— Да, спасибо. Если не сложно, — покачиваю Еву, которая начала просыпаться.
Мужчина складывает коляску, открывает передо мной дверь подъезда, пропускает внутрь. Направляемся в лифту, мужчина затаскивает коляску.
— Вам какой?
Услышав ответ, улыбается.
— Я двумя этажами выше живу. Купил квартиру, только собираюсь поселиться.
— Поздравляю с хорошей покупкой и с будущим новосельем, — пытаюсь быть вежливой.
— Меня Егор, кстати, зовут, а вас?
Я не расположена сейчас к общению, но все-таки отвечаю.
— Значит, София, теперь я буду знать, к кому забежать за солью, в случае чего.
Как же долго поднимается лифт!
У меня настолько паршивое настроение, что я с трудом выдерживаю любезность и дружелюбие соседа, который просто… помог… с коляской!
— Спасибо большое за помощь, еще раз поздравляю! — торопливо прощаюсь с соседом.
Скрывшись за стенами квартиры, испытываю колоссальное облегчение. По спине крупными каплями струится пот, волосы под шапкой взмокли.
Бросаю взгляд на отражение в зеркале, ужаснувшись: я выгляжу так, словно месяц болею, взгляд отчаянный, губы бесцветные.
Сегодня каждое действие какое-то сложное и даже простой наклон, чтобы расстегнуть сапоги, вызывает у меня приступ слабости, до легкого головокружения.
Подташнивает.
Выпрямляюсь, переводя дыхание… Со вторым сапогом повторяется та же история. Я с трудом и паузами разуваюсь, взмокла насквозь.
Хочется принять теплую ванну.
Плюнув на то, что сейчас не время, позволяю себе эту маленькую слабость, взяв с собой Еву. Она и рада поплескаться. Согреваюсь, взвинченные нервы успокаиваются, но тревога за грудной клеткой остается, касается самого сердца, заставляет его биться учащенно.
Отчим совсем берегов не видит за своей заботой о счастье дочери. До угроз скатился…
Демид всего два дня к Лене не ходит, и вот что вышло.
Всего два… чертовых… дня!
Еще одно подкрепление того, что та семья у него на первых ролях, а мы с Евой — так… просто приложение.
Плюс это требование Демида, мол, ты пойдешь к психологу. А сам к нему сходить не пробовал?
Не хочу и не пойду.
Пусть для начала сам к нему походит на курсы и расскажет о той Санта-Барбаре, которую развел со второй семьей вне брака…
Наверное, слабость и головокружение у меня от голода. Последние дни я почти ничего не ела, только пробовала еду Евы и немного, пока готовила. Можно сказать, ни крошки во рту не побывало. По кусочкам заставляю себя поесть немного творога со сметаной, но дурнота не отступает.
В голове крутятся словам отчима. Его угрозы… Намеки в словах…
Прислушается ли Демид?
И, если прислушается, то к кому?!
Он же явно считает, что я не в себе, к психологу меня тащить собирается против моей воли.
А дальше что? В психушку сдаст?
Кто же тогда будет присматривать за Евой? А за его Максом…
Демид спит и видит, как в нашей семье — двое детей, вместо одной дочери! Он планирует мне и сына сплавить, чтобы уберечь Макса от нерадивой мамаши, а сам… наверное, с той самой Ритой отправится отдыхать и наслаждаться обществом друг друга.
Так, стоп. Накрутила. Накрутила себя! Все это надуманное…
Но так просто не удается себя остановить.
Я взвинчена и не просто так. Поводы более чем серьезные.
Болтаю с Евой, пока она играет на любимом коврике, а сама… вытаскиваю сумку из шкафа и бросаю туда первые несколько вещичек Евы.
Не думая.
Потом все дается легче и быстрее. Складываю только все самое-самое необходимое для дочери и себя.
Выходит две немаленькие сумки…
Только после этого я устало опускаюсь на пол, прямиком на ковер, Ева мгновенно пытается взобраться сверху, агукает от радости.
Подношу телефон к уху, набираю номер. Слушаю гудки, потом — родной голос.
Слезы текут по щекам, заползают в уши, щекочут их…
— Соня? Соня, не молчи. Или случайно набрала? — сомневается отец.
— Нет, — отвечаю хриплым, гундосым от слез голосом. — Не случайно. Папа… Мне некуда идти. Забери нас, пожалуйста. Все очень плохо.
Мне кажется, отец опешил. Явно такого поворота не ожидал!
А я начинаю объяснять, плачу, сбиваюсь, снова пытаюсь начать с самого начала.
Обозначаю самое главное — семьи с Демидом не получится…
Когда рассказываю о причинах вслух, они будто мельчают. Мне и самой начинает чудиться, будто я просто слишком много нервничаю! Неужели преувеличила?
А как же угрозы и прочее?!
— Еще этот… муж мамы… намеки разные бросает.
— Какие еще намеки?! Он к тебе, что, пристает?! — возмущается отец. — Ну, я ему рыло начищу!
— Нет. Боже, па… Не пристает. Он примчался отстаивать права Лены на моего мужа и ее место рядом с ним. Она мне так и сказала, при первом же разговоре. Счастьем нужно делиться. Они хотят получить… мое. И намеки отчима такие, что я… не знаю, как быть. Он намекнул, быть осторожнее, мало ли что может случиться.
