И исходил он от Джарена.
Кива услышала его голос впервые за много недель, и ей пришлось приложить все усилия, чтобы вновь не расплакаться. Получилось лишь благодаря очередному взгляду Кресты, который говорил: «Соберись, тряпка безвольная!»
Кива сжала кулаки так, что ногти впились в ладони. Ужасно хотелось узнать, откуда здесь взялся брат, почему с ним Креста, почему Кэлдон сказал, что Типп не захотел с ними оставаться, – и так далее, и тому подобное. Но она понимала, что лучше сейчас помалкивать, потому что воздух звенел от напряжения. Она бросила на Кэлдона умоляющий взгляд, но он не заметил, потому что встревоженно смотрел на Джарена, так что Кива обернулась к Эшлин. Принцесса перехватила ее взгляд, слегка кивнула и шагнула вперед, оказавшись перед Тором.
– Торелл Корентин, я – Эшлин Валлентис.
– Я знаю, кто вы, генерал, – ответил он.
Его изумрудный взор был спокоен и полон уважения, и это, казалось, сбило Эшлин с толку. Но она взяла себя в руки и сказала:
– Нужно быть или очень смелым, или очень глупым, чтобы вот так сдаться. Тебя разыскивают за измену, и наказание за это – пожизненное заключение в Залиндов.
Кива вздрогнула, а все взоры обратились на нее – включая ледяной взгляд Джарена.
– Учитывая, что мы прямо оттуда, – протянула Креста, милосердно отвлекая всех от Кивы, – было бы крайне досадно тут же вернуться обратно.
Кива с благодарностью взглянула на нее, на что рыжая только закатила глаза, словно напоминая, что спасать Киву уже вошло в досадную привычку, тем более что спасать ее приходилось еще и от самой Кивы.
Эшлин с прищуром взглянула на бывшую заключенную:
– Мы не встречались раньше? Где-то я тебя видела.
Креста пожала плечами, насколько позволили веревки.
– Не ты меня пять лет назад арестовала? – Эшлин покачала головой, и Креста сказала: – Ну тогда вряд ли, если ты, конечно, не забегала к нам на День Семьи. Может, выпили с тобой чайку с печеньками.
Кива чуть не прыснула, только представив себе День Семьи в Залиндове.
Эшлин поджала губы и вернулась к Тореллу.
– Вы явились, понимая, что мы…
– А нельзя побыстрее? – перебила ее Креста, ерзая на стуле. – Всю жопу отсидела.
Она мотнула головой на Киву:
– Вы уже в курсе, что мы пришли ради нее. Само собой, мы понятия не имели, что она окажется тут, нам просто повезло. Но раз все в сборе, давайте не будем тратить время на угрозы и перейдем к вопросам?
И Креста продолжила, не дав никому ответить:
– Давайте я помогу. Этот вот, – в этот раз она кивнула на Торелла, – лежал в отключке все время, пока их сестрица буянила во дворце.
Ореховые глаза поймали взгляд Джарена, и Креста с беспощадной прямотой добавила:
– Ну, знаете, тем вечером, когда ты просрал и трон, и магию. – Она присвистнула: – Ну и денек у тебя выдался.
– Креста! – едва сумела прошипеть Кива.
– Что? – Креста прикинулась невинной овечкой. – Все знают, что случилось. Боги, да ты целыми неделями трещала про это в Залиндове. Ни разу не видела, чтобы кто-нибудь раскисал до такой степени, а это о многом говорит, учитывая, где мы сидели.
Из комнаты будто откачали весь воздух. Кива зажмурилась, боясь того, что могло – или не могло – ее ждать, но тут ощутила прикосновение к руке, открыла глаза и увидела перед собой побледневшее лицо Кэлдона.
– Ты снова оказалась в Залиндове? – хрипло, неверяще спросил он.
Креста фыркнула:
– А ты думал, где ее носило? Она над вами так тряслась, а ты правда решил, что она по своей воле отошла в сторонку, не пытаясь ничего исправить? – Она снова фыркнула. – Правда считаешь, что она не прибежала бы вот к нему?
Она снова всадила в Джарена яростный взгляд, и Кива, не удержавшись, посмотрела следом. Джарен стоял, помертвев, лицо его ничего не выражало, но глаза…
В них полыхало пламя.
Предательское сердце с надеждой трепыхнулось, но тут он моргнул, и что бы он ни почувствовал, услышав про Залиндов, оно испарилось так же стремительно, как и пришло.
– Но сделать она ничего не могла, – каждое слово Кресты падало гирей. – Смотритель Рук на этот раз определил ее в тоннели…
Джарен дернулся, и глаза Кивы вновь метнулись к нему, но он снова застыл прежде, чем она разобралась, мерещится ей или нет.
– …ну, и когда ее привезли, она загибалась от…
– КРЕСТА! – наконец завопила Кива.
Все взгляды вновь обратились на нее, включая Джарена, и ее захлестнула волна отчаянной паники. Нельзя, чтобы он узнал про ангельскую пыль: Кива опасалась, что после всего, что творила с ним мать под этими наркотиками, у него лишь появится еще один повод ее ненавидеть. Пусть зависимость случилась и не по ее воле, но она все еще помнила, как в самый темный час умоляла Кресту дать ей еще. Киву душил стыд, и она не вынесла бы, узнай он об этом. И не только он, но и все остальные. Так что, откашлявшись, она произнесла:
– Все уже хорошо, вот она я, правда? Да, посидела немножко в Залиндове. Но выбралась же.
