– О чем задумался, королевич?
– Как же мне не задуматься, когда твой отец хочет, чтобы я ему пару башмаков сшил, а разве я сапожник?
– Так что будешь делать?
– А что я должен делать? Башмаки шить не буду, смерти я не боюсь – двум смертям не бывать, а одной не миновать!
– Нет, королевич, ты не умрешь, я о твоем освобождении позабочусь, или вместе спасемся, или вместе погибнем; мы должны убежать – другого способа нет!
Так сказала принцесса, плюнула на окно, и слюна ее в ту же минуту замерзла; вместе с королевичем вышла она из комнаты, двери заперла, а ключ выбросила подальше, взялись они за руки и быстро вознеслись ввысь и в один момент очутились в том самом месте, где спускались в подземное царство; опять море, залив, заросший осокой и камышом, тот же свежий луг, а на лугу бегает сытый конь королевича, который, учуяв своего ездока, заржал и подбежал прямо к нему. Королевич, не долго думая, вскочил на коня, принцесса села за ним, и полетели они стрелой.
Кощей, не дождавшись королевича в указанное время, пошел спрашивать, почему он не идет. Слуги нашли двери запертыми, сильно в них постучали, а из комнаты послышался им голос королевича, который ответил:
– Скоро иду!
Слуги передали этот ответ королю; тот ждет, ждет – нет королевича; послал он снова слуг, услышали они опять:
– Скоро иду!
И передали королю, что услышали.
– Это что? Шутить он со мной вздумал? – крикнул гневно король. – Немедленно бегите туда, высадите двери и приведите его ко мне!
Слуги побежали, двери выбили, вломились внутрь… черт возьми, никого там нет, а слюна на окне безобразно смеется. Кощей чуть не лопнул от злости, поручил всем пуститься в погоню за королевичем и посулил слугам смертную казнь, если вернутся ни с чем. Вскочили они на коней и погнались за Ненадалеком.
Королевича Ненадалека с принцессой уносил статный конь, но вдруг услышали они топот. Королевич соскочил с коня, приложил ухо к земле и говорит:
– Это спешат за нами!
– Лишнего времени нет, – сказала принцесса и в ту же минуту превратила себя в реку, королевича – в мост, коня – в ворона, и большая дорога за мостом разделилась на три. Торопятся гонцы по свежим следам, подъехали к мосту и встали, остолбенев от неожиданности, след ведет к мосту, потом исчезает, а дорога делится на три пути. Не знали Кощеевы слуги, что им делать, помчались назад и приехали ни с чем. Распалился Кощей гневом и крикнул:
– Мост и река – это и были они, вам это не пришло в голову? А ну-ка назад и без них не возвращайтесь!
Снова пустились слуги в погоню.
– Слышу гул! – закричала принцесса, дочь Кощеева, во весь голос королевичу Ненадалеку, тот соскочил с коня, приложил ухо к земле и ответил:
– Гонятся во всю мочь, и уже близко!
И в ту же минуту принцесса с королевичем, а с ними конь обернулись темным лесом, и дорожек, тропок и стежек было в нем не счесть, а по одной из них будто бы мчались два всадника на коне. По свежим следам прискакали преследователи в лес и когда увидели беглецов, пустились во всю мочь за ними. Скачут-скачут и видят вокруг тот же густой лес, широкую дорогу, а на ней беглецы; им уже кажется, что вот-вот их догонят, но беглецы вдруг исчезли в густом лесу, а их преследователи оказались на том самом месте, где пустились в погоню. Вернулись слуги к Кощею, снова не выполнив приказ.
– Коня мне, коня, сам полечу, не уйдут из моих рук! – закричал Кощей с пеной у рта и помчался.
Снова говорит принцесса королевичу Ненадалеку:
– Кажется, опять погоня за нами, и на этот раз сам Кощей, мой отец! Но у первого же костела кончится предел его царства, и дальше он нас не сможет схватить. Дай мне свой золотой крест!
Снял королевич подарок своей доброй матери, дал его принцессе, и она тут же превратила себя в костел, королевича – в священника, коня – в колокольню, и в ту же минуту прискакал Кощей.
– Не видел ли ты, монах, путешественников верхом на коне? – спросил Кощей священника.
– Проезжал тут только королевич Ненадалек с принцессой, дочкой Кощеевой, вошли они в костел, помолились за твое здоровье и велели тебе кланяться!
Так Кощей и вернулся ни с чем. А королевич Ненадалек с принцессой, дочкой Кощеевой, не боялись больше погони и поехали дальше.
Ехали они потихоньку, и вот увидели перед собой прекрасный город, и очень захотелось королевичу заехать туда.
– Королевич, – сказала принцесса, – не заезжай туда, чует мое сердце беду!
– Я только на минуточку, гляну на город, и снова пустимся в дорогу!
– Что ж! Заехать туда не трудно, а вот вернешься ли! Ну, в конце концов, если ты так хочешь, езжай, а я стану белым камнем и подожду тебя, будь только осторожен, мой милый; король, королева и принцесса, их дочь, выйдут тебя поприветствовать, а с ними будет красивый мальчик, не целуй его, если поцелуешь, тут же обо мне забудешь, а потом уж никогда меня на этом свете не увидишь: я умру от отчаяния. Смотри: здесь на дороге буду ждать тебя три дня, если ты на третий день не вернешься, помни, что я погибну, и погибну по твоей вине.
