Самое жуткое, что из-за этого дурацкого указа, обнародованного в конце семестра и вызвавшего бурный восторг отстающих, мне предстоял еще целый год мучений!
Занятия посещала просто, потому что надо. На доптренировки по владению холодным оружием со мной попросилась ходить Ина, я была не против. В итоге, видимо из-за моего «фонтанирующего энтузиазма», сир Ридрик стал больше заниматься с подругой, исключительно ради рисунков напросившейся.
По окончании первого учебного года прилетев домой, я постоянно спала, вызвав у мамы приступ паники. Она сразу же начала звонить доктору Эл-ва. На мои заверения, что все нормально, никто, разумеется, не реагировал.
Доктор, которого я помню с того, момента как вообще начала что-то понимать, прибыл, осмотрел и осуждающе так взглянул на меня, заявив, что зря я родителей пугаю, маме же было сказано, что у девочки стресс.
Я прекрасно осознавала, насколько правдивы слова Стара о том, что это не конец вселенной, да я и сама предвидела, что этим кончится. Но одно дело думать…
Дурацкий указ!
Обратно в УИБ я возвращалась в состоянии полной апатии, подумывая о том, чтобы такого сделать, чтобы меня просто отчислили, даже если по статье. Мне было на все плевать.
В один из выходных, Настя решила вытянуть меня в город, сходить куда-нибудь, посидеть. Ну, мы и пришли в какое-то злачное место, о котором подружка услышала от старших курсов, где и нарвались на трех парней, которые слова «нет» не понимали.
Результатом посиделок стала легкая потасовка с участием одной бутылки и одной нарвавшейся на нее головы, и, как итог, встреча с полицией и приезд Маркеля, который еще не улетел после какого-то собрания обратно на базу, и арест на сутки, с занесением в личный файл. Отчисление… Долгожданное… Настю жалко. Но возможно у нее будет шанс, она — сильный маг.
Я понуро шла за полисменом, затянутым в бронекостюм с притороченной к бедру кобурой для бластера. В голове шел смертный бой между моим «занудно-правильным» характером, надеждой на конец унижения и грустью, что подруг я потеряю.
На выходе из зоны, где располагались камеры, нам пришлось пропустить выходящего полицейского и женщину. Я удивленно уставилась на ее высокие сапоги из кожи крамана. Настина наука о моде, методично просачивающаяся в потоки информации, просигналила мне, что цена этих сапог превышает у работников полиции годовой заработок. А хотя, какая мне разница? Шли мы, кажется, километры. Полисмен, подойдя к одной из камер, представляющих собой бетонный короб с энергетической решеткой, просигналил рукой о моим немедленном водворении. Но сделать даже шага я не успела, рука мужчины легла на плечо и развернула к выходу.
— Освобождена. Штраф оплачен. На выход.
— Что за…
Опять коридоры. Правда, в этот раз гораздо быстрее. От сердца как-то отлегло, все-таки правильная я чересчур.
Через пять минут я оказалась под звездным небом Нейтиса, ища глазами подругу и ее брата, уверенная, что это их рук дело.
Но мне на встречу, отделившись тенью от стены, шагнула женщина в тех самых сапогах.
— И, правда, арканточка.
Я удивленно уставилась на нее.
— Это я штраф заплатила, радость моя. Не переживай, возвращать не надо. И, кстати, информация о твоем участии тоже уничтожена. Так что, наказание и тем более отчисление по этому поводу тебе не грозит, твоей подруге тоже, — она прошла от стены к дереву, растущему на другой стороне тротуара в специальном контейнере, покачивая бедрами. Человечка.
— Зачем вы это сделали? — обломался мой отъезд.
— Тебе надо встретиться с одной весьма интересной персоной. После этого можешь творить, что вздумается, если хочешь вылететь из УИБа. Пойдем, — она кивнула головой в сторону соседнего здания.
— А я обязана с вами идти? — ничего себе вечерок.
— Нет. Но я думаю, тебе интересно узнать о магии, которой ты как бы обладаешь, а по факту, мало что можешь, — дама усмехнулась.
К сожалению, кроме расы я о ней ничего толком сказать не могла, капюшон растворял ее лицо в густых сумерках.
— Откуда…
— У меня хорошие связи в УИБе. Так тебе интересно или нет?
Она не ждала от меня ответа. Женщина щелкнула пальцами, и из темноты тихо выплыл флаер с потушенными габаритными огнями. Очень дорогой флаер. Почему я так поступила, не знаю. Против природы ведь шла! Но я проследовала по низкому трапу за человечкой и уселась в первое у двери кресло, с удивлением понимая, что авантюры, похоже, мой бич.
Флаер взлетел и, набрав скорость, помчался на север.
— Личный датчик заблокирован, не пугайся. Нам не нужны лишние глаза и уши, а тебе проблемы с географией, — женщина показалась из кабины управления, едва флаер коснулся земли.
Открывшиеся двери заставили меня отшатнуться: мощные стволы деревьев едва касались корпуса летающей машины. Лес! Настоящий хвойный лес, тонущий в темноте, и безумно кружащий голову запах хвои.
Женщина спустилась по трапу, и я заворожено последовала за ней. Отойдя на десяток метров от флаера, она остановилась на маленькой прогалине и топнула ногой. Земля под ее сапожками разверзлась, открывая вход, будто в пещеру, где древние разбойники прятали награбленное.
Пещера, правда, оказалась высокотехнологичной. Земля над нами опять сомкнулась, но для нас это были уже металлические пластины потолка.
