— В настоящее время в рабыне я не нуждаюсь, — отрезал я, поскольку это ни в коем случае не согласовалось с первой частью моего плана касавшейся проникновения в Форпост Ара.
— Тогда возьмите меня в качестве своей служанки, — предложила она.
— Моей служанки? — опешил я, рассматривая стройную, стоящую на коленях, полуголую красотку.
— Да! — закивала Леди Феба.
— Тарн готов, — объявил дежурный.
— Я прошу вас о женском удовольствии! — выкрикнула она.
— Тебе не получить полного женского удовольствия, будучи простой служанкой, — заметил я. — Той кто не принадлежит полностью.
— Тогда возьмите меня в качестве рабыни! — попросила девушка.
— Я же сказал, в настоящее время рабыня мне не нужна, — ответил я.
— Ну тогда в качестве служанки, — снова сказала она и, протянув мне монеты, добавила: — Я заплачу вам за это.
Я еще раз посмотрел на нее, обращая внимание на ее потребности, красоту и отчаяние.
— Может быть позже, если я буду хорошо служить, Вы сочтете меня достойной ошейника, — прошептала она, и подняла монеты еще выше, умоляюще глядя на меня.
— Каким видом служанки Ты хотела бы быть? — поинтересовался я.
— Тем видом, которым Вы хотели бы меня видеть, — ответила Леди Феба.
— Ты готова служить без ограничений и оговорок? — уточнил я.
— Да, — заверила она меня, — я готова служить именно так!
— Полной служанкой? — спросил я.
— Да, — подтвердила Леди Феба, — полной служанкой!
— Я готов рассмотреть возможность взятие тебя с собой, только на этих условиях, — предупредил я.
— Возьмите меня в качестве полной служанки, — проговорила женщина.
— От чьего имени Ты просишь об этом? — осведомился я.
— От имени всех женщин, таких как я, и у всех мужчин, таких как Вы, — объявила она.
— Ты хоть понимаешь, что находишься на волосок от рабства? — поинтересовался я.
— Я надеюсь, что, в конце концов, Вы позволите мне пересечь тот волосок, — выдохнула Леди Феба.
Тарн нетерпеливо раскрыл и сложил свои крылья. Девушка мгновенно съежилась и, повернув голову в бок, испуганно склонилась так, что между ее щекой и досками платформы остались считанные дюймы. Эта птица приводила ее в ужас, впрочем, как и любую другую женщину.
Я задумчиво посмотрел на лестницу, ведущую к седлу.
— Возьмите меня с собой, — взмолилась Леди Феба, поднимая на меня глаза, в которых я ясно читал отчаяние. — Я хочу быть собой, той кто я есть на самом деле!
— Ты хоть знаешь, о чем просишь? — спросил я, мгновенно задрожавшую женщину. — Там, куда я направляюсь, мужчины не идут на компромисс с женщинами. И можешь мне поверить, тебя, одетую таким образом, мужчины будут рассматривать именно как женщину.
— Я и есть женщина, — сказала она.
— Надеюсь, что Ты понимаешь характер таких мужчин, — проворчал я.
— Я не желаю иметь ничего общего с любым другим видом мужчины, — заверила меня Леди Феба.
— Такие мужчины предпочитают рабынь, — напомнил я.
— Значит, я буду служить им как рабыня! — заявила она.
Тарн снова в нетерпении хлопнул крыльями, переступив с ноги на ногу, и девушка испуганно вскрикнув, сжалась в маленький комочек.
Как же она боялась эту огромную гордую птицу! И какой соблазнительной, стройной и напуганной выглядела ее коленопреклоненная фигурка.
— Вот только мне сейчас не нужна никакая рабыня, — проворчал я.
— Тогда возьмите меня хотя бы как вашу служанку, — попросила женщина.
— Мою полную служанку? — улыбнулся я.
— Да, — с жаром воскликнула она. — А потом, делайте со мной все, что Вы захотите.
— Ты искушаешь меня, — усмехнулся я. — Все же, Ты — красивая женщина, одна из тех, что достойны быть проданными с торгов.
— Ну так позвольте мне купить свое рабство, — предложила Леди Феба.
— Признаться, меня беспокоит, что придется подвергать опасности свободную женщину, — признался я.
— Уверена, что Вы колебались бы куда меньше, — заметила она, — если бы я был пленницей или служанкой.
— Верно, — кивнул я.
— Вот, — подняла кошелек женщина, — позвольте мне купить свой плен и служение.
— Встань, — приказал я, забрав у нее монеты, — Запрокинь голову, открой рот. Шире!
Уже через мгновение я знал, что она не скрыла никаких мелких монеток или маленьких драгоценностей во рту, ноздрях, ушах или волосах. Затем, я, взяв девушку за руку, подвел к одной из стоек тарновых ворот и заставил ее, прижав руки к дереву, сделать шаг назад и расставить ноги. В этом положении было не трудно определить, что она ничего не скрыла от меня в подмышках. Подняв ее ноги, одну за другой, я проверил, что в пространстве между пальцами либо под стопой не приклеено чего-либо. Потом тщательному обыску подверглись и остальные части ее тела.
— Ой! — пискнула она. — Ох!
Наконец, я вернул ткань на прежнее место, плотно подтянув ее, так же как и было до осмотра и, слегка поддержав ее, снова поставил на ноги.
