я просто подпишу документы и уеду. – Алина разулась и сняла пальто, стараясь не смотреть в сторону Глеба. – Работы много.
– Ах да. «Байзер». – Рудаков невесело усмехнулся. – Ну и как, нравится?
– Очень!
– Под классику только старперы танцуют, – донесся до Алины Настин голос, и через секунду Портновская вырулила из кухни с двумя бокалами красного. – О, какие люди! – Она клюнула Алину в щеку. – Совсем забыла про нас! Вот скажи ему: лучше что-то позажигательнее, – Настя качнула бедрами.
– Ей это неинтересно, – Глеб забрал у Портновской бокал и осушил залпом. – Пойдем, Алина хочет поскорее расправиться с бумагами. Чтобы не иметь ничего общего с нашими тупыми праздниками…
– Ну все равно, я думала, мы друзья. – Настя с укором взглянула на Алину. – Могла бы хоть встретить его из обезьянника.
– Откуда?! – Алина мысленно скрестила пальцы в надежде, что речь идет про зоопарк.
– А он что, не рассказывал?! – Портновская не дала Глебу и рта раскрыть. – Его же как упаковали в «Равенне», так и впаяли десять суток.
Белкина сглотнула. Выходит, все это время Глеб не игнорировал ее, а сидел под стражей? А она даже ни разу не навестила его, не принесла передачку… Конечно, теперь он ее даже видеть не хочет.
– Ерунда, – равнодушно бросил Глеб. – Считай, отпуск за казенный счет.
– Я бы взяла «Игуану», – окликнула Алина Глеба, когда тот был уже на пороге гостиной. Хотела хоть как-то реабилитироваться, пусть и в качестве друга.
– Что? – обернулся он удивленно.
– На свадьбу. Ну, рок-группа такая… Там солистка Варвара Самсонова, у нее голос такой… Аж мурашки. И песни есть романтичные… – Алина замялась и покосилась на Настю. – Ну, если невеста не против.
– Слушай, а крутая ведь мысль! – оживилась та. – Надо будет ей позвонить…
– Кому? – удивилась Алина.
– Ну, невесте нашей. – Настя пригубила вино и спохватилась: – Блин, я ж тебе даже не предложила! Будешь?
– А разве невеста не ты? – сердце Алины пропустило удар, и она обхватила себя руками.
– С ума сошла?! – Настя расхохоталась. – Я в ближайшие лет десять замуж вообще не собираюсь. Это вон Глеб отхватил нам крупный заказ.