Королевич перекрестился и поехал в город, а принцесса превратилась в белый камень и осталась у дороги.
День проходит, другой проходит, проходит и третий, а королевича все нет и нет. Бедная принцесса! Не послушал он ее совет; в городе пришли его поприветствовать король, королева, принцесса, их дочка, а с ними выбежал кудрявый малыш, веселый мальчик, глазки – как звездочки и быстро побежал к королевичу на ручки, а тот был так очарован красотой малыша, что обо всем забыл и поцеловал дитя малое. И в эту минуту затмилась его память, и забыл он о принцессе, дочке Кощеевой.
Первый и второй день лежала принцесса, превращенная в белый камень, у дороги, а когда минул третий день и королевич из города не вернулся, горестно всхлипнула, превратилась в василек и прыгнула в жито у дороги.
– Останусь я тут, у дороги, может быть, кто-нибудь из прохожих сорвет меня или в землю втопчет, – сказала она, и слезы, как капли росы, заструились по ее небесно-голубым лепесткам.
В это время шел по дороге старик, увидел в жите при дороге василек, и красота цветка так его поразила, что выкопал он его осторожно из земли и принес в свое жилище, пересадил в цветочный горшок, полил его водой и стал заботливо за васильком ухаживать. Но диво дивное! С той минуты, как принес он василек в свое жилище, стали там твориться чудеса. Только старик проснется, а в доме все убрано, нигде ни пылинки. В полдень придет домой – обед готов, стол накрыт, только садись и ешь на здоровье. Удивлялся-удивлялся старик, и стало ему в конце концов страшно, пошел он посоветоваться к старой гадалке, известной во всей округе.
– Сделай так, – посоветовала ему гадалка, – встань перед рассветом, прежде чем петухи закричат, и смотри внимательно, что начнет в доме двигаться, и то, что двигается, накрой вот этим платочком, а что дальше будет – увидишь!
Старик целую ночь глаз не сомкнул, и когда начало рассветать и в комнате можно было все разглядеть, видит – василек вдруг задвигался в цветочном горшке, спрыгнул и начал по избе ходить, и все начало укладываться на свои места, пыль сама сметалась, и в печи разгорелся огонь. Старик проворно соскочил с кровати и набросил на бегающий цветок платочек, глядь – из цветка появилась прекрасная девушка – принцесса, дочка Кощеева.
– Что же ты наделал, – воскликнула принцесса, – зачем ты мне жизнь вернул? Мой жених, королевич Ненадалек, забыл обо мне, и жизнь мне опостылела!
– Твой жених, королевич Ненадалек, как раз сегодня женится, свадебное угощение уже готово, и гости начинают съезжаться.
Заплакала принцесса, но через минуту вытерла слезы, оделась в платье из грубого полотна и как деревенская девушка пошла в город. Пришла она к королевской кухне, а там шум, гам, толкотня; подольстилась она к повару и сладким голосом произнесла:
– Милый господин, будь так любезен, дозволь мне спечь свадебный пирог для королевича Ненадалека!
У повара дел было невпроворот, хотел он сначала напуститься на девушку, но когда взглянул на нее, грубые слова застыли у него на губах, и он ответил приветливо:
– Ах ты, красота моя ненаглядная, делай что хочешь, я сам королевичу твой пирог подам!
И глядь – пирог испечен, все гости сели за стол. Повар поставил перед королевичем огромный пирог на серебряном подносе, но едва королевич надрезал его с одной стороны, глядь, у всех перед глазами случилось диво дивное: сизый голубок с белой голубкой выбежали из пирога, голубь ходит по столу, а голубка ходит за ним и воркует:
Голубок мой, подожди,
Рядом с милой посиди;
Ты неверный мой милочек,
Как Ненадалек королечек,
Что Кощея дочку предал!
Как только королевич Ненадалек услышал воркованье голубки, сразу вернулась к нему потерянная память, выскочил он из-за стола, побежал к дверям, а у дверей взяла его принцесса, дочка Кощеева, за руку, выбежали они на лестницу, а перед ними уже стоял оседланный конь.
Чего было ждать? Королевич Ненадалек с принцессой, дочкой Кощеевой, вскочили на коня, пустились в дорогу и в конце концов счастливо прибыли в страну отца королевича Ненадалека. Король и королева с радостью их встретили и, не откладывая, устроили такую шумную свадьбу, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
О глупом Пецивале[4]
Жил однажды старик, и было у него три сына: двое были женатые и разумные, а третий, младший, Пецивал, был и без жены, и глупый. Разболелся отец тяжело и, видя перед собой смерть, завещал все свое имущество старшим сыновьям, к тому же каждому сыну дал по сто золотых и умер. Похоронили его как полагается, а потом двое разумных братьев взялись вести свое хозяйство. И сказали они однажды Пецивалу:
– Знаешь что, брат, дай нам свои деньги: мы поедем по белу свету на заработки, а когда вернемся, привезем тебе красную шапку, красный пояс и красные сапоги, а ты пока сиди дома и делай то, что поручат тебе наши жены.