- Отпусти ее, что ты творишь? – вижу Диму. – В своем уме? – оттягивает меня от Сони, та прокашливается и начинает плакать.
- Какие же вы твари… твари, - повторяю, как заведенный. – Вы разрушили мою семью, лишили меня жены, - не могу успокоиться.
- Свою жизнь разрушил ты сам, никто с тебя штаны не снимал, - чеканит Татьяна Петровна. Головой нужно было думать, а не причинным местом. Теперь расхлебывай сам, - продолжает подкидывать дров.
- Может быть, я и пойду ко дну, но вы, мрази, потоните вместе со мной. Начну с Игоря, думаю, ему будет интересно услышать о своей бывшей жене, и тех вещах, что вы, Татьяна, с ней сотворили...
Глава 31. Ксения. Фарс
Побеседовав с Егором, чувствую облегчение. Бесценно, что даже посторонний человек готов подставить плечо и не оставить в беде.
Самойлов раскрывается для меня совершенно с другой стороны. Привыкла видеть его только в роли руководителя: уверенным, беспринципным, местами даже жестким, а тут... он действительно по-человечески проникся моим состоянием и проблемами, желает помочь и не дать в обиду.
От начальника мне нужна помощь в первую очередь по работе. Обсудив детали устройства бизнеса моего супруга, Егор Алексеевич пришел в шок, что я буквально содержу его предприятие и тяну все на себе.
Если вначале, в состоянии тотального ступора от предательства, я еще раздумывала над тем, забирать ли у Ивана его дело, то теперь сомнений не осталось – конечно же да. Сколько можно терпеть издевательства и тащить на своем горбу великовозрастного мужика? По сути, это я вкладывала в бизнес свои кровнозаработанные, я помогала открыть офис и развивала его последние два года.
Ваня, не буду врать, старался раскрутить наше детище, но его знаний не хватило, чтобы поставить дело на стабильные рельсы. Подарить супругу то, что он утопит в считанные месяцы, а то и недели – несусветная глупость, поэтому прошу Егора Алексеевича предоставить мне грамотных людей, для решения вопроса перевода Ваниного бизнеса в мое единственно-личное пользование в кратчайшие сроки.
Не знаю как, но я добьюсь того, что предприятие станет моим. Пусть со своей любимой Сонечкой открывают что хотят и поднимают с нуля. Спонсором для бездельников я больше не буду.
Переела этого блюда на всю жизнь. Хватило.
Годами тянуть, улыбаться, и делать вид, что мне не сложно.
Сложно. И теперь я хочу получить дивиденды от своих вложений, наслаждаться собственным делом и жить, ни в чем не нуждаясь. Под моим сердцем бьется сердце и мне нужно думать о том, как родить, вырастить и достойно его воспитать.
Тратить бездарно жизнь на содержание неблагодарных людей я больше не стану. Урок получила великолепный, хоть и очень больной.
Вспоминая о Ване, сердце сжимается. Настолько неприятно и обидно его поведение, что не знаю, через сколько времени я вообще смогу адекватно воспринимать этого человека, хотя бы в роли отца.
Деньги, украшение, бизнес, квартира… Парочка Сони и Ивана за моей спиной замутили целый проект, как меня обокрасть и оставить без гроша. Не повезло им в одном, что в день, когда лжецы попались, отложили мой рейс. Я же, всегда буду благодарить кого-то свыше, что не заставил меня жить годами в изменах, а позволил практически сразу увидеть лицо моего мужа и сводной сестры.
Две истинно неблагодарные рожи. Так правильнее.
Мужа...
Пора убирать это слово из собственного словаря. Привыкать, что он посторонний человек. Для меня так точно. Для ребенка, конечно, отец, но в моем отношении к Ивану это уже ничего не поменяет.
Решив немного отвлечься и почитать, я углубляюсь в произведение и расслабляюсь. Настроение более-менее стабилизируется, и чувствую себя относительно хорошо. Если так пойдет и дальше, врач обещал отпустить домой, чтобы долежать дни больничного в родных стенах.
Признаться, этого я слегка побаиваюсь, так как дома постоянно появляется Иван и что-то от меня требует.
Не успеваю подумать о нем, как супруг входит в палату.
На нем костюм, в руках огромный букет роз, бутылка шампанского и красные фольгированные шары. Лицо бледное. Смотрит на меня и молчит.
- Что теперь? – спрашиваю Ваню. – Тебе не кажется, что частота твоих приходов ко мне, чтобы в чем-то разобраться, вызывает уже смех?
- Прости меня, Ксюша, - давит из себя Иван. – Я… я так ошибался. Вот, - подходит ко мне и протягивает букет, - это тебе. И шары тебе, - оставляет возле кровати. Также на тумбочку рядом приземляется элитное игристое. – Прости меня, умоляю, прости. Господи, я не знаю, что сказать. Правда. Битый час я пытался придумать текст, наворачивал круги вокруг больницы, но в голове пусто, потому что нет такого текста, который покажет мое раскаяние о содеянном.
- О чем речь? Ты уже столько натворил, будь точнее, - его побитый вид вид бездомной собачки меня не трогает. Впервые мне все равно на его покаяния.
