— Она сошла с ума? — спросила нетерпеливая Джульетта.
— Вряд ли, — не шибко уверенно ответил Роан. — Дознаватели и лекарь, которые к ней ездили, уверены, что она просто дура с раздутым самолюбием. Из тех женщин, которые в молодости были очень хороши собой, вертели кавалерами, как хотели, выбрали самого богатого и даже сумели его заставить вокруг себя прыгать, как вокруг плачущего младенца. С таким характером друзей особо не заведешь. И когда умер муж, вдруг оказалось, что никому она без него не нужна, ее перестали приглашать в гости, звать на балы… ну, восхищаться красотой перестали еще раньше. Красота вообще эфемерная штука, к ней привыкаешь, и если ее не подкрепить характером, умом, веселым нравом хорошенькой глупышки, умением кому-то сопереживать или кого-то за собой вести, довольно скоро на нее перестают обращать внимание. И остается пустышка, которая непонятно почему требует к себе какого-то особого отношения.
— Эх, — о чем-то своем вздохнула Фламма.
— Она внука свела с ума, да? — задала следующий вопрос Джульетта и похлопала глазами. Роль хорошенькой глупышки ее вполне устраивала и была ей комфортна.
— Почти, — сказал Роан. — Эта дама, у которой дара кот наплакал… — Роан посмотрел на внимательно на него глядящего Рыжего. — Да, именно кот. В общем, дара там особого не было. Образования — тем более, она еле закончила младшую школу и магией почти не пользовалась. Зато у нее были книжки, умные книги, редкие книги, очень редкие книги.
— Ага, отсутствие знаний и способностей пыталась компенсировать наличием мудрых томов, — пробормотал Льен.
— Примерно. — Роан улыбнулся и покачал головой. — И ладно бы, свои компенсировала, никого при этом не трогая. Так она еще и внука решила учить, когда у него довольно сильный дар обнаружился. Может, боялась, что он, вырвавшись на свободу из ее поместья, сбежит точно так же, как это сделала дочь. Может, действительно была уверена, что ничему не научилась из-за плохих учителей, и мнила себя учителем лучшим. Сейчас разобраться сложно. А мальчик оказался действительно умненьким. Все схватывал на лету. Сумел привести в порядок обрывки книжных знаний, которые вбивала ему в голову «ученая» бабушка. Потом нашел дневники предка, и почерпнул оттуда плетений и сведений о мире, устаревших правда, но его это не смутило. Его вообще мало что смущало. А бабушка уверяла его в том, что он гениален, что сумеет покорить весь мир свои великолепием, что…
— В общем, говорила всякую чушь, — сделала вывод Ольда.
— Не без этого, — не стал спорить Роан. — Ну и характер у мальчика, видимо, от бабушкиного не сильно отличался, раз столь истово поверил. Представляете, человек, который обрывочно что-то умел, плохо контролировал дар и понятия не имел о большинстве дисциплин, однажды взял, явился в школу магии в Предгорье и стал требовать провести экзамен, который позволит ему получить диплом мастера. Ему там попытались втолковать, что сначала следует получить диплом младшей школы, и лишь потом идти в старшую. Что дипломов мастеров не существует, потому, что это звание, когда дело касается магов, зарабатывается практическими наработками. В общем, много чего пытались объяснить. А он взял, и поверил своей бабушке, которая говорила, что они не захотели проводить экзамен из-за того, что боялись его гениальности и завидовали ей же.
— И сколько ему тогда было лет? — спросил Льен, у которого среди родственников можно было найти и более самоуверенных личностей. Просто, направляли они свою самоуверенность в более мирное русло.
— Шестнадцать. Не такой и маленький на самом деле, — ответил Роан.
А дальше начался цирк с конями.
Задетый за живое отказом признать его гениальность, Дедвиж стал искать способ всем что-то там доказать. Пять лет искал, пока в одном селе не увидел богиню- мать в сундуке. Вот тогда он и сопоставил одну из записей в дневнике предка с наличием Границы. И понял, что нашел. После чего всего-то осталось найти зарытых предком волшебных личинок, приручить с их помощью грибы. Правда, как именно он будет приручать, «гениальный» самоучка представлял смутно, и Орашар сказал, что у него бы все равно ничего не получилось. Потому, что Дедвиж даже не воспринимал личинок, как разумных существ, и собирался их дрессировать как собак.
Впрочем, о дрессировке он тоже знал немного.
Но личинок найти сумел, отнес их поближе к Границе, на полянку со странными грибами, и стал заниматься всякой чушью, то есть, интригами, как он их себе представлял.
— Самое смешное, — сказал Роан, складывая расчеты в стопочку, — что если бы он не возомнил, что все за ним следят и непременно помешают, и не придумал для отвлечения гениальный план с похищением людей и отправлением их в мир зеленых туманов, его деятельности никто бы не заметил. Представляете?
Студентусы представили и стали переглядываться.
— А еще, этот болван искренне верит, что старые плетения лучше новых, что раньше вообще все было лучше, и что это мы все неумехи. И переубедить его пока не получается. Его даже демонстрация сил ни в чем не убедила. И то, что в городе его отвод глаз был бы бесполезен. Собственно, он и в лесу оказался не особо полезен, если бы лес начали прочесывать, аномальное место, куда не хочется ходить, быстро бы нашли. А так, туда просто взяли и пришли девочка с котом.
