Агнес. Это мы и раньше слышали.
Крис. Вот именно.
Кейт(разбирая сумки). Еще один захватывающий роман Энни Смитсон. Это, Агнес, тебе.
Агнес. Ой, спасибо.
Кейт. „Свадьба сестры Хардинг“ о, господи! А это, Кристина, для тебя. Одна чайная ложка перед завтраком.
Крис. А что это?
Кейт. Рыбий жир. Уж слишком ты бледная.
Крис. Спасибо, Кейт.
Кейт. Зарядку надо делать. В общем, когда я зашла в аптеку, это молоденькая девушка, худенькая такая и миленькая, как же ее зовут-то. Ее мать агентом работает, скупает у нас перчатки. Агнес, ну подскажи…
Агнес. Вера Маклофлин.
Кейт. А дочь как зовут?
Роуз. София.
Кейт. Ей, наверное, лет пятнадцать. Так вот, она подходит ко мне и говорит: „Мисс Мандей, уж вы-то не пропустите танцы по случаю праздника урожая. Это будет что-то потрясающее!“ Глаза блестят, как будто о райских блаженствах рассказывает. Ей-богу. Точно вам говорю, все с ума посходили. Как эпидемия какая-то. А это хинин. Доктор говорит, что малярию он не вылечит, но сдержит ее развитие. Он у себя в комнате?
Крис. По саду где-то бродит.
Кейт. Агнес, я передала доктору твои слова, что он слишком уж молчаливый.
АГНЕС бросает вязанье и смотрит в одну точку.
Агнес. И что?
Кейт. Сама ведь говорила. Доктор сказал, что он никак не привыкнет к дому. А главное, двадцать пять лет его родным языком был суахили. Так что у него слова в голове путаются. Поэтому он по-английски с трудом выражается.
Крис. Что б там доктор ни говорил, с головой у него явно не в порядке. Даже наши имена путает. Тебя называет Роуз, а меня каким-то очень странным именем…
Кейт. Окава.
Крис. Вот-вот! Агни, ты ведь слышала, не отказывайся!
Кейт. Окава — это был мальчик, который по дому у него прислуживал. Он был к нему очень привязан. (Снимая ботинок.) Похоже, кукурузные зерна в ботинок попали. Не дай бог кончить как наша бедная мамочка, царство ей небесное.
Агнес. А что если мы пойдем все вместе?
Крис. Пойдем куда?
Агнес. На праздник.
Крис. Агги!
Агнес. Всегда так было. Приоденемся. Лично я иду.
Роуз. Агги, я бы тоже, я бы тоже.
Кейт. Агнес, ты что, серьезно?
Агнес. Вполне.
Кейт. Ха! Не только в Баллибеге спятили.
Агнес. Все и пойдем.
Кейт. А ты знаешь что там будет твориться? Топтаться в прижимку с этим отродьем нахальным? С этими сосунками. Я на них насмотрелась.
Агнес. Я точно иду.
Крис. А нам можно?
Кейт. Подонки со всей округи соберутся.
Агнес. Я точно иду.
Крис. Агги, ты же знаешь как я люблю танцевать.
Агнес(КЕЙТ) Ну, что скажешь?
Кейт(КРИС) У тебя же ребенок семилетний, ты что забыла?
Агнес(КРИС). Ты бы одела мое голубое платье, тебе как раз по фигуре и под цвет глаз подходит.
Крис. Боже мой, Агги, неужели не пожалеешь? Я бы всю ночь напролет танцевала, чего там, всю неделю, весь месяц!
Кейт. А кто присмотрит за Отцом Джеком?
Агнес(КЕЙТ). А ты бы надела коричневые туфли с застежками.
Кейт. Глупости все это. Никуда мы не пойдем. Неужели не ясно?
Роуз. А Мегги пойдет?
Крис. Это Мегги-то! Попробуй удержи.
Кейт. О, господи. Агнес, а ты что скажешь?
Агнес. Идем.
Кейт. Точно?
Роуз. Еще как точно! Точнее не бывает!
Кейт. Наверное, мы все рехнулись.
Крис. За вход берут четыре фунта и шесть пенсов.
Агнес. А я пять фунтов накопила. Я вас приглашаю. Всех.
Кейт. Ну ты даешь…
Агнес. Сколько лет на эти танцы не ходила и вообще на танцы. И мне плевать какие они: грязные, пьяные, все в поту. Я хочу танцевать. Это же праздник. Праздник Урожая. Мне всего лишь тридцать пять. И я хочу танцевать.
Кейт(жалостливо). Я понимаю, Агнес, все понимаю. И все же, о господи, не знаю что и сказать…
Агнес. Решено. Мы идем, все пять сестер семейства Мандей.
Крис. Как раньше.
Агнес. Как раньше.
Роуз. Агги, я тебя люблю! Больше, чем шоколадное печенье!
РОУЗ порывисто целует АГНЕС, обхватив ее голову руками и напевает „Абиссинию“, начиная при этом по-своему вычурно пританцовывать, КЕЙТ в панике.
Кейт. Нет, нет, и еще раз нет! Никуда мы не идем!
Крис. Но нам так хочется…
Кейт. Да вы только посмотрите на себя. Только посмотрите! Танцевать в разгаре дня? Кто может позволить себе такое? Только бездельники у которых ветер в голове.
