В 23:00 Глаубер объявил команде отбой. «Робур» был поставлен за возвышенностью, где она заканчивалась обрывом. Битнер выставил наряд из двух человек, одного в ДОТе, второго на возвышенности.
Глаубер принял решение вывезти контейнеры из четвертого сектора укрепрайона на базу 20 августа. Механическую лебедку чехи, работавшие на агента ЦРУ, могли доставить сюда из Тимбурка не ранее полудня. Поэтому майор наметил начать работу после обеда, в 14:30. Он учел, что к этому времени как раз освободится пикап Матуса Граны, да и Павел Вроник сможет безопасно подвести к укрепрайону свою машину. Использование грузовика «робур» Глаубер посчитал нецелесообразным.
На то же самое число майор Богданов назначил разведку четвертого сектора укрепрайона. В 08:40, сразу после завтрака, он приказал всем бойцам группы занять места в «ГАЗ-69», водителем назначил снайпера старшину Жука.
Пока люди размещались во внедорожнике, майор с капитаном Шуваловым прошли в канцелярию ротного, где было оборудовано рабочее место связиста. Радиостанция обеспечивала устойчивую связь и с отдельным мотострелковым полком, дислоцированным на полигоне у Либава, и с подполковником Иванчуком, сотрудником КГБ, курирующим группу «Дон».
Богданов приказал связать его с Иванчуком.
Подполковник ответил тут же. Канал связи являлся закрытым и находился под контролем специалистов КГБ. Поэтому разговор можно было вести открыто.
– Слушаю!
– «Дон», доброе утро.
– Доброе.
– Начинаю разведку в заданном квадрате.
– С поддержкой или без?
– Пока я не вижу необходимости привлекать к этому делу личный состав роты.
– Но ты должен поддерживать постоянную связь с ее командиром.
– Да, конечно. Это обязательно.
– Точное время начало разведки?
Майор Богданов посмотрел на часы и ответил:
– Выезд с базы в девять, плановое время осмотра и поиска на месте – два часа, окончание мероприятий до одиннадцати тридцати. При удачном раскладе вызов техники капитана Шувалова, транспортировка груза на базу. Ориентировочно до четырнадцати тридцати – пятнадцати. При возникновении проблем поиск продолжается до восемнадцати, после чего группа возвращается на базу.
– Не забывай о докладе мне!
– Так точно!
– Работай, «Дон»!
– Приступаю, – заявил Богданов и передал гарнитуру связисту.
– Ты уверен, что справишься своими силами? – спросил Шувалов. – Могу дать взвод в помощь.
– Незачем, Паша, поднимать шум. Звук работы двигателей твоих бронетранспортеров будет слышен в местечках. Полицию мы не предупреждали, значит, она отреагирует. Нам же встреча с ней совершенно не нужна.
– Ладно, смотри сам. Если что, сразу связывайся со мной. Буду держать в готовности взвод старшего лейтенанта Приходько.
– Ты как будто в бой нас провожаешь.
Капитан вздохнул и проговорил:
– Никто не знает, Слава, что вас ждет в укрепрайоне. Или ты думаешь, что если этот склад до сих пор находится в четвертом секторе, то об этом известно только КГБ?
– Я так не думаю, но не сомневаюсь в том, что бойцы моей группы – настоящие профессионалы. Они прекрасно подготовлены, способны решать задачи любой сложности, – ответил Богданов. – Ладно, не будем тратить время.
Офицеры вышли на улицу.
Богданов сел рядом с водителем и спросил:
– Ты схему маршрута изучил?
– Так точно, товарищ капитан! – ответил старшина.
– Вот и замечательно. Трогай!
Жук повел «ГАЗ-69» к КПП батальона.
Богданов обернулся к связисту сержанту Казанцу и осведомился:
– Юра, радиостанция в рабочем состоянии?
– Так точно, в режиме приема.
– Смотри, она должна постоянно работать. Один черт знает, что ждет нас в этом четвертом секторе.
– Да, товарищ майор.
«ГАЗ-69» прошел десять километров по дороге к Бегрице, потом свернул на грунтовку, тянущуюся вдоль северной стороны укрепрайона.
Первым советский внедорожник заметил с холма наблюдатель, фельдфебель Ральф Мердер. Он имел визуальный контакт со вторым членом наряда фельдфебелем Отто Кунце и тут же подал ему сигнал опасности. Но Кунце уже и сам увидел открытый «ГАЗ-69» с двумя военными впереди и пятью в кузове.
Когда внедорожник прошел мимо, он по полевому телефону вызвал командира группы.
– Да, – ответил Глаубер.
– Герр майор, фельдфебель Кунце.
– Это я уже понял. Что у тебя, Отто?
– Только что мимо нас проехал армейский внедорожник «ГАЗ-69». В нем семь человек в гражданской одежде с автоматами АК. Я полагаю, что это русские разведчики, герр майор.
– Что? – воскликнул Глаубер. – Русские? Здесь?
– Ну, может, это и чехи, но вряд ли.
– Ты можешь по лицам отличать чехов от русских?
– Чехи, герр майор, никогда не стали бы курить во время движения. Тут они похожи на нас.
– Да, это, пожалуй, верно. – Глаубер немного успокоился. – Ты говоришь, что разведчиков семь человек. Как смог посчитать?
