Преданные — страница 4 из 50

— Сдала при проверке, чтобы сразу переправили на «Волшебный».

— А что, так можно было? — румянец мгновенно залил лицо девушки. — Вот я — тупица!

— Ну что ты?! Просто мне дядя все мозги побластерил информацией о перелетах, — улыбнулась я.

— Это здорово, когда есть, кому информацией делиться. Мои родители никогда планету не покидали. Ну, Маркель, доберусь я до тебя! Мог и предупредить! — девушка топнула ножкой и опять зажглась румянцем.

— Не переживай, я помогу, — я нагнулась к ее сумкам, примериваясь как бы подхватить удобнее.

— Зачем? — замахала руками уитриманка. — Не надо, Рива! Мы же маги. Забыла? — Найстиль улыбнулась, сверкнув мелкими зубками, вытянула руку в сторону одного из столбов, возле которого сгрудилась отара тележек для багажа. Одна из них, откликнувшись на зов, сама покатилась к нам. Вторая рука уитриманки взметнулась вверх, сделав пас и заставив одну из сумок приподняться над полом, правда, действия эти заставили девушку нахмуриться.

— Ух, телекинез! — чуть не захлопала в ладоши я.

— Тренируюсь, но пока тяжко.

— А как же не афишировать свои способности? — в приглашении УИБа было указано, что распространяться о магии и демонстрировать ее публично, не желательно. Это может повлечь негативные последствия, ведь, где есть сторонники и поклонники магов, там есть и противники.

— Ой, да ладно! Всем все равно! — девушка махнула рукой. — Тем более, это рекомендация, а не обязаловка.

Вскоре все три сумку перекочевали на тележку, а на лбу Насти выступили бисеринки пота.

— Уф! Будто айсберг передвинула, — уитриманка всплеснула руками, подхватила дамскую сумочку и потолкала тележку к входу в зону отлета. А я, все еще завороженная этим чудом, последовала за ней, с грустью осознавая, что степень моих умений даже близко не стоит с Настиными. И что, возможно, первый год обучения станет для меня последним.

Сдав Настин багаж и пройдя предполетный досмотр, мы погрузились в капсулу, доставившую нас на сталтер, где стюард — крей вручил нам ключ — схему и проводил в нашу каюту.

Креи — раса, зародившаяся на соседней с моей спирали галактики. Низкорослые, тоненькие, с огромными влажными глазами, они были похожи на фарфоровых кукол, даже на фарфоровых манекенов, волосяного покрова на голове не имелось. Иногда, даже страшно было их задеть ненароком, такими хрупкими они казались.

— А у тебя какая магия? — Найстиль, усевшись на кровать в нашей двухместной каюте и покопавшись в сумочке, выудила расческу, принявшись переливать серебро волос через зубчики.

— Оружейник.

— Серьезно? — девушка удивленно вскинулась. — Круто. Редкий дар. Точно! Читала же об этом в поспектах! По-моему, он только у вас, аркантов.

— Да… Только я — очень слабый маг. По шкале всего 10, — вздохнув, закусила губу я.

— Ты же и летишь учиться. Пишут, заполучить в отряд оружейника — огромная удача. Может свой создадим?

— Отряд?

— Ты что, не читала проспекты?

— Нет, оставила на сладкое, неделю же лететь. Тем более, так информация лучше отложится.

— А, почитай, там все и по классам и по расам. Я — стихийник. Температура ниже нуля. По шкале 45.

— Ничего себе.

— У тебя когда проявился дар?

— В три. А у тебя?

Настя расплылась в улыбке.

— Помнишь, я тебе писала про своего троюродного брата, он сейчас на последнем курсе учится. Маркель, его зовут. Он вечно припоминает, как у меня проявились способности. Приезжает он такой, весь из себя, девятилетняя звезда школы с даром, а мне тогда пять было, и я ему волосы склеила льдом, одну сосульку такую сделала, представляешь! Как же Марк орал! Хотя, вообще-то, он прикольный. Особенно сейчас. Красивый, — мечтательно закатила глаза девушка.

— Он тоже заморозка?

— Ага. Дядя говорит, что он на очень хорошем счету в университете, и еще, мне кажется, родители хотят свести его и мою старшую сестру.

— У вас договорные браки приветствуются?

— Какой это договорной! Так… Не принуждают, конечно. А у тебя есть парень?

— Неа, а у тебя?

— Тоже, пока нет. Наверняка у Маркеля полно взрослых друзей. Заодно и тебе парня найдем. Магам с магами все же проще.

— Ну-ну.

— Арканты, говорят, замкнутые. Но ничего, прорвемся.

Найстиль улыбнулась и кинула в меня подушкой.

— Не кисни, Рива. Справишься ты со своей магией.

Чувствую за оптимизм и авантюры, я ответственного в своей жизни нашла на ближайший год точно.

* * *

Меня зовут Ревекка Ридон-ва. И я — аркант.

Раса моя не особо многочисленна по сравнению с теми же уитриманами, корван и уж тем более людьми, и занимает седьмое место по численности в Федерации из одиннадцати возможных, выделяясь нежным прозвищем «Янтарная».

