– Уверен?
– Я его заметил в окне, когда был уже за сараем, вернее, за углом. Оттуда взглянул на дом и увидел. Он смотрел на пикап.
– Что в нем? Я имею в виду пикап?
– Ничего, кузов пуст. В сарае то же самое, но есть ход в подвал, крышка на замке. Думаю, там и лежат контейнеры.
– Это еще большой вопрос. Как лучше зайти и сразу отработать всю братию, находящуюся в доме?
– Через окно одной из спален. Оно будет прямо за изгородью, если таковой можно назвать низкий заборчик.
– Оттуда участок просматривается?
– Окно завешено плотной шторой и открыто.
– Странно. – Богданов взглянул на заместителя. – Ты не находишь?
– Нет, потому как открыты все окна. На улице, командир, извини, больше двадцати градусов.
– Двадцать четыре. Я смотрел на термометр в машине.
– Жарковато боевикам.
– Или специально открыли, дабы иметь возможность быстро свалить из дома.
– Или так.
– Не будем терять времени. Действуем так. Мы с Дорохиным проникаем в спальню, оттуда заходим в гостиную и нейтрализуем людей, находящихся там. – Майор повернулся к Дубко и продолжил: – Ты, Саша, обходишь дома и работаешь по хозяину.
– Так я не понял, товарищ майор, кого живым-то брать будем? Чеха или одного из троицы в гостиной? – проговорил Дорохин.
– И хозяина дома, и одного из троицы. В гостиной работаем так. Я стреляю в того, кто окажется слева, ты – в правого, среднего можно подранить, но не валить. Хоменко оставляем у забора. Вопросы есть?
Вопросов не было.
– Приготовиться!
Бойцы не спеша, под прикрытием кустов вышли к участку Курчека.
Дубко, шедший впереди, обернулся и доложил:
– Окно в спальню свободно, открыто, зашторено.
– Давай к столовой. Работу начинаем через пять минут. Успеешь?
Капитан кивнул и ответил:
– Успею!
– Вперед!
Дубко двинулся в обход здания, Богданов с Дорохиным перескочили через ограду, бесшумно сблизились с окном, встали с двух сторон. В доме звучали редкие, кажущиеся дальними мужские голоса. Дверь, ведущая в спальню, была закрытой.
Богданов стволом пистолета отодвинул штору. В комнате две кровати с тумбочками, бельевой шкаф, на полу ковер, на стенках какие-то украшения и бра, на потолке дешевая стеклянная люстра.
Он посмотрел на часы и показал Дорохину два пальца. Мол, до начала атаки две минуты.
Офицеры стояли, слушали, не забывали осматриваться. По улице прогромыхал какой-то старый грузовик и ушел к центру города, где на возвышенности стоял замок, известный на весь мир.
Богданов показал один палец, затем согнул его и наконец сжал кулак. Дорохин тут же подставил ладони. Майор наступил на них, бесшумно проник в спальню, помог влезть Дорохину.
Офицеры прошли к двери, за которой уже отчетливо слышались голоса. Там говорили по-немецки трое мужчин, один из них – с заметным акцентом.
– Яромир, ты чего гремишь в столовой? – сказал этот тип уже по-чешски.
– Пора, – сказал Богданов.
Офицеры подняли пистолеты. Дорохин занес ногу.
Дубко подобрался к окну столовой в тот момент, когда в нем никого не было.
«Не хватало, чтобы еще и этот козел ушел в гостиную», – подумал он.
Но Курчек имел задание следить и за пикапом, и за сараем. Капитан услышал, как он подошел к окну и встал.
«Так его сразу не взять», – решил он, увидел небольшой камень, поднял его, бросил в сторону заборчика и попал в какой-то металлический предмет.
Звон насторожил хозяина дома. Он высунулся, чтобы осмотреться. Капитан тут же схватил его за голову, вытащил из дома, перевернул и сдавил в захвате шею, пережал сонную артерию. Курчек дернулся пару раз и затих, отключился.
Дубко стянул его запястья и ноги шнурами, приготовленными заранее, и услышал голос, доносившийся из гостиной:
– Яромир, ты что завис в столовой?
Капитан закинул тело в оконный проем, подскочил к открытой двери, держа пистолет в готовности к открытию огня.
Но с диверсантами, находившимися в гостиной, справились Богданов и Дорохин. Лейтенант выбил дверь, и офицеры ввалились в комнату. Их противники не успели подняться с дивана и кресел.
Как они и договаривались, командир группы выстрелил в левого боевика, Дорохин в правого. Пули попали им в головы, не оставили ни единого шанса выжить.
Фельдфебель Мердер сидел на диване в каком-то оцепенении и смотрел на военных в чехословацкой форме. Дубко врезал ему по затылку рукояткой пистолета. Немец завалился на пол.
– Ну на хрена? – спросил Богданов. – А если ты его прибил?
– Так хозяин живой, лежит в столовой.
– Он может ничего не знать.
Майор подошел к фельдфебелю. Тот вдруг пришел в себя, ударил Богданова ногой, выхватил «вальтер», но выстрелить не успел. На него налетел Дубко, выбил пистолет, вывернул руки назад, накинул на них шнур, стянул его крепким узлом.
– Вот как-то так, командир, – сказал он. – Шустрый фриц оказался.
– Спасибо.
– Да ладно.
– Тащи сюда хозяина дома, – сказал Богданов заместителю.
– Минуту. – Дубко за шиворот втащил в гостиную мужчину, издававшего мышиный писк, бросил около Мердера. – Вот он, сука продажная.
