Бек открыл рот, но Лиам поднял палец.
— Погоди. Ты хочешь сказать, что до того, как мы переспали, у тебя был секс всего дважды за всю жизнь?
Ее накрыло смущение. Сейчас она не хотела смотреть ни на кого их них. Она скрестила руки и закрыла глаза.
— Да. Можно мы продолжим дальше?
— О, Боже. — Лиам взял ее за руку. — Как же ты меня не напугалась?
Его голос заставил ее посмотреть на него. В ответ она сжала его руку.
— Напугалась. Но я не собиралась позволить этому остановить меня.
Он казался оглушенным, и она не смогла бы назвать момент, когда начала думать о событиях того уикенда, во время которого вначале отдалась Лиаму, а потом Хаммеру. Уикенда, когда она, вероятнее всего, забеременела. Лиам догадался, что она была ужасно невинной, когда он публично предъявил права на ее девственную попку прежде, чем Хаммер окончательно добил ее той ночью, оставив заклейменным, укушенным или ушибленным каждый сантиметр ее тела.
— Ох, девочка… — Лиам выглядел так, словно готов был начать благодарить или извиняться за то, как все вышло. — Не говори этого.
Он вздохнул и подвинул к себе ее тарелку, прежде чем вытянуть девушку из кресла и посадить к себе на колени. — Если бы я только знал…
— Я бы не стала ничего менять. Оставим это. Пожалуйста. — Она снова обратила внимание на Бека. — Есть еще кто-то, кого ты подозреваешь?
Она ничего не могла с собой поделать, когда поймала шокированный взгляд Ривера.
— Хаммер держал мужчин подальше от тебя? В самом деле? Он не…
— Десятки, — перебил Бек. — «Тронешь принцессу — лишишься яиц и членства клуба» стало непреложной истиной именно в указанном порядке. Он следил за ней едва ли не каждую минуту каждого дня.
— Нам обязательно тратить время на этот бесполезный разговор? Это был не Зак. И не Габриэль. Помимо всего прочего, нам надо учитывать, что этот кто-то должен был быть достаточно близко, чтобы выкрасть те две видеозаписи службы безопасности. Кто-то, кто должен знать, что происходило в те два дня. Третье ноября прошло публично, но… — Каждый знал о ее наказании. Даже если они не видели собственными глазами, то вскоре услышали. Но четвертое ноября, непозволительные часы, проведенные с Хаммером… Почти никто не знал об этом. — Если свидетель и вор одно лицо, то правила исключают обоих.
В кухню спешно вошла хмурая Брин, неся в руках пластиковый пакет с конфетами.
— Она права, и человек, стащивший видео, это кто-то другой.
— Так теперь мы ищем двоих? — Лиам сжал челюсти. — Две иглы в долбаном стоге сена?
— Да, сынок. Ваш свидетель по какой-то причине не виден, скрыт. Но сейчас, когда я об этом подумала, я чувствую, что это женщина.
Бек вздрогнул.
— Это действительно сужает поиск. Количество женщин, которых на протяжении многих лет выбешивал Хаммер… не уверен, что смогу сосчитать. Вы можете дать нам еще что-то?
Брин помрачнела.
— Она блондинка. От тридцати пяти до сорока.
Все, сидящие за столом, застонали.
— Последние восемь лет по большей части это и был парад из блондинок тридцати с хвостиком лет. — Бек повернулся к ней. — До Рейн.
Когда она по-настоящему подумала обо всех женщинах, с которыми Макен переспал за все эти годы, в груди появилась боль. Нет, тогда они не были вместе, но он знал, что она к нему чувствовала.
— Нескончаемый парад.
Сет кивнул.
— Так и было, я имею в виду, в Нью-Йорке ему тоже нравились блондинки.
Господи, могла ли эта беседа стать более болезненной?
Лиам потер ее спину и прошептал на ухо.
— Он любит тебя.
Рейн изо всех сил держалась за это.
Бек только покачал головой.
— Скажи вот что, Сет. Ты изучил все к северу. Я — все южнее. Мы могли бы отследить всех блондинок, которых он поимел за последние… три-пять лет.
— Мы можем вернуться к нашему делу? — потребовал Лиам. — Сосредоточьтесь на членах клуба, состоявших в нем с первых дней.
— Первая, кто приходит на ум, это Эрика, — сказал Бек.
— Я ее помню. Это та сука, которая спросила у меня, являюсь ли я сестрой Хаммера и скинула свои трусы прямо при мне, как только он вошел в комнату.
— Удивлен, что ты не выцарапала ей глаза, — Лиам отрезал кусочек запеканки и скормил ей.
Рейн прожевала и проглотила.
— Я хотела. Но мне было всего семнадцать. А она была всего лишь первой из длинной вереницы женщин.
Бек кивнул.
— Эрика хотела замуж, а Хаммер не был заинтересован. Она не задержалась. Зачем ждать годы, чтобы отомстить?
— Кеннет на верном пути, — настойчиво сказала Брин. — Этот свидетель — отвергнутая женщина. Она очень зла.
— Может быть, Энджел, — предложил Бек. — Она долгое время лелеяла надежду прицепиться к нему.
Ага, эту мымру Рейн тоже помнила.
— Не она ли в конце концов махнула на Хаммера рукой и переехала в Денвер с каким-то новым Домом прошлым летом?
— Ага. Она казалась счастливой. Эмбер тоже околачивалась вокруг Хаммера несколько лет. Но я слышал, что она вышла замуж, как это ни удивительно. — Бек выглядел потрясенным. — Я имею в виду, что знаю достаточно странных девушек, но проклятье… у нее даже был ребенок.
