Бах!!!
В теснине между скалой и горой выстрел резанул по привыкшим к тишине ушам с особенным напором. Ноздри щекотнула кислинка сгоревшего пороха
Не глядя на результат (результат есть - в темноте отчетливо слышно падение тела), переползаю под прикрытие мешков с песком. Червяки и змеюки, поучить вас ползать?
Ободрал локоть, поцарапал щеку, приложился ребрами о что-то твердое, но это мелочи.
Внизу подо мной, демаскируя нычку, рыкнула и тут же затихла Муха. Ким с ней шутить не будет, разом приведя псину к молчанию. А вот пищащие комки шерсти выдают позицию моего семейства.
Плохо, но пока не имеет большого значения. Закуток, где укрылась мое семейство, простреливается только с реки. С других направлений даже рикошетом незалетит.
Тем временем, внезапно разбуженный мир протестующе зашумел. Громче всех возмущается взмывший над лагерем Птиц.
А что супостат?
Тело супостата, сбитым "Мессером" пикировало вниз по склону, влетело в густую поросль и, зацепившись за кривые, но прочные стволы, свисает головой вниз. Голова видна не особо, но контур тела и особенно безжизненно свешанные вниз руки видны неплохо .
13 число 05 месяц 17 год.
Амазонский Хребет. Утро.
Нет, ну это ж надо.
Моя тактика обороны лагеря сработала на сто процентов.
Вот только в роли супостата выступили не беглецы с медного карьера. А один из тех самых медведеподобных зверей, которые встречались в моем переходе через Скалистые горы. А один особо опасный ксеномишка, на обрыве у водопада, едва не продегустировал мох нежных потрошок.
Здесь, в отрогах Амазонского хребта нашу стоянку навестил подобный экземпляр. И хотя местный зверь молодой и поджарый, его тушка вполне тянет на полтора-два центнера.
Ну, два, это как в рассказах всех охотников. Но полтора центнера в звере с гарантией. Полная пасть милых зубов - просто мечта стоматолога. А когти - вообще отдельная тема. Как при таких когтищах он умудрялся передвигаться по не самому простому маршруту совершенно бесшумно - для меня загадка.
Ким предложила вполне годную гипотезу, что когти зверя втягиваются как у кошачьих. И я склонен с ней согласиться.
Вместо того чтобы отбиться спать, я вынужден снимать шкуру. Отрубив череп, насадил его на кол, врытый у подъезда к лагерю. После чего, кряхтя от натуги, всем семейством отволокли и сбросили труп в реку.
Вивисекция вышла на крепкую пятерку - облепленный насекомыми череп смотрелся не просто устрашающе, а даже жутковато.
13 число 05 месяц 17 год.
Амазонский Хребет. День.
- Живы?! - в голосе Степаныча столько неподдельной тревоги, что мне даже стало чуточку стыдно.
- В общем да, а не должны бы?
- Час назад мимо нас проплыл труп с ободранной кожей. И без башки. Как у Джека Лондона "Ихтиандр без головы", только мертвый, - влез в разговор Шкипер - все еще единственный член команды "Зорьки".
Что лично мне говорит о том, что лишних людей решено к операции не привлекать, обходясь теми, что есть.
- Если ты имел в виду книгу "Всадник без головы", то ее написал Майн Рид. И всадник там был мертвый - без всяких только. Он же без головы, а без нее не живут. Без мозгов, половина человечества, а вот без головы пока никому не удавалось.
- Точно, но я читал в "Технике молодежи", что у какого-то профессора ампутировали все кроме головы. Дуэль или Добль..............
И вот что с ним делать?
- Доуэль.
- Точно.
16 число 05 месяц 17 год.
Амазонский Хребет. Вечер.
Почти затемно вернувшийся с "охоты", Тимур жадно вгрызается в слегка зачерствевшую краюху, со всей пролетарской ненавистью налегая на котелок с наваристой ухой. Спасибо Шкиперу, детально просветившему, что ловится в этих водах.
- По рюмашке?
- Не стоит. Устал, развезет сразу. Лучше чайку, - как бы невзначай просит Тимур.
Хитрый какой. Хороший чай - редкий, практически стратегический продукт. Однако, похоже сейчас именно тот случай, когда надо идти на издержки. Тимуру явно есть, что сказать, но под это что-то он отжимает капельку давно забытого вкуса.
У костра нас трое - я, Тимур и, превозмогающий сон, Чак. Вообще-то сейчас его время нести вахту по охране нашего мирного сна, но мне нужно поговорить с Тимуром. Так что пусть нигра пока дремлет. На русском он понимает от силы полторы сотни слов, это, кстати, в десять раз больше чем две недели назад, и разговору мешать не будет.
- Взял беглецов? - спрашиваю я, кривой палкой сдвигая в кучу крупные угли и не прогоревшие поленья. Темень ночного неба без следа проглатывает стайка искр, возмущенных моим вмешательством.
Тимур утвердительно кивает. - Там такая история, - он замолкает, сдувая пар, вьющийся над кружкой. - Порой в этом мире встречаются такие сюжеты.
В общем, с рудника сдернули трое - пара каторжан прихватила с собой девку с кухни.
- Только с кухни?
- Ты идеалист? - Тимур отвечает вопросом на вопрос.
- Циник.
- Тогда ты знаешь про кнут и пряник.