- Я знаю, что ты не изменяла, - опускает виновато глаза. – Я теперь все знаю. Мне хочется провалиться сквозь землю, исчезнуть, испариться, настолько стыдно. Я не понимаю, как так могло произойти. Как я осмелился на месть в виде измены, ведь всегда был верен нашему союзу, видит Бог. Не могу ответить и на вопрос, почему выбрал Соню для похода налево, которую не перевариваю; зачем послушал ее мерзкую мать, осознавая, на что она способна. Ксюша, умоляю, заклинаю тебя всем святым, что есть в этом мире, ребенком прошу, дай мне шанс, я никогда тебя не подведу.
- Шанс для чего? Чтобы ты еще раз растоптал мое сердце? – спрашиваю, чувствуя, как к горлу подкатывает ком. Снова хочется рыдать - от обиды, от боли, от грязи, которые Иван притащил в мою жизнь, но я не стану. Он не стоит моих слез. Хватило того, что я уже унизилась перед ним и Соней, когда застала вдвоем в нашей постели, распустив сопли по колено.
Вспоминаю, как они надо мной глумились, насмехались, что выгонят из квартиры и становится гадко. Мне противно видеть Ивана и понимать, что он занимался сексом с моей сводной сестрой, мечтал с ней на пару, как обдурят меня и оставят бездомной. Предатель. И нутро его предательское.
- Кукуся, я никогда не предам тебя, верь мне. Проси что хочешь, я сделаю все для тебя и нашего ребенка, слово даю, - начинает манипулировать.
- Правда? – смотрю на него задумчиво.
- Да, можешь не сомневаться. Мне до конца дней не отмыться от всей грязи, которую я принес в нашу семью, и я мечтаю, что смогу это сделать и снова завоевать твое доверие. Что мне сделать? Скажи. Что? Ты можешь дать шанс? Один. Большего я не прошу.
- Хорошо, - отвечаю спокойно и без часовых прелюдий с причитаниями и слезами, как же мне было плохо и больно.
- Хорошо? – переспрашивает, не веря своим ушам.
- Да, хорошо. Для начала перепиши полностью на меня фирму, которая оформлена на твое имя, отказавшись от всех прав, затем верни шкатулку с мамиными украшениями и деньги – после - продолжим разговор, - ставлю условия.
- Но… - смотрит растерянно.
- Никаких но, ты же говоришь любишь меня, на все готов ради семьи и ребенка. Вот и начни с малого. Специалисты, которые помогут переоформить фирму в считанные дни - уже есть, - предлагаю Ивану расклад, имея в виду людей Егора; уверена, что они смогут ускорить процесс и провести сделку прозрачно и без лишних афер.
- А как же я?
- А ты, Иван, будешь учиться зарабатывать деньги сам. Я больше не стану содержать тебя и твои хотелки, - отвечаю ему холодно.
- Твой отец подал заявление о краже, - произносит Ваня. – Можешь как-то поспособствовать, чтобы меня исключили из списка тех, кому его предъявили?
- Нет, эти вопросы решать не мне. Не будет денег – результат очевиден. Нашел возможность с Соней украсть мои сбережения, найдешь вариант и вернуть финансы....
- Ладно, ты права. Я разберусь. Сделаю все. Пойми, с моих глаз спала пелена, я хочу все исправить, - с жаром произносит и приближается ко мне, чтобы поцеловать. От близости его лица меня подташнивает.
- Отойди, пожалуйста, у меня токсикоз, давай без этого, - произношу морщась.
Плевать, чего там хочет Иван, теперь будет только то, чего хочу я...
Глава 32. Ксения. Глупые презенты
Иван проводит со мной еще около двух часов, канюча о прощении и выступая с речами о любви. Смотрю на него и понимаю, что мои чувства к нему прошли.
Исчезли.
Испарились.
Огромная любовь, которую я питала к мужу, умерла.
Разве я могу забыть эту мерзость и грязь, в которых он меня искупал?
Нет.
Никогда.
Ваня прощается, предупредив, что едет к отцу. Зачем? Его высокопарные монологи не тронут папу, в этом я уверена. Как и меня он мало убедил в своих неземных чувствах и огромном сожалении.
Не жалеет он, что спал с Соней, только о том, что его разоблачили.
Встаю с постели и достаю расческу с острым концом, лопаю шары, которые принес якобы влюбленный и провинившийся муж. Не нужны мне его признания и фальшивые сюрпризики. Лучше бы вернул шкатулку, а не тащил шары, которые я терпеть не могу всю жизнь, и он об этом знает.
Следом беру букет и собираюсь выбросить его в урну, но потом становится жалко. Розы-то при чем?
Не спеша иду на пункт, где сидят медсестры, и отдаю им увесистый веник. Девочки улыбаются презенту и начинают с ним фотографироваться. Хоть кому-то радость...
Розы я тоже не очень люблю, но супруг, словно с амнезией, притащил все то, что не мило моему сердцу, но является стандартным набором для женщин и мужчин. Странно, что еще шоколадный торт не захватил, был бы полный комплект. Про шампанское и вовсе молчу.
Принести беременной жене бутылку алкоголя, пусть и самого элитного и дорогого, выше моего понимания. Неужели он действительно представлял меня распивающую с ним игристое и отмечающую примирение? И откуда деньги, на такие напитки?
Интересно, это я была слепа столько лет, или Иван подурнел буквально за пару недель? Смотрю на него и не понимаю, за что я могла