– Вы в машине оставайтесь, – сказал Геннадий, когда они по подсказки Ларисы остановились напротив дома Дурандиных. – И вообще вам лучше пакетами прикрыться – особенно тебе, Седой и Мариночке. А я пойду и что-нибудь спрошу у хозяина, к примеру, как к озеру лучше подъехать. На всякий случай эту штуковину с собой прихвачу, – он достал из-под сиденья короткую бейсбольную биту и задумался, куда бы ее лучше приспособить, чтобы не нести в руках.
– Подожди, – сказала Марина, и не подумавшая прятаться за пакетами. – Кажется, никаких хозяев в доме нет.
– С чего это ты взяла?
– Ну, во-первых, окно, из которого я выпрыгнула, так и осталось открытым…
– А во-вторых, на входной двери замок висит, – добавил Володя.
– Черт, – ударил по рулю Геннадий. – А я, даром что в очках, слона-то и не приметил! Но, думаю, дом все равно проверить надо.
– Конечно. У тебя что-нибудь типа этого имеется? – Володя щелкнул пальцем по бите.
– В багажнике инструменты разные. Набор гаечных ключей, но они все небольших размеров, домкрат электрический, лопатка, бухта с телефонным кабелем, кстати, удочка есть телескопическая.
– Удочка нам не понадобится, телефонный кабель тем более. А лопатка – саперная?
– Наверное, саперная…
– Ладно, она пока тоже не пригодится, – Володя закатал штанину и отлепил от ноги удерживаемый специальной липучкой армейский нож, прихваченный из дома. – Постараемся обойтись этим, – он привычно проверил, как действует выкидное лезвие. И по очереди посмотрел на сидящих в салоне, которых вид опасного оружия оставил равнодушным. Володя вздохнул:
– А был бы сейчас среди нас Игорь, он бы эту штуковину у меня с руками оторвал… Ладно. Пойдем, Пытливый, проверим, может, наш капитан в доме прячется.
Спорить Геннадий не стал и, засунув биту в пакет, из которого вытащил купленные в магазине продукты, поспешил за Володей, который уже открыл калитку во двор Дурандиных. Замок на входной двери висел не для показухи, еще одна дверь в дом – с торца оказалась заперта изнутри.
Шепотом посовещавшись, приятели решили, что один из них все-таки должен проникнуть в дом через открытое окно, и если бы не болевшие руки и ноги, Володя сделал бы это легко и быстро. Но пришлось лезть Пытливому, который в итоге не только сверзился в подоконника, но еще чуть-чуть не оборвал занавеску и с грохотом опрокину стул, в общем, изрядно нашумел. Впрочем, это никого не напугало и не насторожило – и комнаты с прихожей и кухней, и подпол оказались пусты.
– Придется Дурынду с капитаном нашим на Раевском озере искать, – с хмурым видом подытожил Володя, когда они вернулись в машину. – Ты, Ларис, можешь туда не ехать.
– И куда я денусь? – так же хмуро возразила она. – Нет уж, вместе так вместе.
Хонду остановили на околице Раево, откуда по дороге до плотины было метров сто. С этой плотины все озеро было как на ладони, и чтобы высмотреть на берегах рыбаков, дальше идти не требовалось. В деревню пошли Пытливый и Лариса – взявшись под руки, словно прогуливающаяся влюбленная парочка. Его в этих местах вообще никто не знал, она же, для пущей конспирации, надела солнцезащитные очки, обнаружившиеся в бардачке.
Когда они завернули за поворот, Марина обратилась к Володи:
– А если они там никого не найдут? То есть, вообще никого?
– Значит, вернутся живыми и здоровыми…
– И что нам тогда делать?
– Да я все думаю, – Володя потер ноющие руки. – С Дурындой надо рассчитаться в любом случае. Даже не столько рассчитаться, сколько порасспрашивать с пристрастием. Путь объяснит, что здесь за чертовщина творится, если, конечно, он сам понимает. Ну а потом… Нет, рожу-то я ему в любом случаю начищу, не посмотрю, что пацан. Не столько, чтобы за себя отомстить, сколько за тебя, за твои мучения. После чего, наверное, в ментовскую сдать надо – пусть они с ним сами дальше разбираются. Может, он к смерти ребят причастен. Хотя в этом случае я готов его, готов…
– Дурынду сначала поймать надо, – вздохнула Марина.
– Я почему-то уверен, что если даже сейчас его на озере нет, то либо на вечернюю зорьку, либо на утреннюю он обязательно пожалует, чтобы свою щуку ловить. Засаду надо устроить. В погранвойсках это «секретом» называется, а среди охотников – «засидкой». Надо всего-навсего найти…
– Ничего искать не надо, Белолобый. Ты, наверное, забыл, но в Раево мой дядя жил. Дядя Гриня, который в прошлом году погиб, я вам рассказывала…
– И, что?
– Его дом на самом берегу стоит, неподалеку от мостика, и из окон почти все озеро видно. В нем мы с тобой «пограничный секрет» и устроим, а то, кажется, опять дождь собирается. Кстати! Вспомнила! У дяди Грини ружье было незарегистрированное, одностволка. Я помню тайник, в котором он его прятал.
– А как в дом попадем?
– Где ключ запасной прятали, я тоже помню!
