Вопрос застаёт меня врасплох. Я отворачиваюсь, делая вид, что ищу что-то в ящике.
— Скажем так, у меня не было лишних поводов учиться, — отвечаю, надеясь, что он оставит эту тему.
Артём тихо смеётся, но это звучит искренне, почти тепло.
— Тогда придётся тебе помочь, — говорит он, поворачиваясь ко мне лицом. Его взгляд становится мягче, но в нём чувствуется уверенность. — Иначе ты сгоришь, как эта посудомойка.
Его слова звучат как шутка, но я понимаю, что он говорит всерьёз.
Проходят недели. Мы почти не разговариваем, но взаимодействуем всё чаще. Я замечаю, как он оставляет не только мелкие намёки, но и моменты, в которых я вдруг вижу его с другой стороны. Не как самоуверенного мужчину, которого я встретила, а как человека с какой-то глубиной.
Иногда я ловлю себя на том, что начинаю ждать его появления. Иногда — просто чтобы убедиться, что он вернулся, иногда — чтобы услышать его голос. Это становится опасным. Я начинаю привязываться к нему. И не могу это остановить.
Но я всё ещё боюсь. Боюсь довериться ему, как когда-то доверилась другим. Он такой же человек, как те, кто предавал меня раньше. Так ли? Или я просто ищу оправдание своему страху?
Однажды вечером Артём вдруг предлагает:
— Завтра выходной. Пойдём прогуляемся.
Я напрягаюсь, чувствуя, как по телу пробегает волна тревоги.
— Зачем?
— Просто покажу тебе что-то интересное, — отвечает он спокойно, словно не понимает, как сильно меня пугает сама идея проводить с ним больше времени.
— Я лучше дома останусь, — бросаю, избегая его взгляда.
— Это был не вопрос, Настя, — парирует он с тёплой настойчивостью в голосе, от которой мои стены начинают рушиться.
Этот тон — уверенный, но тёплый — заставляет меня задуматься. Он осторожно и медленно разрушает все стены, что я так долго строила.
И кажется, мое сопротивление бесполезно.
10. Прошлое
На следующее утро он забирает меня прямо с крыльца дома. Впервые за долгое время я выхожу без привычного защитного панциря отчуждённости, без готовности оттолкнуть его, если он попробует зайти слишком далеко. Что-то изменилось. Или он изменил это во мне?
Мы едем по трассе, оставляя за спиной городскую суету. В машине играет тихая музыка, а я всё время пытаюсь понять, куда он меня везёт.
— Секрет, — отвечает он, когда я спрашиваю.
Раздражённо вздыхаю и отворачиваюсь к окну. Артём усмехается, явно довольный тем, как легко ему удаётся сбивать мою защиту.
— Ты слишком напряжена, — говорит он через несколько минут. — Просто расслабься.
Молчу, не зная, как ответить. Если бы я могла расслабиться, мне не пришлось бы строить стены вокруг себя все эти годы.
Мы останавливаемся у старого заброшенного моста. Внизу — шумная река, а вокруг — только лес и тишина.
— Ты привёз меня сюда, чтобы по-тихому избавиться? — пытаюсь пошутить, но мой голос звучит натянуто.
Артём усмехается, но в его взгляде мелькает что-то серьёзное.
— Иногда мне кажется, что ты сама этого хочешь, — говорит он тихо, прислоняясь к ограждению.
Я резко поворачиваю голову к нему.
— Что?
— Ты живёшь так, словно ждёшь момента, когда можно будет исчезнуть, — продолжает он. — Как будто всё, что ты делаешь, — это попытка удержаться на краю.
Я отворачиваюсь, потому что его слова задевают слишком сильно.
— Я не жду момента исчезнуть, — говорю, выдавливая из себя равнодушие.
— Тогда скажи, чего ты ждёшь? — Артём наклоняется ближе, заставляя меня посмотреть ему в глаза.
— Не знаю, — признаюсь. Как ему признаться, что я настолько не верю в себя, что ничего жду от будущего?
После прогулки мы снова садимся в машину, и мне вдруг становится легче. Как будто этот разговор что-то сломал, но не меня — а то, что мешало мне дышать.
— Хочешь есть? — спрашивает Артём, когда мы уже на трассе.
Киваю, и он обещает заехать в кафе на окраине. Мы едем быстро, трасса пустая, музыка играет громче, чем раньше. Я чувствую, что впервые за долгое время мне не страшно.
Именно поэтому не сразу обращаю внимание, как телефон Артема начинает вибрировать на приборной панели.
Он бросает взгляд на экран, но не берёт трубку. Вибрация повторяется.
— Ответь, вдруг срочно, — слабо улыбаюсь.
— Нет, — отвечает он слишком быстро.
Но телефон продолжает звонить. Артем явно раздражён. В какой-то момент, не выдержав, он сжимает руль и выхватывает телефон одной рукой.
— Блядь, — ругается он, когда я замечаю, как машина слегка виляет на дороге.
— Артём, осторожнее, — говорю я, видя, как его внимание уходит на экран.
Но он не слушает. Я не успеваю ничего сказать, когда перед нами внезапно появляется другой автомобиль.
Секунда. Я чувствую рывок, когда Артём резко дёргает руль. Машина заносит, и в следующий момент всё переворачивается. Громкий удар. Боль. Тьма.
Я прихожу в себя в больничной палате. В комнате тихо, свет приглушён, но даже это кажется слишком резким. Голова гудит, тело словно свинцово-тяжёлое.
