И мне понравилось.
Потому что эти девчонки могут катиться к черту. И вся школа эта тоже.
Из своей ракушки я вылезу вооруженная до зубов.
Вынырнув из шкафчика, я замечаю кого-то краем глаза. Жасмин стоит, прислонившись плечом к серому металлу, и опять усмехается.
– Какие-то проблемы? – скалюсь я.
– Ни одной. – Ее губы снова изгибаются, а в темных глазах скачет смех. – Это было весело.
Было. Но я не знаю эту девушку и пока что не собираюсь ей доверять.
– Так чего ты хочешь? – убираю учебники по истории и достаю домашку для второго урока.
– Ничего. Просто впечатлена, – говорит она, не сводя с меня глаз. – Давно пора было отрастить позвоночник. Я все слышу, как твоя сестра ставит всех на место. Уже начала думать, что она единственная Тресскотт, у которой яйца есть.
Захлопываю шкафчик.
– Ага.
Почти удивлена, что Энзли и Бри со своими приспешницами не явились мне мстить. Но коридор остается свободным от сучек. Так что я направляюсь на второй урок, а Жасмин равняется со мной. Ее юбка на семь сантиметров короче положенного, а рубашка расстегнута на две пуговицы. Моя застегнута под горло.
– Чувствуешь себя выше? – Ее голос звучит немного издевательски. – Цвета стали ярче, а?
– Как скажешь.
– Так что дальше с теми двумя? – со смехом спрашивает она. – У тебя было несколько недель, чтобы придумать, что сделать, когда тебе наконец хватит наглости.
Она права. Они не давали мне прохода с самого первого дня в новой школе. Жестокие. Беспощадные. Особенно Энзли с ее ненасытным аппетитом и потребностью пытать меня исключительно извращенно.
Да, я думала об этом.
– Не знаю, что дальше, – отвечаю я. – Только то, что у меня официально кончилось терпение, так что лучше им быть осторожнее.
– А не то что?
Бросаю на нее абсолютно серьезный взгляд.
– Превращу их жизнь в сущий ад.
Глава 14Лоусон
Отрезанный от мира остров потерянных мальчишек превратился в невыносимо скучную тюрьму. Почти начинаю жалеть, что у меня так удачно вышло вытурить отсюда скоро уже бывшую чету Гудвинов. Они были милой парой. Да, я в курсе, я космический мудак, который совращает учителей, но было весело. К тому же клятвы верности на свадьбе не я произносил. Значит, это не мои проблемы, если кто-то кому-то изменил со мной. А вот то, что теперь нет учителей, – очень даже проблема. Они неплохо отвлекали от жутко скучной нормальности существования в Сэндовере, которая вынимала из меня душу.
Ненавижу монотонность.
Просто презираю.
– Каждый час такого времяпровождения ускоряет приближение кризиса среднего возраста, – заявляю я Сайласу, который свернулся на диване с телефоном и что-то яростно печатает. – Если эта штука еще не научилась делать тебе минет, то отложи ее уже.
– Ты не можешь хоть одну ночь развлечь себя сам? – бурчит он. – Я не в настроении идти гулять.
Конечно, вместо этого он в настроении всю пятницу вариться в их тупиковых отношениях с Ами после того, как он замахнулся выше своей весовой категории, и Слоан все равно что сдернула с него штаны и поржала над его членом, только в исключительно словесной форме. Бедняжка. Нет чтобы повести себя по-взрослому, найти и затащить в постель кого-нибудь по обоюдному согласию и забыть, так он решил устроить печальную вечеринку. Как же утомляет депрессия.
– Можем вместе подрочить, – предлагаю я хорошую альтернативу.
– Лоусон, я серьезно. Иди донимай кого-нибудь другого.
Скучный.
Выхожу из комнаты со стаканом бурбона в руке и нахожу по ту сторону абсолютное ничего. Как будто в какой-то психушке живем, честное слово. Пустые коридоры с мигающими лампами. Все заперлись по своим комнатам и смотрят телевизор. Вечером пятницы. Да что, блин, с этими людьми не так?
Заглядываю в комнату Эр Джея и Фенна, но тут же жалею об этом.
– Подъем, – кричу я Фенну, который валяется на кровати в наушниках. – Собирайся, пошли гулять.
– Чел, нет. Не хочу. – Он с ворчанием швыряет в меня тетрадкой через всю комнату.
– Восхитительно. – Прислонившись к дверному косяку, осуждающе качаю головой. – Половина этажа сохнет по одной из сестер Тресскотт, когда существует столько кандидаток, готовых хоть сейчас разрешить подходящему парню пить шоты с их сисек.
– Ты еще не говорил с Кейси? – спрашивает Фенн, благополучно отфильтровав все остальное. – Неудивительно. Пятьсот долларов дам, если сможешь до нее достучаться.
– Ну, что тебе сказать, звучит как ужасно бесполезная трата времени. Так что нет. – Кошусь на сторону Эр Джея, на которой уже словно несколько дней почти не живут. – А твоя вторая половина где?
– Эр Джей? Откуда я знаю. Со Слоан, наверное.
Ну конечно. Эти двое стали просто невыносимы.
– Ну ладно. Я пошел. – Но я делаю паузу, чтобы еще раз посмотреть на Фенна. Его унылое лицо меня напрягает. – Ты же не будешь болтаться на люстре, когда я вернусь, правда?