Она подняла ладони, будто доказывая, что с ней не случилось ничего непоправимого – по крайней мере, физически. Что же до шрамов на душе… Эту ношу ей оставалось нести в одиночестве.
– Как же мы прошляпили? – с заметным ужасом спросил Кэлдон.
Кива хотела заверить его, что он ничего не смог бы поделать, но Креста успела первой:
– Зулика и Миррин тайком вывезли ее из Валлении. Они понимали, что она попытается вам помочь, и хотели убрать ее с дороги. – Бывшая заключенная не упомянула, в каком состоянии привезли Киву: очевидно, заметила реакцию на предыдущую попытку и плавно вернулась к своему рассказу. – Это все случилось сразу после маскарада, но когда на следующий день очнулся Торелл, то…
– Может быть, пусть он сам расскажет за себя? – легко прервала ее Эшлин, переведя взгляд серебристых глаз на Тора. – Хотелось бы послушать его версию.
Тор выпрямился на стуле.
– После нападения я очнулся в…
– Какого нападения? – прервала его Эшлин.
– Мирравенского, – ответил вместо Торелла Кэлдон. – Они похитили Киву, чтобы шантажировать Джарена.
Судя по лицу Эшлин, у нее возникло еще больше вопросов, но Кэлдон махнул Тореллу, чтобы тот продолжал.
– Сперва все было как в тумане, но Рессинда – моя подруга и заместительница – все мне напомнила, – сказал Торелл, обратившись взором в прошлое. – Мне воткнули нож в сердце, но не мирравенцы, а Зулика.
Он поднял глаза на Киву и посмотрел на нее затравленным взглядом.
– Она меня чуть не убила. А ты спасла.
Это внезапное упоминание целительского дара Кивы было деликатным, как слон в посудной лавке.
– Ресс рассказала, что случилось во дворце, – вернулся к своей истории Тор. – Она никогда не доверяла Зулике, так что как только узнала о перевороте, забрала нас с Типпом из убежища повстанцев в свою тайную квартиру в городе, пока мы оба оставались без сознания.
– Кто этот Типп, про которого все толкуют? – буркнула Эшлин.
– Невыносимо радостный ребенок, – со скукой в голосе ответила Креста. – Был Киве считай что младшим братом, пока не узнал, что она много лет ему врала. Давайте вернемся к делу, а?
Эшлин бросила на Кресту злобный взгляд, Киву охватила боль от этого слишком уж честного ответа, а Торелл продолжил:
– Тем утром я пошел во дворец и поругался с Зуликой. Я понятия не имел, что она…
Он умолк и бросил взгляд на Джарена. Потом произнес надломленным голосом:
– Клянусь, я не представлял, что она задумала. Кабы знал, я бы…
– Что? – резко хлестнул Джарен. – Что бы ты сделал? Остановил бы ее? Ты Корентин. Шакал. Генерал мятежников. Ты разве не этого хотел? Ну, поздравляю, все получилось!
– Джарен, дружище, – тихо позвал Кэлдон, подойдя к брату и опустив руку ему на плечо. – Мы это обсуждали.
– Нет, – Джарен стряхнул руку Кэлдона. – Это обсуждал ты. Но даже если ты веришь, что он не то, чем кажется, я совершенно не обязан соглашаться. Его семья – лжецы и убийцы. Верь ему, сколько влезет, но в итоге сам окажешься у разбитого корыта. И тогда не вини никого, кроме себя.
Джарен говорил не о Торелле. Все собравшиеся это понимали, и особенно Кива. Глаза жгло, каждое слово стрелой впивалось в грудь.
– Боги, ты в Залиндове был таким же позером? – сморщилась Креста. – Неудивительно, что ты мне сразу не понравился.
– Откуда ты взялась, Креста? – равнодушно спросил он.
– Тор не договорил, – ответила она, не обращая внимания на холодность Джарена. – Пусть сперва закончит рассказ, там и поймешь, откуда взялась я.
Понимая, что терпение у всех на исходе, Торелл быстро закруглился:
– Зулика не собиралась рассказывать мне, где Кива: она потребовала, чтобы я помог ей захватить королевство. Я отказался, и она напала на меня со своим даром. – Он говорил так потрясенно, что стало очевидно: он ничего не знал о ее смертельной мощи. – Я смог сбежать лишь благодаря Миррин: та попыталась утихомирить Зулику и дала мне шанс улизнуть.
Кива представила себе, как вмешивается Миррин, и глаза у нее полезли на лоб. Джарен, Кэлдон и Эшлин тоже изменились в лице, и Кива задумалась, каково им живется после ее предательства. Особенно Джарену.
Торелл повернулся к Киве.
– Получилось не сразу, но я разыскал свидетеля с бала, который видел, как тебя уводили двое солдат. Я решил, что это королевские стражники, потратил кучу времени на поиски, а потом оказалось, что это были парни из Залиндова, и они увезли тебя с собой.
Он печально посмотрел на нее зелеными глазами.
– Один раз я уже бросил тебя в Залиндове, и я не дал бы тебе гнить там снова. Но я опасался, что повстанцы донесут о моих планах Зулике, так что понимал, что придется ехать в одиночку. Ресс согласилась остаться в Валлении и быть моими глазами и ушами, а Типп… – Торелл опустил взгляд, потом снова посмотрел Киве в глаза. – Убедить его было непросто, но он понимал, что во дворец ему нельзя, пока там Зулика и Миррин. Идти ему было некуда, и он согласился поехать со мной в Залиндов.