— Это кот туда пришел, а я следом, — призналась Фламма. Роан улыбнулся, кивнул и задумчиво добавил:
— И в то, что любой умелый маг видит следы чужой магии, если ее специально не затирали, он тоже не верит. Считает, что это его особенный талант. Даже демонстрация не помогла переубедить, сказал, что мы сговорились. В общем, очень странный тип. Но не сумасшедший, в чем уверяют лекари. Просто его знания о мире не совпадают с тем, что знают другие люди.
— И как он умудрился? — спросила Фламма.
— Действительно, как? — присоединился к ней Малак. — Ладно, он рос со своей странной бабкой и никуда не выходил. Но потом же он куда-то ездил, разных людей, наверняка, встречал, видел что-то. Ну не могло мировоззрение не поменяться.
— Могло, — сказал Роан. — Сила самоубеждения огромна. Особенно, если считать, что встреченные маги, не пользующиеся устаревшими плетениями, знают и умеют меньше, верить, что купцы и селяне вообще люди низшего сорта, что они гораздо глупее и ничего не понимают. Да и не совался он в большие города, и людей видел в основном в трактирах. Он даже в села приходил редко, потому, что там ему не оказывали достаточного уважения, по его словам. А еще он верил, что стоит только заполучить в свои руки Границу, так сразу станешь равным королю.
— В общем, очень странный человек, — сделала вывод Джульетта.
— И из-за этого странного человека у нас Янир превратился в дракона и обзавелся кланом, из которого еще непонятно что получится, — добавил Льен.
— Судьба веселая дама на самом деле, — сказал Роан и улыбнулся.
Дедвижа Кавраду повезли в столицу для дальнейших выяснений и разъяснений за сутки до очередного открытия портала. От самоуверенности у несчастного арестанта к тому времени почти ничего не осталось. Он пытался бежать и убедился, что его плетения для взлома чужой защиты никуда не годятся. Он пытался воздействовать на стражу, но у него опять же ничего не получилось. Он пытался гордо молчать и ничего не говорить, но потом пришел мрачный старик, положил ладонь на голову, и Дедвиж заговорил вопреки своему желанию.
Попутно, все это время находившиеся рядом люди, неустанно ему демонстрировали, что он о многом не знает и многое не учитывал. И за два дня все эти люди сумели довести его до состояния полного уныния, неуверенности и желания где-нибудь спрятаться.
Ворон, которого Дедвиж сначала пытался обвинить во всех своих грехах, продолжал сидеть в мире зеленых туманов, по словам Яса, в связанном виде. Так что часть дознавателей осталась в крепости, дожидаться второго организатора похищений, любителя усыплять села с помощью волшебный змей и большого мечтателя о собственном клане.
А что делать с девицами, пытавшимися оригинальным способом спасти учителя, вообще так и не смогли решить. С одной стороны, они тоже похищали людей. С другой стороны, делали это просто из глупости, да и были уверенны, что учитель вернется вместе с ними, как только захочет. А потом еще и обитатели крепости стали «несчастных девочек и так побитых судьбой» защищать. И в итоге было решено сначала дождаться их загадочного учителя, а потом уже смотреть по обстоятельствам.
Наемники, к их счастью, были признанны пострадавшими и отпущены, с напутствием больше не ввязываться в авантюры и держаться подольше от подозрительных личностей.
А вот решение по недооборотням так и не приняли, хотя уже было совершенно ясно, что тех, которых вытащили из мира зеленых туманов, следует вернуть обратно. Слишком им было плохо и чем дальше, тем становилось хуже. Кто-то даже привез древнюю книгу о том, как создавались оборотни, потому что обнаружил в ней упоминание, что процесс этот не быстрый, с годик над людьми точно издевались. В итоге, было решено попробовать вернуть домой тех, кто в мире зеленых туманов находится дольше всего и посмотреть, как их организмы отреагируют. Остальным послать армейские шатры, защищенные магией от всего на свете, запасы еды и нескольких магов-добровольцев. Еще туда же решил сходить Оршар, чтобы найти подходящее место для грибницы, да и просто поговорить с людьми о том, что скоро у них появятся соседи.
А потом открылся очередной портал, в него стали забрасывать груз, послав вперед магов-добровольцев и возвращающихся обратно в мир зеленых туманов поселенцев. После груза добавили энергии и дождались Янира, описание ощущений которого срочно требовалось оборотням. Да и дознаватели были не прочь с ним поговорить. Так и получилось, что глава новообразованного клана застрял на три дня в родном мире, Кайвен опять решил не возвращаться, пока не передаст коллегам дела, а недобровольным поселенцам пришлось, вроде бы временно, смириться со своей участью, на этот раз скрашенной запасами круп, муки, сушеного мяса, растительного масла и специй. Еще в тот мир отправили немного меда, хлеба и целую свинью, заколотую вчера, велев последнюю съесть побыстрее, потому что никто не знал как зеленый туман подействует на свежее мясо.