– Иди отсюда, Лоусон.
– Ага. Буэнас ночес[5].
Мой самый крайний случай в полном одиночестве играет в бильярд сам с собой в гостиной, то есть в нашей холостяцкой пещере, полной кожаных диванов, игровых столов и бара с закусками, который Сэндовер ежедневно пополняет.
Бухать с Дюком Джессапом практически позорно, а девчонок с ним искать и того хуже, но у него протеиновый порошок вместо мозгов, и он заводится с пол-оборота, а это уже само по себе развлечение. Сейчас на нем клетчатые штаны и его знаковая футболка в обтяжку. Шлепая босыми ногами, он обходит вокруг стола, чтобы разбить шары. Темные волосы, пронзительные глаза – отрицать сложно, Дюк привлекателен в глазах многих.
Но увы… он невыносимый мудак, да.
– До чего низко вы пали, ваше величество, – протягиваю я, подхватывая кий со стены. – Путешествуете налегке, я смотрю.
Когда-то везде, где ступала нога Дюка, за ним по пятам следовала свита. Теперь все изменилось. Свергнутый правитель Сэндовера выглядит одиноким в своей отставке.
– Смейся, смейся, клоун. – Обойдя стол, он прицеливается. – Твой приятель уже теряет власть над школой. Долго он эту гору не продержит.
– Забавно, как сильно тебя это волнует. Потому что его-то не волнует совсем.
Эр Джей сразился с Дюком за правление этим развратным королевством против собственной воли. Исключительно самосохранения ради. Но – не без чужого влияния – все немного вышло из-под контроля. Теперь Эр Джей неохотно принял звание и до сих пор борется с течением, пытаясь разрушить авторитарный строй, к которому мы все тут так привыкли. Главным образом он хочет, чтобы все оставили его в покое. А вот Дюк мечтает вернуть себе свой двор.
– Знаешь что, Лоусон. – Дюк забивает шар в лунку, потом еще один, сосредоточившись только на столе и геометрии следующего удара. – Я знаю, что ты сюда пришел нарваться на драку или типа того. Обычно я бы тебе с радостью помог, но сегодня я не в настроении. Хочешь, оставайся, следующая игра твоя. Не хочешь – проваливай.
При других обстоятельствах я мог бы поспорить, продолжил бы давить, пока не задел бы по больному. Но этим вечером и он какой-то скучный.
– С тобой не интересно, – говорю я. – Все вы, козлы, какие-то никакие сегодня.
Вручив ему свой кий, забегаю к себе в комнату за телефоном и курткой.
Ну хоть где-то в этом городе же должны водиться проблемы, на которые я со своими впечатляющими талантами смогу нарваться. Как и в большинство вечеров, я прошу водителя высадить меня на пороге задрипанного маленького бара в Калдене, который, слава господу, подает хоть какие-то признаки жизни.
Все знают, что это единственное место в радиусе ста километров, где несовершеннолетние могут существенно напиться, если подкинут щедрые чаевые правильному бармену. Вот и сегодня место битком набито пьяными привилегированными школьниками, похотливо разглядывающими друг друга. Кабинки туалета трясутся от поспешных перепихонов, пока я зависаю с качком-футболистом из Балларда с неописуемо длинными ресницами.
– А я тебя не знаю? – Он щурится на меня, словно в правильном освещении я стану более узнаваемым. – Выглядишь знакомо.
Совершенно без понятия, но это еще не значит, что мы не встречались.
– Можем пообщаться поближе, тогда память проснется.
Он выдавливает из себя мрачный смешок и уходит. Ох уж эти дети. Нежные. Шуток не понимают.
Несколько шотов текилы спустя я уже и не помню, как сюда попал и зачем пришел, только то, что даже выпивка требует больше усилий, чем того стоит. Каким-то образом попадаю за столик с группой громких телок из Святого Винсента, которые пахнут клюквенной водкой и лаком для волос. Они трещат о своих парнях и пытаются перепить соседку, так что сразу видно, как им яростно хочется изменить своим красавцам.
– Новая игра, – объявляет одна из них, и я не пойму, говорит она с нами или со своим телефоном. Ее накрашенные ресницы обрамляют глаза, подобно облакам, и она бьет ладонями по столу, чтобы привлечь к себе внимание. – Каждый по очереди отвечает на все вопросы, которые ему задают в течение шестидесяти секунд. Кто не отвечает – тот пьет шот.
– Да! – Еще одна колотит по столу. Ее хвостик развалился, и волосы свисают, словно она уснула над унитазом. – Шоты нам! – кричит она в сторону бара, и те магическим образом появляются на столе.
Пахнет дешевым бухлом, но я уверен, что бармен с них сдерет как за «Серого Гуся». А почему бы и нет?
– Ты первый. – Блондиночка подпирает подбородок кулаком и заглядывает в мои мутные глаза.
– Мой ответ «да», – заранее отвечаю я, не сдерживая улыбки.
– Ты же даже не знаешь, что я спрошу.
– А мне и не надо.
– Занимался сексом на публике?
– Да.
– А тройничок был?
– Был.
– Ты неправильные вопросы задаешь, – отчитывает ее подруга. – Секс лучше на трезвую голову или нет? – Она так впечатлена сама собой, что мне становится смешно.
– Всегда лучше выпить для начала. Только не перед походом.