Тем не менее, как уже было отмечено, близкие друзья или партнеры не обладают способностью лучше понимать язык тела своего близкого друга и партнера, чем совершенно постороннего человека.
Одна из причин этой эмоциональной «миопии» связана со стереотипами и предрассудками, касающимися таких людей: наше суждение относительно этих «особенных» для нас людей приводит к преувеличению их достоинств и преуменьшению недостатков; мы думаем, например, что они достойны доверия или что они априори хорошие и честные. Кроме того, нам всегда хочется надеяться на то, что у наших близких отношений есть будущее.
Исследование, проведенное американскими психологами Эриком Андерсоном, Мэттью Энсфилдом и Беллой ДеПауло, показало, например, что тот, кто живет с партнером, в гораздо большей степени склонен доверять его словам, по сравнению с незнакомцами. В действительности, кажется, что такое отношение окупается: пары, отношения в которых строятся на взаимном доверии, бывают более прочными и долговременными. Однако, если, с одной стороны, это укрепляет отношения в паре, то с другой, оно создает своего рода шоры, мешающие разглядеть очевидные признаки неверности или обмана. Обнаружение улик предательства или равнодушия могло бы поставить под вопрос само дальнейшее существование отношений, и, вследствие этого, человек предпочитает не замечать очевидного, делая вид, что ничего не происходит. В частности, такое поведение более свойственно женщинам, чем «сильному» полу.
Верно также и то, что с течением времени партнеру начинают уделять гораздо меньше внимания и, следовательно, многое может ускользнуть от «замыленного» взгляда: предполагается, что партнер продолжает вести себя определенным, привычным и предсказуемым образом и т. д.
Об истоках такой, типичной для близких отношений «невнимательности» задумались Вейлин Штернгланц из Техасского университета, и та же самая ДеПауло, доцент университета Калифорнии.
Эти двое психологов набрали группу, в состав которой вошли сорок восемь пар друзей, знакомых, по крайней мере, в течение трех месяцев. Членов каждой пары приглашали прийти вместе, но затем почти сразу же их разделили: одного из них отправили заполнять опросник об отношениях с другом, в то время как второй (которого снимали на видеокамеру) оставался с экспериментатором, который попросил его рассказать о ком-нибудь, кто заставил его почувствовать себя очень счастливым, или, наоборот, несчастным, или, может быть, сильно разозлил.
Добровольца попросили рассказать об этих происшествиях дважды: вначале ему предложили открыто выразить свое отношение к указанным событиям, не скрывая своих чувств, а затем еще раз вспомнить все, скрыв на этот раз свои переживания. В дальнейшем этого человека отсылали заполнять точно такой же опросник, какой ранее предлагался его другу. Первый же, между тем, просматривал запись интервью своего друга (без звука), а также интервью, записанное одним из незнакомых участников. Закончив просмотр, он должен был определить, какие именно эмоции они испытывали во время видеозаписи.
Подведя итоги, исследователи сделали вывод, что при оценке эмоций участники эксперимента проявляли точность и заинтересованность, просматривая видеозапись, на которой их друзья давали выход своим эмоциям, в то время как их оценки оказывались очень приблизительными, когда речь шла о незнакомцах.
Кроме того, в тот момент, когда друг вспоминал о каком-либо счастливом эпизоде, они также открыто выражали свою радость, как будто бы разделяя ее вместе с рассказчиком. Напротив, когда им предлагалось оценить видеофрагмент, в котором их друг выражал негативные эмоции, то сочувствие почти исчезало, и они оценивали увиденное с такой же отстраненностью, как и видеозаписи незнакомых участников. При сравнении опросников, касавшихся дружбы, и оценке видеозаписей выяснился любопытный факт: чем более крепкими были дружеские отношения, тем неприятнее становилось открытие каких-либо скрытых, тайных эмоций друга.
По мнению авторов исследования, недостаток проницательности, проявленный участниками эксперимента, проистекает, как это ни странно, из того факта, что мы испытываем чувство ответственности в отношении чувств тех, кто нам близок. Другими словами, мы не можем открыться ему или, напротив, оставаться равнодушными, если близкому человеку плохо. Поэтому, если мы оказываемся не в состоянии утешить его или же, напротив, опасаемся, что мы стали причиной его огорчения, то иногда мы предпочитаем просто игнорировать его сигналы, избегая, таким образом, вступать в конфликт или подвергать риску само существование близких отношений.
Кроме исключительных случаев (таких как тяжелая алекситимия), любой из нас при соответствующей подготовке сможет стать экспертом в сфере понимания и интерпретации языка тела.
Выяснилось, что, читая книги на эту тему, или посещая курсы, посвященные данному вопросу, можно не только научиться уделять больше внимания невербальным сигналам, но и гораздо лучше взаимодействовать с другими людьми, стать добрее, терпимее, дружелюбнее, научиться вставать на точку зрения другого, чтобы лучше понимать мотивы его поступков.