Леди Феба укоризненно посмотрела на меня.
— Ну что ж, кажется, у тебя больше ничего нет, — сообщил я.
— Так и есть, — заверила меня она.
— Вытяни руки вперед, — приказал я.
Она послушно выполнила команду и вскрикнула от неожиданности, обнаружив, что на ее запястьях сомкнулись рабские браслеты. Женщина подняла рука перед собой, и пораженно уставилась на них, словно не понимая, как они могли быть столь внезапно окружены сталью.
— Теперь Ты моя пленница, — объявил я ей, — и я собираюсь держать тебя при себе некоторое время, может быть всего несколько енов, а может гораздо больше, в зависимости от моего, а не твоего желания, в качестве простой, но полной служанки. По окончании этого времени, я сделаю с тобой то, что посчитаю нужным, возможно сделав тебя рабыней, или отдав другому, или продав в рабство.
Леди Феба смотрела на меня, и в глазах ее читался испуг.
— Ты понимаешь меня? — уточнил я.
— Да, — кивнула она.
Тогда я, без лишних нежностей, потащил ее к тарну, пока она не очутилась у подножия лестницы, свисавшей с седла. Оказавшись там, в непосредственной близости от крылатого гиганта, женщина задрожала от страха.
— Стой спокойно, — велел я ей, вытаскивая из своего рюкзака полосу похожей на шарф ткани.
Это была ветровая маска, которую тарнсмэны при полете на больших высотах иногда повязывают на лицо, прикрывая рот и ноздри. На этот раз я завязал этот шарф на глазах женщины, ослепив ее. Очень многие женщины, в особенности самые чувственные и интеллектуальные из них, панически боятся тарнов. Не редкость для них впасть в истерику, оказавшись поблизости. Так что нет ничего удивительного, что тарнсмэны заранее прибегают к мешку на голову или повязке на глаза. Это помогает контролировать и управлять женщиной. Кроме того, в случае если женщина — пленница или рабыня, считается полезным, не держать ее в неведении относительно маршрута и того места в котором она оказалась. Для нее достаточно знать, что она находится в безупречном заключении. Зачастую женщина в течение многих недель понятия не имеет, где она находится и в каком городе ее держат, вплоть до момента своей продажи.
— Я ничего не вижу! — пожаловалась она.
— Именно для этого я и завязал тебе глаза, — сказал я.
— Вы можете наказать меня, не так ли? — полюбопытствовала Леди Феба.
— Даже не сомневайся, — усмехнулся я.
— И Вы сделаете это? — уточнила она.
— Конечно, — заверил я девушку.
Затем я закинул ее себе на плечо, само собой головой назад, как и принято носить рабынь, и, не мешкая, вскарабкался по лестнице. Женщина отчаянно вцепилась в луку седла, едва только я посадил ее перед собой. Кстати, по обе стороны седла имеется множество различных колец и ремней, служащих для крепления груза. Само собой их можно использовать и для того, чтобы закрепить женщину. Леди Феба из Тельнуса, конечно, была свободной женщиной, и хотя будучи, в некотором смысле, моей пленницей, все же имела особый статус. Поэтому я не перебросил ее через седло, вниз животом, привязав в полностью беспомощном положении, как если бы она была обычной пленницей. Я только накинул левый ремень на ее правое запястье, и закрепил его на кольце и то же самое сделал с правым ремнем и левым запястьем девушки. Таким образом, даже соскользнув с седла, она не могла упасть, и ее руки оставались относительно свободными, чтобы держаться за луку седла. Себя я тоже не забыл пристегнуть ремнем безопасности, туго затянув пряжку. Как то раз, я не сделал этого, за что и поплатился. Это была давняя история, произошедшая неподалеку от Ара. Тогда мне здорово повезло, и я выжил после падения. С тех пор я редко пренебрегал этой предосторожностью, если, конечно, время позволяло. Сразу вспомнилась гибкая фигура оливковокожей Талены, дочери Марленуса из Ара. Правда сам Марленус отрекся от нее сразу же, как только получил очевидное свидетельство того, что она стала рабыней, и после того, как Самос из Порт-Кара, в цепи которого она попала, возвратил ее в Ар, опозоренная женщина была изолирована в Центральной башне. Однако теперь выяснилось, что в отсутствие Убара, исчезавшего где-то в Горах Волтая, во время карательной экспедиции против тарнсмэнов Трева, положение Талены начало восстанавливаться. Она снова начала появляться в общественных местах. Я сам видел ее паланкин на улицах города и нисколько не сомневался, что она снова стала гордой и надменной. Лично я не видел в ней рабыню. С другой стороны Раск из Трева, и не только он, в этом были уверены. Впрочем, с тех пор я сильно изменился, и подозревал, что теперь, смог бы быть более проницательным. В конце концов, хотя она и была дочерью Убара, и в настоящее время снова занимала высокое положение в Аре, она по-прежнему была всего лишь женщиной. Интересно, как бы она извивалась у моих ног, в попытках заинтересовать меня, оказавшись передо мной голой и в цепях.
— Ой! — тоненько ойкнула Леди Феба.
— Ты худая, — заметил я, — но все же у тебя неплохие формы.
— Спасибо, — выдохнула она.