– Мужчина рассказал нам, что произошло. Украинский танк безжалостно открыл огонь прямо по этому жилому дому. Результат был катастрофическим: стены рухнули, унеся с собой жизни ни в чем не повинных людей. Но еще ужаснее было то, что жители не могли уйти, найти другое укрытие, из-за снайперов. Подобная тактика – нападение на мирных жителей, удерживание их фактически в заложниках, а затем разрушение их убежищ – выходит за рамки боевой этики. Это не война – это зверство.
Он сделал паузу, давая возможность осознать всю тяжесть своих слов.
– Цивилизованные страны и их армии такого не делают. Но в данном случае цель была двоякой: не только причинить людям максимальные страдания, но и сделать так, чтобы эти здания, бывшие когда-то убежищем для мирных жителей, не могли быть использованы нашими военными для получения какого-либо тактического преимущества в бою.
Я почувствовал леденящий душу ужас, осмысливая слова Игоря. Это было суровое напоминание о беспощадности войны, о стирании границ между добром и злом, о бесчисленных невинных душах, ставших жертвами этого конфликта.
Я задумался, пытаясь осознать глубинные последствия того, что он рассказал. Размытые границы между фактами и пропагандой, героями и злодеями становились все более очевидными. Это было мрачным свидетельством сложной природы войны, где правда часто становится самой первой жертвой.
Другие журналисты
В эту картину тесно вплетены истории журналистов – негласных провозвестников истины. Тех, кто, рискуя жизнью и здоровьем, освещает реальность, которая в противном случае остается скрытой за стеной дезинформации. Однако за столь благородное стремление им часто приходится платить высокую цену, и нередко главная опасность исходит не от вражеских снарядов, а от правительств, чью ложь они посмели разоблачить. Тяжелая рука западных кукловодов привела к тому, что многие смельчаки, отправившиеся в Донбасс, чтобы запечатлеть неприкрашенную действительность, подвергаются преследованиям по политическим мотивам.
Вспомните Алину Липп, которая мужественно рассказывает о страданиях людей Донбасса, несмотря на угрозу ареста в родной для нее Германии. Но немецкие власти на этом не останавливаются. Тактика запугивания, до боли напоминающая темные времена нацистского прошлого, была применена и к матери Алины: ее имущество фактически заморозили, и она была вынуждена искать убежище в России.
Аналогичным образом опытная голландская журналистка Соня ван ден Энде и ее самоотверженная дочь Мирьям, начинающая фотожурналистка, столкнулись с организованной кампанией очернения, в результате которой их банковские счета были заморожены, а имущество конфисковано.
Алина Липп в морском порту Мариуполя
Список можно продолжать, в нем есть такие имена, как Томас Рёпер и Грэм Филлипс, причем последний подвергся санкциям со стороны Англии, своей родины. Признаюсь, не все работы Филлипса отвечают моим вкусам – на ум приходит интервью Эйдена Аслина. Однако под порой неоднозначной маской скрывается человек, который не понаслышке знаком с темной подноготной Украины и ее жестокостями. Можно спорить о его методах, но невозможно отрицать его стремление пролить свет на бедственное положение Донбасса.
Эти западные журналисты за тяжкий грех непредвзятого освещения правды подверглись осуждению и остракизму со стороны своих собственных стран. В этом есть своя ирония. Западные лидеры любят клеймить Россию, называя ее фашистским и тоталитарным государством. Однако, по жестокому стечению обстоятельств, многие из этих журналистов, опасаясь за свою жизнь, попросили убежища именно в России, зная, что на родине они станут изгоями.
Но больше всего меня удивляет безразличие, с которым Россия относится к этим журналистам, которые рискуют всем, что у них есть, и даже своей жизнью ради правды. Бюрократические проволочки на пути к получению разрешения на проживание – звонкая пощечина. Даже здесь мы в очередной раз видим, что люди – зачастую всего лишь разменные монеты в большой геополитической игре.
Картина конфликта в Донбассе – это не только мужество и самопожертвование. Ее темные оттенки – это цвета предательства и политических амбиций. На страницах этой книги я рассказываю истории, которые тронули сердца людей по всему миру, но это лишь капля в океане историй, которые остались неуслышанными. Каждая из этих историй – целая жизнь, потерянная ради игры в геополитику, где путь к правде становится смертельно опасным для тех, кто осмеливается на него ступить.
Перед ними, отважными журналистами, я склоняю голову. Их неустанное стремление к правде, несмотря на угрозы и запугивания, служит ориентиром для всех, кто верит в свободу и справедливость. Завершая эту главу, я надеюсь, что их истории станут громким призывом к правде, справедливости и человечности.
В логове льва: штаб-квартира полка «Азов»
На охваченной войной территории Украины зародилась зловещая сила – полк «Азов». Восемнадцатого мая 2022 года я стоял в самом сердце их цитадели в поселке Мангуш.
