— Эм… конечно. — Он нахмурился. — Вернусь через десять минут.
— Замечательно.
Как только парень ушел, и за ним автоматически закрылась дверь, Макен метнулся к верхнему ящику стеллажа и провел пальцами по датам, указанным на контейнерах из пенопласта, в которых хранились диски с записями. Первое ноября, второе ноября, пятое ноября.
По венам разлилась паника. Третьего и четвертого ноября не было.
Неужели на эти видеозаписи намекала детектив Перес в беседе с Рейн?
Он заставил себя сделать глубокий вдох и вновь проверил даты, обыскивая и другие ящики стеллажа на случай, если произошла ошибка. Он обогнул стол службы безопасности, проверив на стеллаже контейнер с записями за текущую неделю. Ничего.
— Блять!
На записи от третьего ноября было заснято организованное им публичное наказание Рейн Беком… на котором Лиам предлагает ей свой ученический ошейник и предъявляет права на ее девственную попку. Четвертого ноября, несколько часов спустя, Хаммер напился и ругался с Рейн в баре до тех пор, пока не поцеловал ее с накопленным за шесть лет отчаянием, сорвал с нее халат и завалил ее. Вопреки ее неоднократным высказываниям, он пожирал ее киску до тех пор, пока она не закричала и не начала царапаться от сокрушительного оргазма. После этого он отнес ее в свою комнату и трахал там всю ночь.
Несмотря на то, что его хватка была грубой и непреклонной, Рейн очень хотела этого… в конечном счете. Но в записи это может выглядеть предосудительно, если они начнут кричать об изнасиловании.
Только что все это дерьмо перешло из разряда «плохо» в «чертовски ужасно».
Хаммер потер рукой лицо и прошелся, желудок скрутило.
Больше ни одной записи не было потеряно, только две, содержимое которых наихудшим образом бросали тень на его жизнь. Это не было случайностью. Брин была права. Кто-то имел на него зуб.
Проклятье, кто это мог быть?
Сдерживая черную ярость, он привел в порядок комнату, чтобы никто не узнал, что он искал, и, когда Луис вернулся, поднял на него взгляд.
— Все в порядке? — спросил он.
«Нет».
Хаммер заподозрил было парнишку в краже видеозаписей, но он работал в «Темнице» две недели, не достаточно долго, чтобы вызвать ненависть в парне. Кроме того, Луис, скорее всего, устроился на работу с целью просмотра порно на записях, чем составления досье. Макен не думал, что тот захочет рисковать.
— Прекрасно. — Он вышел, позволив двери захлопнуться за своей спиной.
Самым очевидным похитителем был Ривер, но каким образом он смог пробраться в запертую комнату? У него не было достаточно времени, чтобы просмотреть все записи за прошедшие шесть месяцев. У него ушло бы несколько дней, чтобы разыскать самую провокационную запись. Неужели Ривер запустил крота? Или заплатил кому-то, чтобы нарыть грязь?
Хаммеру нужно было разобраться и побыстрее.
Вернувшись обратно в кабинет, он застал там ожидающего Бека. У его ног лежала пустая сумка для игрушек. Доктор жестом указал на кучку с компрометирующими его доказательствами.
— Хочешь, чтобы я взял на хранение?
— Я много у тебя прошу.
Бек пожал плечами и поднял сумку на стол Макена.
— У меня есть прекрасное место для их хранения. Не волнуйся. Я помогу тебе защитить Рейн и избежать тюряги.
Хаммер свалил все в пустую сумку.
— Я в большом долгу перед тобой.
Ударив Хаммера по плечу, Бек послал ему лукавую улыбку.
— Не беспокойся. Я найду способ забрать его. Это все? — После кивка Хаммера Бек взял сумку в руки. — Я отвезу это, а потом мне надо найти Хевенли. В противном случае, Сет приклеится к ней, как липучка.
Похлопывая доктора в ответ, Хаммер покачал головой.
— Я говорил вам, не ввязывайтесь в это дерьмо и разделите ее между собой.
— Ты же знаешь, я не очень хорош, когда надо делиться игрушками, — съязвил Бек.
И это была правда, но Хаммер подозревал, что ему придется научиться.
— Если увидишь Сета, можешь передать ему проверить Луиса? Это новый нанятый мною техник. Мне нужна информация о подноготной паренька, привычках, финансах…
Бек нахмурился.
— Что-то случилось?
— Не знаю. Лучше перебдить.
— Принято. — Бек кивнул. — Позвони, если тебе понадобится что-то еще.
Добрый доктор ушел, а затем и Хаммер покинул клуб, заперев за собой дверь. В полной тишине он направился через весь город.
Когда он подъехал к офису Стерлинга Барнса, мужчины пожали друг другу руки, а затем Хаммер заставил себя сесть в кресло, закинув лодыжку на колено.
— Прежде чем мы начнем обсуждать эти бредовые обвинения, хочу сказать спасибо за то, что позаботился вчера о Рейн и Лиаме. Как ты, вероятно, уже догадался, мы не были готовы к произошедшему.
— Был рад помочь. Из того, что я услышал, Рейн была … вспыльчивой.
— Как обычно. — Хаммер не мог не улыбнуться. — Мне нужно, чтобы ты позаботился еще кое о чем.
— Сделаю все от меня зависящее.
— Составь общую доверенность. Включи Лиама и Рейн в мой трастовый фонд.
