«ЗИЛ-157» сблизился со «шкодой» и вдруг перешел на встречку. Мица никак не ожидал этого. Он ударил по тормозам. То же самое сделал и Богданов, чтобы не превратить машину диверсантов в лепешку. Он вывернул руль так, что «ЗИЛ» врезался в левую сторону универсала.
От удара Мица погиб сразу. Вронек ударился о панель и ручку, разбил в кровь физиономию, потерял сознание. Вигман, Кольб и Глаубер едва не вылетели из машины.
Несмотря на все меры, удар получился сильный. Разбитый универсал сначала слетел с трассы на обочину, затем опрокинулся в кювет.
В «ЗИЛ-157» никто не пострадал. Богданов, Дубко и Дорохин выпрыгнули на дорогу. Майор приказал Казанцу прикрывать группу.
Головной бронетранспортер войсковой колонны встал возле грузовика.
Из «ГАЗ-69», приткнувшегося за ним, вышел подполковник.
– Какого черта? – пробурчал он, подозвал к себе своего майора и приказал: – Узнай, что за дела!
– Есть, товарищ подполковник!
Офицеры КГБ спустились к универсалу. Из левой задней двери, оказавшейся наверху, наполовину вылез Глаубер. Он понял, что авария не случайна, и держал в руке пистолет.
Богданов легко выбил его и вытащил бывшего уже командира диверсионной группы на траву. У него были сломаны ребра, повреждена рука, рассечена бровь. Глаубер взвыл от боли.
Из салона донеслись голоса на немецком:
– Помогите, сами не вылезем.
Богданов кивнул Дорохину.
Тот запрыгнул на кузов и дал две очереди в салон.
– Ни хрена себе! – заявил подполковник. – Майор, назад! Светлов!
– Я! – отозвался капитан, сидевший на броне головного транспортера.
– Отделение к машине! Взять этих стрелков, пулеметы на них!
– Есть!
Не успел Богданов вытащить Глаубера на дорогу, как всю группу окружили мотострелки во главе с капитаном.
– Оружие на землю, руки в гору!
Дубко хотел что-то сказать, но Богданов крикнул:
– Исполнять!
Бойцы группы бросили автоматы, пистолеты, подняли руки.
Подполковник подошел к ним и гаркнул:
– Кто такие?
– Боевая группа КГБ «Дон». Я ее командир майор Богданов. Со мной капитан Дубко и лейтенант Дорохин, в машине сержант сверхсрочной службы Казанец. Провели акцию по нейтрализации западногерманской боевой команды «Траб». Еще вопросы есть, подполковник?
Тот не ожидал ничего подобного.
Но майор оказался шустрее.
– Группа «Дон», говоришь, майор? Документы имеются?
– А ты кто?
– Я начальник разведки полка.
– Не знаешь, что на боевые операции личные документы не берут? Мы для чего форму чехословацкую нацепили и номер их на машину повесили? Хотите подтверждение моим словам, свяжитесь с подполковником Иванчуком. Как это сделать, подскажет радист, который в кузове грузовика сидит.
Подполковник пришел в себя и заявил:
– Майор, работай!
Тот приказал Казанцу выбраться из кузова, с поднятыми руками дойти до бронетранспортера.
Богданов не видел его, мешали бронетранспортеры. Но вскоре туда подбежал солдат и что-то быстро доложил подполковнику.
Тот кашлянул и приказал:
– Отставить руки вверх! Из Либавы подтвердили ваши слова, майор. Подполковник Иванчук просил узнать, что по операции.
– Об этом я доложу ему сам.
– Извините, я не представился. Заместитель командира мотострелкового полка подполковник Губин. Мы следуем на Либаву, вам требуется помощь?
– Нет, обойдемся. За предложение спасибо. Дубко, разверни «ЗИЛ», Глаубера в кузов, связать, к нему Дорохина и Казанца. Идем в Штернберк.
Когда грузовик встал у дома номер 16 по улице Крыжовой, Богданов приказал связисту выставить лучевую антенну и связаться с Иванчуком.
Подполковник ответил сразу же:
– Слушаю, «Дон»!
– Можете говорить спокойно, линия засекречена.
