Между головой и воротами просунулся клинок, затем он исчез и появилось копье. Большая голова дернулась на дюйм вперед, потом назад и снова замерла. С той стороны, используя копья в качестве рычагов, попытались столкнуть валун с его места. Я не видел больше никакого смысла в моем нахождении здесь. Как только таран смогут освободить из пролома, его больше не будут посылать вперед, а вместо него из бреши полезут мужчины, причем парами и тройками. Я отлично понимал, что не смог бы долго продержаться здесь в одиночку, и уж точно не против стрел и болтов, тем более без щита. Голова снова дернулась, и замерла.
Вложив в ножны свой меч, я, то соскальзывая, то сбегая вниз по склону баррикады, спустился вниз, и оказался на мощеной поверхности площади перед воротами. Амилиан поднял голову и устало посмотрел на меня. Несколько человек замерли с кувалдами в руках у щитов, сдерживавших кучу камней, которая, упав, должна была заблокировать восточный коридор. Не хотелось бы мне оказаться в ловушке здесь между воротами и каменным завалом в коридоре, в тот момент, когда сюда войдут косианцы.
— Помогите мне, — велел я двум помощникам Амилиана, нерешительно топтавшимся рядом с ним.
— Уходите, — приказал Амилиан. — Я останусь здесь.
— Мне его нести, или вы сами это сделаете? — поинтересовался я у этих двух товарищей.
— Кто Ты? — спросил меня командующий.
Именно в этот момент наверху раздался торжествующий крик, и огромный камень, вытолкнутый из-под тарана, скатился вниз по склону. Одновременно с этим огромная голова исчезла из пролома.
— Остановитесь! — закричал Амилиан, но двое его помощников, не обращая внимания на его крик, присев по обе стороны от него и закинув его руки себе на плечи, потащили своего командира к входу в восточный коридор.
Обернувшись, я увидел, что уже пятеро косианцев выскочили из пролома на вершину искусственного холма, и начали спускаться вниз. Я поспешно заскочил в восточный коридор.
— Здесь темно, — заметил одни из косианцев, заглядывая в коридор.
Но двое его товарищей оттолкнув его, проскочили в полутемный проход.
Позади меня послышался стук ударов кувалд по деревянным подпоркам.
— Не дайте им уйти! — крикнул кто-то снаружи.
— Ударьте по ним с фланга! — закричал я в ответ, как будто отдавал приказ своим людям, засевшим в засаде.
Десяток косианцев пробравшихся через брешь в воротах, внезапно замерли, испуганно присели и дико заозирались вокруг себя.
Я быстро отступил дальше вглубь восточного коридора, миновав еще одну дверь. Едва я успел сделать это, как последние удары выбили опоры, поддерживавшие щиты, и коридор завалило камнями. Воздух сразу же наполнился пылью.
Я успел пройти не больше десяти шагов по коридору, вслед за последними отступающими защитниками, как услышал стук камей, доносившийся снаружи. Без защиты, подумал я, этот завал не продержится и нескольких енов. А потом косианцы хлынут в проход. Впереди меня шли два гвардейца, поддерживавшие Амилиана, и двое тех, кто оставались позади, чтобы заблокировать проход. Внезапно, все они обнажили мечи. Коридор перекрывали солдаты, появившиеся из бокового прохода, скорее всего, пришедшие сюда со стен.
Однако те, кого я видел, не носили синих туник армии Коса. У них были только синие повязки на рукавах.
— Хо, парни! — позвал я их. — Полюбуйтесь-ка на блеск золота!
Я продемонстрировал им несколько золотых монет, вытащенных из кошелька. Конечно, это были монеты, которые когда-то принадлежали прежней Леди Публии, когда та еще была свободной женщиной, и могла пользоваться деньгами. Я освободил ее от их бремени. Когда-то она намеревалась использовать их, чтобы заключить сделку с косианцами, обменяв монеты на свою жизнь в гореанской неволе. Я же просто бросил монеты за спины наемников, и влево от себя, вглубь бокового прохода.
— Золото или сталь? — поинтересовался я.
— А почему бы не то и другое? — осведомился один из них, выходя вперед, и тут же падая и заливая своей кровью пол коридора.
— Золото, — усмехнулся один из его товарищей, отступая вместе с остальными в проход, куда я забросил монеты.
Через мгновение, они уже собирали честно заработанное золото, не обращая на нас никакого внимания.
— Ты не Марсий, — заметил один тех, кого я сопровождал.
— Нет, — не стал переубеждать его я, вытирая свой клинок о тунику наемника, который решил выступить против нас, а заодно и освобождая его от кошельков, которых к него оказалось целых три.
Один из мужчин закрыл дверь прохода, отсекая нас от наемников собиравших монеты.
В таком месте, как цитадель, во время боевых действий, стоит крайне осторожно относиться к закрытым дверям. Их обычно открывают или очень аккуратно, или распахивают ударом ноги, отскакивая в сторону и выжидая. Разумный человек не станет бросаться через двери очертя головы, поскольку никто не знает того, что находится с другой ее стороны.
— Давайте двигаться дальше, — предложил один из мужчин.
