Хорошо известно описание этнографом XIX века А. В. Терещенко обрядовых похорон Ярилы в Костромской губернии. Оно не очень устраивает некоторых современных мифотолкователей-романтиков, но куда денешься от того, что «отправляли еще погребение в честь Ярилы на Всесвятское заговенье. Там старик, одетый в изорванное платье, нес во гробе куклу Ярилы, которая изображала мужчину со всеми естественными его частями. Пьяные женщины провожали ее с рыданиями и потом зарывали в землю»? Это описание – самое полное из имеющихся, мы приводим здесь лишь его часть, но и её достаточно, чтобы понять смысловое наполнение культа Ярилы и его отличия от особенностей культа почитаемых камней.
Синь-Камень – рядом, но он ни в коем случае не является центральным культовым объектом в обрядности рассматриваемой нами группы народных праздников.
К сожалению, неизвестно, к какому уезду Ярославской губернии относится отмеченный Э. В. Померанцевой в начале XX века обычай «погребать Ярилину плешь», в ходе которого устраивалось народное гулянье, из глины лепили изображения Ярилы и «Ярилихи», которые после разбивали и бросали в воду. Мы уже обращали на это внимание, но стоит повториться. Видимо, от подобных обрядовых действ Александрова гора и получила своё второе имя. Об уникальности топонима мы уже писали выше, о том, что значит в традиционной культуре эвфемизм, – тоже.
Что дают эти сведения?
Так как имя Ярилы известно лишь по источникам, датируемым не ранее XVII века (притом, что другие божества восточнославянского пантеона упоминаются в поучениях против язычества достаточно часто), можно предполагать, что и топоним «Ярилова плешь» едва ли сильно моложе.
Кстати, стоит, наконец, и собственно слова М. И. Пришвина привести.
«Похороны Костромы». Образ Костромы часто заменяет собою образ Ярилы, а похороны её схожи с похоронами Ярилы. Рисунок с лубка. XIX век
«Налево от Горицкого на этом озере виднеется одна высота с белым дворцом в память Петра Первого и колыбели русского флота, на другой стороне – высота Александровой горы с погребённым в земле древнейшим монастырём, и названа эта гора Александровой в честь Александра Невского, переславльского князя, а в народе гора называется Ярилова плешь.
Всё это я сразу узнал от местного историка, посвятившего всю жизнь изучению родного Переславльского княжества и сохранившего во всей чистоте владимирский говор на “о”.
– В Горицком я седьмой квартирант, – говорил он по-владимирски, – первым был шут, вот Шутова роща, Шутов овраг, и даже одна из наших башен называется Шутова.
Шут, потом финские жрецы, ещё кто-то, под самый конец архиерей… Я хорошо запомнил шута и всё думал о нём, когда историк рассказывал о каком-то селе Воскресенском, в народе называемом Чертовым.
“Не оттого ли, – думалось, – Шутово стало Чертовым, что в борьбе с весёлым Ярилой, или шутом, святые отцы поставили невозможную задачу Воскресения, одна невозможность вызвала другую, и бытовой добродушный Ярило перестроился в мистического злого черта”»[109].
Правда, писатель не вполне последователен, опять нас путает. В «Родниках Берендея» он называет Яриловой плешью всю гору, а вот в «Календаре природы» пишет: «С Александровой горы на озеро смотрится Ярилова плешь». Получается, что только вершина холма имела такое название. Пришвин же упоминает и о празднествах в честь Ярилы, точнее, об их пережитках.
Как уже было сказано, Ярила никак не божество Солнца, да и не «бытовое добродушное» существо. В рамках предмета нашего рассмотрения это обстоятельство тем более укрепляет в мысли о том, что Синь-Камень на горе никогда не лежал и ни по чьему приказу сброшен оттуда не был. Увы, дорогие романтики! Автор и сам долгие годы пребывал в этом симпатичном заблуждении.
Но ещё не всё потеряно… мы ещё много странностей вокруг камня не обсудили.
Как вы помните, Синь-Камень находился «в бояраку», то есть в овраге (или рядом с ним). Поскольку же празднования в честь прихода весны, Ярилы и летнего солнцеворота традиционно и по вполне понятным символическим причинам (так ближе к Солнцу и Верхнему миру) проходят на возвышенностях[110], естественно будет думать, что почитаемый валун действительно едва ли мог использоваться в ходе празднований именно в честь Ярилы.
Но тогда в каких же? О связи с Иным миром, миром мёртвых или миром духом (что по сути одно и то же), мы уже говорили достаточно много, и, как представляется, иного ответа на вопрос о функции этого и подобных Синих камней мы не найдём.
