В последний месяц у меня в бизнесе сплошной завал. Пора наверстать упущенное. Пусть Соня не думает, что я о не забываю или хочу променять на другую. Это не так.
Наверное, стоит отдать Еву на выходные родителям. Соня хотела сходить в СПА. Хоть я не разделяю подобных увлечений, но ради любимой готов пойти даже в СПА на массаж и церемонию для двоих.
— Рита, — зову помощницу. — Есть вопрос. Зайди.
— Звали, Демид Андреевич?
— Звал. Присаживайся, Рита, — киваю ей на кресло.
Она с готовностью распахивает ежедневник и щелкает колпачком ручки.
— Ежедневник можешь убрать, у меня к тебе вопрос личного характера.
Рита откладывает ручку и улыбается.
— Внимательно слушаю.
— Ты меня еще ни разу не подводила и хорошо осведомлена о разных заведениях. Какой СПА хороший?
— СПА-салон?
— Да. СПА-салон. Я не силен и даже не прислушивался ни разу, когда речь среди знакомых заходила об этом. Есть на примете что-то?
— Разумеется. Вопрос лишь в дате, на которую вы хотите попасть и личных предпочтениях.
— В эти выходные. Ритуал для двоих. Во второй половине дня, ближе к вечеру. Насчет предпочтений не скажу ничего конкретного, — увы, я не знаю, на какую процедуру хотела бы попасть Соня, придется тыкать пальцем в небо. — Хочу сделать сюрприз.
— Я сейчас все узнаю и сообщу, что нашла.
— Спасибо. И еще закажи доставку цветов. Сюда, в офис. Цветы, конфеты. И на мой домашний адрес что-нибудь симпатичное, для малышки.
— Хотите порадовать дочку?
Рита поднимается, бедром прислоняется к креслу. Ее тело принимает красивую позу, глаза разглядывают меня с интересом.
— Да, хочу порадовать малышку.
— Сколько ей уже?
— Год вчера исполнился.
— Совсем крошка. Поздравляю с днем рождения дочери, Демид Андреевич. Сейчас займусь поиском спа в нужные даты.
— Спасибо, Рита.
После обеда я все-таки решил поехать в больницу и проведать, как там Макс. Истеричное или полуобморочное состояние Лены меня мало интересует. Я все еще никак не могу остыть после ее выходки, чувствую себя злым. Стоит только подумать, как кровь начинает кипеть.
И снова слова отца вспоминаются:
«Ты вперед еще не заглядываешь, но дети растут быстро, поверь опыту…»
Признаться, я далеко вперед не заглядывал. Словно отодвигал от себя реальность, с которой рано или поздно пришлось бы столкнуться лицом к лицу. В этом сложном вопросе я предпочитал жить сегодняшним днем, строил планы лишь в бизнесе и с Соней, само собой. Макс… Черт, сложно… Я просто был рад видеться с ним иногда и принимать участие в его жизни. Хотел бы видеть чаще и дочь, и сына. Но теперь Соня выставила ультиматум, в ответ на действия Лены.
Может быть, я нашел бы выход? Другой выход из ситуации…
Но пока не вижу его.
Все обострено. Не хочу терять Соню и пока не знаю, на какие жертвы готов пойти ради сохранения семьи.
Виноваты лишь двое: я и Лена. Макс ни при чем. Не хочу, чтобы ребенок из-за моей неосмотрительности страдал и был обделен вниманием и любовью.
Заглядываю в приемный покой, сообщая фамилию и имя Лены, прося о визите. Медсестра смерила меня взглядом.
— И вы к Назаровой, что ли? Приемный час через пятнадцать минут. Ждите, — буркнув эту незамысловатую фразу, медсестра переводит взгляд на бумаги, записывает что-то, звонит.
Словом, дает понять, что очень занята.
Интересно, кто еще к Назаровой?
Меня зовут слева.
— Демид.
Обернувшись, замечаю родителей Лены: отец Лены и ее мачеха, она же мама моей Сони. Именно мама Сони позвала меня.
— Здравствуйте, — киваю маме, жму руку отцу Лены.
— Здравствуй, Дема, ты тоже к Лене с Максиком? — уточняет теща. — Беда какая… Такой маленький и уже болеет.
— Уверен, все будет хорошо. С Леной разговаривали?
— Когда? — вздыхает мама Сони, вытирая слезы бумажным платочком. — Парой слов перекинулись, и все. Она с Максом. Бедняжку промыли, уснуть никак не мог, ой… Лишь бы ничего дурного не обнаружили. Инфекцию какую-нибудь.
— Откуда взяться инфекции? Только через немытые руки или грязные овощи и фрукты.
— Или магазинные салаты, — вносит свое слово отец Лены. — Может быть, сок испорченный дети пили. Я бы вообще поднял вопрос о том, как это произошло и по какой причине, — смотрит на меня внушительно. — Ничего не имею против падчерицы, но я бы задумался…
— Что вы имеете в виду, Дмитрий Янович? Говорите прямо! — заявляю резким тоном, приблизившись к нему ближе.
— Ты нехорошо обошелся с моей дочерью… А теперь мой родной внук оказался отравленным. Сразу после того, как жена о твоих отношениях с другой женщиной узнала!
Между нами пытается вклиниться мама Сони.
— Мальчики, вы чего? Дмитрий, ты как-то резко судишь о Соне… Уверена, это простая случайность… Просто магазинные салаты, вы же сами знаете. Я поговорю с Соней, все будет хорошо! — квохчет. — Все будет хорошо!