– Так «ГАЗ-69» без тента, открытый.
– Понятно. Продолжать наблюдение!
– Слушаюсь!
Глаубер ударил кулаком по столу и заявил:
– Этого нам как раз и не хватало.
– Что случилось, Артур? – спросил заместитель.
– Мимо нашего ДОТа прошел «ГАЗ-69» с русскими разведчиками.
Гауптман Битнер поднял брови.
– Русские? Но…
– Хочешь спросить, откуда они взялись? Не знаю. Очевидно одно. На грунтовку эта машина вышла с дороги Красина – Бегрице. А что в Красине?
– Чехословацкий батальон связи.
– Как считаешь, оставили бы русские без контроля этот батальон перед вводом своих и союзных войск?
– Нет, они заблокировали бы его своими силами. Но уж никак не подразделением специального назначения. Батальон связи можно контролировать обычной мотострелковой ротой и даже взводом. Кстати, в такой роте у русских нет разведывательного отделения.
Глаубер согласно кивнул и проговорил:
– Вот именно. Значит, разведка переброшена из Союза, возможно, из Польши. Но это не главное. Важно другое. За каким чертом советское командование отправило сюда эту группу?
– А если русской военной разведке или, что гораздо хуже, КГБ каким-то образом стало известно о складе в четвертом секторе укрепрайона?
– Откуда?..
Гауптман пожал плечами.
– Не могу знать, но получается, что русские узнали о складе только сейчас, через двадцать четыре года после его создания? Буквально пару месяцев назад к нему не проявляли интереса ни ГРУ, ни КГБ, ни чехословацкая служба безопасности. А теперь вдруг…
Глаубер прервал заместителя:
– Возможно, что появление разведки противника никак не связано со складом. Готовится вторжение в Чехословакию войск Варшавского договора, вот армейская разведка и активизируется. Все правильно. Так и должно быть. На то она и разведка, чтобы обеспечивать действия войск. Но меня беспокоит одно обстоятельство.
– Какое же? – спросил гауптман.
– Помнишь, в документах из архива, которые мы изучали, было отмечено, что во время закладки груза четвертый сектор внезапно атаковала советская разведывательная группа?
– Да, припоминаю. В докладах оберштурмбанфюрера СС, ответственного за безопасность укрепрайона, а также командующего «Моравой» было указано, что вся эта группа в результате кровопролитного боя была уничтожена. Самое главное вроде бы состояло в том, что солдаты СС сумели вовремя обезвредить разведчика с рацией. Он не успел передать в штаб фронта данные о бое и, соответственно, о складе. К тому же я сейчас вспомнил, что русские разведчики атаковали объект в тот момент, когда машины уже были разгружены, а узники концлагеря – расстреляны. Да и сам бой произошел после того, как разведка допустила ошибку, позволила обнаружить себя.
Глаубер посмотрел на Битнера и спросил:
– А где гарантия, Вилли, что разведка не видела груз, а русский радист не успел сообщить об этом своему командованию?
– Но есть же доклады оберштурмбанфюрера и генерал-майора.
– А ты бы на их месте что доложил? Неужели признал бы, что русские могли видеть склад и сообщить о нем?
– Нет, конечно. Однако вряд ли стоит принимать версию о том, что разведка противника зафиксировала разгрузку машин и сообщила об этом командованию. В таком случае этот склад, конечно же, был бы ликвидирован русскими еще в сорок пятом году.
Глаубер достал сигарету, прикурил, выпустил облако дыма, которое потянулось к пробоине.
– Тоже верно, – сказал он. – Но тут могло произойти следующее. Не исключено, что русские обнаружили эту радиограмму случайно и совсем недавно, уже при подготовке операции по вводу войск в Чехословакию. Ведь работа велась не только на месте, в войсках, но и в архивах, где хранятся карты, приказы, другие документы военных лет, которые могут помочь при составлении основного плана действий.
– Звучит, честно говоря, неубедительно. Но что мы ждем и гадаем, Артур? Надо идти за русскими. Если они уйдут на трассу Градец-Кралове – Брно, то и черт с ними, а если остановятся в четвертом секторе?
Майор принял решение и озвучил его:
– Оставляем одного наблюдателя на высоте, остальным тревога, получение оружия и построение перед ДОТом. Грузовик подогнать к огневой точке.
– Вооружение, Артур?
– Винтовки, пулемет, гранатомет, ручные гранаты, пистолеты. По боевому расчету. Вперед! Время готовности – десять минут.
– Разреши вопрос.
– Ну что еще за вопрос, Вилли?
– Преследовать «ГАЗ-69» мы будем на нашем грузовике?
– Да.
– Но тогда русские нас издали услышат.
– А ты что предлагаешь? Бежать на своих двоих за ними? Или идти в Бегрице за техникой?
– Но и обнаружить себя нельзя. Это будет полный провал всего дела.
– Ты займись исполнением приказа, а решения по действиям приму я. Понял, гауптман?
– Так точно! – ответил Битнер, вышел из штабного отсека и крикнул: – Внимание всем! Взять оружие по боевому расчету и гранаты и построиться у ДОТа. Ротмистру Бабичеку подогнать к огневой точке грузовик. Время на все – десять минут. Вперед!