Ревнивая ведьма получала удовольствие в сплетнях о доблести Хаммера каждый раз, когда Рейн заходила в комнату.
— Ого, должно быть, у ее мужа много работы. — Она была рада, что это не Хаммер.
— Но она не была здесь уже… год?
— И если она замужем, зачем рушить его жизнь сейчас? — спросил Бек. — Он все еще остается друзьями с Тиффани и Мисти. Но они никогда не клеились к нему, так что представить не могу, зачем им обижаться.
Как бы не претило Ренй признавать это, они были порядочными женщинами.
— Нет, они уважают его. Бренди?
— Вот как ее зовут! — сказал Бек. — Ту, которая сейчас с Карлом. Чудеса не кончаются, потому что она тоже не равнодушна к нему. Я этого не понимаю.
Рейн тоже не понимала. Но они оба выглядели слишком счастливыми, чтобы желать разрушить жизнь Хаммера.
— Честити?
Бек покачал головой.
— Пару лет назад она перешла на мою темную сторону. Не думаю, что с тех пор она играет с кем-либо другим. Она не выглядит так, словно у нее проблемы с Хаммером. Возможно, таковая есть со мной… я не уделял ей время несколько месяцев.
— Может, ты захочешь исправить это, — предложил Сет.
— Сейчас у меня другие интересы. — Бек выглядел серьезным и взбешенным.
— Парни, — воззвала Рейн. — Ладно вам. Сосредоточьтесь. Кристен?
Сет потер заднюю сторону шеи.
— Да, я мог побывать там. Больше нескольких раз.
— В прошлом декабре? — Рейн подняла бровь. — А я все удивлялась, почему она перестала добиваться внимания Хаммера?
— Ты и Кристен? — Бек выглядел самодовольным. — Это очень интересные новости.
— С тех пор, как вчера я сводил Хэвенли на обед и поцеловал, все кончено.
— Ты лжешь, — Бек поедал мужчину взглядом. — Хэвенли не доверяет тебе.
Сет пожал плечами.
— Спроси у нее… но потом, что, раскроешь свои карты? И для справки, я написал Кристен и сказал, что больше мы с ней играть не будем.
В доказательство своих слов, Сет открыл текстовые сообщения и толкнул мобильный по столу. Уверенный в себе достаточно, чтобы отправить ненатуральной блондинистой сабе письмо в стиле «Дорогой Джон» (прим. письмо, полученное солдатом от жены или невесты с просьбой о разводе или с уведомлением о выходе замуж за другого) посредством мессенджера.
— Счастлив? — подколол он Бека.
Доктор выглядел так, словно готов убивать.
Сет только улыбнулся.
— Я слышал, что кто-то с именем Кристал, вчера спрашивал о Хаммере.
— Рыжеволосая. Марли? — Рейн злобно выплюнула имя. — Так же известная под именем Мерзкаяманда.
— Подходит, — улыбнулся ей Лиам.
Бек заржал от смеха.
— Абсолютно. Она — хорошая идея. Она ненавидит тебя, принцесса. Слышал, она избила тебя.
— Она что? — Ривер сел ровнее.
— Проследовала за мной на аллею за клубом и ударила, словно маленькая расстроенная девочка.
— Вот что она сделала. — Лиам сильнее прижал руки к ее бедрам. — Было всего несколько раз, когда я хотел удавить женщину. Этот один из них.
— Я отчитала ее. И Хаммер избавился от нее. — Она бросила взгляд на Ривера. — Должно быть, мы засняли это на видео, если хочешь посмотреть.
— Но она не являлась членом клуба, когда ты была подростком, — отметил Бек.
— Правильно, таким образом, она не смогла бы свидетельствовать о том, что предположительно Хаммер насиловал меня в детстве. — Рейн бы по-настоящему понравилось, если бы Марлен была виновата хоть в чем-то, за что могла бы отправиться в тюрьму. — А что насчет Хани? Она вешалась на Хаммера годами. Но в прошлом году, наконец, прекратила.
Теперь настала очередь Лиама ерзать в кресле. Рейн развернулась у него на коленях.
— Ты?
— Ну… я долго не был в ЛА и она показалась…
— Хорошенькой? — Она послала ему предупреждающий взгляд. — Тебе лучше не говорить этого.
— Я хотел сказать… жаждущей.
— Ты имеешь в виду сексуально озабоченной. — Она ударила Лиама по плечу. — Мужчины… Вопрос в том, может ли она быть достаточно зла на Хаммера, чтобы пожелать разрушить его жизнь.
— Если она по кому и сходит с ума, так это по мне, — признался Лиам. — Но не думаю, что так и есть.
— Зачем тебе надо было терять время? — фыркнула Брин сыну. — Ты ведь уже встретил любовь всей жизни.
Лиаму хватило совести выглядеть смущенным.
— Я думал, что она смотрит только на Хаммера. Если обернуться назад, я думал, что он убьет меня, если я прикоснусь к ней.
— Я смотрела также и на тебя, — мягко прошептала Рейн ему на ухо, как раз перед тем, как повернуться обратно к Беку. — Еще одна саба, которая приходит в голову, это Иден. Я много раз видела, как она выходила из комнаты Хаммера на протяжении нескольких лет.
Каждый мужчина в комнате, за исключением ее брата, выглядел более чем чуточку виноватым. Рейн обвела взглядом их лица.