Однако во всех остальных видах ритуальных убийств чувство ненависти отсутствует, поэтому нельзя считать, что все случаи ритуальных убийств совершаются из-за религиозной ненависти. Основу мотивации действий преступника составляют религиозные убеждения и догмы, обуславливающие фанатичную веру, которая двигает на совершение преступления.
Культы, практикующие ритуальные убийства, невозможно рассматривать вне сферы религии. Фанатичная, слепая вера в свой культ… Наиболее точно содержание мотива ритуальных убийств отражает понятие «религиозный фанатизм». Это самый верный побуждающий фактор совершения преступлений, в том числе и убийств.
Цели совершения ритуальных убийств важны так же, как и мотивация. Учитывая виды ритуалов, направленных на умерщвление жертвы, среди целей такого преступления прежде всего нужно назвать следующие: причинение жертве мучительных страданий, достигаемых особо жестокими действиями в ходе совершения ритуала жертвоприношения, смерть жертвы; возможное использование органов и тканей жертвы в ритуально-магических целях. Однако последнее является не обязательным, так как не всегда ритуальные убийства сопровождаются извлечением из тела жертвы внутренних органов.
Крестовская закрыла книгу. Долго сидела, переваривая прочитанное. Конечно, эта информация для нее была очень важна, но окунуться в нее было для Зины настоящим шоком… Бедные, несчастные девочки, вызвавшие ненависть какого-то монстра своим существованием… Или причина была другая? Крестовская тяжело вздохнула. Как же ей не хватало опыта Бершадова, чтобы во всем этом разобраться!..
Глава 12
В уголовном розыске было накурено, душно, людно. Все помещение, в которое впускали по специальным пропускам, оказалось забитым людьми.
Зина, с трудом протискиваясь между мужских спин, тронула кого-то ближайшего за плечо:
— Товарищ, не подскажете, как найти старшего лейтенанта… — тут простая фамилия опера полностью вылетела у нее из головы, и она, взглянув на бумажку, которую ей дал Бершадов, просто прочитала: — Сидорова.
— Вторая дверь налево, — буркнуло какое-то бородатое, лохматое существо прокуренным голосом. Сотрудника уголовного розыска угадать в нем было сложно. Поначалу это существо бросило на нее заинтересованный взгляд, но потом быстро срисовало нечто странное в ее облике — официальную принадлежность к обществу гораздо более страшному, чем его собственное. Тогда заинтересованность сменилась испугом, затем — раздражением и, наконец, неприкрытой враждебностью. И все это за долю секунды.
Раньше Крестовская просто не обратила бы внимания на такую смену настроений. Но теперь новая работа быстро обучала ее всему, в том числе — быть физиономистом. Поэтому за сменой выражений лица сотрудника уголовного розыска она следила даже с интересом.
Сообщив ей нужную информацию, существо поспешило скрыться, буквально раствориться за чужими спинами. И Зина с трудом разглядела дверь в конце комнаты — очевидно, ведущую в нужные ей коридоры.
Повидаться с оперуполномоченным районного отделения уголовного розыска, ведущим дело об убийстве Софии Раевской, было идеей Бершадова. Сам он, когда сообщил Крестовской эту идею, подчеркнул, что уже беседовал с этим опером — еще раньше даже, чем нашли труп, когда только стало известно об исчезновении девочки.
— Нормальный парень. Служака. Карьерист, — хмыкнул Бершадов, — со мной заискивал. Тебе будет хамить, готовься, но повидаться с ним стоит. Нормальный. Хоть и туповат…
— Зачем мне с ним видеться, если он туповат и будет хамить? — удивилась Зина.
— У него все документы по делу, — уточнил Бершадов и добавил не без ехидства: — И опыт, которого у тебя нет.
В глубине души Крестовская была согласна: встретиться стоило. И, пофыркав для приличия, она взяла у Бершадова приказ о передаче документов и пропуск на вход. И вот теперь оказалась на месте, горя желанием этой встречи больше, чем ей самой себе хотелось бы в этом признаться.
Дело в том, что после прочтения учебника по криминалистике про ритуальные убийства в голове Зины образовалась сплошная каша. И ей было очень трудно разобраться в этой абсолютно новой для нее информации.
На Зину обрушилось огромное количество сведений, которые были вне сферы ее компетентности до этого дня. И ей было трудно, по-настоящему трудно плавать в этом море, не умея различить, где берег, а где — айсберг.
Хотелось побеседовать с кем-то знающим, тем, кто помог бы расставить все это по полочкам. Хорошо было бы с Бершадовым, но из-за своей занятости он исключался. Поэтому приходилось с кем-то другим.
Крестовская отворила дверь и оказалась в небольшом холле, из которого шла развилка на два коридора. Помня слова неприветливого лохматого сотрудника, свернула налево. Быстро нашла нужную дверь и вошла.
В кабинете возле письменного стола, заваленного папками с делами, стояли двое мужчин и разговаривали на слишком повышенных тонах.
При виде Крестовской мужчина, который был ниже ростом, заорал как ненормальный:
— Вас что, стучаться не учили?
— Простите, — смутилась Крестовская, — не подумала. Я ищу старшего лейтенанта Сидорова.
— Подождите за дверью! — рявкнул он с плохо скрытой яростью.
Вздохнув, Зина вышла в коридор. Все происходящее нравилось ей все меньше и меньше.
