— Герр Блазе, вы здесь всех знаете, — Шпатц встал рядом с Лисбет и вежливо кивнул хозяину гостинницы. — Кому может быть выгодна смерть Оглобли?
— Я думал над этим, герр штамм Фогельзанг, — Блазе заткнул полотенце за пояс и оперся на стойку. — Но мне ничего не пришло в голову. Оглобля не был всеобщим любимчиком, как и его брат. Они оба не дураки подраться, и вообще их бывает заносит, особенно, когда выпьют. Но чтобы убить... Это очень странное происшествие для наших мест!
— То есть, семь смертей рабочих с флюгплаца вам странными не показались? — Шпатц иронично приподнял бровь.
— Ну... — Блазе смутился и опустил глаза. — Это же совсем другое.
— Понимаю, — Шпатц кивнул. — Одно дело, когда умирают неизвестные рабочие, а совсем другое, когда неизвестный убийца среди вас, и убил он кого-то из своих. Или может быть, вы просто знаете, кто убил рабочих?
— Герр штамм Фогельзанг, что вы такое говорите? — Блазе побледнел. — Я слышал про несчастья с рабочими, конечнно, но...
Дверь скрипнула, и в гостиную вошел Паули, удерживая рвущуюся вперед собачку на коротком поводке.
— Добрый вечер, — старый инженер улыбнулся. — Моя супруга затеяла большую стирку и сказала, что ей сегодня некогда готовить мне обед. Герр Блазе, вас же не затруднит меня накормить?...
— О, герр Вийко, разумеется! — Блазе выдохнул с таким явным облегчением, что Шпатц подумал, что неплохо бы попозже продолжить разговор с хозяином гостиницы. Создавалось впечатление, что он знает гораздо больше, чем говорит. — Вы присаживайтесь! Кажется, моя супруга сегодня готовит блюдо из рыбы, и оно, должно быть, уже готово. Если же нет, то я принесу всяких закусок, чтобы вам было нескучно ждать!
— Кстати, я бы тоже перекусил, — сказал Шпатц и направился к столику Ледебура. С одной стороны, доктор все еще внушал ему некоторый экзистенциальный ужас, с другой — даже вместе со всем знанием о репутации и научных методах доктора, находиться рядом с ним все равно было комфортнее, чем с кем угодно из местных, начиная от управляющего и заканчивая длинноволосым лесорубом. — Вы присоединитесь к нам, герр Паули?
— С удовольствием, герр штамм Фогельзанг! — прихрамывая, старый инженер направился следом за Шпатцем и устроился напротив все еще смотревшего в книгу Ледебура. — Кстати, я вспомнил еще одну местную историю, думаю, вам будет любопытно...
— Интересное у вас кольцо, — Ледебур вдруг поднял голову и внимательно посмотрел на Паули. Улыбка на мгновение пропала с его лица, он дернул правой рукой, будто хотел ее спрятать, но быстро передумал.
— Ах это... — Паули покрутил ладонью. Шпатц раньше не обращал внимания, но на безымянном пальце действительно было кольцо-печатка с стилизованным кинжалом милосердия, окруженным молниями. — Сувенир. Достался случайно.
— Нда? — Ледебур иронично хмыкнул. — Не думал, что такие вещи разрешается носить как сувениры...
— Кстати, мы вроде до сих пор не представлены? — Паули наклонился и потрепал за ухом устроившуюся возле его ног собачку. — Меня зовут Паули Вийко.
— Ах да, извините, — равнодушно пожал плечами. — Зепп пакт Ледебур.
— Хм... А ведь мы с вами уже встречались, верно? — Паули прищурился.
— Да? Не припоминаю, — не поднимая головы сказал Ледебур. — Я никогда не входил в общество Фростигхерц.
— Я инженер по строительству причальных башен, — Паули усмехнулся. — Работал у герра штамм Крессенштейна.
— Я не разбираюсь в строительстве, герр Вийко, — Ледебур все еще смотрел в книгу.
Шпатц наблюдал за их разговором с все возрастающим интересом. Похоже, герр Паули может рассказать гораздо больше интересного, чем десяток детских сказок и пучок взрослых суеверий жителей лесного захолустья. Кольцо? Шпатц еще раз внимательно посмотрел на руку. Знак на кольце отличался от эмблемы Фростигхерца и был Шпатцу совершенно незнаком. Насколько он помнил, Фростигхерц — это историческое общество, стремившееся изучить тайны и загадки, скрытые под полярными льдами. На печати общества была башня, стилизованная под айсберг. И после крушения второй полярной экспедиции деятельность увлеченных археологов-энтузиастов была приостановлена, бывшего их лидера Геллерта пакт Ауфзеса сослали в Билегебен, где он и умер. Однажды Шпатцу случилось попасть в дом женщины, которая хвасталась, что она долгие годы была любовницей опального исследователя северных льдов, и он даже оставил у нее какие-то документы, но Шпатц так и не дошел еще раз до этой дамы, чтобы проверить, правду она говорила, или это были просто старческие фантазии. Сейчас, глядя на Паули и Ледебура, он пожалел, что не нашел времени нанести ей визит.
— Я слышал, что ваша экспедиция потерпела крушение, — сказал Паули. — Как же вам удалось спастись?
— Просто повезло, герр Вийко, — Ледебур откинулся на спинку стула и посмотрел в лицо инженера сквозь очки. — Но мы с герром Шпатцем старые друзья, так что я счел своим долгом помочь ему в его миссии.
