Роб оказался в семье, члены которой были рядом в буквальном смысл слова постоянно, а партнер, появившийся «ниоткуда», оставался чужеродным элементом. Женская часть семьи ужинала у нас трижды в неделю, по пятницам, субботам и воскресеньям, а в остальные дни ее представительницы могли появиться в любое время. Мы — сестра, мама, я и даже дети — общались друг с другом так, что бывший детектив Роб прекрасно понимал, что говорим мы одно, а подразумеваем нечто совершенно другое.
Мало того, что к его вопросам относились подозрительно, он и ответов на них не получал. Он не переносил окружающую его завесу тайны, особенно когда на пороге появлялся Вим и мы уходили на улицу обсуждать нечто такое, чего Робу знать не полагалось. Было понятно, что глава семьи, как он называл Вима, ему не слишком нравится.
Бедный Роб. В его предыдущей семье хозяином был он, а здесь это были Кор или Вим — мужчины, вокруг которых вращались наши жизни.
Кор не имел ничего против Роба, но для него это все равно был легавый. Он не хотел, чтобы Роб был в курсе любых его дел, мне этого тоже совсем не хотелось, поэтому я держала их на расстоянии. Вим, который не переносил бесполезных для него лично людей, сразу понял, что использовать Роба не получится.
Это никак не сказалось на его контактах со мной. Вим встречался со мной, когда ему было нужно, приезжая ко мне в офис или домой вне зависимости от времени суток, иногда даже среди ночи. Его желание поговорить подразумевало мое немедленное появление.
Когда я возвращалась с таких ночных совещаний, Роб не скрывал своего сильного возмущения. Он считал диким, что я, как дрессированная собачка, подскакиваю по первому зову хозяина. По возвращении я даже и не думала объяснять ему, почему мне понадобилось выбегать из дому, и рассказывать, что я обсуждала с братом.
Я не делилась с Робом ничем из того, что происходило в нашей семье. Мы были приучены не раскрывать семейные тайны своим партнерам, поскольку в один прекрасный день твой надежный друг мог превратиться в мстительного и вероломного бывшего.
Это действительно так. Я уже убедилась в этом на примере Вима.
Разговоры с партнером приравнивались к разговорам с полицией — это было запрещено, и уж тем более в случае, если это был партнер и полицейский в одном лице. Так считала мужская часть моей семьи.
Недоумение Роба было понятно. Он хотел иметь собственную семью, в дела которой не вмешивается широкий круг родственников. Это весьма наивное желание с его стороны, однако он был мужчиной, готовым за это побороться.
Он не боялся Вима, зато его боялась я. Когда я намекнула, что моему мужчине не нравится, когда меня вытаскивают из постели среди ночи, Вим разразился угрозами. И они меня напугали.
— А чего он сделает? Хочет запретить мне видеться с моей маленькой сестренкой? Да я из этого гада всю дурь выбью. Он что, еще и гонит на меня?
— Нет, Вим, он и слова плохого про тебя не сказал. Просто сам подумай, среди ночи из постели вылезать как-то странно.
— Чего? Он так считает? Он что, указывать мне будет? — продолжал беситься Вим. — Еще не хватало предъяв от этого гребаного легавого. Пусть затихнет, пока я ему сам не предъявил!
Говорить с ним не имело смысла.
— Ладно, забудь, — сказала я в отчаянии. — Успокойся, все нормально.
Я побоялась говорить Робу об угрозах Вима. Тогда взбесился бы и он. Роб совершенно не боялся Вима, и это пугало меня больше всего. Не стоит иметь врага в лице Вима. Роб мог победить в первом раунде, но в перспективе его все равно ожидало поражение. Вим — отморозок. Принципов для него не существует. Он всегда бьет исподтишка.
Поэтому я и не вовлекала Роба во все это. Ввести его в курс дела значило бы подставить под удар. Я не сомневалась, что он начнет разнюхивать дальше и вполне может проинформировать полицейских, в результате чего окажется в серьезной опасности сам. Тот, кто слишком много знает и говорит об этом с полицией, долго не живет. Но я не могла объяснить Робу даже это, и поэтому он оставался вне круга семейного общения.
Похищение Герарда (1999)
В тюрьме Кор подружился с Рональдом ван Эссеном. Считалось, что он заработал целое состояние на торговле экстази. Часть своих денег ван Эссен совместно с Виллемом Эндстра вложил в операции с недвижимостью. Магнат рынка недвижимости Эндстра обманул его и мошеннически присвоил инвестированные деньги. Кора и ван Эссена сблизила лютая ненависть, которую они оба испытывали к Эндстра.
В сентябре 1999 года Вима арестовали: в арендуемом им доме на улице Нахтвахтлаан был обнаружен тайник с незарегистрированным оружием.
Он сидел под арестом уже несколько недель, когда мне позвонила Соня. В то время я уже больше года работала в юридической фирме «Бос и Ломмер», и Сонин звонок застал меня в офисе.
— Ас, Герарда забрали в полицию, — сказала она.
— Серьезно? За что?
— Давай я его жене передам трубку.
— Это я, — сказала жена Герарда.
— Что произошло? — спросила я.