– Клянусь всеми святыми, я ничего не знаю, меня заставили принять у себя этих людей, – пролепетал он.
– Заткнись, ублюдок! – прошипел Мердер.
– Да я ничего не знаю.
Богданов посмотрел на Дорохина.
Тот нагнулся, приставил ствол пистолета ко лбу чеха.
– Если ничего не знаешь, то ты нам не нужен, – сказал майор.
Хозяин дома вздрогнул.
– Нет, подождите. Я все скажу.
– Заткнись, тварь! – проорал Мердер, за что получил увесистый удар в голову от Богданова, на этот раз реально лишивший его сознания.
– Продолжай, пан Яромир Курчек.
– А вы не чехи.
– Мы русские. Продолжай. Где господин Глаубер?
– Вы все знаете.
Богданов повысил голос:
– Отвечай!
– Он, два немецких лейтенанта и чехи из Бегрице сейчас в Оломоуце. Они привезли сюда какие-то контейнеры. Я слышал, что это мощная взрывчатка. Майор Глаубер хочет что-то подорвать.
– Взрывчатка? Нет, Курчек, это отравляющий газ, способный менее чем за минуту убить десятки тысяч человек.
– Да вы что?
– Не прикидывайся идиотом! Где контейнеры?
– В подвале сарая на соседнем участке. Ключ от замка на полке буфета, в столовой.
– Зови, Коля, химиков, – сказал Богданов Дорохову. – Пусть сержант подведет «ГАЗ-69», но поставит его в проулок.
– Понял.
Машины подъехали быстро. В дом зашли Хоменко и Васин. Они тащили все ту же объемную сумку.
– Да что у вас в ней? – спросил Дубко.
– Защита. Где заряды?
– Пойдем, покажу, если, конечно, хозяин дома не обманул, – сказал Дубко.
– Нет, я не обманул, только прошу, не убивайте меня.
Дубко со специалистами химической защиты прошли в сарай, спустились в подвал и увидели все восемь контейнеров.
– Так, – проговорил Хоменко. – Нашли то, что надо. – Он повернулся к старшине. – Работаем, Степан.
Специалисты разложили контейнеры, открыли их специальным приспособлением, начали вытаскивать металлические колбы, в которые уже были вкручены радиодетонаторы. Они сняли их, бросили в угол, колбы сложили одну на другую. Получилось два ряда. Химики окружили их пустыми контейнерами, затем открыли сумку и вытащили из нее материю черного цвета.
– Что это? – спросил Дубко.
– Бронированное одеяло. Оно выдерживает прямое попадание пули КПВТ.
– Ни хрена себе! Из чего же оно сделано?
– Это секрет нашего НИИ. Последняя разработка.
Специалисты закрыли холм из контейнеров бронированным одеялом, закрепили его, отряхнулись.
– Ну вот и все. Теперь даже гранатой не подорвать.
– Да, а я думал, чего вы баул с собой таскаете? Оказывается, вещь серьезная внутри.
– Можем спокойно уходить!
Они поднялись в сарай.
Богданов в это время начал допрос Курчека. Его мать была родом из Западной Украины, так что переводчика не требовалось. Майор понимал и слова, произнесенные по-чешски.
– Значит, майор Глаубер, лейтенанты Вигман и Кольб, а также чехи из Бегрице Вронек и Мицу сейчас находятся в Оломоуце?
– Точно так, господин… прошу прощения, товарищ офицер.
– Сказал бы я, кто тебе товарищ. А это что за типы? – Командир группы кивнул на убитых.
– Это еще один чех Матус Грана, водитель пикапа и немец, связист Хейк Шульц. А тот, который без сознания, фельдфебель Мердер, еще та сволочь. Бросал окурки где попало, говорил, что всех нас, славян, надо в печах жечь.
Богданов пропустил эти слова мимо ушей и спросил:
– Когда должен вернуться Глаубер с подельниками?
– Обещались к двум-трем часам подъехать, чтобы вновь отправиться в Оломоуц на пикапе с теми железными ящиками, которые лежат в подвале.
Майор взглянул на часы. 13:10. Скоро должны объявиться.
– Здесь торчать будем? – спросил Дубко.
– Нет! – ответил Богданов. – Давай, Саша, беги к месту стоянки, подгоняй сюда «ЗИЛ». Пусть специальный газик тоже подойдет и встанет в проулок за нашим.
– Ты что задумал?
– Глаубер слишком опытен и опасен, чтобы брать его тут. Этот волк на подъезде почует неладное, и тогда мы больше не увидим его. А приказ Москвы взять его живым. Это обязательно. Иначе задача не будет считаться выполненной до конца. Посему устроим небольшое автородео. Но помни, Саша, времени у нас мало.
В 13:30 постановщик радиопомех встал за армейским «ГАЗ-69».
Богданов приказал экипажу выключить аппаратуру, взять под охрану Курчека и Мердера, а также выставить человека в сарае. Сам он сел за руль «ЗИЛ-157». Рядом с ним устроился Дубко. Дорохин и Казанец, оставивший рацию в армейском внедорожнике, забрались в кузов.
«ЗИЛ-157» быстро прошел через Штернберк и покатил по дороге, ведущей на Оломоуц.
Прошло двадцать минут, и Дубко воскликнул:
– Впереди на встречке «шкода», тот самый универсал. Сзади военная колонна, наша.
– Ничего, мы им не помешаем. Держитесь крепче, ребята!