Шкипер поведал, что "Зорек" в порту было три.
Вообще-то пропихнули в ворота больше. Одна ходит по Москве-реке. Одна перевернулась в море при буксировке и утонула. Еще одна попала в шторм, экипажа на ней не было, и буксир бросил ее, обрубив концы. Волнами суденышко прибило к берегу, где размолотило о камни.
- Почему гребное колесо? Чем плох штатный водомет, или передать на винт?
- Водомет сняли и установили на другую "Зарю". Одну из тех двух, что по очереди возят по реке речную пехоту. Чуть что, взвод речной пехоты примчится и пристанет к любому берегу. Жрут, правда, как не в себя. Но экономия это не про военных.
На эту, как ты и предлагал, хотели поставить винт. Но винта-то и нет. А гребное колесо - просто и надежно. Механики поставили судно на ход за две недели. Потом, правда, пришлось монтировать дополнительные поплавки. Получилась не быстрая, но надежная рабочая лошадка речного судоходства.
Кроме того по Медной другое судно не поднимется, ни с винтом ни с водометом.
- Эта река Медная?
- Угу.
- А почему.
- Почему Медная?
- Странный ты, - удивился Шкипер. - Вы же на медный рудник едете.
Тьма окончательно опустилась на реку. И в свете носовых прожекторов казалось, что судно пробирается по бесконечному тоннелю прибрежных деревьев, держащих на своих кронах полусферу тьмы.
- Просыпайся!
Кто-то не слишком любезно тряс меня за плечо.
- Что.....?
- Просыпайся же!
Вот это я кимарнул. Солнце еще не вышло, но на реке уже светло.
Медная все еще имеет равнинный характер, но вокруг долины реки горы.
- Что стряслось?
- Не могу, засыпаю. Следи за мной, чтобы я не заснул.
- Может, давай я встану к штурвалу? И потихоньку.
- Сума сошел. Под нами полтора метра глубины, топляк, трава камни. Да и пришли почти. Остался час - полтора максимум.
Пока не взошло светило, так и шли. Шкипера качало от усталости. Он слипающимися глазами пытался высмотреть что-то прямо по курсу, то косился на эхолот. Прибор оказался вполне рабочий.
Иногда корпус суденышка вздрагивал, ломая ветки топляка.
И стало понятно, почему был выбран именно колёсный вариант двигателя. Река густо поросла длинными водорослями. Тонкие, но прочные зеленые плети, которых намертво забьют любой водомет или намотаются на винт. Хотя винт скорее погнется о камни.
Горы со всех сторон обняли сузившуюся реку. Шкипер прибавил обороты, но суденышко с трудом шло наперекор усилившемуся течению.
- Все пришли, - облегченно выдохнул Шкипер, ткнув пальцем в островок, делящий сузившуюся реку на основной поток и узенькую протоку, искусственно заваленную валунами и обломками скал.
Тарахтя дизелем на повышенных оборотах и задорно вспенивая колесом воду, суденышко натужено вползло на песчаную отмель.
Убедившись, что суденышко крепко зацепилось за грунт, пятнадцатилетний капитан заглушил двигатель. И сумасшедшей белкой метнулся на нос крепить выброшенные на берег швартовы.
Что характерно мне он эту операцию не доверил. И в этом есть здравый смысл. Когда ЗиЛ с прицепом и "Нива" съедут на берег, облегченное суденышко оторвется ото дна, и речной поток проверит швартовы на прочность. Так, что лучше пусть их крепит тот, кто знает с какого конца браться за швартовый конец.
Впрочем, и я не остался без дела, аппарель опускалась и выдвигалась скрипучей ручной лебедкой. Такая вот физкультурка по утрам.
10 число 05 месяц 17 год.
Амазонский Хребет. Приток Амазонки.
Место для "речного порта" выбрано идеально. Лишенный крупной растительности островок и отсыпанная к нему низенькая дамба грудью встречают напор речного потока, отводя его в сторону и формируя нечто вроде крохотной искусственной гавани.
Вторым концом дамба упирается в зажатый крутыми склонами пятачок земли размером в половину футбольного поля. С западной стороны это даже не склон, а полноценная отвесная скала, обретающая пологость склона только на высоте тридцати метров. С юга - юго-востока поросшая редким кустарником и чахлыми деревцами горушка, с крутым, но проходимым (для человека) склоном. С севера река. Между скальной стеной и склоном горы изрядно накатанный проезд, ведущий в западном направлении.
Под скальной стенкой крытый тростником длинный невысокий навес. И дюжина намертво забитых в стену костылей с крупными проушинами, брутальностью размера, компенсирующего откровенно поганое качество металла - явно продукция демидовских мастерских. Через проушины пропущена ржавая цепь, судя по размеру звеньев, изготовленная там же, где и костыли.
У склона горы более серьёзное сооружение, способное вместить под своей черной от смолы крышей пять-шесть машин. Собственно, судя по следам, машины или машина изредка тут бывали, занимая место в дальнем углу.
Остальное пространство под навесом использовалось как склад. Масляные пятна, угольная крошка, отпечатавшиеся в грунте круглые вмятины от двухсотлитровых бочек и параллельные вмятины от поддонов.
Что было на поддонах?