— Проходи, располагайся, будь, как дома — не оборачиваясь, выдала незнакомка.
Незаметная дверь отъехала в сторону, гостеприимно приглашая в удивительную комнату. Стены ее были обиты темно-синей с черными узорами тканью. Умело расположенные светильники придавали помещению уют и, как ни странно, тепло, несмотря на холодный цвет стен. По центру кабинета красовался стол из дерева, массивный с резными узорами и огромный шкаф с настоящими книгами.
Напротив стола расположились три кресла, черные кожаные с низкой спинкой, в них можно было утонуть, наверное. Комната-сказка.
О том, что я еще в своем времени нахожусь, говорило лишь мигание датчика и витающие над столом тексты и символы.
— Ревекка Ридон-ва.
Она появилась, точно из стены. Высокая, подтянутая, очень красивая… аркант. Золотые волосы стянуты в большой узел на затылке, глаза, обведенные и накрашенные рукой мастера черной тушью и темными тенями, придавали ей вид и загадочность кошки.
Женщина двинулась ко мне, и невозможно было не отметить плавность ее движений, она скрывала за легкостью недюжинную силу. Хозяйка уселась за стол и указала мне рукой на кресло.
— Присаживайся. Давно не видела девочек-аркантов. Прости, что так разглядываю.
— Мне восемнадцать. Я — не девочка, — поправила я.
— Еще какая девочка, юная моя сира, — она тепло улыбнулась. — Ждешь, что я объясню тебе, что происходит?
Я кивнула.
— Происходит то, что я хочу заполучить еще одного сторонника, компаньона, друга или того, кому наши отношения могут быть так же выгодны, как и мне.
— Меня?
— Да, сира Рива, тебя. Твой дар делает тебя лакомым кусочком для многих. Но, как и у меня, у тебя должно быть право выбора.
— Боюсь, сира… вы ошиблись. С даром у меня как раз все не очень хорошо. Так не хорошо, что мне грозит отчисление.
— Зови меня «Нижи». Рива, с твоим даром все в порядке. Ты просто поздний цветочек, как и я.
— Вы — оружейник? — глаза мои помимо воли округлились.
Женщина кивнула, и тут случилось, то от чего я выпала в осадок: от нее, точно круги по воде, разошлись волны оружия. Они парили в воздухе, хищно нацелив острия и зеркала на всю комнату, защищая хозяйку. Их было больше сотни.
— Мамочки… — икнула я. — Интересно, а Стар так может? — просто сорвалось с языка.
— Стар-тик Семон-ва умеет многое, я думаю, тридцать — сорок предметов он призовет. Он еще молод, а у нас с тобой должно быть преимущество, — мягко поговорила Нижи. — Ведь в ближнем бою с такими, как он, нам тяжелее. Он не стал тебя посвящать, как я понимаю.
— В смысле? — куда уж больше удивляться.
— В особенности нашей магии.
— Он считает меня никчемной, — погрустнела я.
— Что, так и сказал? — Нижи с улыбкой взглянула на меня.
— Да.
— Рива, это политика мужчин-аркантов, и магов и немагов, это их негласная договоренность. Они, похоже, не успели засечь тебя до оценочной комиссии, и решили вывести таким способом из-под надзора армии, — сообщила мне Нижи.
— Как это?
— Так они защищают нас. Чтобы не дать маленьким девочкам пропасть в тех кровавых ужасах, в которые бросают магов.
Я была поражена. Так вот почему о женщинах-оружейниках нет информации, и в УИБе таковые не учились. Значит, Стар специально ничего толком мне не объяснял.
— То есть о вас никто не знает? Вы, как оружейник, официально не существуете?
Женщина кивнула.
— Значит, остался еще один. Мне говорили, что с моей планеты двое магов, не включая меня.
Нижи нахмурилась.
— Да, Рива, есть второй. Но, не дай Свет, ты с ним встретишься!
— Почему?
— Мы поговорим об этом в другой раз, если захочешь. Сегодня у нас другие планы. Я хочу, чтобы ты меня выслушала, Рива. Выслушала и услышала. Оружейник с развитым даром — ударная пешка Правительства. Тебя будут посылать туда и заставлять делать то, что лежит за пределами законов и правил, прикрывая это долгом перед Федерацией. Без права отказаться, иначе трибунал. А трибунал отразится, прежде всего, на близких тебе существах. Сейчас ты можешь покинуть УИБ без лишней лжи, имеющей свойство всплывать, когда не надо. Все думают, что магией ты не владеешь.
Нижи вздохнула, встав с кресла, обошла стол и уселась возле меня.
— Мне это доходчиво объяснил другой… маг. И я, если честно, при всем уважении к действиям мужчин, не могу понять, почему Стар просто не мог донести до тебя эту мысль, а попытался доказать твою несостоятельность, как мага. Неправильный подход. Ты могла сорваться на экзамене. Тем более, аркантов угнетает недоделанность, неспособность… Это жестоко. В любом случае в армии тебе делать нечего. Особенно сейчас! Лучшие времена Федерации давно позади. То, что сейчас происходит в наших верхах, наводит на мысль о скором… О смене власти. Но это, опять же, не тема сегодняшнего разговора. Я хочу показать тебе то, что ты можешь, а ты уж сама решишь, надо тебе это или нет. И, кстати, оценка силы, Рива, производится номинально. Пока не начнешь творить, никто не узнает твой потенциал, все эти приборы, которыми тебя окружают на проверке — просто пустышки. Лишь оружейник может понять, что другой оружейник творит магию.