На Раевском озере, так же как и во всей деревне Геннадий с Ларисой и в самом деле никого не обнаружили. Постояли на плотине, осматриваясь, для пущей верности прошли чуть дальше по дороге, поднимавшейся на пригорок, но и оттуда никого и ничего, стоящего внимания, не заметили. Разве что учуяли запах недавнего костра, донесшийся при порыве ветра с противоположной стороны озера.
Вид непривычно пустой для Подмосковья деревни не произвел на Геннадия такого угнетающего впечатления, как на его спутницу. Вцепившаяся ему в рукав рубашки Лариса с каждой минутой нервничала все больше и все сильнее к нему жалась, что вообще-то Геннадия вполне устраивало.
Девушка облегченно вздохнула, только когда они вернулись в машину, и тут же вновь занервничала, услышав предложенный Мариной вариант остаться в доме ее покойного дяди, подкарауливать Антоху. Страх настолько явно читался в глазах Ларисы, что Геннадий предложил отвезти ее либо в больницу, либо куда она скажет, чтобы потом самому вернуться в Раево и присоединиться к Володе с Мариной.
Решение казалось разумным. Тем более что Лариса могла из той же больницы по телефону навести справки в отношении капитана Кривопалова. Да мало ли какие новости появились за время ее отсутствия! Снабдив Володю и Марину большей частью продуктов, купленных в Богачево, Геннадий высадил их из машины и, пообещав без причины не задерживаться, повез Ларису в больницу.
Она неплохо знала местные проселочные дороги, поэтому выбрала самую короткую – через Аляухово, Тимохово и Кобяково. Смеркалось, к тому же небо все сильнее затягивали тучи, обещавшие скорый и неслабый дождь. И все-таки Лариса издалека узнала, а скорее, угадала в человеке, свернувшим с шоссе на тропинку, ведущую в военный городок, того, кого они до сих пор безуспешно искали.
– Это он! – тронула она водителя за рукав, заставив Геннадия завертеть головой. – Точно он! В городок свернул.
– Кто? Т вой капитан?
– Нет, Дурандин. Антоха. С ведерком в руках.
– А ведро какого цвета?
– Белое, пластмассовое, про такое же Марина рассказывала…
– Как он здесь очутился? Здесь же от Раево километров…
– Это мы с тобой в объезд ехали. А напрямую через лес, если дорогу знать – меньше часа ходьбы.
– И что ему в этом городке делать? – не унимался Пытливый.
– Может, к знакомым в гости решил заглянуть. И ведерко с собой притащил.
– В котором вполне может оказаться…
– Геннадий, нам надо держаться от него подальше! – к Ларисе вернулись все ее страхи.
– Согласен, – он затормозил, не доезжая нескольких метров до тропинки в военный городок. – Поэтому ты останешься здесь, а я прослежу за ним издалека.
Не слушая возражений и прихватив с собой бейсбольную биту, Геннадий выскочил из джипа и пультом заблокировал двери и окна, превратив девушку в пленницу. Впрочем, в этой роли Лариса оставалась не дольше десяти минут. Дождь, собиравшийся с самого обеда, сначала проявил себя усилившимися громовыми раскатами, затем редкими крупными каплями, которых становилось все больше и больше, а когда успевший промокнуть Геннадий открыл дверь и запрыгнул в салон, уже лил, как из ведра.
– Черт! Надо же, а ведь я успел насквозь промокнуть!!! – его белая рубашка прилипла к телу, стильные брюки представляли собой жалкое зрелище, в ботинках хлюпало.
– Не зря хоть промок-то? – с сочувствием поинтересовалась Лариса.
– Проследил я его, красавица! – достав из бардачка чистое полотенце, Геннадий сначала вытер мокрое лицо, потом принялся тщательно протирать очки. – Дурандин в одноэтажный барак зашел и, судя по всему, действительно в гости. Я в окно подглядел. Там два мужика и девка в карты резались. Усадили его за стол выпить предложили… Один, который наливал, вроде бы, у них за главного. Долговязый такой…
– С таким широким лицом? – уточнила Лариса. – Такой лохматый и еще у него такие надбровные дуги, словно…
– Да, да, – подтвердил Геннадий, шумно высморкавшись в полотенце. – Словно у неандертальца. Ты его знаешь?
– Это Сашка Зайцев, сынок командира воинской части. Редкая сволочь! А ведерко? Куда Антоха дел ведерко?
– Я не разглядел. Может, в прихожей отставил? – он вновь высморкался. – Слушай, мы же с тобой в Богачево водку покупали! Где она там?
– Ты же за рулем!
– Не собираюсь я пить, – Геннадий завел машину и включил печку. – Растереться надо, чтобы не простудиться. Ты же медсестра, должна понимать.
– Я-то понимаю, – Лариса отыскала на заднем сиденье пакет с бутылкой водки, пачкой печенья и с чем-то еще.
– Закусывай, Дурында! Хы-гы! – Сашка Зайцев ощутимо толкнул гостя кулаком в бок после того, как тот опорожнил предложенную стопку самогонки и, морщась, принялся занюхивать рукавом.
Антоха схватил с тарелки соленый огурец и, хрумкнув, откусил больше половины. Вообще-то, выпивать он не собирался, но если уж Заяц, в кои-то веки расщедрился, отказываться не стоило. А вот поесть Антохи в любом случае не мешало – со вчерашнего вечера хлебной крошки во рту не было. Он посмотрел на стол, где лежало нарезанное толстыми дольками сало и гораздо тонкими – варено-копченая колбаса и под одобрительную ухмылку хозяина взял себе по куску и того, и другого вместе с горбушкой черного хлеба.