ть.
Пауза.
Слушай, когда это было, несколько лет назад — не то Рождество, не то еще что… не помнишь? — мы все собрались в вашей кухне, ребята вертелись под ногами, и я подхватил Шарлотту и несколько раз подкинул до потолка. Помнишь, как она смеялась?
Эмма. Мы все смеялись.
Джерри. Легонькая такая. И мы все тут же в твоей кухне — твой муж, моя жена, все ребята. Не идет это у меня из головы.
Эмма. Вообще-то это было в твоей кухне.
Он берет ее за руку. Стоят. Идут к постели, ложатся.
Что из того, что ты ее подбрасывал?
Ласкает его. Обнимаются.
1973 год, позже
Ресторан. 1973. Лето.
За столиком сидит Роберт, пьет белое вино. В сопровождении официанта подходит Джерри, садится.
Джерри. Привет, Роберт.
Роберт. Привет.
Джерри(официанту). Виски со льдом.
Официант. Воду подать?
Джерри. Что?
Официант. Будете разбавлять?
Джерри. Нет, воды не надо. Со льдом.
Официант. Слушаюсь, синьор.
Роберт. Виски? Днем ты его вроде бы не пьешь.
Джерри. Я тут перенес простуду.
Роберт. А-а.
Джерри. Только виски и спасся, пил и в обед, и вечером. И продолжаю пить в обед, для страховки.
Роберт. В лечебных целях.
Джерри. Именно.
Официант приносит виски со льдом.
Твое здоровье.
Роберт. Твое здоровье.
Официант. Меню, синьоры.
Передает им меню, уходит.
Роберт. А как ты вообще? Если не считать простуды?
Джерри. Прекрасно.
Роберт. Для сквоша еще не созрел?
Джерри. Сначала разделаемся с простудой.
Роберт. Ты с ней вроде бы разделался?
Джерри. Тогда ради чего я пью в обед виски?
Роберт. Ах верно. Но сыграть наконец надо. Сто лет не играли.
Джерри. Тебе, кстати, сколько сейчас?
Роберт. Тридцать шесть.
Джерри. Значит, и мне тридцать шесть.
Роберт. Сколько есть, все наши.
Джерри. Не поздновато для сквоша?
Роберт. Звони. Надо сыграть.
Джерри. Как было в Венеции?
Официант. Заказ готов, синьоры?
Роберт. Ты что возьмешь?
Джерри. Дыню. И piccata al limone с зеленым салатом.
Официант. Insalata verde. Prosciutto е melone?
Джерри. Нет, только дыню. Со льдом.
Роберт. А я возьму prosciutto и дыню. Жареные scampi. И шпинат.
Официант. Еspinaci. Grazie, signore.
Роберт. Принесите сразу «Корво бьянко».
Официант. Si, signore. Molto grazie.
Уходит.
Джерри. Это здешний ветеран или его сын?
Роберт. Ты хочешь сказать, что его сын тоже здешний ветеран?
Джерри. Да нет. Этот — сын того или не сын? Того, который работает здесь всю жизнь?
Роберт. А-а, нет. Он его отец.
Джерри. Хм… Отец?
Роберт. В общем, это тот, у которого прекрасный итальянский язык.
Джерри. Понял. А ты все так же замечательно говоришь по-итальянски?
Роберт. С чего ты взял?
Джерри. Ты замечательно говоришь по-итальянски.
Роберт. Нет, это Эмма очень хорошо говорит по-итальянски.
Джерри. Правда? Не знал.
С бутылкой подходит официант.
Официант. «Корво бьянко», синьор.
Роберт. Спасибо.
Джерри. Так как там было? В Венеции?
Официант. Венеция, синьоры? Венеция — это прекрасно. Это самый красивый город в Италии. Видите эту картину на стене? Это Венеция.
Роберт. Действительно Венеция.
Официант. Вы знаете, чего нет в Венеции?
Джерри. Чего?
Официант. Traffico.
Улыбаясь, отходит.
Роберт. Твое здоровье.
Джерри. Твое здоровье.
Роберт. Ты когда там был последний раз?
Джерри. Очень давно.
Роберт. Что Джудит?
Джерри. А что Джудит? Да в общем о'кей. Работа.
Роберт. Ребята как?
Джерри. Нормально. Сэм, правда, грохнулся…
Роберт. Ну да?
Джерри. Но ничего страшного. Так как Венеция?
Роберт. Я забыл: вы же бывали там с Джудит.
Джерри. Уже очень давно не были.
Пауза.
Как Шарлотта? Ей понравилось?
Роберт. Думаю, что понравилось.
Пауза.
Мне понравилось.
Джерри. Отлично.
Роберт. На Торчелло ездил.
Джерри. Правда? Прелестное местечко.
Роберт. Фантастический был день. Встал чуть свет и — жжик через лагуну, прямо на Торчелло. Кругом ни души.
Джерри. Как это — жжик?
Роберт. На катере.
Джерри. А-а. А мне казалось…
Роберт. Что?
