Соня с Кором были в Дубае. За Фрэнсис и Ричи присматривала мама, переехавшая к Соне. Услышав о случившемся с Клеппером, я мгновенно сообразила, что банда Миремета сочтет это местью Кора за покушение на его жизнь. Действительно, ведь это произошло в разгар распрей, а Кор «удачно оказался за границей». Отсутствие в стране — лучшее алиби.
Но была еще одна причина, заставившая меня думать, что в этом замешан Кор. Соня ужасно боялась, что когда-нибудь они с Кором сядут в машину, а в следующее мгновение их дети останутся сиротами. После первого покушения она хотела формально закрепить мое опекунство над Фрэнсис и Ричи, чтобы на него не претендовали другие родственники.
Завещания у Кора не было — он считал, что его наличие предвещает скорую смерть. Но прямо перед их отъездом в Дубай все изменилось. Кор составил завещание. В нем говорилось, что в случае их с Соней неспособности воспитывать детей опекуном стану я.
Я была удивлена. Кор поборол свой предрассудок. Он поступил вполне разумно, решила я тогда. Но после убийства Клеппера задумалась — а не составил ли он завещание, зная о том, что произойдет, и опасаясь мести?
Все, вместе взятое, заставляло думать, что в этом мог быть замешан Кор.
Я опасалась мести. Я хорошо помнила рассказы Вима о ракете, которая уничтожит всю нашу семью, если они не получат своего. Я ужасно боялась за детей и понимала, что точно так же испугается и Соня, когда узнает о случившемся.
Связаться с Соней, чтобы спросить, как мне со всем этим быть, я не могла, но знала, что когда речь идет о безопасности детей, она рассчитывает на меня. Я поехала к маме, чтобы поговорить с ней об этом.
— Слышала новость? — спросила я.
— Нет, а какую? — ответила она.
— Этого Клеппера убили.
— Что ты, неужели? — испугалась мама. Она тоже понимала, что в свете происходящего последние пару лет это может быть проблемой.
— Да, это так. Поэтому давай-ка я вас отсюда вывезу. Кто их знает, вдруг они решат, что это Кор, и явятся сюда. Будет лучше, если ты поживешь с детьми у себя. К тебе они не сунутся, потому что Вим — их человек. И я к тебе приеду, с Мильюшкой.
Я не хотела, чтобы в этой ситуации Мильюшка оставалась с няней, поэтому собрала ее и привезла к маме.
— Ты уверена, что здесь мы в безопасности? — спросила мама. — А если Вим заедет и увидит, что дети здесь? Он же теперь с этими, верно? Так что лучше бы им здесь не находиться.
— Но он ведь ко мне тоже может заехать, так что и к себе я их забрать не смогу. Поживем-ка мы до поры до времени в гостинице. Давайте-ка, детишки, собирайтесь!
— Асси, мы куда едем? — спросила Фрэнсис.
— Мы едем отдыхать! — пошутила я, и они поняли, что задавать вопросы бесполезно. Едем, и все.
Я начала поиски убежища с отеля в окрестностях города, в Бадхувердорпе. Но там не было свободных номеров. Та же картина была и в следующем. Мы с детьми мотались от одной гостиницы к другой, потому что звонить я не хотела. Я опасалась полицейской прослушки: мы хотим скрыться, а это выглядит подозрительно. Но все мои попытки найти свободные места оказались безуспешными. Непонятно почему, но именно в этот день все отели были забиты до отказа.
Было уже поздно, и дети ужасно устали. Последнюю попытку я решила предпринять в «Белфорте» — некрасивом, задрипанном отеле на площади Суринамеплейн. Детей я взяла с собой — в Амстердаме оставить их одних в машине я не могла.
— У вас нет номера на четверых? — спросила я человека за стойкой. Он выглядел таким же неряшливым, как и сама гостиница.
— Нет, мисс, остался только один одноместный.
— Отлично, меня устраивает, — сказала я, радуясь, что нашлось хоть что-то.
— Нет, мисс, не положено. Это ведь одноместный, а не четырехместный номер, — заявил человек. Его логика была безупречна.
Перспектива ночевать с детьми в машине меня никак не радовала.
— Но послушайте, на мне трое детей, и нигде нет свободных номеров. Пожалуйста, разрешите нам переночевать! — взмолилась я.
— Как же вы собираетесь там ночевать? В номере всего одна кровать. Он так и называется — одноместный, то есть для одного человека, — безучастно повторил служащий.
От такого бездушия у меня навернулись слезы, и я заплакала навзрыд. Я устала, была напугана и утратила контроль над собой.
— Мне больше некуда идти! — рыдала я, а вслед за мной заплакал и не менее усталый и задерганный Ричи.
Бесчувственного болвана, наконец, проняло.
— Ладно, ладно, но заплатите как за четырехместный!
— Без проблем, — кивнула я и положила на стойку 400 гульденов.
— Второй этаж, последняя дверь, — сказал клерк, засовывая деньги в карман. — Вот ключ.
Обрадовавшись, что у нас есть номер, мы с малышней поднялись, открыли дверь и очутились в натуральной конуре. Хотя, судя по внешнему виду гостиницы, этого можно было ожидать. Грязная каморка размером не больше чем три на два метра, душа нет, только замызганный умывальник.
Рич рухнул на кровать и моментально уснул. Мильюшка попыталась к нему пристроиться, но в результате оказалась на полу вместе со мной и Фрэнсис. Мы улеглись рядком между дверью и кроватью.