— Я чувствую запах дыма, — немного спустя, заметил гвардеец, поддерживавший Амилиана.
— Похоже, позади нас мародеры, — предположил другой.
Из очередного бокового прохода донеслись звуки движения.
— Подождите, — сказал я.
И тут из прохода выскочил человек, толкавший перед собой голую женщину, с телом, обильно покрытым пятнами, и беспомощно торчащими сосками.
— На колени, — скомандовал он ей, и женщина покорно опустилась на колени.
Она была дико испугана. Руки ее были связаны так, что их разделяла ее же талия, и свести их, чтобы прикрыться, женщина не могла. Ладони были на уровне ягодиц, удерживаемые на месте одним единственным тонким шнуром. Это был обычный способ связывания пленницы. В таком случае, шнур завязывается на одном запястье, оставляя один конец длиной приблизительно восемнадцать дюймов, второй, более длинный пропускают спереди, и связывают им другое запястье, снова оставляя после узла свободный конец длиной те же восемнадцать дюймов. Затем, короткие концы стягиваются за спиной и связываются узлом, формируя довольно аккуратные узы. В результате руки пленницы удерживаются по разные стороны ее тела, и ни одна не может дотянуться до узла на спине, не говоря уже о другом запястье. Как видно, этот узел держит руки девушки поблизости от тех ее мест, которые с наибольшей вероятностью становятся предметом хищничества похитителя. Но, при этом, она обнаруживает, что она абсолютно неспособна хоть как-то вмешаться или воспротивиться любому вниманию, которое тот пожелает проявить к ней. Само собой, петля с талии женщины, учитывая ее изумительную тонкость и расширяющуюся снизу прелесть ее бедер, а сверху грудей, не может быть стянута.
Тяжело дышавшая женщина испуганно уставилась на нас. В ее переносицу было вставлено пружинное кольцо, с которого свисал короткий поводок с петлей на конце.
Мужчина повернулся к нам лицом, и чуть присев, обнажил меч.
— Я взял ее по-честному, — предупредил он, прикрывая собой задергавшуюся в путах пленницу.
— Была ли она свободной женщиной? — осведомился я
— Да, — признал мародер.
— Она тебе подчинилась? — уточнил я.
— Конечно, — кивнул он.
— Тогда можешь оставить ее себе, — пожал я плечами. — Какое нам дело до чужой рабыни?
Мы продолжили наш путь.
— В конце коридора виден свет, — доложил я. — Ворота открыты.
— Это — ворота на пристань, отсюда начинается проход, ведущий к причалам, — пояснил мне один из мужчин.
Я не сразу сообразил, но чуть позже до меня дошло, что если бы он считал меня жителем Форпоста Ара, то он вряд ли сказал бы мне это. Эта информация не должна была бы быть для меня неизвестной. Теперь я начал думать, что многие из них стали подозревать, кем я мог бы быть.
— Вы должны были оставить меня умереть у ворот, — прохрипел Амилиан.
— А Вы не хотели бы умереть при свете солнца, — спросил я, — на свежем воздухе, под синим небом и облаками, видя перед собой гавань и реку?
— Я бы предпочел умереть видя стены Ара, — зло бросил командующий, — чтобы я мог бы плюнуть в их сторону.
— Никто не собирался присылать сюда подкрепления, — заметил я.
— Быстрее, — поторопил тот товарищ, который пояснил мне про ворота. — Я слышу топот преследователей.
— А я слышу голоса женщин и детей, — сказал другой.
— Это — позор для меня! Я не должен умирать перед ними, — заявил Амилиан. — Оставьте меня здесь. Я могу на какое-то время, задержать наших преследователей, по крайней мере, пока смогу держать меч.
— Тащите его, — велел я, и направился к воротам.
— Так кто же Ты такой? — поинтересовался один из них.
— Один из тех, — ответил я, — кто сегодня может думать немного яснее других.
— И почему Ты так думаешь? — осведомился мужчина.
— Возможно, просто меня лучше кормили, — пожал я плечами.
Глава 18Пристань
— Слава, Капитану! — крикну мой знакомый юный арбалетчик стоявший около ворот.
За воротами открывалось пространство, с которого можно было по мосткам попасть к причалам, занимавшим участок гавани, приблизительно двести ярдов шириной. За пирсами виднелось закрывавшее гавань боновое заграждение, представлявшее собой скованные между собой цепями плоты, которые охраняли пять косианских кораблей. В водах гавани, между плотами и пирсами, можно было видеть множество обломков, кое-где из воды торчали мачты судов Форпоста Ара, сожженных прямо в порту.
— Слава, Капитану! — дружно поддержали другие, поднимая мечи.
Территория была переполнена женщинами и детьми. Некоторые, уже толпились и на причалах.
— Слава, Командующему! — прокричали мужчины увидев раненого Амилиана.
— Почему они называют тебя капитаном? — спросил Амилиан.
— Он командовал на стене! — за меня ответил один из собравшихся здесь мужчин, которого я помнил по бою на стене.
— Так это Ты, удерживал стену так долго? — удивился командующий.
— Я и еще пара сотен ваших крепк