Что любопытно, Синь-Камень с берега Плещеева озера в этом отношении не одинок. Имеется почти его двойник. Судите сами:
«В отношении “Синего” камня на р. Кулой сложилась специфическая традиция его связи с потусторонним миром и нечистой силой, негативное восприятие. Легенды гласят, что камень является центром капища Чуди, в осиновой роще так же находилось деревянное изображение чудинских богов, по-видимому, здесь приносились жертвы. Рядом сосновый бор, в котором долго не рубили деревьев (до 50—60-х годов XX в.), опасаясь, что постройки из этих деревьев сгорят, что и случилось при постройке овчарни на левом берегу – сгорела на второй год после постройки. Сейчас неизвестно место, но где-то неподалеку находился “горький ключ”, солоноватая вода которого использовалась вместо соли. Убивать у камня животных разрешалось только в очень голодные зимы.
Местные жители утверждают, что перед сменой погоды, если прислониться к камню ухом, то можно услышать, как он шипит или гудит[111]. Говорят, что нельзя выбивать на камне свое имя, такой человек может в скором времени заболеть или даже умереть: таким образом раньше наводили порчу на скот и людей, надписи для этого выбивались в полночь при полной луне. На камне не держится снег, поэтому он всегда голый и виден из далека. Летом над камнем по утрам вьется туман. По легенде этот камень одна из малых гор, где раньше раз в году проходил шабаш ведьм. На противоположном правом берегу р. Кулой расположено местечко Бечишно, которое, по утверждению местных, водило и пугало людей, а в заводи водились русалки»[112].
Получается, в Синь-Камне и вообще в Синих камнях действительно усматривали, говоря языком современных статей «про тайны и загадки», портал связи с потусторонним миром (не совсем шутка, как вы понимаете), миром, где живут духи. А это значит, что вполне вероятны обряды у камня в поминальный день. Тогда и в самом деле логично, если камню несли дары и «творяху почесть». Не самому камню, хотя к XVII веку, надо думать, и ему тоже, ведь поздняя традиция почитания камня не вполне такая же самая, как традиция архаическая, которая к тому моменту почти наверняка была позабыта.
Жаль только, мы едва ли сегодня сможем достоверно узнать, какие именно это были обряды. Возможно, они были сродни тем, которые местами сохранились и ныне и проходят в Духову неделю, особенно в поминальную субботу, на могилах усопших родственников.
Почему текст XVI века говорит о 29 июня, о Петровках? Да хотя бы потому, что в этот день заканчивался Петров пост. За откровенно языческие действа во время поста «получить по шапке» наверняка было значительно проще, чем в прочие дни, а потому действо вполне могло сместиться. Кстати, хотя некоторые радетели древностей и любят говорить, что, мол, пост этот введён специально с целью «перекрыть» собою обряды в честь летнего равноденствия, замечу, что он известен с III–IV веков. Возможно, некоторая связь с солнцеворотом и имеется, но уж никак не с нашим, славянским вариантом его празднования.
Всё это очень интересно. Но ни время, когда у камня собирались люди, ни сакральный смысл действ около него и с ним не проливают хоть капельку света на историю самого камня после XVIII столетия, которая и сделала его знаменитым.
Парадоксы вокруг Синь-Камня
Надо признаться, что разбираться с современными, да и давними легендами о камне нелегко – не в том смысле, что искать нечего или действуют какие-то потусторонние силы, мешающие искать и писать, отнюдь! Точные данные и достоверные исторические факты почему-то разбросаны, потеряны, предстают в каком-то парадоксальном (иначе не скажешь!) обличье – и так из раза в раз, за годом год. Постоянно возникают разночтения, а версии противоречат друг другу и взаимоисключающи.
Основные проблемы и множество споров связано со знаменитой историей о том, как камень был утоплен, после чего постепенно вылез к поверхности воды и даже самостоятельно таинственным образом оказался на берегу.
Вообще, согласитесь: нет ведь ничего страшного, если в конечном счёте окажется, что камень действительно двигался под воздействием… э-э-э… льда (ну не ветра же!). Даже проще будет, признаться. Эта версия была высказана кандидатом географических наук В. В. Бердниковым в статье «Синий камень Плещеева озера», опубликованной в своё время в журнале «Наука и жизнь».
«Чтобы прийти к Синему камню, надо выйти на северо-западную окраину города, пройти Борисоглебскую слободу и за Никитским монастырём спуститься на нижнюю дорогу, идущую вдоль озера у подножия прибрежных круч. В их цепи выделяется конусообразный зелёный холм, получивший название Александровой горы. Немного севернее, метров на 300 ниже дороги, на сыром болотистом лугу, на левом берегу ручья, впадающего в озеро, лежит Синий камень. Полоса заросшего тростниками и болотной растительностью мелководья, шириной около 50 метров, отделяет его от открытых вод Плещеева озера.
Это нынешнее своё положение Синий камень обрёл всего лишь около 150 лет назад. А предшествующие приблизительно 150 тысяч лет он был в другом месте и на другой высоте, в удалении от берега Плещеева озера.