Джерри. Столько времени прошло, могу ошибаться. Мне казалось, что на Торчелло добирались на гондоле.
Роберт. На гондоле туда несколько часов. А тут жжик через лагуну спозаранок.
Джерри. Симпатично.
Роберт. Я был один как перст.
Джерри. А Эмма?
Роберт. Спала, я полагаю.
Джерри. А-а.
Роберт. Несколько часов я просидел на острове совсем один. В сущности, это был апофеоз всей поездки.
Джерри. Правда? Потрясающе.
Роберт. Сидел на травке и читал Йетса.
Джерри. Йетс на Торчелло?
Роберт. Прекрасное сочетание.
Официант приносит заказ.
Официант. Одна дыня. Prosciutto и дыня.
Роберт. Prosciutto мне.
Официант. Buon appetito.
Роберт. Эмма читала роман твоего приятеля… ну этого…
Джерри. Какого именно?
Роберт. Спинкса.
Джерри. А-а, Спинкса… Который тебе не понравился.
Роберт. Который я не стал издавать.
Джерри. Помню. Эмме понравилось?
Роберт. Она без ума от него.
Джерри. Правильно.
Роберт. Тебе, кажется, тоже нравится?
Джерри. Нравится.
Роберт. И у читателей успех?
Джерри. Огромный.
Роберт. Слушай, что это доказывает: что я архитребовательный издатель или просто глупый?
Джерри. Просто глупый.
Роберт. Согласен. Я очень глупый издатель.
Джерри. Отнюдь нет. Что ты плетешь? Ты хороший издатель. Что ты плетешь?
Роберт. Я плохой издатель, потому что я ненавижу книги. Или точнее — прозу. Еще точнее — современную прозу, а совсем точно — современные романы, когда за первенцем сразу вылетает второй, и ты изволь пестуй это дарование, дрожи над ним, рискуй деньгами, науськивай на третий роман, не слезай, пока не напишет, хлопочи о суперобложке, корми рецензентов, колдуй с договором, следи, чтобы баловень судьбы работал на износ, — и всё, видите ли, во имя Литературы. Знаешь, что у вас с Эммой общего? Вы оба любите литературу. То есть современную прозу, вы любите новый роман нового Кейси или Спинкса. Вы без этого жить не можете.
Джерри. Пожалуй, ты перебрал.
Роберт. Полагаешь? Ты полагаешь, Эмма может без этого жить?
Джерри. Откуда я знаю? Она твоя жена.
Пауза.
Роберт. Верно. Ты совершенно прав. Не надо мне было с тобой советоваться. Вообще ни с кем не надо советоваться.
Джерри. Я не прочь выпить еще вина.
Роберт. Да, разумеется. Официант! Еще бутылку «Корво бьянко». А где же обед? Эта забегаловка совершенно испортилась. Но в Венеции, должен тебе сказать, еще хуже. Тем вообще на все наплевать. Я не пьян. С «Корво бьянко» не пьянеют. Слушай… Вчера вечером… я засиделся… терпеть не могу коньяк… от него пахнет современной литературой. Прости, пожалуйста…
Приходит официант с бутылкой.
Официант. «Корвобьянко».
Роберт. Мне в этот же бокал. А где наш обед?
Официант. Сейчас будет.
Роберт. Я сам разолью.
Официант забирает использованные тарелки, уходит.
Правда, не обижайся, давай твой бокал. Я объясню тебе, в чем дело: я не нахожу себе места в Лондоне. На меня свалилось счастье — не в Венеции, конечно, а на Торчелло, когда я там утром болтался совершенно один, — самое настоящее счастье, я мечтал там навсегда остаться.
Джерри. Все мы…
Роберт. Да, все мы иногда… И с тобой такое бывает, правда?
Пауза.
Хотя ничего плохого вроде бы не происходит. Есть семья. С Эммой замечательные отношения. Я ее очень уважаю. И если хочешь знать, я считаю Кейси первоклассным писателем.
Джерри. В самом деле?
Роберт. Первоклассным. Горжусь, что я его издал, а ты его открыл, ты просто молодчина.
Джерри. Спасибо.
Роберт. У тебя есть нюх, ты ищешь, и я ценю в тебе это. И Эмма ценит. Мы часто говорим на эту тему.
Джерри. Как Эмма?
Роберт. Прекрасно. Ты бы зашел как-нибудь, посидим. Ей будет очень приятно тебя увидеть.
1971 год
Квартира. 1971. Лето.
В комнате никого. Дверь в кухню открыта. На столе приборы, тарелки, стаканы, бутылка вина. Открывается входная дверь, появляется Джерри с ключом.
Джерри. Привет.
Эмма(из кухни). Привет.
Эмма выходит из кухни. На ней фартук.
Я буквально только что пришла. Хотя надо было явиться гораздо раньше: я ведь мясо тушу. Это занятие на часы.
Джерри целует ее.
Голодный?
Джерри. Да.
Целует ее.
Эмма. Ты не шутишь? Когда оно еще поспеет! Садись. Пой