Агнес. Кейт, я думала что мы…
Кейт. Вы что, хотите чтобы вся округа смеялась над нами? Взрослые женщины и вдруг танцуют? Что на вас нашло? Все-таки это дом Отца Джека, и мы никогда не должны, слышите никогда, не должны забывать об этом. Нет, нет и еще раз нет. Никуда мы не идем.
Роуз. Но ведь ты только что сказала…
Кейт. И хватит об этом. Вопрос решен. Не хочу об этом больше слышать.
Все молчат. МЕГГИ возвращается в сад. На одном локте у нее висит ведерко с кормом для кур, в сложенных ладонях что-то хрупкое и нежное. Направляется к разложенным деталям воздушного змея.
Мегги. Лиса опять появилась.
Мальчик. А ты ее видела?
Мегги. Прогрызла дыру в двери курятника.
Мальчик. Тетя Мегги, а ты ее видела?
Мегги. Даже поговорила. О тебе спрашивала.
Мальчик. Ха-ха. А что это у тебя с руках?
Мегги. Нашла тут кое-что.
Мальчик. Что?
Мегги. Тихонько сидела у подножия священного дерева.
Мальчик. Покажи.
Мегги. Скажи „пожалуйста“ три раза.
Мальчик. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.
Мегги. А теперь на суахили.
Мальчик. Да ну тебя.
Мегги(садится на карточки рядом с ним) Ну, парень, держи ухо востро. Слушай. Слышишь?
Мальчик. Вроде да…
Мегги. А что именно?
Мальчик. Ну что-то.
Мегги. Точно?
Мальчик. Точно, точно. Ну покажи.
Мегги. Ладно. Приготовился? Отодвинься. Еще. Готов?
Мальчик. Да.
Неожиданно она раскрывает ладони и быстрым взглядом провожает воображаемый полет какой-то птички. Пауза.
Что это было?
Мегги. Видел?
Мальчик. Ну, вроде…
Мегги. Здорово, правда?
Мальчик. Это птичка была?
Мегги. Какое красивое оперение. (Встает.) В чем и беда — один быстрый взгляд — и все исчезло. И уж если ты просмотрел… (Направляется к кухонной двери.)
Мальчик. Что это было?
Мегги. А ты не понял? Просто игра твоего воображения. Вот мы и квиты.
Кейт(разбирая сумки). Чай… мыло… приправа… джем…
Мегги. Как же мне надоел твой белый петух, Роузи. Он у тебя ручной, вроде кошки. Смотри как клюнул меня в руку.
Роуз. Ему особый подход требуется.
Мегги. Будет ему подход, ботинком под зад. Крисси, подкинь торфа, хлеб буду печь.
МЕГГИ моет руки и занимается выпечкой хлеба.
Роуз(тихо). Поосторожней с ней. Она сегодня явно не в себе.
Кейт. А это Мегги тебе, „Уайльд Вудбайн“, твои любимые сигареты.
Мегги. Здорово. Спасибо что не забыла.
Роуз(тихо). Мегги, ты самое интересное пропустила.
Мегги. А что тут было?
Роуз. Мы все собрались на танцы по случаю урожая, как раньше. И вдруг Кейт…
Кейт. Роуз, на ботинки свои посмотри. Как говорит наш сапожник, „какая нога б ни была, все равно подметки стаптываются“.
Роуз. Это что, плохо?
Кейт. Ни хорошо, ни плохо. Просто характер человека угадывается, как ни крути.
РОУЗ гримасничает за спиной КЕЙТ.
Кукурузная мука, крахмал, почему-то на пенни дороже стал… сахар для черничного варенья, если в этом году собирать будем…
АГНЕС и РОУЗ обмениваются взглядами.
Мегги(РОУЗ). Посмотри на сигаретную пачку.
Роуз. А что такое?
Мегги. Только девять сигарет, одной не хватает. Решила на ней зло сорвать.
Обе смеются.
Крис. Мегги, а Джек тебя Окавой иногда не называет?
Мегги. Называет. А что это значит!
Крис. Кейт говорит, так звали его мальчика-слугу.
Мегги. Вот черт. Я думала, что на суахили это значит „красивая“.
Агнес. Правда?
Мегги. Вот кого у нас в доме явно не хватает, так это мальчика-слуги.
Кейт. И аккумуляторной батареи. Продавец из магазина говорит, что она у нас садится быстрее всех.
Крис. Какие мы молодцы. (КРИС берет аккумуляторную батарею и устанавливает ее позади радиоприемника.)
Кейт. Повстречала я приходского священника. Его словно подменили. Как Отец Джек вернулся, все глаза отводит.
Мегги. Это, Кейт, потому что ты ему все время подмигиваешь.
Крис. Да он всегда был каким-то затюканным.
Кейт. Возможно… бумага… свечи… спички. Этому мальчишке из семьи Суини здорово не повезло. Всего мазью обмазали.
Мегги. Он что, при смерти?
Кейт. Весь обгорел. Ни одного живого места не осталось.
Агнес. А кто-нибудь толком знает что произошло?
Кейт. Доигрался, дурачок. Лежит, стонет, только о смерти и говорит.
Крис. А как это все случилось?
Кейт. А я откуда знаю?