— Вынужден полностью с вами согласиться, — усмехнулся я.
— Что тогда? — полюбопытствовал он.
— Слушайте внимательно, — прошептал я наклоняясь к его уху.
Глава 7Дежурный
— Дежурный! — крикнул бородач, из одной из первичных ванн, стоявшей сразу перед вторичной. — Разведи огонь!
Было достаточно рано, но большинство тех, кто спали на полу мыльни этой ночью, уже покинули помещение.
Мужчина, дежуривший в ваннах, довольно крупный товарищ, в надвинутом по самые глаза капюшоне, почти полностью скрывавшем его лицо, возможно дабы спрятать раны такого характера, что своим видом они могли бы испугать постояльцев, принимавших ванну, прихрамывая, поспешил, к кирпичной платформе принялся шуровать кочергой в топке.
— Да разожги ж, Ты, огонь! И поторапливайся! — приказал купальщик.
— Да, Сэр, тотчас же, Сэр, — прохрипел дежурный.
Основываясь на увиденном вчера вечером, я был уверен, что придя в мыльню утром, бородач выберет именно эту первичную ванну, чтобы потом было удобно переместиться в стоявшую следом вторичную ванну. Многие любители ванн, и он, очевидно, один из них, считали эту пару самой престижной. Так что было вполне ожидаемо, что этот товарищ должен был занять именно их. Как на беду выяснилось, что именно в платформе под той ванной, которою он решил принять, этим утром не развели огонь. Дежурный, чьей задачей было присматривать за ваннами, торопливо приступил к исполнению своих обязанностей. Бородач, по-видимому, питавший слабость к роскошной жизни, вынужден был подождать какое-то время, пока вода нагреется до комфортной температуры. Истопник, прихрамывая и иногда бормоча себе под нос, ухаживал за огнем.
Я ожидал, что этот товарищ захочет принять ванну этим утром. Тому было много предпосылок, например, он выпил лишнего предыдущим вечером, а следовательно, должен был проснуться утром мучимый жаждой и воняющий потом. Понятно, что после вчерашнего, ужасающее похмелье ему было обеспечено. На случай, если он, вдруг, оказался бы менее скрупулезным, чем ожидалось, мы взяли на себя смелость и вымазали пол вокруг его места тем, что нашли в отхожем ведре. Само собой, мы надеялись, что он сам придумает причину их появления, опираясь на воспоминания о своей вчерашней попойке.
— Уффф, — довольно выдохнул купальщик, откидываясь на спину.
— Теперь вода достаточно теплая? — спросил дежурный, припадая на одну ногу, подходя к ванне.
— Да, — рыкнул здоровяк.
Тогда истопник свалил охапку дров и лучины прямо на платформу около его ванны. Работники часто поступают таким образом, когда ваннах ожидается напряженный день, чтобы впоследствии реже бегать за дровами. Это — известная хитрость людей обслуживающих ванны. Однако конкретно этот работник делал свою работу несколько неуклюже. Поленья рассыпались и ударив в борт в левый ванны вызвали довольно неприятные ощущения у расслабившегося было бородача.
— А ну убирайся отсюда, — рявкнул он на дежурного.
— Я могу быть полезным в чем-то еще? — как ни в чем ни бывало, поинтересовался дежурный.
— Пшел вон отсюда! — зарычал на него купальщик. — Убирайся!
— Да, Сэр! Конечно, Сэр! — прохрипел работник, склонившись в поклоне и, прихрамывая, торопливо направился прочь из мыльни, всем своим видом демонстрируя испуг, и уже через мгновение он оказался по другую сторону решетки.
Оказавшись за решеткой, я оглянулся назад, и все еще не разгибаясь, окинул мыльню внимательным взглядом. Под моим плащом, кстати, были спрятаны пояс с ножнами и мечом, его кошель и прямоугольная сумка, снятые с крюка над ванной, как раз в тот момент, когда рассыпавшиеся дрова грохотали слева от ванны. Наш знакомый невежа, как я заметил, разлегся в ванне и даже закрыл от удовольствия глаза. Кстати, настоящий дежурный, в этот момент сидел наверху в зале паги и баловал себя пирогами и чаем из Бази, самым популярным среди гореан праздничным завтраком. Разумеется, у него имелись средства на такую роскошь. Я ведь не случайно выдал ему пять медных тарсков.
Прихватив с собой шлем бородача и его одежду, снятые с вешалки в предбаннике, я поспешно покинул ванны.
Глава 8Отъезд из «Кривого тарна»
Я шагал к тарновому ангару. У меня было не так много времени, чтобы тратить его впустую. На этот раз я был одет в одежду синего цвета, цвета Коса, со знаком одной из компаний Артемидория. На голове красовался синий же шлем. Понятно, это были вещи, добытые мной с вешалки в предбаннике. За спиной у меня болтался мой старый походный мешок.
Подойдя к ангару, я сильно ударил кулаком в ворота. Здесь по-прежнему находился только один тарн. Дежурный появился из сторожки, притулившейся у стены ангара.
Слева от меня медленно двигался фургон. Как раз в том направлении находились стойла тарларионов. Люди в большинстве своем уже бодрствовали. Взглянув вправо, я заметил высокую конструкцию, защищавшую тарновый маяк. Само собой, сейчас он не горел. Тарновые ворота постоялого двора, располагались по правую руку от меня, если смотреть с того места, где я стоял. Таким образом, если подлетать к постоялому двору на спине тарна, то эти ворота окажутся слева.