Виной тому яркие желтые глаза, похожие на затвердевшую живицу, которые, по мнению половины населения Федерации, еще и светятся. На самом деле, никакого свечения нет, просто устройство глаза у некоторых рас так воспринимает нашу радужку. Выделяемся мы и волосами. У женщин они золотого цвета. Мужчинам природа даровала больше разнообразия в цвете шевелюры от яркости и переливов солнечного камня до темно — русого оттенка. Поменять цвет волос было невозможно. Любое окрашивающее средство смывалось не оставляя и следа. Побеждала только седина. Анатомия наша практически идентична человеческой, взятой за основу градации рас, что странно, люди присоединились к Федерации последними, триста с лишним лет назад.

Расовой особенностью аркантов является умение блокировать боль. Конечно, подобные механизмы защиты присущи любому живому организму, но у нас это особо ярко выражено. Мы чувствуем лишь первоначальный укол, если можно так выразиться, а потом в дело вступает гормон, вырабатываемый особой железой. Он и снимает «неприятные» ощущения. К сожалению, на первых порах это было катастрофой. Блокаторы глушили не только боль от внешних и внутренних повреждений, но и болезней, которые из-за этого не диагностировались вовремя.

На каком этапе эволюции появилась эта особенность, и что стало ее причиной, не ясно. И мы вымерли бы, наверное, но природа вмешалась и даровала аркантам крепкое здоровье, способность женщин чувствовать постоянную боль при родах, что позволяло воспроизводить потомство, специальные лекарственные препараты, глушившие уже выработку гормонов, временно, или постоянно, и характер, способствующий выживанию. Хотя, по мнению всей галактики арканты есть крайнее проявление занудства. Я себя утешаю мыслью, что это от зависти. Мы всё привыкли делать по правилам, правильно и до конца. Мы спокойны, уравновешены, не слишком эмоциональны на фоне других рас. Вот почему соотечественники были и остаются ценными работниками, и, чтобы галактика не думала, во многих вакансиях строчка «желателен аркант», говорила о многом.

Разумеется, Федерация была крайне заинтересована в подобного рода бойцах. Возможность заглушить боль и, тем самым, сохранить боеспособность, дорогого стоит. Но тут с правительством сыграло злую шутку собственное нежелание вводить обязательную воинскую повинность для других рас. А по иному принудить аркантов к обязательной службе не получалось. Даже большие деньги, которые сулит армия, не увеличивают число наших в ее рядах.

Единственным исключением стали маги. Правительство, правда, позиционировало это, как способ снизить возможную ожесточенность населения против одаренных, сделав из них своеобразный символ того, кто служит и защищает.

Деятельность магов по возможности сильно не афишировалась, но сообщения о героических поступках того или иного отряда в ходе урегулирования какого-нибудь конфликта, в новостях мелькали и не редко. К тому же, со времен обнаружения одаренных не случалось или тщательно скрывалось все, что могло негативно сказаться на репутации «защитников». И к ним настолько привыкли, что уже относились, как к должному, без всякого трепета.

Арканты хоть и редко, но все — же порождали магов, поражавших воображение галактики — мы могли быть только оружейниками, то есть творить оружие, не превышающее по весу двух — трех килограммов на момент призыва. Чем выше мастерство, тем больше арсенал. Но создавать можно было лишь разнообразное холодное оружие и лучевое (бластеры), что стоят на вооружении у современной армии. Жалко, что с взрывчаткой не получалось! Почему материальность обретает только такое оружие, не понятно.

Магия вот уже почти триста лет ставила в тупик ученых. Все сошлись лишь в том, что дар большинства магов есть способность к телекинезу — возможности воздействовать на определенный объект на расстоянии силой мысли. По мнению ученых, почти все маги — телекинетики, но каждый применять свои способности может лишь на одной из стихий: огонь, воздух, заморозка, электричество. Оружейники же стояли обособлено, являясь неким чудом природы.

Однако же, «чудо природы» в полной мере не могло стать мечтой подпольного оружейного барона или быть ходячим арсеналом: передать созданное оружие было возможно только другому магу и то не надолго, и при хорошем уровне навыка. Все остальное исчезало, как и то, что оставалось в теле жертвы.

Я читала, что продвинутые маги могли по своему желанию заставлять созданные предметы испариться. Ведь любой вид оружия в период существования тянул энергию и, чтобы не ждать его исчезновения, а тем более, когда требовалось призвать новое оружие, маг способен был его растворить. Для меня же это звучало пока весьма фантастично.

Дар проснулся, когда мне было три годика. Я создала вилку и тыкала столовым прибором своего брата, Рудика. Ему тогда было пять, и он был крайне зол, выбивая из слабых детских ручек блестящую вилочку с зубчиками, и, уже через секунду, получая укол новой. С тех пор, к сожалению, как я не пыталась, набор призываемых предметов сильно не увеличился. Получались кухонные ножи и вилки, небольшое мачете и настолько крохотный охотничий нож, что желобки для стока крови больше на узоры походили. Способность испарять созданное, мне была не подвластна. Это убивало.