— Дурдом. Дурдом настоящий! Так, успокойся. Успокойся, слышишь? Выпей чаю, поиграй с Евой, собери самое нужное. Через час-полтора буду у тебя.
Время ожидания тянется мучительно медленно.
На исходе часа кто-то звонит в дверь, я спешу открыть.
Но приехал не папа, а мужчина-курьер.
— Вам цветы, — протягивает букет. — Распишитесь, пожалуйста, что получили.
Демид постарался? Все еще пытается загладить свою вину?
Букет небольшой, но очень милый, радует глаз, отвлекает на время.
Записка от Демида, его почерк: «Я очень сильно тебя люблю!»
Жаль только, что одним букетом ничего не починить.
Когда приезжает отец, мои нервы напоминают растрепанную мочалку, и сама я выгляжу не лучшим образом. Нервозность передалась и дочери, она похныкивает и постоянно просится на ручки.
— Готова? Вещи собрала?
— Да. Самое нужное взяла.
— Тогда не будем терять время зря. Поехали.
Глава 26
Она
— Первое время поживешь у нас, а потом мы что-нибудь придумаем, — обещает отец.
— А ты… Ты предупредил… своих… Что мы к тебе, как снег на голову, свалимся неожиданно.
— Жене сказал, конечно. С детьми чуть позже поговорю.
— Она не против? — уточняю пересохшим от волнения голосом. — Знаешь, я не хочу осложнять тебе семейную жизнь.
— Все в порядке, Соня, — отец бросает пронзительный взгляд через зеркало заднего вида. — Ты и есть моя жизнь. С твоей мамой у нас ничего бы хорошего не сложилось. Но, главное, ты просто знай, я не жалею. Ни о чем не жалею. Судьба подарила мне тебя, и что я за родитель такой, если брошу тебя в сложный момент? Семейная жизнь иногда может оказаться той еще стервой…
В голове вертится до жути избитая фраза: «Любовь живет три года…»
А наши отношения с Демидом даже до этого рубежа не дотянули.
В голову лезет всякая ерунда.
Еще один факт о браке: львиная доля всех разводов приходится на первые годы брака… Выходит, мы с Демидом тоже в числе тех неудачников, ошибающихся и сделавших неправильный выбор?
Может быть, я ему — в обузу. С сыном быть хочет, его любит…
Нужно выкарабкиваться из этого болота. Пока совсем не утонула. Еве нужна здоровая, веселая, адекватная мама, а с этими стрессами и постоянными ударами в спину я стану конченой невротичкой!
Он
— Демид Андреевич, к вам посетитель, — предупреждает менеджер.
Временная замена, пока мы не взяли на работу новую помощницу.
Конечно, увольнение Риты создало мне много сложностей. Но не хотелось бы давать поводов для ревности жене. Тем более, не хотелось даже на миг посеять в голове прошлой помощницы мыслишку, что со мной такое прокатит. Я замечал ее намеки и ранее, но держался привычных, условных рамок.
И какие глупые оправдания услышал в ответ: «Когда вы подарили мне сертификат в СПА, я решила, что вы тоже… Тоже думаете обо мне постоянно!»
Пошла ва-банк.
Знаю, с некоторыми бы этот номер выгорел.
Не все мужчины отказываются, когда им на блюдечке себя преподносят вот так, на все готовой…
Тем более, в моменты, когда собственная жена морозится и не дает, даже мысли не допускает о какой бы то ни было близости. Я маниакально прокручиваю в голове последний спонтанный и жаркий секс, не могу выбросить из головы, какая она у меня отзывчивая, нежная девочка.
Обиженная.
Внимания мало ей уделяю?
Надо это исправить…
Цветы, признания, планы на вечер.
Хочу отвезти Еву к родителям. Вернее, к маме. Пусть отвлечется, не все же ей в больнице у постели отца просиживать. А мы с Соней побудем вдвоем. Мне без нее ничего не надо…
Понравился ли ей мой сюрприз с цветами?
Когда выбирал букет для доставки, понял внезапно, что совсем закрутился и перестал баловать жену приятными сюрпризами. Она и зачахла, накрутила себе в голове.
— Позвать?
Я с трудом улавливаю нить разговора с менеджером. Всего на несколько мгновений задумался, и мощным потоком снесло в сторону мыслей о Соне.
Кажется, у меня был посетитель.
— Да, позови.
В кабинете появляется… Лена. С Максом. Лена ведет Макса за руку.
— Смотри, к кому мы пришли? — воркует. — на работу к па-а-апе. Да? К папочке мы пришли!
Встаю из-за стола, опешив.
— Что это такое, Лена?! — спрашиваю злым голосом.
Не хватало еще у меня в офисе бесед о том, что у меня есть внебрачные дети. Люди, они такие, всегда найдут повод почесать языками. А уж такая сплетня… мигом по офису разлетится! Так недолго договориться и до того, будто я — кобель, каких поискать, и уволил Риту совсем не по той причине, которую озвучил в приказе.
— Что? — ломается в удивление Лена. — Тебя давно не было. Сын соскучился. Я решила, что не случится ничего плохого, если мы тебя навестим.
— Вот только «соскучиться и навестить» себе не позволяет даже моя жена! Она понимает, что я работаю и лезть не стоит. У тебя это понимание отсутствует, что ли?!