«Азов»… Уверен, вы слышали о тех кошмарах, которые они творили, но позвольте мне рассказать вам то, что навсегда определит их место в истории.
Тускло освещенные улицы Мариуполя стали сценой, на которой произошло то, о чем сегодня говорят только шепотом. Ко мне в руки попали видеозаписи – рассказы украинских военных о нарастающем хаосе. И хотя картинка была зернистой, то, что я увидел, забыть уже невозможно.
Майор Николай Мищенко, известный офицер первого батальона морской пехоты, поведал о вылазках своего подразделения.
– У нас были команды по десять-двенадцать человек, на руках – белые повязки в качестве маскировки. Под видом военных противника они передвигались по улицам города. Перед ними стояли разные задачи: разведка или же просто «навести шороху». Но они возвращались… – Николай на секунду остановился, – с едой и сигаретами.
Но таковыми были не только бойцы Николая. Печально известные азовцы, чья репутация замарана кровавыми пятнами, были центральными фигурами в этом повествовании. Сержант Михаил Швец, солдат «Азова», попавший в плен, рассказывал, как украинские пограничники вытаскивали бронепластины из бронежилетов и заменяли их награбленным золотом.
На улицах говорили и о гораздо более пугающей жестокости этих молодчиков: неопровержимые свидетельства мародерства, нападений на мирных жителей, убийств, совершаемых чаще всего именно азовцами. Я, когда ходил по улицам Мариуполя, своими собственными ушами слышал эти душераздирающие истории от мужчин, женщин и детей. Центральная площадь города, еще не так давно бурлившая жизнью, теперь была грустным отражением этих пугающих рассказов. Двери магазинов и аптек выламывали, выносили или уничтожали все, что было внутри.
Флаг «Азова», выполненный в украинских цветах, представляет собой модифицированный немецкий символ «вольфсангель»
Двадцать восьмого февраля произошла одна из таких историй, от которых кровь стынет в жилах. Бывший майор Бойченко объявил о раздаче хлеба нуждающимся, и вокруг входа в небольшой местный магазинчик под вывеской «Шанс» собралась ничего не подозревающая толпа. Но мимолетная радость от буханки хлеба сменилась ужасом, когда боец «Азова» открыл огонь по толпе из проезжающей мимо бронемашины. Трое были убиты на месте – кровавое зрелище, которое до сих пор преследует очевидцев в кошмарах.
Дни перетекали в ночи, а воспоминания о зверствах азовцев копились. Они силой захватывали чужие дома, выгоняли их жителей, а за любой попыткой сопротивления незамедлительно следовало жестокое наказание. Рассказы о мирных жителях, запертых в подвалах, поступали со всех сторон. Некоторые выжившие рассказывали, что пытавшихся сбежать нередко расстреливали без предупреждения.
Шантаж стал обычным делом. Азовцы грозно разъезжали на танках по улицам, беспорядочно расстреливая дома. Требовали выкуп за то, чтобы пощадить других. Но их жестокость не исчерпывалась лишь вымоганием материальных ценностей. Они получали какое-то извращенное удовольствие, терроризируя население. Один из местных жителей рассказал о двух девочках: они пошли к позициям украинских военных, а через несколько дней были найдены их безжизненные тела. В разгар боевых действий страшной обыденностью стали жертвы, которых оплакивали и хоронили убитые горем семьи.
Стратегия «Азова» полностью соответствовала директивам НАТО – использование мирного населения в качестве живого щита. Последствия были ужасными – многочисленные жертвы среди гражданских. Спасатели месяцами трудились, отыскивая тела погибших. На багровом полотне войны Мариуполь стал ярким знаменем хаоса, который рождается, когда стираются границы между добром и злом, а мораль уступает место человеческой жестокости.
Эта неонацистская группировка стала неудобной для Запада правдой, которую он старался не замечать, несмотря на семь лет тревожных сигналов в связи с их радикальными амбициями и активной международной вербовкой. Эта история могла бы стать основой сюжета очередного политического романа-триллера Винса Флинна.
После событий 2014 года, в результате которых был свергнут пророссийский лидер Украины Виктор Янукович, в вооруженных силах страны образовался вакуум. Вскоре эту пустоту заполнили разнообразные радикальные группировки, а неонацистская организация «Патриот Украины» превратилась в полк «Азов», печально известный своей нацистской символикой и активным применением методов террора против мирного населения.
По мере того как менялась динамика войны, взгляд Запада все больше затуманивался. Отчаянное стремление укрепить позиции сомнительных союзников на Украине заставило их закрыть глаза на пугающую правду об «Азове» и развернуть колоссальную по масштабам кампанию по обелению их репутации. Именно СМИ пытались превратить вчерашних экстремистов и нацистов в сегодняшних героев.
К 2015 году начала всплывать тревожная информация о связях «Азова» с правительством США. Однако лидер азовцев Билецкий решил выйти на новый уровень и сформировал политическую организацию, которая должна была привлечь сторонников теории превосходства белой расы со всего мира.