Пытаюсь пошевелиться, но резкая боль внизу живота заставляет меня замереть.
— Аккуратнее, Насть, — раздаётся знакомый голос.
Я поворачиваю голову и вижу Артёма. Он сидит рядом, его лицо усталое, осунувшееся. На лбу — тонкий порез. Я хочу что-то сказать, но в горле пересохло. Он подаёт мне воду, помогает приподняться.
— Ты здесь, — шепчу я.
Он кивает.
— Пришел сразу, как только врачи пустили.
Я пытаюсь вспомнить, что произошло.
— Авария…
— Да.
Вздыхаю, пытаясь осознать, что я жива и… здорова? Все обошлось? Или же…
— Врачи сказали, что ты восстановишься, — добавляет он, его голос звучит мягко, но в нём чувствуется напряжение.
Я замечаю, что он избегает моего взгляда. Что-то не так.
— Артём…
Он закрывает глаза на мгновение, затем сжимает мою руку.
— У тебя было сильное кровотечение, — наконец говорит он. — Врачи… Они не смогли сохранить тебе возможность…
Я не сразу понимаю, что он имеет в виду.
— О чем ты говоришь?
— Ты больше не сможешь иметь детей, Настя.
Всё вокруг меня замирает. Я смотрю в потолок, пытаясь осмыслить сказанное. Не смогу иметь детей? Осознание доходит до меня словно сквозь вату. Я никогда не задумывалась о том, что создать семью. Вернее, не в ближайшей перспективе. Родившись в своей семье и насмотревшись на ужасы, которые происходят, если ты выбрал неправильного человека или сошел с праведного пути, желание стать молодой мамой как-то не прибавлялось. Уж точно не до того момента, как сможешь чувствовать твердую почву под ногами. Или не найдешь достойного мужчину.
Но ведь… Последнее время данная перспектива меня так сильно не пугала. Я думала, что моя жизнь наконец наладилась, что возможно с Артемом, испытывая он ко мне те же чувства, что и я, у нас что-то да получилось бы. Не пришлось бы переживать, бояться будущего…
И все рухнуло. Снова. Даже не успев и начаться…
— Наверное, я заслужила, — говорю я тихо, голос звучит чуждо.
Артем молчит. Я поворачиваю голову к нему, но он не сразу встречает мой взгляд.
— Не говори так, — медленно произносит вдруг он. — Ты заслуживаешь большего.
— Почему? — в моей голове не укладывается. Почему он поддерживает меня? почему из раза в раз старается быть на моей стороне.
Зачем ему такая, как я?!
— Потому что я люблю тебя. Полюбил еще тогда, в нашу первую встречу. Это правда, — Артем произносит это так просто, так уверенно, что мне становится страшно.
Он любит меня? Но… как? Слишком тяжело мне осознать это чувство, понять поступки Артема. Голова пульсирует, разрываясь от болезненных размышлений.
— Все будет хорошо, Насть. Я тебя не оставлю, — видя мое состояние, говорит он и обнимает меня.
Я закрываю глаза, чувствуя, как слёзы жгут веки. Мне хочется закричать, оттолкнуть его. Но я не могу. Прижимаюсь к нему, согреваясь теплом его тела и отчаянно заставляя себя верить ему.
Да, так правильно. Наверное…
11. Настоящее
Тишина дома давит на уши, как будто само пространство сжимается вокруг меня, оставляя лишь гул собственных мыслей. Из-за двери спальни слышно копошение. Артём спокойно готовится ко сну, даже не подозревая, что я больше не та, какой он привык меня видеть. Он уверен, что я не сделаю ничего. Что посижу в темноте, порыдаю, выплесну свою злость на подушку, а потом снова приду к нему, как покорная жена, как привычный удобный аксессуар к его жизни. Думает, что я забьюсь в угол, как послушная собака, которую отругали за ошибку, но она всё равно приползёт за лаской. Словно у меня нет выхода.
Но Артем ошибся.
Я медленно оседаю на пол, прислоняясь к стене. В груди тяжесть, будто туда положили камень. Всё это время я жила, не замечая, как теряю себя. Как становлюсь безликой тенью при нём. Я была для Артема кем-то привычным. Прирученной. Домашней. Как вазон, который можно поставить в любой угол, и он всё равно не сможет уйти.
Но я не собираюсь больше быть комнатным растением.
Воспоминание накатывает внезапно — как ледяной шквал, разрывающий лёгкие. Авария из-за того чертова звонка. Громкий визг тормозов. Машину заносит. Слепящий свет фар, который на миг кажется чем-то неестественно прекрасным, прежде чем наступает хаос.
Я помню, как лежала в больничной палате, прикованная к кровати. Врачи ходили мимо меня, будто я была частью интерьера. Медсёстры что-то обсуждали, не глядя мне в глаза. Только один человек сидел рядом, неподвижный, словно статуя.
Артём. Он держал меня за руку, но это не было привычным тёплым прикосновением. Это был захват, крепкий, неразрывный. Он не уходил ни на минуту. Заверял меня, что всё будет хорошо, что мы справимся, что ему плевать, смогу ли я когда-нибудь родить ему или нет. В красках расписывал наше общее будущее, свадьбу, перспективы. Но на деле всё оказалось ложью.
А я позволила себе поверить в его ложь, утонуть в его обещаниях, как человек, хватающийся за доску во время шторма. Мне казалось, что если я его отпущу — погибну. Но теперь понимаю: я уже тогда была мертва.