— Только дети в школу ушли, тут в дверь звонят. Я спустилась и спрашиваю «Кто там?», а мне кричат: «Открывайте, полиция!» Я открыла, они ворвались и побежали наверх. Герард еще в постели был. Они его схватили и стукнули пистолетом по голове. Так сильно, что стену кровью забрызгало. Вытащили из кровати и увели.
— Так где он сейчас?
— Я не знаю.
— Они не сказали, в какой участок его повезут?
— Нет.
— Они не сказали, за что его забирают?
— Нет, они только кричали, чтобы он отправлялся с ними.
— То есть ты вообще ничего не знаешь?
— Правда ничего.
— Подожди, сейчас Браму позвоню, — сказала я.
Я позвонила в офис Брама Мошковича. Мне ответила его секретарша.
— Лидия, Брам у себя? Мне нужно поговорить с ним, мой брат Герард арестован.
— Да, Астрид, соединяю.
Я рассказала Браму о случившемся: полиция схватила Герарда и жестоко избила при задержании. Он назвал полицейских бандой фашистов и сказал, что выяснит, в каком Герард участке.
Мой коллега Эрик, с которым мы сидели в одном кабинете, слышал все эти разговоры.
— Что-то не так, Ас? — спросил он.
— Надеюсь, что все образуется, — ответила я. — Не понимаю, что им может быть нужно от моего младшего брата? Герард неспособен даже зайцем на трамвае прокатиться. И зачем было его избивать? Он же из постели еще не встал, вообще ничего не делал.
— Да, это явно чересчур, — вздохнул Эрик.
Зазвонил телефон. Это была Лидия — секретарь Брама.
— Астрид? — неуверенно начала она.
— Да, я. Удалось выяснить, где он?
Тон у нее был встревоженный.
— На самом деле, нет. В полицейских участках его нет.
— То есть как? Этого не может быть, он должен был где-то оказаться. Они что, отказываются сообщить?
— Да нет, они просто сказали, что в полиции его нет, потому что полиция его не забирала.
— В каком смысле?
— Полиция его не арестовывала, соответственно, его забрали какие-то другие люди.
Я оцепенела.
— То есть его похитили?
— Боюсь, что да.
— И что теперь делать?
— Не знаю.
— Лидия, найдите, пожалуйста, способ сообщить об этом Виму.
— Да, обязательно сообщу.
Я набрала Соне.
— Он не в полиции. Похоже, его похитили.
— Похитили?
— Ну да. А дай-ка трубку его жене еще раз.
Она подошла.
— Расскажи мне еще раз, как это было. Почему ты решила, что это легавые?
— Потому что они так сказали, и на них были куртки с эмблемой.
— А что было написано на курках?
— Патрульно-постовая служба.
— Они документы предъявили?
— Вроде нет.
— А как они выглядели?
— Да самые обычные парни.
— Лица были видны?
— Да, лица были полностью открыты, — сказала она.
Последний ответ оглушил меня как гром. Если они дают возможность опознать себя, то, вероятнее всего, не планируют отпускать Герарда. Они убьют его, а возможно, уже убили.
Надо было что-то делать. Счет шел на секунды. Надо срочно найти Герарда. Но как? Я не представляла, куда обратиться.
К телефону снова подошла Соня.
— Что делать, Ас? Может, в полицию позвонить?
— Дай подумаю. Перезвоню тебе через минуты, — сказала я.
Я понимала, что Вим категорически против вмешательства полиции и что он будет в ярости, если я обращусь к полицейским без согласования с ним. Кроме того, я представляла себе, какой прием ждет нас в отделении.
— Офицер, моего брата похитили!
— Как фамилия?
— Холледер.
Воображаю себе их реакцию — похититель Хайнекена теперь сам себя похитил, что ли? Вот прикол! Честно говоря, кроме ухмылок, рассчитывать было не на что. А если они чем и займутся, то это наверняка будет усиленный надзор за всеми нами. Но ничего другого в голову не приходило. Надо было что-то делать. Герард был в опасности.
Рискнув предположить, что полиция все же станет искать Герарда, несмотря на то, что он «брат этого», я позвонил Робу — узнать, что он об этом думает. Как-никак, у него был большой опыт подобных ситуаций.
— Тебе точно надо в полицию. Каждая секунда на счету, а самые большие возможности его обнаружить — только у них, — сказал он.
На самом деле не только у них. Это мог сделать и Вим, но он был в тюрьме. И я решила позвонить Соне и отправить ее в полицию. С ней пошел Роб, чтобы над ней не издевались из-за фамилии Холледер. Как бывший полицейский Роб с первых секунд общения располагал к себе вчерашних коллег.
Они прибыли в участок в Амстелвене, и Соня обратилась к дежурной.
— Я пришла заявить о похищении.
— Подождите минутку, я кого-нибудь вызову, — сказала женщина.
Соня и Роб присели. В этот момент позвонил проинформированный Лидией Вим и поинтересовался у Сони, что происходит.
— Герарда похитили. Я сейчас в полиции, буду заявление оформлять.
— Что? Ни в коем случае! Немедленно уходи оттуда! Никаких заявлений!