Глава 11
Он
Бить отчима Сони? Вот еще… Демонстративно стряхиваю с пиджака невидимые крошки и отхожу назад.
— Успокойтесь, — бросаю. — С Леной я сам разберусь, без ваших подсказок.
Кажется, отец Лены собирается сказать мне еще что-то, но в этот момент голос подает тучная медсестра.
— К Назаровой кто? — вопрошает громко. — К Назаровой.
— Демид, конечно, — кивает мама Сони. — Отец мальчику нужнее, само собой, а мы подождем, да? Дим. Подождем же?
Из уст мамы Сони слова о том, что Макс — мой сын воспринимаются как-то иначе, честное слово. Становится неприятно и даже чуточку противно, меня будто силком в эту сторону тащат и подталкивают усердно.
Черт, что за наваждение? Не думал я, что однажды моя жизнь станет настолько сложной. Однако долго я находиться в больнице не планировал, поэтому вызываюсь первым.
— Привет! — бросается ко мне побледневшая Лена. — Слава богу, ты приехал!
Она делает такой жест, будто собирается повиснуть у меня на шее. Я делаю шаг в сторону, покачав головой в знак отрицания.
— Не усложняй. Я здесь только ради Макса. Как он?
— Сложно сказать, лежит бледный, худенький. У меня все сердце будто наизнанку.
— Что врачи говорят? Лечение назначили?
— Да. Говорят, некачественной едой отравился, — смотрит на меня с укором и распахивает рот.
— Если сейчас из твоего рта в очередной раз вылетят обвинения в адрес моей жены, больше ни копейки не получишь. Ясно?
Лена отшатывается, поджимает губы. Подбородок дрожит некрасиво, лицо без тона и румян выглядит землистым.
— Оставишь своего сына жить впроголодь?
— Нет, — говорю медленно. — Макс голодным не останется. Без крыши над головой — тоже.
— На что ты намекаешь?
— Сама как думаешь? — усмехаюсь. — Ты на Соню наговариваешь… Уже и родителей в свои бредовые домыслы посвятила. Обвиняешь Соню в том, что она купила салаты. А кто дает салат, б…ь… годовалому ребенку?
— Может быть, и не салат. Сок дети пили. Знаешь, мне сразу пакетик с соком подозрительным показался. Вздутый как будто.
— Прекрасно. И ты дала выпить ребенку. Ты мать… или кто?! — сержусь. — Все, рот на замок! С обязанностями матери ты не справляешься. Даю тебе время на исправление. Докажи, что достойна звания матери моего сына, иначе я решу эту проблему и избавлю тебя от груза сложного ухода за малышом.
Лена ахает, выпучив глаза.
— Ты… Ты этого не сделаешь! Демид! — возмущается. — Нет! Только не это… Умоляю, — складывает ладони в молитвенном жесте. — Скажи, что это не то, о чем я подумала.
— Я, что, твои мысли читаю?
— Ты намекаешь, что заберешь у меня… Макса?! — тихо взвизгнув, озвучивает свои предположения. — У тебя нет сердца. Я — мать! Ребенку всегда лучше с матерью. Больше чем за год это единственный случай, когда Макс так сильно заболел, и то… не неясно, от чего он траванулся.
— Ты полдня куковала. В сети залипала? Или что? Чем думала? — отмахиваюсь. — Сколько дней Максу лежать?
— Минимум, трое суток. Потом по состоянию будут смотреть.
— К нему можно?
— Спит, — вздыхает Лена. — И Демид…
— Что?
— В палате нас пятеро. Душно. Было бы здорово оформить платную палату. Там и уход соответствующий, и Максу будет удобнее.
— Я поговорю с врачом. Иди к Максу.
— Уже иду, — кивает покорно.
— И еще одно.
— Что?
— Родителей против Сони настраивать не смей.
— Кто? Я?! Да я никогда! Клянусь… — и даже перекрестилась. — Просто мама, кажется, обо всем сама догадалась раньше, чем я сказала всем. Пойми, лучше было сказать это сейчас, пока дети маленькие, чтобы потом не травмировать их.
Эти умные песни я уже слышал. Вот только не убедили они меня. Не убедили! Слова отца были намного весомее.
— Иди к Максу.
Она
— Где моя сладкая булочка? Ага, вот ты где…
Демид ловит дочку у дивана, подбрасывает ее вверх, ловит, снова подбрасывает.
Каждый раз, когда он так делает, мое сердце замирает и немного сжимается от страха, но Еве нравится, она хихикает.
Демид обнимает дочурку, целует ее, она подставляет пухлые щечки, обнимает папу и гладит ладошкой по щетине.
Любит его безмерно.
Я люблю смотреть за тем, как Демид милуется с дочкой. Он хороший отец, правда.
Но сегодня я наблюдаю за идиллией, чувствуя, как в груди набухает гноем заноза ревности: с Максом Демид ведет себя так же? Он балует его? Целует? Наградил ли милым домашним прозвищем?
А Лена?
Она где в этот момент находится? Наблюдает за играми со счастливой улыбкой или сгорает от зависти и ненависти, что у нас с Демидом семья, а она — за бортом.
подходит ли она обнять Демида так же, как я, чтобы словить поцелуй в момент, когда он обнимает дочурку.
Я всегда так делаю.
Но сегодня стою там же, где и была. Ноги словно к полу приросли.
Демид оборачивается, ища мой взгляд.