— Значит ему тоже повезло, герр пакт Ледебур, — сказал Паули с непонятным выражением. — Я много слышал про ваши... гм... свершения.
— В таком случае, вы в более выгодном положении, — Ледебур хмыкнул. — потому что ваши для меня тайна.
— Что вы, герр пакт Ледебур, — Паули улыбнулся, от его глаз пробежали лучики морщиок. — Все мои свершения никакой скандальной тайны не представляют. Разве что вы интересуетесь тонкостями строительства причальных башен.
Доктор промолчал, но взгляд его был так выразителен, что не стало ясно, что он сомневается в словах инженера.
Неожиданно накалившуюся обстановку разрядил Блазе с подносом разных яств — нарезанного холодного мяса, порезанным крупными кусками хлебом и сыром и миской салата.
— Прошу прощения, — сказал он, расставляя снедь на столе. — Основное блюдо скоро будет готово, так что пока вы ждете, можете немного перекусить...
— Благодарю вас, герр Блазе, — Шпатц кивнул и посмотрел на Крамма. Тот поймал его взгляд и сделал большие глаза. Похоже, что на анвальта этот разговор тоже произвел впечатление, которым он пока что был не готов делиться вслух.
— Ну что, вам удалось убедить упрямого местного доктора, что наш пациент скончался вовсе не в силу естественных причин? — Шпатц не обратил внимания, когда именно рядом со столом появилась Лисбет.
— Да, фройляйн Лисбет, — Шпатц взял с тарелки кусочек мяса и сунул его в рот. — За стенкой ночевала бдительная старушка, о существовании которой убийца не подозревал. А она считала, что соседней комнате разговаривают два пациента.
— Простите, что вмешиваюсь, — Паули сосредоточенно сооружал бутерброд из хлеба, ломтя колбасы и нескольких пластиков сыра. — О каком убийстве идет речь?
— В больнице сегодня ночью скончался пациент, герр Паули, — объяснил Шпатц. — Местный доктор считал, что это было следствием ранения, ну а мы все были убеждены, что ему кто-то помог.
— И что же слышала бдительная соседка? — Паули с аппетитом откусил от своего бутерброда изрядный кусок.
— Увы, ничего конкретного, — Шпатц развел руками и потянулся за новым куском мяса. — Только что-то про лес и сигнальные башни. Кстати, может быть, вы знаете, что это может быть такое?
— Сигнальные башни? — Паули задумчиво нахмурился, между его бровями пролегла складка. — Разумеется, я знаю, что это такое, как и вы. Это либо устаревшая постройка для передачи сообщений на дальние расстояния, либо высокая конструкция на здании, на которой в темное время суток зажигают фонари, чтобы люфтшиффы и фогели на низких высотах в эти самые здания не врезались. Но чтобы это было как-то связано с лесом...
— Жаль! — Шпатц махнул Блазе, который еще не успел снова взяться за свое привычное занятие — протирание тарелок. — Герр Блазе, не могли бы вы принести нам чего-нибудь попить?
— Пива, герр штамм Фогельзанг? — хозяин гостиницы выбрался из-за стойки.
— Нет-нет, для пива еще рано, — Шпатц покачал головой. — Компота или морса будет в самый раз. — Он снова повернулся к Паули. — Вы показали себя таким заинтересованным знатоком местных реалий, что я надеялся, что только вы и сможете пролить свет на то, что же это за сигнальные башни такие.
— Думаю, лучше всех нам об этом смог бы поведать убийца, — проговорил Ледебур, не поднимая глаз от своей книги.
— Разумеется, герр пакт Ледебур, — Шпатц кивнул.
— Увы, герр штамм Фогельзанг, — ответил Паули, как только проглотил. — Мне тоже жаль вас разочаровывать...
Особняк Ранфорца штамм Шпигельбергера
Пелльниц, Вейсланд
Надсадно завыла сирена, предупреждая о скором налете с воздуха. Шпигельбергер торопливо собрал бумаги в папку и спешно, насколько это было возможно при его объемах, выбрался из-за письменного стола. Поспешил вниз, проклиная тот день, когда он решил сделать свой кабинет на верхнем этаже. «Надо будет распорядиться сменить планировку, — подумал он, крепко удерживаясь за перила широкой лестницы.
— Сигилд! — позвал он. — Родная моя, ты где? Нам надо в укрытие!
Она стояла у окна гостиной, придерживая тонкой рукой тяжелую бархатную портьеру. Казалось, она совершенно не слышит слов Штакельбергера.
— Любовь моя, — он торопливо пересек гостиную и обхватил девушку за талию. — Здесь оставаться опасно...
Он мельком посмотрел за окно. Во мраке ночи метались яркие лучи прожекторов. Один из них, поймав цель, замер, выхватывая из черноты неба серебристый силуэт люфтшиффа.
— Очень высоко, — сказала Сигилд. — Они не смогут бить прицельно.
— Умереть от случайной бомбы вовсе не входит в мои планы, дорогая, — толстяк попытался увлечь девушку за собой, но она вывернулась из его объятий, продолжая завороженно смотреть в небо. Глухое «буммм!» ударило волной по ушам, задрожали стекла. — Родная моя, здесь опасно!
Наконец она отвернулась от окна и быстрым шагом заскользила к лестнице. Так быстро, что Штакельбергер едва за ней поспевал. Его странная возлюбленная. Он смотрел, как при каждом шаге изгибается ее тонкое тело, и чувствовал, как его душу заполняют волны нежности и страсти. Ему хотелось догнать ее и сжать в объятиях. Глядя на ее спину, он даже перестал думать о падающей с неба смерти.