– Что у тебя по «Трабу»?
– Все хорошо, Андрей Андреевич. Глаубер, с ним некий фельдфебель Мердер и хозяин конспиративной квартиры взяты, остальные боевики уничтожены.
– О побоище и аварии, спровоцированной на дороге, я слышал от заместителя командира мотострелкового полка. Что по отравляющему веществу?
– У нас. Лежит спокойно, обложенное защитой, все сорок восемь зарядов. У нас потерь нет.
– Отлично, Слава, просто прекрасно!
– Давайте оставим эмоции. Нам надо перевезти пленных на Либаву. Это не проблема. А вот заряды – уже посерьезней.
– Да, конечно. Ты помнишь капитана Шувалова?
– А как же.
– Так вот он, вернее, его рота прибыла на полигон, в расположение своего полка. Я немедленно свяжусь со штабом и договорюсь, чтобы к тебе послали Шувалова, а также спецмашины из состава отдельной роты химической защиты для эвакуации. Тебе только дождаться надо, организовав оборону объекта.
– Это сделаю. Когда ожидать роту и спецтранспорт?
– Через час они будут в Штернберке.
– Хорошо, жду.
– Я докладываю наверх.
– А я бы не спешил. Мало ли что может произойти. Вот мы гадали, каким образом Глаубер доставит груз в Оломоуц, для решения этого вопроса пришлось задействовать глубинную разведку, а банда спокойно находилась рядом с нами, в Бегрице. Так что я не торопился бы.
– Ты считаешь, возможны какие-нибудь эксцессы?
– А черт их знает. Но просчитывать приходится все варианты. До подхода роты и спецтехники объект удержу, подорвать заряды не дам. Но завершенной операцию можно будет считать, только когда и диверсанты, и химия окажутся в нашей дивизии.
– Ты прав. Я работаю по отправке к тебе роты Шувалова и химиков.
– Жду. До связи!
Богданов приказал бойцам занять оборону.
В 15:10 радиостанция группы сработала сигналом вызова.
Связист Казанец доложил:
– Товарищ майор, капитан Шувалов.
Майор взял гарнитуру.
– «Дон» на связи.
– «Стриж». Приветствую славный спецназ КГБ.
– Я тоже рад тебя слышать. Вы где?
– В двух километрах от Штернберка. Объясни, где нам заехать на улицу Крыжову, а то по карте без номеров домов не сориентируюсь.
Майор сделал это.
Колонна, состоявшая из двух БТР-60 ПБ и пары специальных бронированных автомобилей, встала на улице через несколько минут.
Богданов с Шуваловым обнялись.
– Ну ты и дал стране угля! – заявил капитан. – Иванчук рассказал, как лихо ты разобрался с диверсантами.
– Не хрена им в наши делать лезть.
– Да, это верно.
– Ребят отправили на Родину?
– Да. И твоих, и моих. Специальным вертолетом до Братиславы, дальше в Москву транспортным бортом. Думаю, сейчас цинки уже подвозят к домам, квартирам.
– Да, невесело родным придется.
– Что об этом говорить, Слава? Мы же на войне.
– Будь она проклята.
– Это да. Но, может, в Чехословакии все изменится?
– Посмотрим, но думаю, что мы с тобой без работы не останемся.
Ввод в Чехословакию войск стран-участниц Варшавского договора по плану «Дунай» привел к тому, что в течение полутора суток армии дружественных государств установили полный контроль над территорией этой страны. На Западе поднялся шум. Кое-где радикально настроенные представители местного населения пытались оказать вооруженное сопротивление, но все попытки такого рода были подавлены.
16 октября 1968 года правительства СССР и ЧССР подписали договор о временном пребывании советских войск на территории Чехословакии в целях обеспечения военной безопасности государства.
В результате блестяще проведенной операции «Дунай» был прерван процесс антиконституционных деяний со стороны оппозиции. На апрельском (1969 года) пленуме ЦК КПЧ первым секретарем партии был избран Густав Гусак. Все попытки западных спецслужб взорвать ситуацию в ЧССР с треском провалились. В том числе благодаря действиям подразделения особого назначения КГБ СССР, боевой группы «Дон».