Густые, посеребрённые сединой брови Стерлинга поднялись.
— Твою вину еще не доказали. Ты действительно хочешь сделать это?
— Да. Дай им доступ ко всему. Немедленно. К портфелю ценных бумаг, депозитному боксу, расчетным счетам и накоплениям, транспортным средствам, налогам, имуществу в Лондоне, Сан-Хуане, Тасмании и ко всему остальному, что я упустил. Включая
«Темницу».
— Хорошо, Макен. Это вызывает восхищение… хотя немного преждевременно.
— Уинслоу и Кэмерон, черт, да и все остальные в этом участке, не успокоятся, пока не закроют меня. Потому я хочу, чтобы все мое имущество находилось в распоряжении Рейн и Лиама.
— Знаешь, ты мог бы хоть немного верить в меня, как в своего адвоката. Начнем с начала. Расскажи мне, каким образом ты попал на радары к полицейским, раз уж на то пошло.
— У тебя есть несколько часов? — мрачно пошутил Хаммер.
Затем он подробно рассказал о событиях последних шести месяцев.
— Какие документальные следы ты оставил в своем банке?
— Никаких. Я оформлял денежные переводы для Кенделла, используя десять тысяч наличных, которые ежемесячно снимал со своего счета. И хранил квитанции в сейфе. Там же лежал и подписанный им контракт.
Стерлинг задумался.
— Какой контракт?
— В котором описана наша договоренность. Я плачу ему две штуки в месяц, а он, блять, держится подальше.
— У Кенделла имелась копия этого контракта?
— Господи, нет. Я не доверял этому мудаку. И ни за что не предоставил бы ему средство, чтобы очернить меня. Временами я могу быть безрассудным, но никогда не бываю глупым.
— Где сейчас находятся квитанции и контракт?
— У них выросли ноги, и они свалили вместе с двумя пачками фотографий Рейн, когда она, в ушибах и синяках, впервые пришла в клуб. Одна пачка это оригиналы. Вторая волшебным образом появилась недавно. Ирония в том, что ты мог слышать, что копии этих фотографий каким-то образом исчезли из допросной. И я понятия не имею, каким.
— Уверен, что ты не знаешь, — проговорил Стерлинг, растягивая слова. — И все это добро перекочевало в чей-то сейф?
— Точно. — Хаммер знал, Бек был слишком умен, чтобы облажаться в этом вопросе.
— Я рад, что ты прикрыл свой зад, потому что если тебя арестуют, то они одновременно обыщут твой дом и клуб, вероятно, это произойдет сразу же, как только они выведут тебя наружу в наручниках.
— Давай надеяться, что до этого не дойдет. — Страх змеей прополз в желудок Хаммера. Меня беспокоит одна вещь… я потерял два дня видеонаблюдений. — Он продолжил описанием содержимого съемки и того, каким образом было обнаружено их исчезновение. — Полицейские намекали о них Рейн во время допроса.
Стерлинг не выглядел довольным.
— Проклятье. Посмотрим, к чему это приведет. Может быть, это и не станет проблемой.
— Я не думал, что что-либо подобное случится, с тех пор, как Рейн исполнилось восемнадцать. Честно говоря, я полагал, что нахожусь вне подозрений.
Адвокат окинул его мрачным взглядом.
— Если бы они предъявили эти обвинения три-четыре года назад, ты бы сел в тюрьму на всю жизнь. Вероятно, они смогли бы посадить тебя за половую связь с несовершеннолетней, похищение человека, оральный секс и содомию с подростком и по другим не таким веселым проступкам.
— Я не совершал ничего из вышеперечисленного, — запротестовал Хаммер.
— Твои слова против их. — Стерлинг пожал плечами. — Их косвенные улики выглядят чертовски убедительно. Но ты будешь рад узнать, что срок давности по всем этим обвинениям истек. Ты удачливый сукин сын.
У Хаммера отвисла челюсть. Он сел прямее в своем кресле. Он верно расслышал?
— Ты что, блять, разыгрываешь меня? Так они не могут посадить меня ни по одному из обвинений?
— Нет. Обвинение выстраивает свои показания так, чтобы обратить на это внимание, но я позабочусь об этом.
— Так… я свободен? — Он задержал дыхание.
— Не совсем. Ты заплатил Кенделлу всего три месяца назад, так что это потенциальная проблема. Они могут попытаться пришить тебе что-то типа взяточничества или вымогательства. Торговля людьми — еще одна вероятность. Но без копии контракта между тобой и Кенделлом доказать это будет сложно. В конце концов, назначение денег в том, чтобы ходить по рукам, твое слово будет против слова брата Рейн. И его не было поблизости, поэтому, я надеюсь, с этой стороны ты тоже в безопасности. Департамент полиции пойдет по самому легкому пути, и, вероятно, это оставляет нас со следующими обвинениями: проституция и сводничество. Но в ту минуту, как мы выставим Рейн в качестве свидетеля, полагаю, она пошлет всю работу обвинения в ад. И они это знают.
— Следующее, что нам надо обсудить, это вариант, если у них на самом деле имеется свидетель, мы не знаем, что скажет этот человек под присягой и насколько убедительными будут его показания. Или… если свидетель окажется более авторитетным, чем Рейн.
Хаммер хотел надрать зад каждому, на кого мог подумать, что тот свидетельствует против него.