- Кнут, он кнут и есть. Пряник? Свобода им не грозит. Морить провинившихся каторжан голодом не вариант, упадет выработка. Так что они явно не голодают, и пермоблюдом их не купишь. Поощрить спиртным или наркотой? Дешево, сердито и снимает стресс, но велика опасность пьяного бунта. Остается что?
- Н-да. Однако и у каторжан бывает любовь. Влюбленная парочка отважилась на побег. А третий, похоже, прилип случайно. Они пошли даже разными дорогами. Одиночка ломанулся вдоль дороги сюда - к реке. А парочка двинула вглубь гор.
- Сколько он до нас не дошел?
- Верст двадцать.
- Ты его?
- Нет, горные волки. Есть тут такие, очень похожие на земных волков, животины. Повыше правда - до метра в холке, и жуть какие мордастые.
- Знаю, в Скалистых горах за мной увязалась стая.
- Хм, и как?
- А как оно может быть, если я здесь.
- Это понятно. Как конкретно разошлись?
- Конкретней некуда. Я тогда шел через высокогорье. Деревьев нет, трава, кусты, камни. По пути попалась каменистая проплешина. Пробежался влево, повесил на кусты куртку. Помочился справа. А сам оседлал скалу в сотне метров дальше. Стая вышла на прогалину и сбилась в кучу, вынюхивая, куда именно я делся. Дальше как в тире.
- Дэн, как тебя занесло в Скалистые горы?
- Это длинная история, потом расскажу. Так что там с беглыми?
- Того, что шел к реке волки загнали на дерево. Потом пара мишек подтянулась. Шухер стоял такой, что пройти мимо было просто нереально. Теперь бегунок снова машет кайлом в самом глубоком штреке.
То, что Тимур нашел шедшего вдоль дороги к реке беглеца не просто хорошо. Что там у него в голове? И, дойди он до нашего лагеря, несмотря на меры предосторожности, могли случиться неприятности.
Или, набегавшись по природам, каторжанин пришел бы с поднятыми руками.
Что с ним делать?
Миссия у нас секретная. И случайные свидетели решительно не нужны. Вернули бы беглеца на рудник, или дали бы нам команду самим решить проблему.
И мы бы ее решили. Поморщились и решили, но осадчик бы остался.
- А остальные?
- Вот тут начинается история достойная Шекспира, - как-то уж очень невесело сказал Тимур. - Я бы их конечно рано или поздно нашел. Скорее рано. Однако они сильно упростили мне задачу, разведя костер на ночь. Понять их можно, страшно же. Но больно уж место выбрали бестолковое. Видимо в прошлом горожане.
- Как ты их повязал?
- Никак.
- Обоих?
- Нет только его. Баба сама застрелилась. Приставила автомат к подбородку и высадила остатки магазина, - несмотря на нейтральный тон видно, что Тимуру не по себе. - Точно говорю, это любовь.
- Да ладно. Может он кухарку прихватил, что бы иметь продовольствие для бегства?
- Я тоже так думал. Но большую часть припасов они бросили. Баба подвернула ногу, и он нес ее на руках, бросив почти все припасы. На руднике контингент - мрази конченные, клейма ставить некуда. Но это ведь не значит, что сильные чувства для них невозможны.
- Или она была беременна, - предположил я. На Тимура стало жалко смотреть. - А может это были муж и жена или брат и сестра? - продолжаю нагнетать. - Я тут сталкивался с подобным.
В этот Мир Орден завозит лихих граждан в поистине промышленных масштабах. Треть из них та, что выживает, вскорости оказывается в местных пенитенциарных учреждениях.
Орден предпочитает использовать каторжан для развития береговой инфраструктуры - причалы, молы, дамбы. На Рейне отправляют на заготовку леса. Азиаты загоняют своих преступников на расчистку полей. В Демидовске решили отправить часть з/к на рудник.
Судя по тому, что медный рудник не афишируют (есть у меня сомнение, что на нем добывают исключительно медь), в рудокопы определили самых отмороженных - тех которым помилование или окончание срока не предусмотрено в принципе.
Такая вот лирика. Циничная и суровая.
В рассказанной Тимуром истории есть одно большое НО. Вот............................ такенное.
Если бы беглая каторжанка не застрелилась сама, поволок бы ее Тимур обратно на рудник? С вывихнутой-то ногой.
Что-то я сомневаюсь.
Скорее всего, у него был приказ беглецов вернуть или ликвидировать. С учетом того, насколько он ценный кадр для нашей экспедиции, возможен вариант - не рисковать и пристрелить без затей.
Причем в воспитательных целях не нужно рубить трупам головы, дабы в воспитательных целях украсить ими колья возле бараков.
Во-первых, это не в наших культурных традициях.
Во-вторых, достаточно просто вернуть похищенный автомат, и каторжане узнают о печальной участи беглецов.
17 число 05 месяц 17 год.
Амазонский Хребет. День.
Как стартуют в дальние дали экспедиции или трогаются в путь караваны пионеров - переселенцев?
Рычат на перегазовке мощные моторы. Мозолистые руки водителей готовы толкнуть вперед рукоять коробки передач. Начальник экспедиции поднимает к небу воронёный ствол. Сейчас грянет стартовый выстрел, и длинноногая, грудастая блондинка в неприлично короткой юбчонке лихо взмахнет клетчатым флагом, или по-простому - снятыми с себя ядовито-красными труселями.