Глава вторая. Инструкции по применению
Важность восприятия осознают все, тем не менее тот способ, каким мы воспринимаем мир вокруг нас, обусловлен схемами, предрассудками и предвзятыми представлениями, которые мы усвоили, живя в обществе и мирясь со всеми его условностями.
Мы размышляем, например, о знаменитом «лице» планеты Марс: мы различаем на его неровной поверхности очертания человеческого лица только потому, что у нас в сознании имеется схема такого лица. Иными словами, мы склонны видеть известное и игнорировать то, что для нас лишено смысла. Именно поэтому мы обычно не обращаем внимания на некоторые из невербальных сигналов, когда, например, человек мелко и часто постукивает ступней, резко отодвигается или нервно сглатывает: мы склонны считать это случайными или чисто физиологическими проявлениями, не представляющими интереса для наблюдения. Если, напротив, мы отталкиваемся от предположения, что любое малейшее изменение выражения лица, его цвета и мышечного тонуса и т. д. представляет собой реакцию на некоторый стимул, то тогда мы будем, прежде всего, отслеживать такие изменения и затем приписывать им задним числом мотивы, не имеющие ничего общего с реальностью.
Чтобы научиться понимать сигналы тела, нам следует избавиться от стереотипов, предрассудков и восприятия, основанного на чужом опыте.
Псевдонаука, известная под именем физиогномики (дисциплина, изучающая соотношение внешности человека и его личности), оказала заметное влияние на обыденное сознание, содействуя закреплению в нем стереотипов, априорных представлений, касающихся наружности человека и его поведения. Таким образом, встречая человека со скошенным подбородком, мы уже заранее считаем его неуверенным в себе, а если у него вдруг выпуклые глаза, то он, конечно же, непременно должен быть холериком, пухлые губы непременно считаются признаком чувственности и страстности, в то время как тонкие, нитевидные свидетельствуют о застенчивости и закрытости. Подобные соображения могут искажать наши суждения о людях и подталкивать нас к неадекватному поведению по отношению к ним.
Лаура Маст из государственного колледжа Западного Миссури продолжила исследования таких искаженных представлений, доказав воздействие сочетания определенных черт лица и особенностей телосложения на наши суждения об окружающих.
На основании проведенного исследования она пришла к выводу, что лицо играет более важную роль в коммуникации по сравнению с телом.
Кроме того, пропорции лица и телосложение в большей или меньшей степени располагают нас по отношению к другому человеку, вне зависимости от какой бы то ни было мотивации. Например, мужчину с широким лицом и худощавым телом воспринимают, в соответствии с другими особенностями, вполне позитивно. Худое лицо в сочетании с полным или худым телом, напротив, вызывает скорее негативные суждения, в то время как корпулентная внешность в соединении с широкой физиономией производит в целом вполне благоприятное впечатление на окружающих.
Женщины, по сравнению мужчинами, производят противоположное впечатление: те из них, у кого худощавое лицо, оцениваются, скорее, позитивно, не обращая внимания на габариты тела, в то время как широколицые вызывают, скорее негативные ассоциации, которые, однако, может смягчить изящный силуэт женщины.
Когда исследовательница захотела выяснить, насколько привлекательными показались участникам эксперимента люди, изображенные на предложенных им фотографиях, то оказалось, что полные люди воспринимались более позитивно, чем худые. Что касается личностных черт, то мужчины с широким лицом и худощавым телом воспринимались как более щедрые и великодушные.
В последующих исследованиях внимание уделялось изучению важности внешнего вида человека для производимого им впечатления: например, было доказано, что избыточный вес или крайняя худоба претендента оказывают негативное влияние на собеседовании при приеме на работу. Особенно стойкие предрассудки касаются людей, страдающих ожирением (в особенности женщин), которые воспринимаются как ленивые, апатичные, ненадежные и некомпетентные. По этой причине, как выяснилось, очень полным людям чаще предлагают черную, низкоквалифицированную работу с почти полной невозможностью карьерного роста, именно потому, что считают их неповоротливыми, немотивированными и лишенными инициативы.
Как мы увидим, на самом деле ситуация гораздо более сложная.
Трансфер
Последующий процесс, приводящий к переносу собственных предрассудков на других людей, называется трансфером. Понятие трансфера было введено в научный оборот Зигмундом Фрейдом для объяснения того, каким образом пациент психоаналитика, вступающий с ним в определенные отношения, начинает приписывать ему свое поведение, мысли и чувства, не имея никаких на то оснований. Отец психоанализа заключил, что так происходит, когда отношения с аналитиком становятся значимыми для пациента, то последний начинает проецировать на него пережитый опыт своих отношений с родителями.