Прошло минут десять. За это время голоса за дверью постепенно становились тише и наконец стихли совсем. Еще минут через десять собеседник хамовитого вылетел в коридор с красным лицом, на ходу сжимая в руках какие-то папки.
— Войдите! — крикнули из-за двери.
Крестовская вошла в кабинет. Низкорослый сидел за столом.
— Что вам надо? — бросил неприязненно.
— Первый отдел, следственное управление НКВД, — Зина протянула напечатанный приказ Бершадова. Притихнув, опер принялся внимательно читать бумагу. Закончив, поднял на нее злые глаза:
— И почему вдруг я должен отдать все документы по моему делу?
— Не отдать, — поправила его Крестовская, — дать на время ознакомиться. На несколько суток. Оперативная работа по-прежнему на вас. Я в этом деле занимаюсь аналитикой.
— Ну спасибо! — фыркнул Сидоров. — До этого дня я прекрасно справлялся без всяких аналитиков! Кто вы такая? Следователь, дознаватель?
— Нет, — Зина покачала головой и села напротив стола на шаткий стул, хоть ей никто и не предлагал, — юридического образования у меня нет.
— Тогда какого черта вы суетесь в то, в чем явно ничего не смыслите?
— Я сотрудник особого отдела Первого управления, — нахмурившись, повторила Зина. — Попрошу вас выбирать выражения!
— Серьезно? — На лице Сидорова читались неприкрытая злость и раздражение. — И что вы пытаетесь найти там, где даже сотрудники с опытом мало что нашли?
— След, — веско произнесла Крестовская.
— Понятно, — презрительно хмыкнул опер.
Бершадов оказался полностью прав. Этот человек был карьеристом. Поэтому с ним держался заискивающе, а Зине хамил, даже не пытаясь сдержаться, демонстрируя полное над ней превосходство.
— Также попрошу вас передать все документы по двум похожим делам, — холодно произнесла Зина, решив несколько осадить его пыл. — Я знаю, что вы их затребовали.
— А кто вам сказал, что эти дела похожи? — прищурился Сидоров.
— Бершадов, — не скрыв мстительности в голосе, ответила Крестовская.
— Ну… да. В общем… — При имени Бершадова опер не решился хамить. — Но это очень тяжелый случай…
— Вот поэтому я к вам и пришла, — сказала Зина, — поговорить с человеком вашего опыта.
— А с чего это я буду с вами откровенничать? — заносчивость вдруг вернулась к Сидорову, и Зина поняла, что с ее стороны это было ошибкой — признавать, что он опытнее. — Мой опыт и решения — это мое дело! Тем более, что я не первый год занимаюсь оперативной работой! И такое видел, что вам и не снилось!..
— Я понимаю, — спокойно кивнула Крестовская, — и наверняка вы уже расследовали ритуальные убийства.
— Какие… расследовал? — В глазах опера появилось странное выражение, какое-то легкое изумление.
— Ритуальные убийства, — повторила Крестовская, вспомнив учебник криминалистики.
Все ее мечты посоветоваться с опытным человеком разлетелись в прах, она уже это поняла.
— Откуда вы взяли эту чушь? Какие-такие ритуальные убийства? — Глаза Сидорова округлились.
— Разве в результате этих убийств не был проведен некий ритуал? Все три похожи как капли воды. Плюс возраст жертв. Малолетних детей не убивают просто так. Из всего следует, что это — ритуальные убийства.
— Невероятно! — Опер развел руками. — И эту чушь вы внушили Бершадову, так что он послал вас забрать у меня все документы?
— Простите? — опешила Зина.
— Я в жизни не слышал большей чуши! — воскликнул Сидоров. — Я изучил все документы по делу, был на месте преступления, опрашивал свидетелей и потерпевших! И я могу вам точно, с уверенностью сказать: это не ритуальные убийства! Ничего общего с проведением какого-то ритуала там нет! Просто невероятно! — Он все не мог успокоиться.
— Я с вами не согласна, — твердо произнесла Крестовская. — Признаки ритуала прослеживаются. Взять хотя бы белый грим.
— Эти убийства просто серийные, их совершил психически больной человек без всякой цели. Да, серийность есть. И да, я думаю, будут еще жертвы. Это псих. Но нет никакого ритуала! Нет, и быть не может!
— Я читала учебник по криминалистике про ритуальные убийства, — не выдержала Зина, — и…
— Ах вы читали! Мало ли что вы читали! Зачем вообще вас научили читать? Вы не поняли ни строки из того, что прочитали! К этим убийствам всякие ритуалы не имеют никакого отношения!
— Но я читала, что… — снова начала Крестовская, без всякой надежды договорить. Так и произошло — ее перебили незамедлительно:
— Это абсолютная безграмотность — пихать подобную чушь к таким преступлениям! Запомните раз и навсегда, больше повторять не буду. Утверждать, что это ритуальные убийства, абсолютно безграмотно и нелепо. Это полная чушь! Этого нет, и просто не может быть. Если вы и дальше будете утверждать подобное, вы заведете расследование в тупик. А это тоже преступление — повести всех по ложному пути. Из-за вас под угрозой люди, которые могут стать жертвами. Поэтому просто забудьте о том, что вы себе нафантазировали. Когда я поймаю настоящего убийцу, вы увидите, что я прав!