Тут и гадать не нужно - слитки черновой меди. Или скорее слитки полиметалла вроде кустарной бронзы, с высоким содержанием купрума. Из которых в Демидовске рафинируют химически чистую медь.
Если нефть кровь войны (тольконе говорите этого оркам), то электричество кровь экономики. И бежит эта кровь по алюминиевым и медным жилам. С производством алюминия в этом мире пока никак, а вот медь уже потихоньку добывают.
Причем, насколько мне известно, вся добытая медь поступает строго на нужды промышленности. Население стойко переносит тяготы и лишения, обходясь тем, что привезло с собой из родного Мира или в большинстве своём - свечами и керосиновыми лампами.
- Милый, это то, о чем я думаю? - прервав мои размышления, Алиса указывает на забитые в скалу костыли и пропущенную через проушины цепь.
- А как ты хотела? Изнанка мира, в которой нехорошие люди совершают созидательные вещи. А поскольку они не хотят заниматься созиданием добровольно, человечество придумало такие вот цепи.
- Ага, еще рабовладельцы древнего Египта придумали.
- А что ты хотела? Прогресс порою выглядит именно так. Кстати, заметила, дамба к острову сложена из камней, которые по силам поднять одному - двум человекам. И под ногами полное отсутствие камней.
- Заметила. А еще заметила следы клиньев, которыми раскалывали на части негабаритные камни.
ЗиЛ и "Нива" отлично поместились под большой навес. Ким, дети, Муха с потомством и даже птиц, нахохлившийся на деревянной балке, залегли досыпать в теньке. Тарахтение двухтактного дизеля, шум водяного колеса и качка мало способствуют хорошему сну. Вот они и досыпают.
Шкипер завалился спасть, едва я съехал на берег. Просил разбудить его через три часа. Но злым мной был послан ........ отдыхать, пока начальство - то бишь я, объявит подъем. Часиков через шесть.
Мне остается бодрствовать, охраняя лагерь, судно и мирный сон граждан. Непонятно только чьих граждан. Формально мы граждане русского анклава или как тут говорят Московского протектората. Реально же, Демидовск это, по сути, отдельный город - государство, который вроде как сам по себе.
Поверил местность на предмет ядовитой фауны. Снял с прицепа покрытую ржавчиной и копотью бочку, верой и правдой служащую походным очагом.
Собрал на склоне сухих веток на дрова. Солидно так собрал с запасом.
Перебрал и смазал скрипучие узлы привода аппарели. Слазил бы и в моторный отсек, там явно есть к чему приложить руки. Но такую самопальную конструкцию лучше не трогать без того, кто на ней работает.
Проснувшийся Птиц, вспорхнув с насеста, захлопал крыльями над уходящей в горы дорогой. Чуть позже встрепенулась Муха.
Тут гадать нечего к нам пожаловали гости. Где моя СВД? На всякий случай.
Гость особо не скрывался. Примерно мой ровесник. Чуть ниже меня ростом, зато чуть шире в плечах. Длинные, по местным меркам, черные волосы. Поросший налетом жесткой щетины, крупный подбородок, придающий лицу некоторую угловатость. Есть легкая узкоглазость, но не дальневосточная, как у Ким, а скорее Среднее Азиатская. Выносливый и сильный физически, вон как легко и пружинисто идет, несмотря на здоровенный рюкзак за спиной и повешенную на шею двустволку.
Интересное кстати ружье. Соединённая муфтами разнокалиберная двустволка. Нижний ствол нарезной, верхний гладкий 12 калибра. На прикладе кожаный патронташ на пять патронов. Три нарезных и два гладких.
Подойдя ко мне, незнакомец представился.
- Тимур - ваш проводник в прекрасное неизвестное.
- Дэн - царь, бог и воинский начальник в этом самом прекрасном неизвестном и по дороге туда.
- Алиса, можно просто, Ким. Если верить мужу, командирская жена, царица, земное воплощение богини. Не знаю какой, правда, - представилась Ким, успевшая сменить короткие шорты и облагающий топик, на менее эротичный наряд.
Вопреки просьбе Шкипера, дрых он до полудня.
Зная тяжелый характер трудного подростка, будить его я поручил Ким. И не прогадал. Пока он умывался, в минимальном объеме наводил личную гигиену и топал к импровизированному достархану, аппетитные запахи и обаяние Ким остудили горячность Шкипера.
На полный желудок, да под чашку архидефицитного в этих местах чая, еще и со сгущенкой, гроза речных просторов мог только вяло мечтать о выдвижной мачте, по типу той, что радисты седого смонтировали на мой бывший шушпанцер.
- А почему бы не установить стационарную мачту? - поинтересовалась Ким.
Если бы она не спала прошлой ночью, то не задавала бы такого вопроса.
- По протокам приходится ходить под кронами деревьев, мачту в раз посшибает. Да и на реке (Шкипер имеет в виду Амазонку) бывает приходится приставать вплотную к кронам, - разъяснил очевидное Шкипер. - Нужно идти в притоки, опустил мачту. Вышел на большую воду, поднял мачту и сразу рация берет вдвое дальше.
Вдвое дальше это аргумент. Но стальная высокая конструкция тяжеловата для суденышка Шкипера. А выдвижную легкосплавную военные не дадут, им самим не хватает.