— Готовь птица, — приказал я.
Казалось, что служащий на мгновение замер, с удивлением присматриваясь к моей внешности. Напомню, на мне была синяя туника со знаками отличия наемников Артемидория, шлем и оружие, кстати, целых два меча.
— Живо, — рявкнул я, и дежурного как ветром сдуло.
Мужчина метнулся назад в сторожку, где, скорее всего, хранилась сбруя бородача, седло, тарновая упряжь и тому подобные аксессуары. Думаю, ему не хотелось бы задерживать кого бы то ни было, имевшего отношение к компании Артемидория. Возможно, он уже имел несчастье сделать что-то подобное прежде.
Оглянувшись назад, я окинул взглядом территорию постоялого двора и особенно его главный корпус и своему облегчению, не смог увидеть никаких признаков беспокойства. Обычная утренняя суета, характерная для такого места. Большой знак, слабо покачивался на своих цепях. Несколько фургонов стояли в очереди к воротам. Мир выглядел свежим, обновленным и чистым после вчерашнего дождя. Каменную поверхность двора покрывало множество луж. Дежурный, сгибаясь пол тяжестью седла, попоны и ремней, выскочил из сторожки, и бросился к ангару.
— Надеюсь, тарновые ворота открыть не забыл, — строго спросил я.
— Конечно-конечно, — заверил он меня.
— Хорошо, — буркнул я.
Для него было очевидно, что я торопился. Несомненно, этого парня уже приучили к нетерпеливости подобных постояльцев. С другой стороны, он вряд ли подозревал, насколько именно я спешу в этот раз.
Наконец дежурный исчез в ангаре и приступил к подготовке птицы к полету.
Я обошел вокруг сторожки и ангара, пересек двор и пройдя между зданиями, удостоверился, что ворота действительно были открыты. Понятно, что их открыли вовсе не для меня лично. Это было само собой разумеющейся мерой в течение дня, обеспечивающей удобство прибывающих тарнсмэнов. Это были двустворчатые ворот открываемые внутрь. Сейчас они были широко распахнуты и закреплены. За створом ворот открывалась посадочная платформа, на пару футов возвышавшаяся над частоколом. Платформа была составной, одна ее часть была постоянной конструкцией, а вторая подвижной, убираемой, когда ворота закрыты, она крепилась на шарнирах к первой, и в данный момент была развернута и выходила за пределы частокола. Сразу за воротами начиналась рампа, ведущая к платформе. Створки ворот были очень большими, приблизительно тридцать футов высотой и двадцать пять шириной каждая. Впрочем, они были довольно легки для их размера, поскольку представляли собой рамы затянутые проволочной сеткой. Такие размеры ворот позволяли принимать как обычных ездовых тарнов, так и их боевых собратьев прямо с лета, однако, обычно, все же используется посадочная платформа. Зато такая платформа всегда используется, для посадки и взлета грузового тарна, отягощенного тарновой корзиной. Такая птица приземляясь, вначале зависает над платформой, и только почувствовав, что корзина коснулась земли, садится сама. Наклонная рампа позволяет проще убирать корзину вниз, во двор. Кроме того, она предоставляет удобство для высадки пассажиров и выноса их багажа.
Это одна из конструкций тарновых ворот, причем далеко не единственная, но, что интересно, более характерная для военных городков, обеспечивавшая быстрый взлет и посадку тарнсмэна, а также делавшая возможным открыть и закрыть тарновые ворота в течение ина. Такая конструкция заставляла предположить, что «Кривой тарн», скорее всего, не всегда был постоялым двором. Вероятно, когда-то, еще до основания Форпоста Ара, здесь стоял гарнизон, контролировавший северную оконечность Дороги Воска. На эту версию работало и оставшееся до Воска расстояние, равное приблизительно ста пасангам. Обычный дневной переход гореанской пехоты по военной дороге — составляет тридцать пять пасангов. Получается, постоялый двор лежит точно в трех днях пешего пути от реки.
Обнажив свой меч, я возвратился к дверям ангара. Тарн был практически готов. В данный момент он, стоя внутри ангара, отрывал куски мяса от бедра тарска, подвешенного перед его клювом на толстой, пару дюймов толщиной, веревке. Помнится, я видел, как крестьянки иногда готовят мясо, подвешивая его таким же способом над огнем, лишь изредка придавая ему вращательное движение, после чего за счет самопроизвольного скручивания и раскручивания веревки, оно жарится равномерно со всех сторон, без особого за ним присмотра и без использования вертела. Вдруг тарн, вцепившись клювом в окорок резко дернул его к себе, веревка туго натянулась, и с треском разорвалась примерно в футе от куска мяса. Птица разжала клюв, и подхватив упавшую пищу когтями, принялась отрывать мясо от кости.
Я резко крутнулся на пятках, выставляя перед собой меч, и с удивлением обнаружил перед собой замершую и чрезвычайно напуганную девушку. Она, как только смогла двигаться, вскинула руку ко рту, тыльной стороной ладони к лицу, и отпрянула от меня, трясясь от ужаса.