Все это время я безуспешно пыталась дозвониться Соне, чтобы узнать, насколько связан со всем этим Кор. Среди ночи она, наконец, перезвонила.
— Рада тебя слышать, сестренка, целый день тебе звонила, — сказала я.
— А у нас было сафари на джипах, — ответила она.
Надо бы мне сменить свой раздраженный тон. Это я вся на нервах, а она веселилась на сафари.
— Хорошо провели время?
— Да, отлично!
По ее тону я сразу поняла, что ей уже известно. Чтобы окончательно убедиться, я спросила, понравилось ли Кору.
— Да, ему особенно!
— А я здесь с детьми развлекаюсь, — сказала я, чтобы Соня поняла, что они со мной и в безопасности.
— Да, мама мне сказала.
— От меня что-то еще нужно?
— Нет, ничего особенного. Сможешь привезти их обратно к маме завтра?
Имелось в виду, что ничего экстраординарного не требуется и можно снова оставить детей у мамы.
— Хорошо, завтра отвезу. Ты уверена?
— Абсолютно.
— А Кор тоже так считает?
— Да, и Кор тоже.
— Ну, ладно, спокойной ночи. Завтра поболтаем.
Не упомянув об убийстве Клеппера, Соня сказала мне, что Кор не имеет к этому отношения и считает, что можно спокойно оставить детей у мамы.
— Мама звонила? — спросила Фрэнсис.
— Да, все хорошо, спи уже. Завтра встанем пораньше, тебе в школу идти.
Мы снова улеглись, Мильюшка была между нами. Фрэнсис перегнулась через нее и тихонько прошептала мне на ухо, чтобы не услыхал Ричи:
— Не хочу домой, Асси. Лучше с тобой. Я так боюсь, что на нас нападут.
— И я. Я тоже не хочу домой, — сказала Мильюшка, услыхавшая, что сказала Фрэнсис.
Кор дал понять, что не имеет отношения к убийству Клеппера, но это не означало, что миреметовские не возложат вину на него. Миремет потерял лучшего друга и, вероятно, не видел особой нужды в тщательном поиске убийц. Война между Кором, Клеппером и Миреметом не закончилась, и было бы вполне логичным предположить, что это месть за покушение на Кора и его родных четырьмя годами ранее. А чтобы Миремет направил возмездие на кого-то из окружения Кора, вполне хватило бы и предположения.
С учетом всех предыдущих угроз в адрес детей я не была уверена в их безопасности и решила спрятать их подальше. Правда, с Ричи это оказалось невозможным. Он нервничал, и с ним было настолько трудно сладить, что я отвезла его к маме. Фрэнсис и Мильюшка были со мной. После долгих поисков я нашла для нас отель на улице Черчилаан.
Я с ужасом ждала неминуемого момента, когда мне придется встретиться с Вимом. И этот момент настал. Когда он позвонил, я была в нашем номере с Фрэнсис и Мильюшкой.
— Я должна ненадолго отлучиться. Вы остаетесь здесь. Дверь никому не открывать. Я скоро вернусь, — сказала я детям и отправилась на встречу с братцем.
Можно было ожидать, что Вим обвинит Кора в гибели своего друга, и я предполагала услышать кучу ругани в адрес «этого кривого козлины» со всеми последующими угрозами, в том числе и в адрес детей.
Рассчитывая немного умерить его ярость, я сразу же почтила память его убитого друга.
— Очень соболезную тебе, Вим, — сказала я максимально проникновенно.
Реакция Вима совершенно не оправдала моих ожиданий: он был абсолютно бесстрастен. По его словам, Клеппер был гребаный козел и получил по заслугам, поскольку «завалил» кучу народу. Я была совершенно обескуражена. Я всегда считала, что Вим предал нас ради своих новых дружков, а сейчас он говорит такое? Смерть Клеппера была ему полностью безразлична.
— Мне стоит беспокоиться о Сониных детях? — спросила я. Он очень удивился и сказал, что это совершенно лишнее, поскольку «это было от наших».
От наших? Значит, от него, подумала я. А разве он был не на стороне Клеппера и Миремета? Понять его слова можно было только как то, что в убийстве Клеппера замешаны Вим и Миремет. То есть с Клеппером получилось так же, как с Кором? Друг Вим незаметно превратился во врага? Что посеешь, то и пожнешь, решила я.
Вим не то что не угрожал Кору, он и слова о нем не сказал. Было понятно, что он никак не связывает смерть Клеппера с возможной местью со стороны Кора.
Не случилось этого и в последующем. Вим продолжал жаждать смерти Кора по тем же причинам, что и прежде. О мести за убийство Клеппера и речи не было. Это было все то же «убью и все на хрен заберу себе».
Некоторое время спустя я случайно встретилась с Вимом на автомойке в Алсмере.
— У меня только пара минут, — весело заявил Вим. — Я очень занят — надо забрать денежки у клепперовской вдовы, теперь я ее «крышую».
В 2003 году, некоторое время спустя после смерти Кора, Вим предложил мне перекусить в заведении Сала Мейера на улице Скелдестраат. Там он познакомил меня с Сандрой. Ей нужен был новый бухгалтер, и она собиралась нанять того, который обслуживал в том числе и меня. Мне было поручено сходить к нему вместе с ней, за компанию. В 2004 году Вим познакомил меня с ее детьми. В связи с наследством отца у них возникли проблемы с налоговиками и Департаментом юстиции. Из этого наследства они и копейки не увидели.